Сергей Владимирович был в этой жизни одинок. Единственным близким существом для него был Смайл – старая дворняга. Дружба собаки и человека началась много лет назад.  Был хмурый осенний день, шел дождь. Сергей Владимирович читал книгу, когда услышал поскуливание под дверью. Он с трудом поднялся из кресла, включил в прихожей свет и открыл дверь. На крыльце сидел маленький, мокрый щенок и умильно махая хвостиком и поскуливая, смотрел на человека.  В этот день, глядя, как пушистый комочек лакает молоко из чашки, Сергей Владимирович улыбался, впервые после смерти жены.

Имя дала щенку дочка, раз в месяц приезжавшая из города, чтобы убраться в доме и купить старику продуктов. Сергей Владимирович,  удивился незнакомому слову, но ничего против не сказал – Смайл так Смайл, собака отзывается, значит подходит кличка. С тех пор собака и хозяин были неразлучны – куда Сергей Владимирович – туда и Смайл. Даже спал Смайл рядом с кроватью хозяина, чутко настораживая уши, если тот ворочался, или стонал во сне. Вместе они оказались и в подвале, превратившемся в западню.  

Каждую весну подвал затопляли грунтовые воды. Сергей Владимирович обувался в резиновые сапоги, поднимал тяжелый люк в полу, спускался, подключал насос и откачивал воду на огород.  Так было и в этот день. Он подготовился, спустился по крутой лестнице, Смайл с опаской прыгнул за ним. И тут люк захлопнулся.  Может, просел старый дом, может, прогнила подпорка, может,…да и мало ли почему. Во внезапно наступившей тишине, раздался еле слышимый звон часов в гостиной наверху – полдень.  Старик пробрался на ощупь к лестнице, и попытался приподнять люк. Дубовая, оббитая железом  крышка не поддавалась. Заклинило. Через четыре часа старик спустился с лестницы, сел на корточки и заплакал. Собака пробралась ближе, и уткнула голову ему в колени.  

Попытки выбраться Сергей Владимирович оставил спустя пятнадцать дней заключения. Он сильно ослабел и двигался только, чтобы попить воды. Голод становился невыносим. <…..>
Старик трясущимися руками сдавил горло собаки, и когда Смайл перестал дергаться, вгрызся в еще теплое сильно исхудавшее тельце.