Одним холодным и тихим, прозрачным июньским вечером мы сидели с двумя моими приятелями-шведами у меня на даче у костра, прикрывшись старыми шинелями.

В сидении у костра в шинели есть особый кайф. Это оригинальное достижение кутюрье петровской эпохи следует надевать не в рукава, а, отстегнув хлястик, накинуть на плечи, распахнув полы навстречу теплу огня. Тогда оно будет греть и спереди, и со спины, заходя вовнутрь и задерживаясь толстым сукном. Тело, не стесненное бронеподобной одеждой, будет млеть в тепле и неге, а руками можно свободно махать и брать закуску. Голова же торчит в прохладе и в свежести снаружи, и ей можно пить, есть и разговаривать.

Приятная ненавязчивая тяжесть шашлыка с красненьким начала потихоньку, через луковицы дуоденуса, эвакуироваться из наших желудков в тонкий кишечник, поэтому мы приступили к десерту: палочками выкатывали из золы испекшиеся картошки, резали их пополам финками и, присолив, ели. Припивая, конечно же, водочкой.

- Дорогой Рза, - отблескивая золотом парадного погона, сказал швед Томас, - огромное тебе спасибо за те блюда русской кухни, которыми ты нас угостил за время нашего знакомства. Сегодня мы попробовали нежнейший шашлык, а месяц назад ты угощал нас ароматным пловом. Мы так же не забудем те восхитительные пельмени, которые мы лепили вместе с тобой, как и замечательный русский обычай «вострить глаз» во время готовки. Этому обычаю мы уже сейчас с удовольствием следуем, и без всяких блять пельменей.

Особенно ценно это именно для нас, шведов. Ведь ты знаешь, что мы очень любознательны насчет экзотических блюд. В отличие от других, диких европейских наций, покупающих секс-туры по странам мира на предмет разнообразно поебаццо, мы охотно берем в наших турбюро специальные гастрономические туры с целью попробовать еду разных народов и тем приобщиться к их культуре. Особенно важно, что мы смогли попробовать все это здесь, у тебя, никуда не уезжая и не заплатив йобоному Скандинэвиан Эйрлайнз ни единого эре.

- Дорогой друк Томас, - тщательно грассируя, на чистейшем сконском диалекте вежливо ответил я, - спасибо тебе за твое спасибо. Но вынужден тебя огорчить – ни плов, ни шашлык русскими блюдами не являются. Даже пресловутые пельмени не по-русски называются и лишь с большой натяжкой могут считаться по-настоящему русскими, придя к нам с Востока. Но вот если мы дождемся молодой зеленоватой капустки, да нашинкуем ее меленько в мясной бульончик, положив туда предварительно обжаренные лучок, томатик, свеколку и морковку, да подкинем туда картошечки и зелени с кое-какими приправами и пряностями, то тогда мы поедим знаменитый русский капустный суп «борстч». Навострив как следует глаз, разумеется. Приглашаю.

- Нет-нет, ты не так понял, - выпучив глаза, растянул тонический акцент швед Ула, - теперь наша очередь. Мы в благодарность хотим угостить тебя истинно шведским блюдом. Но мы сомневаемся, сможешь ли ты его есть. Потому что это – блюдо настоящих викингов.

Смесь водочки с красненьким потихоньку постучалась мне в голову.

- Ха! Да мы, русские, и есть настоящие викинги! Разве не рассказывал я вам, что Русь пошла быть с того, как туда пришло скандинавское племя росов, ведомое ярлами Рюриком, Трувором и Синеусом? Как один сгинул бесследно, другой оставил после себя город Изборск, а третий основал русскую царскую династию? Что именно об этом говорит небезызвестная и стройная норманнская теория? Конечно, против нее боролся когда-то ученый-энциклопедист Михайло Ломоносов. Но в его борьбе было больше политики, чем настоящей истории, ибо целью его было изгнать из русской науки немцев, причем вместе со всеми их причиндалами. О справедливости же этой теории свидетельствуют неоспоримые факты, зафиксированные в знаменитой Ипатьевской летописи! А также и то, что в России до сих пор есть люди, которые, как викинги перед боем, жрут мухоморы!! Так что запомните лучше, что викинги по-русски – варяги, тащите на стол свое викинговское блюдо, да держите пальтсы подальше, чтобы я их зубами не оттяпал, когда буду это точить!!! Как оно называетцо?

- Ты знаешь, что такое «сюрштрёмминг»? Ты понимаешь это слово?

У меня от возмущьщения аж в зобу спазмы сделались. Я, с дипломом профессора лингвистики блять, со знанием пяти европейских языков блять и ругательств на восьми кавказских, и не понимаю?! Сюрколь, по-ихнему, – кислая, она же – квашеная, капуста. Стрёмминг – салака блять. Сюрштрёмминг, ясен хуй, – квашеная салака.

- Ну, и как вы эту салаку квасите?

- Видишь ли, её не совсем квасят. Это традиция. Очень старая и бережно хранимая. Викинги были очень храбрые и мудрые люди. Осенью они ловили много жирной рыбы. И закладывали на хранение в специальные ямы в земле. Зимой было холодно, и рыба хранилась хорошо, и они ее ели. Но весной, а особенно в начале лета, становилось уже тепло. И рыба хранилась уже не очень хорошо. Но викинги были очень храбрые, очень мудрые и очень бедные люди. Другой еды весной у них не было. И они эту рыбу все равно ели.

- Ха! Рыба с душком! Па-адумаешь, невидаль! На берегу Черного моря – самый деликатес под пиво! – Водка с красным саданула в голову уже настойчивей.

- Ну, как бы, не просто с душком. Запах у неё очень сильный, как бы. Такой, что в наших лучших ресторанах банки с этой рыбой открывают под водой, чтобы не распугать запахом клиентов в общем зале. А когда случается нам дома открывать банку на кухне, то некоторые гости в столовой падают в обморок. И вообще, банка, она, как бы, становится немножко круглая.

- Блять, да всякая консервная банка – круглая!

- Нет, она становится и сверху круглая, потому что рыба выделяет газы.

Тут только сквозь алкогольное марево до меня доперло, что понятия все же нельзя переводить буквально, и что надо искать и находить их истинный, хоть и скрытый, смысл в контексте. И что потаеный смысл слова «сюрштрёмминг» - ТУХЛАЯ САЛАКА.

- Так вот, - продолжали викинги, - мы очень хотим пригласить тебя, тем более что сейчас, когда скоро появится молодая картошка, наступит сезон самой лучшей прошлогодней тухлой салаки, но мы не уверены, что ты сможешь ее есть. Мы также пригласили знакомого тебе норвежца Эгиля, и он будет это есть, во-первых, потому что он тоже почти викинг, во-вторых, он пробовал это раньше, и, в третьих, он ел даже мозг живых обезьян!

Для тех, кто не в теме – интермедия С-dur на баяне. Где-то в филиппинском Сингапуре есть ресторанчики, меблированные столами, в которых проделаны дырки размером с блюдце. Маленькие вежливые таиландцы подают там только одно блюдо – они приносят живую обезьянку, сажают ее под стол между ног клиента и закрепляют ее голову в дырке специальным зажимчиком. Затем эти улыбчивые люди при помощи молоточка и стамесочки вскрывают черепную коробку животного. Клиент берет красивую блестящую ложечку и сёрбает живой обезьяний мозг. При желании можно присолить.

- Хуйня это, - растопырив пальтсы, авторитетно заявил я. – Я лично живую мидию ел.

Прецедент, действительно, имелся. Нанырявшись как-то за мидиями до полного одурения, я почувствовал такой голод и слабость, что понял – до дома, где ждет обед, просто не дойду. Выручил старший товарищ.

- Будешь немедленно есть живьем, - сказал он, - держи горбушку черненького.

Отворив ножиком раковину, он обрезал сухожилие между мясом и панцирем и вынул склизкое прозрачное тельце.

- Держи за хвостик, - кусочек водорослей, оставшийся от соединения ракушки с камнями, действительно, напоминал хвостик, – и можешь присолить.

Присыпав крупной сольцой, я слямзил раритет, и через пять минут почувствовал если не сытость, то полную готовность убыть походным шагом на прием пищи. Никаких гастроэнтерологических проблем не последовало.

- А-а-а, ну если так!.. – отреагировали викинги.

- Так, так! Водка-то какая-нибудь будет? Абсолют, к примеру?

- Пфрррр!!!

Слаженным дуэтом, губами и языками шведы произвели звуки, обычно произносимые людьми при помощи жопы.

- Картофельная водка! Мы этого не пьем! Будет аквавит. И пиво, много пива.

Ну да, пиво, пиво, как же без него. Пиво. Любимое скандинавское занятие – прихлебывать из рюмки водку, запивая пивом.

Так я успешно прошел собеседование на предмет допуска меня к трапезе викингов.

В одну прекрасную пятницу, получив заранее приглашение, я позавтракал лишь легонько, а на работе вместо обеда выкушал сигаретку, строго памятуя самим собой выдуманное правило: чтобы смочь съесть необычное блюдо, надо быть голодным. Моя боевая подруга была тоже звана, и, радуясь ненужности приготовления домашнего ужина, была готова съесть ради такой удачи хоть жабьи экскременты.

Первым, кого я увидел среди гостей, был человек ростом за два метра, заслонявший собой окно, лампу и даже отблеск в зеркале. Оказалось – баскетболист то ли из Литвы, то ли из Латвии, игравший несколько лет в Швеции и бегло говорящий по-варяжски. Моя ладонь утонула в его пятерне, как хуй в галоше.

Норвежец Эгиль уже глотал что-то синенькое из рюмки и сделал мне ручкой: хэй!

- Пока варится картошка, хотим предложить тебе наш традиционный «гудис» с пивом. Ты какой будешь?

Еще блять одна лингвистическая загадка. «Гудис» по-шведски – сладости. Те самые очень разнообразные конфетки наподобии леденцов, которые лежат сейчас навалом в прозрачных ящичках в супермаркетах.

Загадку разрешили викинги, указав на батарею разноцветых бутылок без этикеток на комодике. Они, оказалось, растворяют конфетки в водке, а потом хлебают это из рюмочек, запивая пивом.

Эстонец выбрал «вот то, черненькое», я же, подробно выяснив составы, согласился на красноватое подобие вишни.

Вздрогнули.

- Лека-а-арство от кашля, - прохрипел бедняга-латыш. Оказалось – настойка на лакрице.

- Ну, пора и банку открывать! – радостно доложил швед Ула. – Ты когда-нибудь такое видел, Рза? Не волнуйся, здесь есть гарантия шведского королевского Министерства здравоохранения.

Если вам доводилось когда-либо видеть советский минздравовский плакат раннехрущевской эпохи с изображением розовощекого гражданина с банкой в руках и надписью: «Товарищ! Не ешь из бомбажной банки! Лучше отдай её пидару-янки!», то вы должны умножить запечатленный там бомбаж на сто пятьдесят семь.

Увиденное мной ни в какие ворота не лезло. Верх цилиндрика выпирал даже не полушарием, а каким-то диким фаллическим символом, знаменуя, видимо, превосходство викинговской цивилизации над всеми остальными.

Радостные варяги понеслись на кухню и затеяли там возню с открыванием. Запаха никакого не чувствовалось.Тщательно проконтролировав состояние своего организма, я не обнаружил ни головокружения, ни тошноты, ни иных признаков надвигающейся потери сознания.

И вот, наконец-таки, в алюминиевой кастрюльке была изящно сервирована молодая картошка в мундирах, в плошку элегантно вывалена тухлая салака, а по рюмкам разлит аквавит.

- Я больше пить не буду, - заявил спортивный литовец. – Мне завтра с утра на машине на хутор ехать. В баню.

Ясен пень – он же нихуя не викинг, за сто верст мыться ездит, грязный блять. А нам, варягам, и мыться не надо, мы еще и ворванью намажемся. Ско-о-оль!

Хлопнув полынной настойки и аккуратненько отщепив вилкой четверть рыбки, я спокойно положил кусочек в рот и стал жевать.

Йобст!!! Насквозь пробив моё нёбо, мне в мозг жахнул заряд сероводорода, и, не имея иного выхода, стал сочиться наружу из моих глаз!

Поезжайте в Сочи. Поезжайте и разыщите там Мацесту. В этом местечке подойдите к ванному зданию и втяните ноздрями воздух. Если вас не вырвет, можете продолжить осмотр этой, некоим образом, архитектурной достопримечательности курорта. Сюда возят экскурсии. Для особо любопытствующих из здания наружу выведена трубочка, откуда стекает замечательного желто-зеленого цвета минеральная целебная водичка. Иные горячие сибирские парни-экскурсанты, взбодренные коньячком и присутствием грудастеньких экскурсанток с Урала, отваживаются подставить стаканчик и даже отпить из него. Больше глотка не удавалось сделать никому. Потому что водичка предназначена исключительно для ванн, при первом посещении которых страждущие и  лечащиеся, бывает, падают в обморок.

Если у вас нет желания или, спаси Господь, денег на такую поездку, то просто съешьте тухлое яичко. При желании можно присолить.

Только после этого вы поймете, какая напасть на меня навалилась.

С каждым жевательным движением я получал новый взрыв сероводорода в моей бедной башке. Сквозь выступившие слезы я глядел на компанию: норвежец Эгиль и шведы молотили тухлятину с явным наслаждением, литовский эстонец жевал со спокойствием гранитного утёса, и даже моя любимая копошилась с рыбой без явно заметной гримасы. Тщательно скрывая выражение ужаса на своем лице, я проглотил кусок и принялся набивать голодное брюхо сухой несоленой картошкой. Ибо выражать какое-либо неудовольствие от предложенного бесплатного угощения по варяжскому этикету непозволительно.

Первоначальным итогом вечеринки было уничтожение восьми тухлых рыб норвежцем Эгилем, по шесть съели шведы, три – латыш, одну и остатки от моей дозы – моя благоверная. Я в зачет не попал.

Последующие итоги проявились позднее и значительно ярче.

В два часа ночи я проснулся от дикого запаха сероводорода. Поворочавшись из стороны в сторону и тщательно обнюхав подушку, я понял, что запах прёт в мои ноздри изнутри самого меня. После двух сигарет со старательным выпусканием дыма через нос я притилипал из кухни в спальню и решил успокоительно поцеловать любимое ушко заворочавшейся супруги. Из уха несло тухлятиной. Колечки волос, ресницы, плечико – сероводородом пахло всё. О ее губах даже страшно сказать. Остаток ночи пришлось просидеть в кабинете за чтением биографий С.Гаутамы.

Куда как сложнее пришлось литовскому эстонцу. Отмахав с утра пару сотен верст за рулем, парнище пошел попариться. В баню. Ровно через две минуты сидевшие на полках мужики стали возмущаться – нахуя в парилке пердеть, да так обильно, да кто эта сволочь. Методом исключения скоренько вычислили бедолагу, у которого съеденная им накануне хрень начала сочиться через все поры всего его огромного тела. С воплями «в луже иди парься, йобоная ска-ат-тина!» спортсмен был голяком выпизжен на улицу и дисквалифицирован до конца сессии. Парную пришлось проветривать и заново натапливать.

С той поры мучат меня тяжкие сомнения. Мнится мне, что не так уж складно все стыкуется в пресловутой норманнской теории. И что энциклопедист Михайло Васильев Ломоносов был гораздо более велик, чем я привык считать. И что Ипатьевскую летопись писал, похоже, не инок смиренный, а какой-то обожравшийся мухоморами мудаг.