Монтажник 2-го СМУ Иванов В.П. всегда хотел быть свободным. Это чувство развивалось в нем с глубокого детства. Еще в роддоме он пытался освободиться от тугих пеленок. Измученные таким поведением, родители пеленали мальчика так туго как могли, а он надрываясь криком, выползал из своего плотного кокона, как бабочка, оглашал окрестности радостным криком «Вот теперь я свободен». Так повторялось раз за разом пока ребенок не вырос... Он выползал из детской кроватки и каждый раз больно ударялся головой об пол, но он был счастлив, его не окружала деревянная решетка...

В детском саду он не гулял с другими детьми, воспитательницы тщетно искали его в кустах, потому что подходило время обеда и послеобеденного сна. Иванову В.П., тогда еще просто, маленькому Вове, не хотелось есть вместе со всеми и спать вместе со всеми. Другими словами есть и спать ему хотелось, но он никак не мог понять, почему это нужно делать в то время когда хотят другие, а не тогда, когда этого хочет он. Другие дети его не любили, потому что он молча подходил к ним, отбирал игрушки и не оборачиваясь уходил в кусты смешной детской походкой. Что он делал в кустах никто и никогда не знал, потому что услышав шуршание веток, маленький Вова бросал свои игры и внимательно, не мигая, смотрел на гостя, тот, как правило не выдерживал удивительно серьезного взгляда малыша и отводил глаза в сторону. Терпеливо дождавшись пока гостю надоест смотреть на него и тот уйдет, маленький Володя продолжал свои, неизвестные никому игры.

Шло время мальчик подрос и его отправили в школу.  Школа, несомненно, стала самым тяжелым испытанием для юного Владимира. Сорок пять минут сидеть на одном месте, когда этого так не хочется спокойно выдерживал не всякий школьник, а уж молчаливый Вовочка тем более. Часто посредине урока он молча вставал и выходил из класса. Поначалу, обеспокоенная таким поведением учительница бежала за ним и находила его возле ближайшего окна. Вовочка молча смотрел на проходящих по улице людей. Учительница брала его за руку и возвращала в класс. Естесственно, дело заканчивалось записью в дневнике и нещадной поркой ремнем. Став постарше Вовочка не изменился абсолютно. В то время как его одноклассники танцевали на дискотеке он стоял в коридоре и молча наблюдал за тем как его сверстники со страшно озабоченным видом пробегали мимо него в туалет, чтобы попробовать первую в своей жизни сигарету и выпить первые полстакана яблочного вина. Когда дискотека заканчивалась и все расходились Вовочка прятался под лестницей. Когда затихали шаркающие шаги сторожа, Вовочка заходил в актовый зал школы и танцевал сам, под слышную только ему музыку. При этом он радостно улыбался и иногда даже громко хохотал. Однажды его поймали за этим занятием и вызванный прямо в школу врач, долго расспрашивал его о его детстве, стучал молоточком по коленке и выяснял у рыдающей матери, не было ли в ее роду алкоголиков. После этого случая, танцевать один Вовочка перестал, равно как и перестал ходить на дискотеки.


Окончив школу Вовочка ушел в армию. В пограничных войсках он был почти счастлив. Несмотря на то, что им командовали, ему нравилось одному целую ночь стоять под грибком с телефоном и думать о чем-то своем. Сослуживцы его побаивались и игнорировали. Самый здоровый среди сослуживцев хохол Сидорчук, поглядывая на угол казармы, где спиной ко всем сидел рядовой Иванов, говорил «Дурна дэтина, як такому автомать дадуть, а вина нас ридками туточки и положить як бульбу в грядки».

Два года пролетели быстро и незаметно. Вернувшись в родной город Владимир пошел на стройку монтажником. Один оставаться он уже не мог, потому что монтажники работали бригадой. Чтобы не выделяться из общей массы он пил с мужиками в аванс и в зарплату. Молча слушал ругань прораба, не мигая смотрел на него, после чего, тот последний раз послав его по известному адресу разворачивался и уходил. Женился он тоже тихо и незаметно. Молодая малярша Любка, залетев от женатого крановщика Василия быстро, в какие-то две недели, довела дело сначала до знакомства с родителями, а через 2 месяца они уже гуляли на свадьбе. Гуляли гости, а жених стоял возле окна столовой родного СМУ и смотрел в темное дождливое окно. Через 7 месяцев на свет появился кричащий Иванов Петр Владимирович, но и к его появлению Владимир отнесся абсолютно равнодушно. После смерти отца, они продолжили жить вчетвером в двухкомнатной квартире. Владимир, его жена Люба, его мать и маленький сын. Сын подрастал и Люба стала ходить к подружкам. По возвращению от нее все чаще чуствовался запах вина и мужского тройного оделколона. Но Владимиру было все равно.

Весенним днем, когда солнце накрывало площадку недостроенной девятиэтажки первым теплом Владимир поднялся с деревянного ящика, на котором сидел. Рядом сидела его бригада и шумно обсуждала вчерашний футбол. На соседнем ящике, накрытом газетой «Труд» стояла недопитая бутылка кефира с кусочком зеленой фольги прилипшей к горлышку. Рядом с ней стояла бутылка водки и банка с килькой в томате. Встав, он отстегнул от себя монтажный пояс и отбросил его в сторону. «Ты чего Вов?» - удивились мужики. Ни слова не говоря он ударил ногой по ящику с недоеденным обедом. Остатки кефира крайне удачно выплеснулись прямо в лицо бригадиру. «Что ж ты творишь сученыш!!» - вставая заорал бриагдир. Но Владимир его не слушал. Легко размахивая руками он подбежал к краю площадки и сильно отолкнулся....

Полет с 9-го этажа продолжается около трех секунд. Все это время Владимир был счастлив. Потому что был свободен.