Алекс сидел у кромки воды и курил. Легкий бриз запутался в его соломенных волосах. Солнце – кирпично-красное, огромное, так и не ставшее за все эти годы родным - тяжело клонилось к закату, яркими отблесками рассыпая последние лучи по морской глади.
- Чем ты занят?
Алекс вздрогнул, оглянулся:
- А,  Лика, - протянул он, - сколько раз просил не подкрадываться.
- Прости, милый. – Девушка улыбнулась. – Ты ведь знаешь, я не могу по-другому.
- Да, я помню, но все равно, жутко становится.
- Ты не ответил.
- О чем ты?

Лика пожала плечами, и осторожно опустилась на песок рядом с Алексом. Он глубоко затянулся сигаретой, чувствуя, как мелкие песчинки хрустят на зубах. Море ласково плескалось у ног: ш-ш-ш… ш-ш-ш…
- Я спросила, почему ты грустишь?
Алекс поморщился:
- С чего ты взяла?
- Ты  так долго здесь сидишь, совсем один…
- Глупенькая, - парень улыбнулся, - я просто смотрю на закат.
- Разве это так интересно?
- Он прекрасен.

Лика прикрыла зеленые глаза ладонью, недоверчиво посмотрела на красный диск, зависший над линией горизонта.
- И потом, ты обещал научить меня.
- Чему, напомни?
Лика капризно надула губки. «Надо же», - отметил про себя Алекс.
- Ты хотел научить меня бояться!
- Я точно обещал? – выдохнул Алекс, щелчком отшвырнул окурок в море, и лег на спину, положив руки под голову, - мне кажется, ты не поймешь…

Лика обиженно молчала. Алекс, скосив глаза, наблюдал за ней. «Какие красивые волосы. Как настоящие».
Мерный шорох волн успокаивал, навевал дрему.
- Ты обещал мне, - тихо сказала Лика.

Сердце в груди Алекса внезапно сбилось с ритма, сжалось, его словно пронзила холодная игла. Он сжал зубы, заставил себя вдохнуть, превозмогая боль. Еще раз. И еще. Сердце живет своей жизнью, неподконтрольной нам. Недаром половина смертей приходится на сердечные болезни.
- Давай попробуем. Вот смотри, - Алекс медленно сел, подвинулся, чтобы Лика тоже могла увидеть, то, что он хотел ей показать. Сердце вновь билось ровно.
По мелкому песку  полз какой-то жучок. Алекс наклонился  и подул на жучка, тот отшатнулся, словно от удара.
- Он боится! – Подытожил Алекс.
- Как это? – Лика выглядела расстроенной. – Я не понимаю.
- Ну, это как если бы ты боялась спрыгнуть с той скалы, или  твой брат – Эрик, вдруг испугался, и не стал бы выходить на улицу во время бурана. Понимаешь?
- Честно, - девушка улыбнулась, - нет.
- Вот! – Алекс распалялся, - я же говорил, ты не поймешь!
- Не горячись, - Лика ласково провела ладонью по щеке Алекса, - ты объясняй.
- Хорошо, - Алекс вздохнул. – Попробуй ответить мне на вопрос: почему ты не боишься умереть?
- Что такое «умереть»?
- Блин, ладно, зайдем с другого края.

Жучок уже давно уполз, солнце постепенно скрылось, а парень никак не мог  объяснить Лике, что такое страх, ужас, смерть.
    
* * *
Ты обещала быть всегда рядом. Помнишь? Это было так давно, что я и сам начал понемногу забывать. Ты обещала.
Интересно, что теперь с тобой, как ты живешь? Наверняка у тебя уже есть дети, да что там дети! Внуки. А я все жду, когда же ты вспомнишь…
Ты вспомнишь?
Вспомни…

Мне так грустно здесь. Я остался совсем один. Они все, понимаешь, все умерли, все до одного. А я не могу, я жду тебя. Приди!
Приди же!


* * *
Ночью Алексу приснился сон:
Он бежит по спортивной дорожке. Бежит все быстрее. Впереди Алексу чудится знакомый силуэт. Легкое шифоновое платье, звонкий смех. Конечно, Анжелка. Мягкое покрытие дороги пружинит, словно подгоняя Алекса. Быстрее, еще быстрее…
- Ал? – Зовет родной голос, - ну где ты там отстал?
-Ан-желка, - Алекс запыхался, - я  сейчас, я миго-м.
-Быстрее Ал, мы опаздываем.
- У-с-пе-ем, - Алекс улыбается, и замолкает, сосредоточившись на беге.
Голубое небо над головой – небо Земли. Желтое солнце – родное солнце, и Анжелка, его Анжелка.

И вот последние метры. Остается совсем немного. Анжелочка стоит у финишной черты, улыбается, протягивает ладонь:
- Молодец, пилот, - говорит она, - сегодня ты побил свой собственный рекорд – 3 минуты, десять секунд. Я горжусь тобой.
- А я, знала бы ты, как я тобой горжусь, - Алекс смеется, подхватывает Анжелу, словно пушинку, и кружит, кружит, кружит…
- Пусти, сумасшедший, пусти, вдруг, кто увидит? Алекс!
- Ну и пусть видят! Пусть! Пусть умрут от зависти – у меня самая лучшая в мире жена!

Грохот. Шелест: вздох времени. В наступившей темноте Ал, с ужасом видит, как Анжелка растворяется, ускользает из его рук, что он держит в пальцах только кусок шифоновой ткани.
С неба падают тяжелые капли дождя. «Странно, - отстраненно думает Алекс, - только что было чистое небо». Но сейчас все скрыла тьма – и капли падают из необъятной черноты.
- Алекс, - кто-то зовет его, - Ал?
- Анжелка? Ты где, солнышко?
- Ал, поторопись, мы опоздаем…

И вот он опять бежит. Дорожка под ногами мокрая, она теперь не помогает, но  тормозит его  движение. Покрытие грязное, настолько грязное, что почва под ногами растекается, Алекс поскальзывается, а дождь стоит стеной. И странное дело – солнце, сквозь пелену воды вновь светит солнце.
- Алекс, где ты? – уже слегка раздраженно – ну, Алекс?
Он кричит, что он скоро, что он сейчас, но Анжелка его не слышит. И, кажется, что  дождь – это  стена с хорошей изоляцией.
- Анжелка!

Тишина, и только грязь под ногами. Алекс опять скользит и падает. Маленький лоскут шифона становиться черным от глины:
- Анжелка!
Поднимается ветер, Алекс не может подняться, он встает на колени, но снова оскальзывается:
- Анжелка!
Но в ответ лишь шум дождя. Дождь бьет  его по лицу, хлещет по ногам. Алекс лежит в  глинистой луже. Ветер…
- Анжелка, - шепчет Алекс, прижимая лоскут ткани к щеке, - Анжелка.
Он уже плачет, но это ничего. Дождь смывает слезы, подменяет эмоции, приносит облегчение.
- А-н-ж-е-лка! – истошный вопль.
Свищет ветер, небо темнеет, солнца больше нет. Нет больше и  беговой дорожки. Даже глина, в которой барахтается Алекс, уже не глина. Это песок  - Алекс сидит на берегу океана… Шум ветра стихает, и вот уже на горизонте, сквозь  стену дождя  пробивается луч Терровского солнца…
Последний порыв доносит до слуха:
- Ал, где ты? Мы ждем тебя, Ал…

* * *

- Алекс, Алекс проснись, - кто-то тронул его за плечо -  Алекс?
Ал открыл глаза:
- Анжелка? – Алекс подскочил на постели, - откуда ты здесь?
- Милый, мне очень приятно, что ты назвал меня так странно… только сейчас нет времени на игры, - Лика на секунду замешкалась.
Алекс потер переносицу, и вздохнул:
- Что ты хочешь, Лика?
- Пришел Виктор. Он говорит - там снова поднялся буран, все ваши уже в консоли Скановничества…
- Что-то серьезное?
- Ну что ты, все нормально, мы справимся, все как всегда.
Наспех собравшись, Алекс вышел на улицу. Террское небо напоминало цветом спелую сливу. Фиолетовые облака нависали над деревенькой. Завывал шквалистый ветер. В самом деле, затевается что-то нешуточное…
- Сэр Алекс, - скан Виктор возник рядом, словно голограмма, – Если вы не против, я провожу вас.
- Виктор, где Семен Семеныч?
- Он уже на месте.
-  Костик, Юрка?
- О, не беспокойтесь сэр,  они все уже в консоли.
- Но почему в консоли? Виктор? Почему не как обычно? Ведь подвалы у всех целы, разве нет?

Они шли по  широкой улице, со всех сторон окруженной домами и домишками. Некоторые из домов были сканированы, поэтому напоминали своей роскошью особняки Земли, но большинство было построено вручную, и в таких, как правило, и жили сканы. Синие, деревянные, с глубокими подвалами, на случай сильных буранов – явлений довольно частых на этой планетке, которую люди окрестили Террой. Вокруг деревни суетились сканы, расправляя защитный купол.
- Виктор, вы меня слышите? – Алекс остановился.
- Понимаете, сэр Алекс,  сэр Юрка сегодня очень рано проснулся…
- Причем здесь это? Виктор? Вы можете внятно мне объяснить, что происходит?
- Сэр, - Виктор вздохнул, - понимаете…
Что-то очень громко треснуло. Сканы у края купола засуетились, и Алекс увидел в поверхности купола большую трещину.
- Сэр, пойдемте сэр, - Виктор потянул Алекса в сторону консоли Скановничества. –  Здесь вам нельзя, сканы не хотят, чтобы вы, Алекс были как все. Пойдемте же!

Алекс не стал сопротивляться, тем более, что через поврежденную материю в поселок рвалась стихия, ветер трепал  трещину, пробирался внутрь, Сканы изо всех сил старались восстановить потерянное поле, кто-то поддерживал опору, кто-то карабкался по  лестницам наверх. Самое жуткое происходило у  дыры. Те, кто уже добрался до нее, пытались распенивать аэрозоль новой ткани, но заплатку мигом срывало, а  героя обдавало  порывом ветра, напополам с  дождичком, который люди обозвали кислотным. Сперва, сканы начинали светиться, потом, как будто  тухла какая-то лампа внутри смельчаков, они растворялись в воздухе, но казалось, что  сами сканы не  замечают происходящего. Потому как, пока руки оставались целы, рабочие продолжали латать обшивку.
- Вы правы, Виктор пойдемте, - от увиденного Алексу стало жутко. Вспомнился зачем-то первый  буран, который они застали на планете. Тогда Димка, помощник первого пилота, еще не догадываясь, что это за дождичек, обрадовано выскочил из корабля, со словами: «Смотрите, здесь все, как на Родине, трава, деревья, мо…» Договорить он не успел. Но Алекс помнит беззащитное удивление на лице парня, когда на ладонь Димки упала первая дождевая капля. Димка бежал обратно с ужасным душераздирающим криком, он был еще очень молод, и хотел жить…

Все они были тогда молоды, и очень хотели жить… Алекс вновь схватился за сердце, пытаясь унять боль. Боль была не такая сильная, как тогда, на пляже, но все же он вынужден был остановиться и отдышаться. Виктор участливо следил за Алексом стеклянными глазами.

* * *

То, что осталось от Юрки, больше походило на груду обваренного мяса, чем на человеческое тело. Груда неподвижно лежала на столе (он когда-то служил обеденным в кают-компании), лишь круглый белый глаз страшно поблескивал под разъеденным кислотой веком. Юрке вкололи обезболивающее, поэтому он не стонал, а только тяжело, со свистом дышал. Глаз остановился на Алексе, и тот не выдержал, отвернулся:
- Как это произошло?
Семеныч,  корабельный врач, вздохнул:
- Утром Юрий собрался к озеру, у нас закончился торф,  и вот он…
- Господи! – Закричал Алекс, - Ну почему? Почему он  пошел один?
- Я был с ним, сэр, - равнодушно вставил Виктор.
- Ты был с ним?! Тогда почему ты допустил это? Почему? – Боль в сердце нарастала, сжимая  его в комок, Алексу не хватало воздуха:
- Я всего лишь слуга, сэр, - Виктор пожал плечами, сэр Юрий велел мне оставаться на берегу.
- Ты, - ты, … - Алекс задохнулся, - Знаешь, что у нас с такими делали в  училище?
- Успокойся, Ал, - Семеныч похлопал его по плечу, - все уже случилось, чего уж.
Но тут раненый пошевелился:
-Пить… Дайте воды… - простонал Юрка, с трудом разлепив пересохшие губы.
Таня и Элли – девушки-сканы, обтерли его губы и лоб влажной ватой.
Алекс смотрел в окно, на застывший голубой лес.
- Семеныч, что  с ним будет?
- Наверное, это конец, Ал, - подал голос Костик, уже немолодой бортинженер. – Ты же видишь, тянуть нет смысла, мы только мучаем его.
Алекс повернулся в сторону Костика, посмотрел на него пристально, словно видел впервые.
- Ну, ты сам подумай, Ал, - словно оправдываясь, заторопился Костик, - Ткани повреждены настолько, что о восстановлении речи быть не может, Внутренние органы тоже в плачевном состоянии. У Юрки осталось максимум два часа. Только хотим ли мы его мучить так долго?

Алекс замер, только сейчас он понял. Вот почему все собрались именно здесь. Вот почему Юркины раны до сих пор не обработаны. Просто, все  настолько банально и просто. У Юрки нет шанса, как не было его когда-то у  Мишки, у Эрика.
- Вы с Семенычем, хотите, чтобы я дал согласие? – Слова рождались с трудом. Выносить приговор  всегда трудно.
- Да, - прошептал Семеныч.
- Семеныч, - сказал Алекс, - Скажите мне, какая это по свету за месяц непредвиденная ситуация? Еще 20 дней назад нас было пятеро. А теперь? Семеныч, Костька? Вы что, правда, ничего не замечаете?

Но его напарники молчали, виновато потупившись. Да, конечно, за последний месяц в их лагере произошло сразу два несчастных случая. Сперва, был Эрик – самый молодой из их команды, навигатор. Он вышел из лагеря в сопровождении двух сканов: Степана и Виктора. Эрик хотел  выяснить, взошел ли урожай табака, у людей  почти закончился его запас. Непонятно как, но Эрик погиб. Виктор сказал, что парень оскользнулся, и упал в пропасть. Алекс и Семеныч хотели сами убедиться, но начался буран, и пришлось поверить Виктору на слово. Спустя пять дней Эрика отсканировали. Теперь Юрка. И опять с ним ходил Виктор. И снова несчастный случай. Что это совпадение?
- Ал, нам тоже  кажется поведение некоторых сканов странным, но пойми ты, ведь мы знаем, что  сканы не люди. Они не умеют любить или ненавидеть. Для них, хуже того, нет  слова «опасность». Возможно, что они не желали смерти Эрика или Юрки. Просто они не умеют  бояться. Понимаешь? – Семеныч старался тщательно подбирать слова.
- У Юрки нет шанса. Он мучается, Ал. – Костик вступил в беседу. – Мы должны это сделать.
Алекс хотел еще что-то возразить, он хотел сказать, что с уходом Юрки их останется всего трое, что теперь они  не смогут никогда отсюда улететь без навигатора. Он многое хотел сказать, но предательская боль опять сжала сердце. Алекс  зажмурился, и вздохнул.
- Делаете  что хотите, но меня от участия увольте, - с этими словами Алекс распахнул дверь и вышел на улицу.

Он не увидел, как скан Виктор довольно улыбнулся, как Семеныч с облегчением вздохнул, набрал в шприц  прозрачную жидкость и ввел ее Юрке, как Юрка  вдруг дернулся на столе и затих, как зажмурился Костик. Алекс брел к своему дому, судорожно затягиваясь сигаретой. Он думал о Юрке, о  Семеныче, о Костьке, о себе. Он думал о том, что теперь они застряли на этой планетке навсегда. Он думал о  ночном сне. Впрочем, может, он ни о чем таком не думал. Может быть, он  просто шел домой и курил.

* * *

Дома Алекса встретила Лика: повисла у него на шее ласковым комочком:
- Алекс, - Лика вдруг испуганно отстранилась, - Алекс, милый, что случилось?
- Они усыпили Юрку, - Алекс отодвинул Лику и прошел в комнату.
- Они усыпили Юрку, - зачем-то повторил он, и жалобно взглянул на девушку, - они его сканировали.

Лика не понимала, почему Алекс так расстроен. Ведь сканам нечего бояться. Сканы бессмертны. А Юрке  так будет намного проще. Как Эрику, ее названному брату. Конечно, сперва, сканы  до безобразия тупы, но Алекс и его друзья их всему научат, как научили остальных. Как научили Лику. Правда, Ал решил еще научить ее страху. Глупое чувство, но  вдруг оно может чем-то пригодиться людям. Лика старается. Изо всех сил. Правда. А Алекс вечно такой угрюмый. Он ее, наверное, совсем не любит. Ну не капельки. Жаль. Но если Лика будет всегда рядом, если будет слушать его во всем, то, он ее заметит, разве нет?

Лика вздохнула, на этот раз у нее вышло очень даже похоже, подошла к Алексу.
- Алекс, - Лика осторожно присела рядом, - послушай, милый, Но ведь Юрке так лучше?
Алекс хотел возразить, хотел накричать, взорваться, но сил совсем не осталось. Слова закончились, он просто кивнул, соглашаясь с Ликой.
- Ну, вот и хорошо, - обрадовано воскликнула  девушка и прижалась щечкой к ладони любимого. – Вот и славно.
Алекс беспомощно ухватился за ворот рубашки –  ему нечем было дышать, рванул. Пуговица с воротника  упала на пол, покатилась под стол:
- В этом доме кормить хозяина собираются, или как? – Тихо проговорил он, и улыбнулся, чтобы скрыть неловкость.
    
* * *
    
На экране Юрка выглядел бледным, словно невыспавшимся, но веселым.
- Привет.
- Привет. Алекс. Будем знакомы.
- Юра.
- Как самочувствие, Юра?
- Порядок, - робкая, неуверенная улыбка.
- Первое правило: за территорию базы не выходить. Второе: во всем слушаться Семеныча. Третье… вот что, пока за пределы купола вообще ни ногой. Усвоил?
- Почему?
- По кочану. Это приказ. Пока не натренируешь рефлексы, оставайся там.
- Слушаюсь.

* * *
Привет! Я снова пишу тебе, котенок. Глупо и наивно писать человеку, который никогда не прочтет эти строки. Пусть так. Мне становится намного легче от этих писем. Анжелка, как же я скучаю тут, без тебя. Я  понимаю, что прошло слишком много времени. Я знаю, ты давно забыла своего капитана. Но  мне грустно это понимать. Мне грустно. Знаешь, на этой чертовой планетке творятся очень странные вещи.

Конечно, ты можешь возразить, что все это – мои домыслы. Хотел бы  я, чтоб все так и было. Только вот сердце подсказывает, что все  по другому. Ох, Анжелка, мое  старенькое сердце никак не может смириться с нашей разлукой, не может  понять  и смириться со  всем, что происходит вокруг меня. Ох,  Анжелка!

Ты помнишь Юрку? Ну того, молодого парнишку, ученика  твоего отца. Помнишь? Он еще собирался со временем открыть новый гипертуннель к далеким галактикам. Теперь  он  будет сниться мне в  долгих кошмарах. Анжелка, мне так больно. Сегодня мы похоронили Юрку, молодого и веселого парня. Я понимаю, что скоро  настанет и мой черед. Скоро, ой как скоро.

Ну ладно, я не стану говорить тебе о своих подозрениях. Ты сочтешь меня сумасшедшим. Только вот скажи, разве две подряд случайности могут быть совпадением? Хотя, конечно, могут.
Вот ты, наверное считаешь, что я здесь давным-давно забыл тебя. Нет, дружочек. Я зачем-то отсканировал тебя с фотографии, зачем-то  теперь пытаюсь полюбить тебя, то есть ее, то есть твоего скана, заново.  И мне так грустно.

Лика – так зовут  эту девушку, - просто чудесна. У нее твои волосы и глаза, и даже  твой голос. Но она… никакая. Тяжело заставить себя полюбить человека (а Лика, пусть и не совсем, но человек) если у него напрочь отсутствуют эмоции. Я скучаю. Анжелка. Скучаю по твоему смеху, по твоей улыбке. Да что там, я скучаю даже по  нашим глупым спорам.
Мне здесь так одиноко. А ты все не приходишь.
Хотя вру, ты всегда рядом, в моих снах, в моих мыслях. И черт возьми, ты до сих пор для меня молодая, хотя я провел здесь такую тучу времени.
Анжелка, я тебя люблю. Родная моя.


ЗЫ. ..нужно продолжать?