Скока тебе лет, подонок? Двенацать, девятнацать, трицать, пятьдесят? Кем ты стал? Директором магазина, пивного ларька, барыгой, грозой пелоток, топ-манагером крупной запатной компании? Какая разница. У тибя, как и у любого падонка, было децтво. Такая виселая и беззаботная штука.

Помнишь свой двор? Забытый Богом  и фсеми инстанциями спальный микрорайон где то на отшибе? Дом напротив, рядом, помнишь скамейки во дворе?
    Помнишь, ты выходишь из своего падъезда, в твоих ручонках пласмасцовое видерко и лопаточка, перед твоими глазами песочнитса, где уже тусит толпа каких-то гопникоф и увлеченно и самозабвенна что-то креативит из песка; как ты, ничего не видя перед собой, несешься сломя голову к этой песочнитсе и начинаешь тожа что-то лепить?

    Помнишь как прошла пара лет, и вот те гопники, которые копались в песочнице, стали твоими друзьями? Твоими лутшими друзьями, единственными и верными, которые никогда не предадут, не забудут тибя? Помнишь, как тот наглый тип с фиолетовым ведерком, которого ты пребольно ушатал лопаткой по лбу за недастойный камент в адрес тваего писочного криатива, теперь уже твой лутший друг, брат, мать и атец в одном лице?

    Помнишь, как ты ходил в гости к друзьям? Как вы сабирались либо компанией, либо фдвоем, как вы тихо и увлеченна играли или бесились, а родители говорили «ах, какие милые дети» и пили чай на кухне, апсуждая важные проблемы о количестве сахара в торте?

     Помнишь Кольку, к которому ты ходил в гости и вы растреливали игрушечных человечков из танка? А Ванька, который упал в дырку на стройке, на которой вы играли в даганялки? А помнишь как ты с Пашком и Диманом приставали к дворовым дефкам? А Ромку с 3-го этажа? Серого с 8-го? Рыжего? Некита? А помнишь как вы первый раз папробовали курить, пить, курить, но уже не никотин? Как вы прятали друг друга от рассерженных родителей после ачередного косяка?

    Помнишь ли ты, падонок, как бесзаботно вы проводили время фместе, как играли, бесились, дрались, как вы росли и взрослели, как менялись ваши фзгляды, мнения и приоритеты, но вы по прежнему были фместе, сплоченной командой, стоящей горой за каждого, готовой грызть любого, кто обидит тебя, твоего друга, твою дефачку?
    А помнишь…

    Да сколько фсего было, все не перечислишь. Главное то, что вы жили друг другом, фтыкались от общения друг с другом, от каждой минуты, проведенной с друзьями.
    Прашли годы, ты стал солитным падонком, атрастил брюшко для пивка, усы и бороду, ты носишь ачки и работаешь манагером по продажам в какой-то конторе, у тебя есть жена-красавитса, милые и оголтелые дети, ты получаешь 1600 бачей в месяц, у тебя есть понтила и каждую неделю ты с семьей есдишь к радителям в диревню.

    Проходит еще несколько лет, тебя все заебло, и ты звонишь друзьям, чтобы фстретиться. Вы фстречаетесь, но ты замечаешь, что ваша быфшая мега-тусовка заметно поредела.
    Ты спрашиваешь себя и друзей – а где ж все остальные? Куда фсе пропали? Куда пропал Ванек? А Ванек в свое время пратупил, папал под призыф и уехал в Нагорный Карабах, откуда приехал уже грузовым самолетом. Некит стал трудитца, получать до хуя башлей, стал богатым и влиятельным, и теперь ваша компания ему на хуй не упала. Зазнался, пидор. Серый спился. Олег, Рыжий, Косяк сторчались и их уже не вернуть, Ромич стал ментом и пагиб на работе, Игорь уехал в неизвесном направлении и уже десяток лет от него ничиго не слышна, Димана и его девушку зарезала за 2 телефона и 230 рублей какая то шпана, Стас на зоне, остальные либо пропали, либо некогда, либо не хотят.

    И ты понимаишь, что от некогда дружной компании настоящих друзей остались лишь огрызски, глаза остафшихся стали другими, в них теперь больше суеты, загнанности и прочей шняги, сопутствующей фсем взрослым. «Кровь в венах стынет оттого что случилось с пацанами твоими».

    Праходит еще несколько десятков лет. Твои 1600 бачей привратились в 1600 рублей плюс 210 р на единый праездной, твоя жена – красавитса давно сьебалась с каким-то пендосом за кардон, твои дети выросли и не часто фспоминают о тибе.
    Ты паправляешь лацканы на своем черном пиджаке и отказываешься верить в то, что ты толька что похоронил своего паследнего друга. Ты адин. По настоящему адин.
    Так не должно было быть. Вы не должны были закончить так. Ваша друшба должна была закончитса по другому сценарию. Все несправедливо.

    Но жизнь диктует свои условия. Суета и мечты баб о Настоясчем Мусчине (риспект Soilman’у) заставляют нас, мужиков, минять друзей на «личную свободу», а именно на работу с 8 до 8, жену, детей и прочий фуфел, который не дастоин настоясчей друшбы.

Но помни, падонок, твои друзья будут с тобой, пока в тибе живет память о них…