Пошел вот в сортир посрать. Взял наладонник- дай, думаю, и высрусь за компанию. Над толчком бумага туалетная висит. Знаете, такая мягкая, многослойная с цветочками выбитыми. Наверное, бабы офисные покупали. Обычная из переработанной макулатуры раздражает, видите ли, их нежные жопы. Меня так и картон устроит – только размять как следует. Бывало, когда обнаруживаешь в последний момент отсутствие бумаги так и деньгами грязными жопу подтираешь, или платком носовым. Впрочем, чего-то меня не в ту сторону понесло. Вернемся к пендосам.

Пригласила меня недавно на выставку конторка какая-то местная, чьи железяки мы периодически втюхиваем на местах. Дай, думаю, съезжу. От красот местных неибических и технологий невьебеннейших охуею. Я люблю вообще новое узнавать по жизни. Интересно мне просто. Сходил в посольство – посмотрел как приглашение оформлять. Узнал, что виза стольник хУЕв стоит. Хуясе, думаю – богато живут. Жаба давит отдавать заработанное трудовым геморроем. Ладно, съезжу пока в командировку к москалям, а там видно будет.

Возвращаюсь обратно – наблюдаю в купе попутчика. Оригинальный такой мудила – иностранец. Весь из себя бледноуебищного цвета. И глаза, и волосы, даже костюмчик с галстучком. В руках книжицу держит такую же бледноуебищную с крестиком на обложке. Ну, думаю, попал на многочасовую лекцию про любовь к Иисусу. Вам, наверное, такие уебки тоже встречались. Достаю из портфеля книжку 0,7 от главспиртпром– надо же чем-то скрасить грядущую мозгоебку.

Утомлять подробностями не стану. В целом все было так, как я и предполагал. Только оказалось, что капиталистическая акула-людоед человеческих душ живет у нас уже изрядно и к водке попривык. К концу бутылки начал становиться похожим на человека. Но грузил много глупостей. Пока меня не заебало, и уже я его не стал грузить нехуическими ужасами типа из предыдущей моей жизни. Многое, кстати, с Удава спиздил чтобы спиздеть. Чувак поплыл конечно от нашей действительности – даже окосевшие глаза остекленели, но ебать мозг потихоньку прекратил.

Прощаемся с ним поутру, говорит мне:

- Хороший ты человек, Миколас. Только живешь неправильно. Приходи к нам в церковь на Малозадрищевской улице. Посмотришь, какие люди счастливые, когда бога любят.
- Я б – говорю- пришел. Только есть у меня проблема. Нужна мне сейчас, всего-ничего, соточка баксов. И придется мне вместо того, чтобы ближнего возлюбить, в самое ближайшее время этого самого ближнего наебать с целью нажиться с особым цинизмом и в извращенной форме. А ближний, когда его наебываешь, сердитым становится шопиздец, что есть грех великий. И от этого его душа  зело зла бывает и придется ей после смерти терпеть муки адовы. А может, замочу кого походя, и будет от этого моей бессмертной душе форменный пиздец.  Так что прощай, мой дорогой друг (в смысле иди нахуй), даст бог свидимся (не дай бог конечно).

    Тут этот опарыш совершил удививший меня поступок, жадным америкосом нихуя не свойственный. Отслюнявил мне из такого же как сам белесого лопатника национальную икону  с картинкой известного физика Бени Франклина (по слухам, он этой пендосней немного поуправлял, пока молнией не пиздануло; его проблемы, нехуй из себя громоотвод делать). Проповедник мне:

- На, Миколас, реши свои проблемы и приходи. Душа у тебя хорошая, многим людям помочь сможешь.
-Приду обязательно.

Только наебал я его. Ни в какую церковь я не пошел. И не пойду. Я и нашим то попам не особо верю. Приучили суки-коммунисты, что душа и бабки – несовместимые вещи. Да и как там в библии – забей на церковь хуй и сотвори храм в душе своей (честно говоря, точно не помню, но что-то по смыслу похожее). Я поехал в Америку. Не банальными самолетом или пароходом, а по козырному – на троллейбусе. Направился я, другими словами, в посольство.

    Пендосы встретили меня дежурными улыбками гуинпленов. Когда так улыбаются, хочется по еблу дать. Ну да что с них возьмешь, обезьяны – только кривляться и умеют. Зашел я в помещение под  полосатой красно-синей салфеткой в звездах. Документы в какое-то окошко просунул. Типа, ждите. На стульчик присел. Гляжу, у одного из окошек семейная драма разворачивается.

    Какая-то бабуля с пацаненком детсадовского возраста стенает и верещит. Нужно ей, видите ли, отвезти его к родителям в Штаты. Угораздило того родиться американским гражданином. А папа с мамой, мудаки, по старой совковой привычке заслали его на лето к Урюпинской бабушке. А визу ей дать ну никак невозможно. Вдруг она назад не вернется. И билет туда-сюда на кукурузник за отмазку не канает.  Она в прошлый раз тоже обещала метнуться с пацаненком мелким бесом туда-обратно, ксиву получила на три месяца, да все три месяца у детей и просидела. Типа, наебала. Хотя я не понимаю в чем тут наебка – визу то она не просрочила. Нахуй ее тогда давать было на три месяца. Короче, пацан попал. Родаки там въебывают круглосуточно на американскую мечту – приехать не могут. Виза в Белоруссию заканчивается. Одному лететь нельзя. Бабулю не пускают. Охуеть, дайте две.

    Тут и моя очередь подошла, так что развязку драмы я проебал. Сую паспортину в окошко, сто баксов, хуйню еще всякую – справки о зарплате, еще какую-то поебень. Начинает мне оплывший жиром огарок оттуда вопросы задавать.

- Нахуя вы к нам едете?
- В контору вашу по бизнесу, на выставку еще.
- По английски разговариваете?
- Да, слехка.

Тут он чевото начал бурчать и глыкатать.

- Нет – говорю – такого английского я не понимаю.
- Как же вы общаться будете?
- Ну, полмира же объездил, везде общался. Да и с конторой, куда еду, общаюсь. Понимаем друг друга.
- Образование?
- Физик.

Тут у него чего-то зашкалило в гамбургеровохотдоговококаколовом месиве, заменяющем ему мозги. Дальше спрашивать не стал. Штамп в паспорт ебнул и возвращает. Типа, идите нахуй. Такие Америке фпесду не впились – своих долбоебов девать некуда. Некуда, так некуда. Гони, родимый, мою сотню и побреду я себе солнцем гонимый, ветром палимый. Тут то и оказывается, что купюрку то он заныкал и неебет. Это типа плата за общение. Хотя какое тут общение. С блядью за эти деньги всю ночь прообщаешься и в пизду, и в рот, и в жопу. Он то, разумеется, тоже блядь, и в рот берет, и в жопу дает, но мне эти его услуги не интересны, да и не стоят они столько.

Побуянил я чуток – охранник ихний подходит из нашей первой жидомиграции: «иди отсюда, добрый молодец, а то прямо здесь пизды получишь». Поплелся на выход. Думаю по дороге, какую бы пакость сделать. На пороге развернулся, душевно затянул через себя с характерным звуком соплю и  харкнул на отполированный чьими-то языками до зеркального блеска пол (наверное, хохлы с грузинами расстарались). Надеялся что, ловко увернувшись от дубинки, дам этому отдемокраченному выкидышу союза по еблу. Но русскоговорящих нью-йоркских бомжей учат неплохо. Халдей, хоть и скривил до омерзения свою улыбающуюся рожу, но на провокацию не ответил, сдержался. Так, жопой вперед я и покинул это негостеприимный рассадник мировой пидарократии и вернулся на родину.

    Купюрка совершила свой мировой баксоворот и вернулась к производителю. Особенно от этого я не расстроился. Да зачем врать, вообще я нихуя не расстроился. Просто мне уже очень понравились разноцветие рыб красного моря, египетские пирамиды, буддийские и индийские храмы, карнавал в Рио, римские развалины, немецкие закованные в камень города. Мне нравится город, где я живу, но за границей я меняю частичку своего сердца на эти замечательные впечатления. Я никогда не увижу большой каньон и калифорнийский мост, но это меня мало трогает. Просто Америка всегда будет ассоциироваться в моей душе с жирным педерастом в окошке вице-консула, спрятавшимся от меня за бронированным инкассаторским стеклышком как у обменного пункта. Думаю, что теперь меня нисколько не тронет, если над этим островом защитников общемировой свободы когда-нибудь сольются в катаклизмическом экстазе волны Тихого и Атлантического океанов.

    Кусок дерьма, который я так долго и тщательно давил, наконец завершил свое затяжное выпадение зачотным бульком. Потянулся к бумаге с лютиками и ощутил у себя новую потребность. Дарю идею, господа падонки. Рыночный успех гарантирован. Хороший экспортный потенциал. Если никто за нее не возьмется, рано или поздно реализую ее сам. Я ощутил в себе животрепещущую потребность вытирать жопу мягкой качественной туалетной бумагой, на которой будет выбит яркий краснобелосиний звездно-полосатый флаг.