- Молодой человек, водочки не желаете?
- Да не откажусь. А по какому поводу?
- У меня двенадцать тыщ увели, а я вместо того чтоб что-то делать вот пью.
- Не долларов, надеюсь?
- Нет, я охранником работаю, отошел на три минуты буквально, а вернулся - нету.
- Бывает. Москва, хуле. А закусить чем есть?
- Свинина китайская. Говно конечно, но на закуску нормально.
- Ну, ваше здоровье!

***

- П-прош-шу прощ-щения, м-молодые люди, нем-много м-мелочи на опохм-мел не найдётся? Т-такой день хреновый, а там ещё (неопределённый жест в сторону ларьков) м-молодой чел-ловек лежит, помирает. М-менты обработали, ноги синие совсем... Д-дубин-налом... М-мн-не ещё его похмелить надо, п-понимаете?..
- Понимаем. (мелочь перекочёвывает из кармана в протянутую руку, морщинистую руку панкушки лет за тридцать с синими волосами и лицом цвета заплёванного асфальта).

***

- Молодой человек, нарисоваться не желаете?
- Не очень. Я вообще рисоваться не люблю. В последний раз в Питере рисовался...
- Да, Петербург город такой...
- ... на Невском, знаете, возле Гостинки, там художники сидят. Нарисовался, а портрет девушке отдал.
- А дальше что-нибудь было?
- Нет, с концами.
- Со мной в Петербурге много чего случалось, однажды я чуть было не утонул зимой в Неве...
- Это как же так?
- Ну, мы с коллегами отдыхали вечером как-то на берегу, а я моржую иногда. На Неве зимой торосы, знаете, вот перед одним из них полынья. Я в неё нырнул, а там течение... На Москве-реке-то какое течение, а тут сразу под лёд затягивать начало. Я рукой подо льдом удежаться попытался, а там нефти вот такой слой. Вытащили меня друзья, отогрели. Внутрь, понятно. Но это не конец истории, когда отогрели меня, лёд сдвинулся и полынья с треском захлопнулась.
- М-да...
- Нарисоваться не надумали?
- Нет, спасибо.