Когда нужно склеить телку без мозгов, и дело происходит с какой-нить беби из малознакомых, не на развязной тусе, многие выбирают в качестве сногшибательного элемента ухаживания поход в кино. Если с кэшем все в порядке и для достижения результата не жалко прикупить парочку недорогих безделушек, или если объект озабочен пополнением гардероба и кокетливо просит помощи на стадии выбора – в таких случаях поход за барахлом и культурный сеанс можно совместить в одном из гиперсупермаркетов с киноцентром на верхних этажах. Ассортимент фильмов изысканностью не блещет, в качестве удобств - несколько макдачного типа касс, через которые приобретаются соса-сола и попкорн, рядом несколько в меру неудобных диванчиков, чуть в глубине -  отделанная кафелем ниша с двумя дверьми, увенчанными буквами М и W на европейский лад.

В таких киноцентрах  вас, кабальерос, может поджидать моя соседка Лина.
Она к вечеру, часам к двадцати, начинает обход магазинчиков. Если что и купит, так это какие-нибудь легкие трусики, легкомысленные и игривые. Остальное ее не интересует, хотя заставить шевелиться весь персонал какой-нибудь лавчонки с бижутерией она умеет и любит. Ее прощальная фраза: «Какая скука, зайду попозже, исправляйтесь». С десяток продавцов после Линкиного копошения совершенно искренне начинают ее ненавидеть. Лина убеждена, что к следующим посетительницам с нарисованной улыбкой никто не побежит, и количество зла в мире по крайней мере не увеличится.
В десять магазины уже закрыты, а в киноцентре практически не остается тупо счастливых семеек из папы-мамы и канючного малыша. Одни только припозднившиеся парочки, совершающие под хруст попкорна ритуал благопристойного ухаживания.
Лина тусует с пакетиком сока возле туалетов, ближе к двери мужского, и разглядывает публику на предмет будущей жертвы.

Тут, как рассказывает Лина, важно определить, состоявшаяся ли это пара или все у голубков на стадии намеков о намерениях. Последние ей и нужны.
Иногда Лина уходит, не свершив своего коварного замысла. Не все ей симпатичны в качестве жертвы, иной  раз обстоятельства не в ее пользу складываются, не всегда у нее достает куража. Но иногда – не часто и не регулярно, а именно иногда – она начинает строить глазки какому-нибудь юноше, распускающему перья перед своей спутницей. Тот продолжает травить анекдоты или внимать глубокомысленному щебету подруги, но поведение Лины  не ускользает от внимания бедолаги, и вот – он вальяжно разваливается на диване, самодовольно краснеет. Наверняка чувствует себя супермачо, прыщавый засранец.

Но даже супермачо обязательно захочет в сортир после литра выпитой колы (иногда мальчики пьют пиво, но такими Лина брезгует).
И вот кавалер галантно отпрашивается у дамы попудрить носик и удаляется.
Возле дверей туалета происходит короткий обмен взглядами между Линой и теперь уже максимально вероятной жертвой. Доля секунды, но юноша будет вспоминать этот миг еще не раз.
Когда за жертвой закрывается дверь туалета, Лина считает до пяти.
Падонки, прокрутите это у себя в голове.
Вот вы вошли в туалет, дверь за вами закрывается, за это время вы успеваете сделать шаг. Считайте до пяти. Раз уже был.
Два. Вы прошли промежуточную комнату, ту, где зеркала-умывальники-сушилки.
Три. Вы уже собственно в сортире. Закрытые или приоткрытые двери кабинок с блестящими хромированными ручками и ровный ряд белых писсуаров. Вы выбираете писсуар почище, на полу возле него нет подозрительных лужиц, в которые вы можете ненароком ступить своими модными ботиночками.
Четыре. Подобрав висящие свои балахоны, вы ищете на своих джинсах молнию и тянете замочек вниз.
Пять. Вы достаете свой хуй, собираясь блаженно поссать и поразмышлять самодовольно, чего это какая-то левая чикса у входа в сортир так призывно на вас пялилась, наверное, в этом модном свитере вы просто неотразимы и сегодня ночью точно будет долгожданный трах, правая рука отдохнет…
И тут в туалет врывается Лина.
Она стремительно проходит предбанник, на ходу вынимая из блестящего пакетика розовый презерватив, молча  опускается на колени и ртом надевает резинку на выпростанный из штанов, приготовившийся поссать хуй.

Отсос происходит яростно и очень быстро – Лина умеет сосать и знает, как сделать так, чтобы жертва не успела досчитать до десяти. И вот – в сортире раздается протяжный стон.
Лина смотрит снизу вверх на охуевшего от счастья и блаженства придурка и мягко снимает гондон.
- Запомни отсос с рабочих окраин, малыш, - говорит она и, не обращая внимания на летящее в спину взбудораженное «эй, погоди!», выходит из туалета.
Лина – сука, чего уж тут, но сука со своей философией. Она верит, что многие из ее жертв на подсознательном уровне исключат поход в кино из списка ритуалов, свершаемых перед вожделенным трахом. Куда честнее, говорит она, сказать понравившейся телке – я тебя хочу, чем водить ее на дешевые тупые фильмы и кормить попкорном.
В том, что у ее жертв никакого траха после фильма не будет, она практически уверена. Девки не дуры, они видят, что за ухажером в сортир зашла какая-то сучка. Да даже если и не увидят этого, все равно еще до фильма обратят внимание то, чего счастливый дурень попросту не заметил.

Каждый раз, поднимаясь с колен, неуловимым движением Лина выдавливает на джинсы своей жертвы мутное содержимое использованного презерватива.