Мулатки-блезняшки целовались в засос. Картина интересная. Я подтянул одну к краю кровати и медленно ввел ей член. Она не прекращала сосаться с сестрой. Интересные у них отношения. Вынул из левой сестрички, вставил правой. Затем снова их поменял и еще пару раз, интересно, ощущения непередаваемые. Задвигался быстрее, груди стали колыхаться, замечательно, какой животик. Причем у обеих. Только собрался кончить, как вбежал Серега с дикими глазами и голый. Он схватил правую мулатку за задницу, поставил ее раком и стал быстро-быстро как бабуин драть. Отчего-то мне стало очень смешно, как будто меня торкнул давешний косяк и с диким ржанием я кончил. Протяжно так, толчками. Мулатка чмокнула меня и принялась за свою сестру.

Утром Серега был как огурчик. Он договорился с полезным водилой, у того брат занимался всем понемногу. Мы выехали на северо-восток по дрянной дороге и прибыли в маленький городишко с одноэтажными домиками. Там на дворе, по сходной цене нам загнали пару калашей чешского производства, с десяток рожков, два полицейских вальтера и пару гранат. Рассовав по разгрузке припасы, мы вопросили о транспорте и проводниках. Сразу нашелся двоюродный брат, готовый отвезти гринго куда скажут занедорого. Ну как тут не умилиться – полезная семейка. К полудню мы уже неслись на почти новой Ниве-казак без верха в направлении мыса Оранж. Мануэль машину похвалил, говорит из Франции их привозят, дешево и сердито, какие-то чуваки их делают, чуть не сами русские. Заночевали в охотничьем домике, неподалеку от дороги. Вернее дорогой это когда-то было, еще при Гитлере наверное, Мануэль сказал, что ведет она к побережью, на побережье раньше много рыбаков было, но лет шестьдесят уже никого. Земли откупили новый порт строить, да так все и бросили, дед его там работал. Всю ночь Мануэль дозванивался кому-то по спутниковому, потому как мобилы тут не работали. Странный он какой-то, как бы чего не украл, как говаривал Лом.

Машину пришлось бросить, дальше начинались джунгли. Вспоминая былое, мы двинулись через здешние буреломы, прямо как немцы-наемники в Сомали. Бодренько протопали километров двадцать и сделав крюк, залегли в стороне. Мануэль порывался позвонить, но его связали, трубу отобрали, ружье тоже от греха подальше. Вскоре появился брательник проводника и еще четверо с калашами, минут через десять конкретные братки в наколках с помповиками, а еще через десять трое хохлов, почти безоружных. Мы двинулись за ними, Мануэль сильно тормозил, но, немного ткнув его золингеном, мы добились понимания. Кстати, все забываю спросить на каком говорит Серега с ним – на португальском или испанском? Я-то по-английски общаюсь, французский Мануэль похоже не сечет, хотя вроде колония французская. Тут Серега остановился, заметив притаившихся хохлов. Те смотрели как братки обсуждают, куда делись наши следы, дескать шли-шли по следам двух ребристых подошв и кроссовок, а теперь следов пять и все кроссовки. Пошептавшись, решили использовать шанс. Из вальтера стрельнули поверх голов хохлов, шо тут началось. Братва сразу стала палить во все стороны, хохлы тоже, Мануэлю, стоявшему столбом досталось две пули. Мучился недолго, поэтому мы быстро его заминировали и обошли увлеченно шмаляющих почем зря братьев-славян. К ним бегом двигались местные, из помповика дали пару выстрелов по ним. Братки увидев местных с калашами, бросили хохлов и стали палить по ним, хохлы которым досталось пара очередей тоже перенесли огонь. В общем – что нужно. Оставалось километров пятнадцать, пока ребята заняты, можно успеть обстряпать делищи. Явно это подельники по зоне, местные понятно откуда, а хохлы видать по ходу приблудились, куда без них. Поставили по дороге пару растяжек, чтоб слышать как дела у ребят. Стрельба долго еще слышалась, потом стихла, причем последние выстрелы были из ружей.

Вот и море, внизу бетонные, полуразрушенные постройки, крытые эллинги. Пока спускались, раздался один взрыв, почти сразу после него второй. Если кто и остался, то немного, как-нибудь разберемся. Спустились в бетонные эллинги, длинные такие, естественно ни подлодок, ни третьего, ни четвертого рейха. Пустые помещения, мусор, неизбежные бутылки кока-колы, дыры в крыше, полумрак. Вот и помещение семь, долбаем лопаткой по осыпавшейся штукатурке, выбиваем кирпичи. Сейф, как обещали, код подошел, замок щелкнул, со скрипом открыли дверцу. Ящик, в нем столовое серебро, коробочка, там драгоценности, рядом пара пачек, перетянутых бечевкой старинных долларов. Под ними два комплекта документации, чертежи и записка. На всех чертежах, где можно стояли подписи Штауберга и Белонцо, рядом значки черного солнца. На титуле и в штампах значилось Haunebu VII или как читают не знающие немецкого Хонебу-7. Такого даже я, представить себе не мог, поэтому достал фотоаппарат и быстро переснял все сто двадцать листов записки и двадцать пять чертежей. Вспышки и фонарей хватило, качество более-менее, все читалось. Мало ли, бумага все-таки, дорога не близкая, а такую бомбу стоит продублировать. Серега держал фонарь, подсвечивая пожелтевшие документы. Немного оправившись, мы направились к выходу, упаковав документы в полиэтиленовые мешки, заодно прихватив драгоценные безделушки. Там нас ждал сюрприз, в виде слегка подраненного капитана-вертухая из Сибири с большим таким автоматом. Сакраментальное стволы на землю, руки в гору, приехали.

Оказалось, капитан считал «несметные богачества» зэка своими. Его дед был сосланным в Омск офицером Люфтваффе, он работал на Т-13, где создавали летающие тарелки рейха. Особистам на него нарыть ничего не удалось, потому гнил на строительной площадке, а не в закрытом ящике. Там и рассказал в минуту слабости все зэку, прижил от местной бабы ребенка и помер. Отец уже сам вертухаем стал, мать рассказала семейную легенду, долго зэка этого прессовал, а потом и сынок тоже. Только вот не задалось, когда уже вот-вот казалось расколется – соскочил. Пришлось за мной следить, даже дачу продал, чтоб сюда прилететь. Все это нам почти со слезами поведал вертухай, потом скинул стволы в воду, отобрал цацки, документы, распорядился выкинуть фотоаппарат, телефоны и был таков.

По дороге назад, я просвещал Серегу о истории немецкой техники, рассказал про межконтинентальную ФАУ-3, про тайное общество Аненербе, всуе Черное солнце, о их дисколетах Хаунебу и Хаунебуру, с максимальным номером 3, а тут 7. Серега только рот открыл, типа всегда думал Тигр был верхом конструкторской мысли. Заодно поведал ему о том как наши и америкосы содрали с немцев реактивные истребители и тот же калашников. Не поверил. Впереди раздалась стрельба, ухали помповики и строчили очередями. Пока подходили, все затихло. Засады не обнаружилось, капитан лежал раненный в живот, совсем плохой, рядом браток принявший весь рожок. Мешка у капитана с документами не имелось, пока искали, отошел. Пока собирали стволы, раздался взрыв, видать третья растяжка пригодилась. Подошли, хохлы, один еще живой, стал отстреливаться, но пара очередей и он успокоился. Повсюду разбросаны покореженные ложки и вилки, обрывки документации и баксов, пара чертежей плавает в болоте, спасать нечего.

Выбрались к машине, рядом при тщательном осмотре нашли еще три, хорошо так, добротно замаскированные. Добрались до столицы колонии, взяли билеты. Уже в кресле Серега стал сетовать, дескать такая ценная информация бездарно пропала. Достав карту памяти, сказал ему, что ничего не пропало, всегда карту с важной информацией вынимаю и убираю в непромокаемый кейсик. С фотоаппаратом булькнула запасная. Серега повеселел, уже, наверное, представлял ООО «Дисколет» Поставка, ремонт, запчасти. Посмотрим, чертежи четко переснялись, проверял, текстовка читается. Порешили из швейцарских баксов зэковской дочке сто штук передать, накладные расходы вычесть, остальное Сереге. Мне чертежи, глядишь, стану знатным тарелкостроителем. Петрович уже все посмотрел, сказал, если добавить современную авионику, через год полетим на Марс, будем яблоки сажать.