Девки сговорились, честное слово.
Первая, самая близкая, выдала на вечернем сеансе связи:
- Мандала! Твоя извращенная любовь к Путину зоебала.
Вторая, далекая географически, но тоже близкая – по духу, посоветовала:
- Ты бы смотрела ченить еще кроме новостей ОРТ и РТР.
Я вообще-то смотрю – Евроньюс, и на Иносми торчу ежедневно, и «Коммерсант» читаю.
На днях Вторая разозлилась и назвала меня «клинической идиоткой». Рифмуется с «патриоткой».
Есть еще Третья. Совсем родная – нещясная жертва Божьего промысла.
- Ты на фига достала Вторую? Она же вменяемая.
- Вменяемая – точно. Но записные демократы раздражают.
- Тебя и Б. раздражает? На, читай!
И сует мне статью нашего общего знакомого, едкого либерального журналиста. Статью о пресс-конференции Президента. Смысл такой: вопросов в Яндексе журналист насчитал 150 тысяч. 70% из них – вопли отчаяния и наезды на ВВП. И, дескать, не слышит Гарант глас своего народа.
- Обойдемся без калькулятора, - говорю Третьей. – 70% от 150 тысяч – это 105 тысяч граждан. Население России – 143 лимона. Получается недовольных 0,7%. Ну, пусть 1% - если отбросить младенцев без права голоса. Надо же - 1% неудачников высказывают претензии на Яндексе: «Дорогая редакция, я ахуевайу»! (с)
Третья, кстати, насчет неудачников не возражала. Она-то сама к Путину взывать не будет. Но и не поддержала меня окончательно. И разговор плавно перетек на шашлыки и пивко – этим мы развлекались на заросшей июльской даче.
А тема у меня в башке осталась. Как нерастворимый кофе. Я действительно задумалась – почему три толковые, уважаемые девки думают так, а я – иначе. Кстати, забавно – все трое одинаково глазастые. Буквально, анатомически – не глазки, а шары. Может, видят лучше?
Но почему, за что, я так люблю президента Путина? Первого руководителя государства в своей жизни люблю. Можно сказать, Путин меня девственности лишил в плане симпатий к верховной власти.
Неужели впору вспомнить Данте:
«Земную жизнь пройдя до половины,
Я оказался в сумрачном лесу»...
И вот какая схема сложилась в мозгах. Возможно, нелогичная схема, ведь очень трудно говорить о том, в чем мало соображаешь. О политике, в частности. Но никому не запрещено говорить о том, что чувствуешь.
Итак, мои президенты. Подчеркиваю – не на уровне логики, на уровне ощущений.

Николай Второй.
Не пугайтесь, но именно к последнему русскому царю я имею личное, семейное отношение. Если верить легенде, мой прапрадед, участник Брусиловского похода, называл Николашку «гнилым немецким овощем».
За что? За то, что подкаблучник просрал Великую империю, которую прапрадед преумножал.
Это метафорическое презрение просто въелось в детскую головенку. Настолько, что когда пресса шумела о расстреле царской семьи, мне было жалко не царя с чиканутой женой, а только детей. Девочек было жалко. И мальчика тоже. Но еще больше – старого русского офицера, в смутные времена умершего от голода в родовом имении.

Ленин.
Смешные такие воспоминания.
«Хлопченя з розумними очима,
I чолом високим, та ясним».
Максим Рыльский. «Учицца, учицца, учицца». Октябрятская звездочка, памятник, обосраный голубями. Ощущение исторической пропасти – вот что главное. И ужас открытия в 16 лет – у Ленина была ЛЮБОВНИЦА! Он ЕБАЛСО! Этот факт интереснее всей ленинианы.
Еще мерзкое ощущение от конспектов по истории. Аццкие апрельские тезисы. Ненавистные преподы по истории КПСС.
Ленин мне мешал. Вечно живой мертвец, блять.

Сталин.
Тактильное ощущение войны, совсем недавней – прятки в приграничных окопах. Незажившая земля.
Дед копает подвал, находит четыре скелета в полном обмундировании. Фашистские каски-корыта отдает нам, малышне. Босоногое детство – буквально в трусах и каске.
Потом поцелуй под крышей немецкого ДОТа, среди жирных ужей. Черная земляника на земле, удобренной кровью – вкуснее ее ничего не знаю. Все это Сталин. Победитель, из жуткой реальности сотворивший жуткую сказку.
Но, все-таки, Сталин - ненависть. Западная Украина ненавидит генералиссимуса. В каждой семье свои пострадавшие. После войны тысячи людей получили десять лет без права переписки.
Потом, уже в перестройку – удивление: чего все тащатся от бездарных «Детей Арбата»? Что за ажиотаж по поводу культа? Я с младенчества все о кремлевском упыре знала. Не из книжек, от свидетелей.

Хрущев.
Белое пятно. Никаких ощущений. Я сосала титьку, когда из-за Кубы чуть не началась третья мировая. Понятно, что на Хрущева мне вообще пофиг. И в доме о нем молчали.

Брежнев.
Унижение, презрение. И безнадега.
Этот помнится. Ряд волшебных изменений милого лица. Сосиськи сраны. О-О-О-О-О! – олимпийские кольца. Поцелуи с Хоннекером взасос. Вечные трансляции съездов. Жалкий бровастый старик.
Факт из того же болотистого времени. Родственники-канадцы прислали цветное фото с подписью – «Зима возле нашего дома». Дед обиделся, сфотал «Сменой» райком партии, старинный особняк. Подписал «А это наш дом», выслал в Монреаль.
Смешно и стыдно.
А еще скука. Демонстрации на праздники. Трезвые хохлы в строю – у них нет повода выпить за Совецкую власть. 

После Брежнева гонки на катафалках пропускаем, ага?

Горбачев.
Тревога. Никакого оптимизма. Опасливый интерес – что будет дальше? Предчувствие беды. Косноязычие генсека. Значит, и мысли косные.
Рождение сына.
-    Давай пацана Мишкой назовем! Будет Михаил Сергеевич.
- Ни за что! Потом стыда не оберешься.
И, как я уже говорила, ирония западенки со стажем – Сибирь радуется Перестройке. Дорвались, совки. И вся эта «литература», все это дерьмовое кино. На экране первые голые девки с вялыми животиками и крошечными сиськами, выросшие на бумажной колбасе. Убожество.

Ельцин.
Вот с кого, пожалуй, началась тайная, еще неосознанная тоска по Монарху. Центростремительная тоска на фоне гибнущей страны.
Морозные ночи с теплой малышкой под рукой. В окне месяц - острым кавказским кинжалом. В Москве рушатся дома. Кремль, пропитанный перегаром, рушится. Отечество рушится. Ужас – детей не защитить.
Олигархи. Криминал. Главное ощущение – вселенское позорище. Стыдно перед всем миром.
И острое понимание – пора прощаться с профессией, лучшим в мире ремеслом. Именно при Ельцине, как лягушка, взбивала сметану в масло. Получилось. Спасла семью. Но при этом жуткое чувство – ты на острове. Как у Джона Донна: «Каждый человек – часть материка, часть суши… Не спрашивай никогда, по ком звонит колокол»…

Путин.
Главное - ему удалось приземлить Россию, как аварийный самолет.
О своих ощущениях коротко: раньше жила на зыбком островке. Теперь чувствую под ногами материк. Мандельштам сказал: «Мы живем, под собою не чуя страны». Сегодня я чую под собой страну. Вот и все.
Но нужно вспомнить момент, когда отметила – я понимаю Президента. Кому-то странным покажется, но это было, когда иностранный журналист спросил:
- Что случилось с подводной лодкой?
-    Она утонула, - ответил Путин.
Ах, как его крыли либералы за эти слова! За самый естественный ответ американскому (кажется) долбоебу. Каков вопрос, таков ответ. Не лезь в душу, придурок.
Мне трудно объяснить, что я чувствую в Путине. Пожалуй, самое важное – у Президента имперское мышление.
Что это такое?
Есть у меня семейный пример. Прабабушка, дочь того самого царского полковника, во время войны работала переводчицей в немецкой комендатуре. Фашисты ей ручки целовали со словами: «Фрау Елена, у вас берлинский диалект». Оно и понятно – все детство в немецких пансионах.
Так вот прабабушка очень аккуратно спасала от отправки в Германию сотни молодых хохлов и поляков. И евреев выручала из гетто.
Вопрос: зачем это было нужно русской аристократке, презиравшей «быдло»?
Она, живя на Западной Украине, слова не произнесла на местном хамском наречии. Про поляков говорила - они ни на что не годятся, только туфли шить. Евреев, кажется, вообще за людей не считала. Почему же выручала с риском для жизни?
Только недавно я поняла. Это нормальный хозяйский подход. Барыня должна заботиться о своих холопах.
Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, Путин подсознательно чувствует то же самое. У него к нам деловой хозяйский подход. Потребность в порядке. Ордунг. Мне кажется, это сильная мотивация для Императора. Наше благополучие и уверенность в завтрашнем дне – дело его чести, понимаете?
И еще о загадочной фразе «лодка утонула». Та же прабабушка в 1944-м совершила необъяснимый, нелогичный поступок. Случайная бандеровская пуля настигла старшего, любимого сына, замечательного художника. Надо было идти хоронить в соседний городок за 10 км. Нет подводы.
-    У меня болят ноги, - отрезала Елена Григорьевна.
И не пошла хоронить сына. Но пропала из дому на трое суток. Никто так и не узнал, где горевала эта гордая женщина.
Не видите аналогии? Я вижу. «Лодка утонула». Вот вам гонор великоросса, замешанный на восточной сдержанности.
Я вижу в Путине молниеносную защитную реакцию, всегда переходящую в атаку.
Я вижу его неожиданную улыбку – редкую, но открытую и добрую.
Я вижу его насмешку, просчитанную до сотой доли. «От мертвого осла уши вы получите, а не Задрищенский район».
Я вижу его одиночество, этот жуткий баланс на властной вертикали в мышином окружении. Но он построит себе прочную площадку на вершине. Император вернется после 2007 года. Надеюсь, уже в 2008-м.
Я вижу его рядом с уродцами на саммите. Исключая Ангелу Меркель, вещь в себе, все они, шестеро, пятки русского монарха не стоят – и японский панк, и английский лакей, и товарищ пендос с лимбической психикой, и выживающий из ума лягушатник.
Я много чего вижу. Но совсем не хочу анализировать свои ощущения.
-    У тебя рабская психология. Ты монархистка, - смеется моя умная Первая подруга.
Я не обижаюсь. У моей умной подруги есть свои идиотские слабости. Она жалеет, что погиб Басаев.
-    Я все знаю о Басаеве, - говорит Первая. И морщится при этом. – Но, понимаешь, всегда уважала мужиков, которые против всех. Я ведь и начальников своих терпеть не могу…
-    Тебе жаль Басаева, потому что он ДОЛЖЕН БЫЛ умереть. Потому что Кремль все равно сильнее, - осеняет меня.
Она вдруг соглашается.
-    Да. Точно. Наверное, в этом дело.
Ну, что ж. Кому арбуз, кому свиной хрящик. Демократия. Свобода мнений.
Блин, как хорошо, что я свободна говорить, что думаю.
Виват, мой Президент.