Ксюша услышала, как открылась входная дверь. Она аккуратно убрала со своей кривой коленки тяжелую волосатую руку партнера и, накинув халатик, вышла в коридор. На пороге стояла Валерия Ильинична.

- Тетя Лера, здравствуйте! - с радостью приветствовала ее Ксюша.
- Ты не одна? - сказала Валерия Ильинична своим старческим квакающим голосом, по настроению совершенно не соответствовавшим приветствию.
- Нет! - и в умных маслянистых глазах показалась печаль.
- Шондыбин!? - с ожиданием спросила старуха.
- Да - голос Ксении стал еще глуше.
- Молодец! Какая же ты у нас умница! Кха-кха-кха - Валерия Ильинична мерзко засмеялась и потерла ладонями, как бы умывая их.
Они прошли на кухню.
- Сколько он даст? - вновь став серьезной спросила Валерия Ильинична.
- Пятьдесят - Ксения опустила глаза.
- Пятьдесят?! И с минетом? - Валерия Ильинична не смущалась того, что могла разбудить человека в спальне – ты в своём уме, милочка? Да ты так скоро нас по миру пустишь!
- Он больше не дает - голос Ксении задрожал, и она поджала свой по лошадиному тяжелый подбородок.

- Деточка! Партия находится в тяжелом положении. Партийная касса пуста. Нам срочно необходимо переслать Ходорковскому шерстяные носки и организовать митинг в Бобруйске против тоталитарной диктатуры Лукашенко - Валерия Ильинична была в своей стихии, отвесив сальные губы, она брызгала слюной и трясла всеми подбородками. За огромными линзами ее очков метали молнии маленькие свиные глазки. Ксюша кивала головой и беззвучно плакала, ее худенькие плечи била мелкая нервическая дрожь.

- Пойми, голубушка, на нас идет охота! дядю Егора хотели отравить омарами! дядя Миша в тюрьме! они убили тетю Аню! а тетю Галю вспомни! Сколько она сделала для демократии, для соблюдения прав человека, для тебя с твоим папой, в конце концов!
- Но я не могу больше - проект уже не приносит столько прибыли как раньше… - с трудом, через рыдание выговорила Ксюша.
- А вчера… - не обращая внимание на ее слова продолжала Валерия Ильинична – я обнаружила у себя в супе… Полоний-209, или нет…это… 210
-…Не может быть - Ксюша в ужасе подняла мокрые ресницы.

- А как ты думала? Пойми – ты одна наша надежда… На тебе держится весь демократический фронт. Не дают за минет – давай в жопу! Начни другой проект, на другом канале! Снимись в порно фильме, в конце концов… - Валерия Ильинична глубоко вздохнула – Я б сама,… но кто тогда будет вести партийные дела?.

- Шондыбин не дает больше - Ксюша была снова сосредоточена
- Сама возьми - и Валерия Ильинична решительно направилась в спальню. На кровати в рубашке, но без трусов лежал здоровенный лысый мужик. Валерия Ильинична схватила его штаны и что было сил тряханула их. Выпали доллары, презервативы, удостоверение депутата ГД от фракции КПРФ. Она все быстро собрала, сняла с него золотые часы.
- Удостоверение потом ему отдадим за деньги - пояснила Валерия Ильинична – Давай остальные.
Ксения порылась в бельевом шкафу и вытащила несколько пачек валюты.
- Вот, тетя Лера, это за проект зарплата, это за фотосессию, это от Шандыбина, от партии зеленых и от футбольной команды «Зенит» - Ксюша внимательно смотрела, как Валерия Ильинична спешно запихивает деньги за свой безразмерный лиф.
- Ну ладно, пойду, а то он сейчас проснется, ууух… комуняка чертов, тьфу - плюнув в сторону мужчины, она подошла к двери и уже на пороге нежно спросила, вытирая Ксюше слезы – ну, душенька самое главное у нас что?
- Права человека! - Ксюша тоже, наконец, улыбнулась.
- Умница! Приду через две недели - Валерия Ильинична закрыла дверью.

Потом Ксюша, подошла к окну,  и увидела как тетя Лера с дядей Егором, который стоял все это время в подъезде, ругаясь, и вырывая друг у друга купюры, пересчитывали деньги, стоя у детской песочницы во дворе. Потом они уехали в Мерседесе.

Ксеня устало вздохнула, села за стол и, отодвинув томик Montesquieu «Considerations sur les causes de la grandeur des Romains» (Великих просветителей она всегда читала только в оригинале) взяла в руки фотографию, на которой ее папа стоял рядом с академиком Сахаровым. Она прижала портрет к своей щеке, а потом к губам...

- Эй, бля, ебать мой хуй, чо эта? где я? у миня неприкаснавеннасть, пидарасы - послышался голос из спальни.
Ксюша поспешила туда. Мутным взглядом депутат ГД Шондыбин долго тупо смотрел в потолок, потом, заметив, наконец, Ксюшу сказал:
- А, бля, дом-2 ебана, давай соси, дам тебе деняг! Бугэгыгыгыгыыы.
Ксюша наклонилась над его крохотным членом, который на ее прикосновение губами почти никак не отреагировал. Она привычными движениями делала минет. Депутат оскорблял ее похабными словами, и время от времени сжимал ее лицо толстыми пальцами, от которых пахло селедкой.

А Ксения закрыла глаза и увидела море – море голов, море людей, молодых и красивых борцов за демократию, перед ней стояли свободные открытые чистые люди будущего. Они улыбались и пели, каждый свое, что знал и хотел. Потому что свобода! Потому что в России возобладали демократические свободы! Они несли транспаранты с лозунгами Либерализм forever, несли портреты Андрея Сахарова, Гавриила Попова, Галины Старовойтовой, Булата Окуджавы. А это кто там с декларацией прав человека? Да это же Елена Боннэр и, рядом музыкант Ростропович, и Василий Аксенов с ними! Они шутили и смеялись! Господи, хорошо-то как!

В это мгновение Шондыбин кончил.