- Ну, это вам не нонешняя, блин, какавасия... - дед Ягор прикурил самокрутку и дыхнул вонючим дымком на, внимательно сушавших его пацанов, - ...тогда вить как оно было, тогда вить чтобы бабу какую поябать, не один километр по бездорожью отхуяить надо было, чтобы ее, эту бабу найти сперва. Бывало находишь себе мозолей на пятки, а ни одной бабы в округе нету, будто все повымерли голозадые. Ну, а если найдешь какую - тут уж хлябало не разявай, хватай ее за ноги да волоки под какую-нибудь калоду да яби.
- Да как это так, дед Ягор, просто так вот бери и тащи? А если она не захочет или злющая попадется как моя баба Шура? Она вон Ванюху за щавель давеча так карамыслом березовым отходила...
- Хлипкие вы пошли нонеча. Ты ж поди даже с козой пятилетней несправился бы, кабы она твои партки пожрала. Не было такой бабы, шобы мне в твои годы чего поперек возражала. С бабами тут надо силу иметь особую. Волей давить их наперво, а ежели неполучается - тогда кулаками. Баба - она что скатина - и ласку любит, и  хороших пиздюлей как получать знает. А силу свою единственную, что трештик за печкой, под юбками всю жизь прячет. Не мы они. Не мужики. И вся их порода от черта блудливого неиначе пошла, как пастырь еше покойник говаривал, пока не заябла его прихожанка залетная годков птьдесят назад досмерти. Сердечко сурьезно на рудниках положил, а все равно бабам роздыху не давал до самой своей кончины.
- Слыхали мы про Отца Еремея немного. Нам батя упомянул когда на Загорскую пасеку ездили. Говорят, что весь тамошний Белый хутор от него пошел.
- Эт так. Да только к нему бабы сами скопом ходили, а обыкновенному мужику без своих двоих даже хромую или юродивую не выловить, хоть те и сами на любого живого мужика забраться готовы, как эта горбатая, что с Гришки маво второй год неслезает. Хе. Хе. Ну пусть недоумок тешется. Дурак бестолковый. Всей деревне извесено, что ябет там не он ее, а она яво. Хе. Хе. Хе.
- Жена Григория Ягорыча у нас в школе библиотекарша. По ней и не скажешь ничего.
- Вот именно, шо и нескажешь ничего. И шо это за баба тогда? Хинтихлюха какая-то. Не приведи господь они мне ешо пизденышей горбатеньких понаделают - самолично в пруду потоплю. Вот крест - потоплю. Я тут приметил, как на Гриньку Таисья Бычкова иногда поглядыват. Вот, думаю, что ему дураку надо. Она бы его в баньке как следует попарила, да потерла бы его вехтотчкой мяконькой. Ух! Да нету на свете полезнее удлвольствия чем с веселыми бабами в бане растаивать. Они так и юлятся, так норовят тебя веничком горячим потыкать. И смеются. Потом самая смелая видит, что хуй твой вот-вот уже лопнет,  подводит которую помоложе, пихает ее, давай мол Танилка, не видишь, тут помощь нужна, а ну сделай ка что-нибудь, и хохочет...та неумело становится на колени, набирает полные щеки холодной воды и вытаращив глаза смотрит как я всаживаю ей в рот свой раскалившийся до бела елдак. И тут же, бабах! - теперь у нее полный рот твоего семени, мужицкого крепкого семени, такого, что хоть на яровые, хоть на озимые. Хе. Хе. Потом посидишь чуток, квску выпьешь - и пошла ебля! И худые и толстые, все мыльными сиськами свяркают, шумят, друг-дружку подначивают. Тут тока главное пару боле не поддавать, а то в глазах потемнеет, могут и не откачать потом.
- Ну дед Ягор! Коль не наврал ты все это. Я бы тоже не отказался в баню сходить с голыми бабами. Или с одной хотябы. С такой как наша Анфиса по химии. У ней на субботнике юбку ветром задрало, и я увидал, что у нее от работы трусы наполовину сползли, от пота слиплись, и теперь между булок зажеваны. Я нормально патом спать не мог - глаза закрою, а там загарелые булки Анфисины. Все отдал бы тогда, чтоб их потрогать.
- Эх пацан ты пацан. Тебе пора бы уж научиться как этой Анфисе твоей промеж булок елдак свой запихавать. Постой, кажись знаю я Анфису енту, ежели она Загорзинская, так это Петра Валерьяныча покойника старшая дочка. Да она ж тебе в матери годится. Ну ты хомяк!.. Ладно уж братцы, засиделся я тут с вами. Пойду на ночь свиней загонять, а то весь огород перетопчут, паскуды.
- Ага, дед Ягор. Ты почаще сюда подходи. Мы здесь костер каждый день жгем. Саня вон отцовского самосаду притащит. Очень нам твои истории нравятся.
- Дожжа не будет - приду. А вы это, когда костер тушить будете, не ссыте в костер.
- Почему, Дед Ягор?
- Стоять никогда не будет. Ну ладно. Пакедова.