Вместо эпиграфа:
«Ошибки юности легко сходили с рук,
Ах, молодость, волшебный звук свирели.
Мы часто под собой пилили сук.
Теперь и мы не те…
…и суки постарели…»


Ну, вот и кончилось лето…
Начало может сравниться только лишь со «Смеркалось…». Но сей факт налицо. Грустно. И не просто «грустно», а «грустно, бля!». Так же как «любо братцы, любо», только наоборот. Ещё и пива нет времени выпить с друзьями. Работа перерастающая (сегодня пятница) в дачу.
Бля, сегодня пятница, сегодня эта ёбаная дача! А когда-то, когда не капало (сверху, а не снизу!) там было не так уж и плохо - шашлыки, рыбалка, воздух. А теперь Питер опять даёт фору Лондону.
У нас осень, серо-бледная, как парадная шинель общевойскового офицера. Небо оргазмически источает третий день что-то мокрое, наверное, воду. Да и вода какая-то подозрительно липкая. Когда-то в безусой юности я пробовал писать стихи. До сих пор старая школьная тетрадка валяется на антресолях как символ. Символ прошедшей юности. Вчера я не поленился, влез по стремянке и с ностальгическим придыханием развернул эти листы…
Хуйня…

А сегодня, придя на работу в пустой, сырой и холодный кабинет, я ощутил желание быть согретым. Согретым в прямом и переносном смысле, коньяком и женщиной. Потому что просто солнце уже не согреет. Отмазку для домашних искать не стОит, само как-нибудь рассосётся перед встречей, мол, срочная командировка по области, доставка ёлочных игрушек в зимбаве и т.п…Интересно есть у негров новый год? У них вообще календарь там есть, или они по женским месячным время отмеряют?

Иду к начальнику, работаем уже давно вместе, должен понять.
- Иван Фёдрыч, у меня чё-то ваще апзац…
- А у меня, думаешь лучше?
- У вас, зато контрольный пакет…
Начальник ценит юмор.
- Ладно, к понедельнику будь в форме.
Хорошо быть сытым и добрым.

Пока бегу до машины, успеваю промокнуть. Зонтик я презираю, по уставу - только плащ-палатка. Грею мотор и протираю начинающие запотевать стёкла. Во-первых, надо затариться бухлом. Есть по дороге неплохой магазинчик. Еду не торопясь, заглядывая на остановки, а вот и объект.
Длинноногая, лет двадцать пять, может чуть больше, кутается в лёгкий плащ. Вряд ли такая поедет…
- Алё, мама дорогая, подвезти?
- Нет спасибо!
- Замёрзнешь ведь!
- Любимый отогреет!
- Я погорячее буду, да и любимый на работе сейчас.
Не, не хочет. А может, денег нет, вот и стесняется?
- Мне деньги не нужны! - глупая фраза. Получается, что только ебля меня интересует.
- Знаю я, что вам надо.
Ну вот, так и есть!
- Девушка, почему вы не верите в добрых самаритян?
- А Вы из Самары?
Похоже это ты из Самары…
- Да, родной город, «одинокая я» и всё такое.
- У меня мама оттуда!
- Давайте, про маму мне по пути расскажите…
- Ой, неудобно как-то, у меня, правда, денег нет столько…
- Да какие деньги! Почти земляки! Садись, садись…

Короче едем. Пахнет вкусным парфюмом, коленочки остренькие, мордашка ничего, волнующие бугорки…
Так! Смотреть на дорогу!
Думать надо как её на дачу затащить.
- С любимым давно вместе?
- Да я так, чтоб отстали…
Картбланш!
- Меня к стати Анатолий зовут, можно Толя.
- А меня Лена, можно Лена.
А Лену можно, думаю?
- А я отдыхать еду, в родовое гнездо.
- Здорово! А я домой, мне на Ветеранов, кстати.
- Отлично, как раз по пути! Мне ещё в магазин надо будет заскочить, не возражаете?
- Да нет, конечно. А родовое гнездо - это что?
- Дачу так называю, шутка юмора типа, тут недалеко, в Шляпках.
- Где?
- Тьфу ты, в Шапках!
Медленно, но верно разговор превращался в милый дружеский трёп. Я не торопился, во-первых, дорога мокрая, а во-вторых, время работало на меня. Поговорили мы с Леной о кино, о книжках, естественно спросил про ресурс. Оказалось, что не знает о таком. Ну, я ей соловьём, да там, мол, падонки, все как тридцать три богатыря… Смотрю – поплыла, разулыбалась. Пора разводить конкретно.
- Ну, значит – решено?
- Что «решено»?
- Едем в гнездо?
- Не знаю…Не удобно как-то…Первый раз все-таки Вас вижу…
Ага, бля. Еще я кой-чего покажу, тоже, небось, первый раз увидишь.
- Да, ладно…Свои люди (ну или скоро станем, гыгы).

Доехали быстро, перед соседями не запалился – а кому охота на даче в такую погоду торчать. Запарковал машину, заскочил в дом, включил обогреватели, насос, свет повключал во всех комнатах (я сам себе Чубайс – генератор у меня). Дом сияет, как новогодняя ёлка, гостей ждет. А вот и Леночка. При ярком свете вообще очень даже! Грудка такая, объемная, прям так в руки и просится. И попец замечательный – упругий, видать некогда тренированный был.
- Ну что, красавица, по маленькой за встречу?
- Прямо так сразу?
Блядь, если б не условности, то «сразу» я бы тебе засадил прямо у порога.
- Не будем, тыкскыть, тянуть резину. В смысле, что водка холодная гораздо вкуснее тёплой.

Из закуски конфеты «Загадка», сухарики «Ебломеля», баночка сосиколы и чото балыкообразное. Первая рюмка (роль рюмок исполняли пластиковые стаканчики) вошла как родная – на душе потеплело. Порадовало отношение Леночки к спиртному – морщилась, но выпила до конца – значит скоро раскроем тему ебли – примета такая.
- А теперь пора брудершафтнуть разок.
Это у меня такая манера переходить к постельным процедурам.
- Лихко!
Здравствуй, тело молодое-незнакомое…
- А вот ещё по маленькой.
- Да хватит «по-маленькой» - давай уж побольше…

Но всегда наступает утро. В этот раз оно наступило неожиданно поздно. Настолько неожиданно, что у нормальных людей это «утро» называется «день». На моём языке это вообще называлось «ууу бля…». В голове слышались посторонние звуки, похожие на перестук вагонных колес, из всех нейронов остались только два – левый и правый, а между ними  гуляли две сиротливые мысли: «где я?» и «что это было?», задевая друг о друга и о черепную коробку своими острыми краями. Причем вопрос «что это было?» был риторическим, который мог звучать так же, как «кто виноват?» и «что делать?»…
Постепенно, под воздействием пива, детали вечера прояснились, но концовка была недоступна. Леночки не было. Съебалась с дачи – это нечто. Такого еще со мной не происходило. Ощупал себя – вроде цел. Оделся. Денег не было. Документы на месте. Напротив кровати на зеркале помадой написан телефон – ну хоть так…

Похмелье – тяжелая штука, тут главное – не увлекаться похмеляющими напитками. Я увлекся…В себя пришел только утром в понедельник, когда нужно было уже быть на работе – шеф же просил. Слегка очухавшись, пошёл поссать. И тут-то началось, точнее закончилось. Больно, бля! Очень, бля, больно! Набираю номер… Ща, я тебе, пизда, устрою, романтику! Я тебя через твоё влагалище выверну и к забору прибью, чтоб другим не повадно было!
- Кожно-венерологический диспансер, слушаю Вас…
Шах и мат.


Грустно. И не просто «грустно», а «грустно, бля!». Пива нет возможности выпить ваще никакой. Питер опять даёт фору Лондону по части погоды.
Серо-бледное, как парадная шинель общевойскового офицера, небо  источает шестой день что-то мокрое, наверное, воду. Да и вода какая-то подозрительно липкая….
А когда-то, когда капало только сверху, всё-таки, было веселей...