«Я никогда, никогда не прощу себе этого … Это из-за меня , из-за меня они покалечили мою любимую… Сейчас Она лежит вся в гипсе, изуродованная… Сможет ли она  потом вновь быть такой же горячей и страстной как и раньше?...» По щеке из-под повязки у меня скатилась обжигающая слеза. Я почувствовал, что  меня насильно усаживает в свою упряжку Бог Морфей и увозит в свое цпрство… Снотворное начинало действовать… Больничная палата расплывалась и исчезала , а в голове начинали проноситься события вчерашнего вечера….
…………………………………………………………………………………………………….


Наконец! Наконец свершилось то, что так долго не решился сделать в течение полутора десятков лет! Я признался своей самой дорогой любви в своих чувствах  и сделал предложение. Как же всё это было романтично! Я выбрал для этого уютный и тихий итальянский ресторанчик «Помпеи»! Две свечи на столе, равеоли со  сливками и шпинатным пюре, а к ним  белое вино из Ломбардии. В заде играет неаполитанская музыка. Да! Да! Именно в такой обстановке я мечтал засвидетельствовать свою любовь! Но главный сюрприз еще впереди! Он лежит у меня в кармане  в маленькой бархатной коробочке. Колечко с бриллиантом я надену своей милой после того, как хмель итальянского вина прикоснется  легкой рукой  к нашему сознанию. А пока я ем и пью, улыбаюсь и предвкушаю - какой же  неожиданностью будет для Неё всё это!

Официанты подходят ко мне и обламывают кайф своими глупыми вопросами « Когда же будет моя дама? Нести ли еще вина или подождать Её?» Глупцы они и не подозревают, что моя любовь уже со мной! Она всегда рядом! И в печали и в радости, и в богатстве и в бедности! Мы даже вместе с ней умрём – в одну секунду! Как я люблю ее за это! Вы еще не догадались о ком, я говорю ?! Ну, это же она – Дуня… Дуня Кулакова – моя левая рука! …

Каждый раз когда я вспоминаю о ней, я возбуждаюсь и начинаю целовать Её, и немного посопротивлявшись, поиграв в застенчивость допускаю Её  к себе в штаны…

А ведь я не сразу  понял , что она та моя единственная , с которой мне предстоит связать свою судьбу. Да, что там! Я даже не сразу признал в ней одушевленную личность. В самом начале моего жизненного пути мне внушили – онанизм есть плохо! Я был свята убежден , что от это на ладонях могут вырасти волосы… А еще можно ослепнуть на оба уха! Когда в Советской армии я стал впервые близок со своей рукой,  я поделился с ней своими страхами! Если бы вы знали, как она смеялась – называла меня наивным  мальчишкой…  Я, признаться, тоже тогда от души посмеялся.  

Вы спросите, какой из двух сестер - близняшек Кулаковых я отдал предпочтение?!  Конечно же левой! Ну, во-первых : правая рука у меня чуть погрубее… Ну, а во-вторых: я скрытый левша… То есть родился левшой, а меня в советской школе, дома, в общем – кругом переучивали владеть «правильной» правой рукой.

С момента,  когда  я понял , что моя левая та, которую я так долго ждал, я избавил ее от необходимости вести какую–либо  тяжелую работу! Только любовь и перелистывание журналов « Плейбой» и «Пентхауз». В постели она только на причинном месте или под головой на подушке.

А если бы Вы знали – какая Левая ревнивица! К примеру, после посещения кожгалантерейного отдела , мне подолгу приходится объяснять ей, почему я купил пару перчаток, а не одну – только для нее. Её ревность заходила порою очень далеко, и ставила меня в неприятное положение. Во время половой близости с женщинами она начинает непроизвольно дергаться, сжиматься в кулаке, и даже плакать… Да, да, плакать! А как иначе объяснить то, что именно Левая во время коитуса  потеет так, что с нее стекает не меньше литра. Один раз левая не выдержала и сорвалась… Я спал тогда со своей последней пассией Инной. В самый пик  оргазма моей любовницы  Левая  ни с того ни с сего взяла и мертвой хваткой вцепилась в горло соперницы. Инна закряхтела , перепугано выпучив глаза. Ей было уже не до оргазма. Мне же стоило огромных усилий оторвать Левую от горла и успокоить ее. Но самое страшное в том, что моя знакомая ничего не поняла.

- Ты что охуел, конченный извращенец, - вскочив с постели заорала Инна. При этом ее арбузные всё еще чертовски упругие груди эротично заколыхались из стороны в сторону. – Ебанат, хуев, чуть не задушил…

Я долго просил прощения у Инночки. При этом мялся в сомнениях рассказывать ей или не рассказывать ей о Левой, о ее ранимой душе, о ее ревности.  За ужином решил всё-таки поделиться , расставить точки над “I”  В конце концов – в условиях этого любовного треугольника оба моих чувства имели риск загаснуть как масляный светильник на ветру. Инна слушала мои откровения, мои воспоминания о лучших днях жизни, проведенных  с Левой , открыв рот, из которого свисала спагеттина. Глаза ее были широко открыты, словно бы она  маленькая девочка, повстречавшая в лесу медведя. Я, честно говоря , так до сих пор и не понял – почему моя попытка внести ясность в наши отношения с Инной вызвала у нее такую реакцию. Она в тот же вечер, даже не доужинав, воровским способом, буквально на цыпочках ушла из дому. В последствии сменила мобильный телефон и я ее не видел и не слышал.

Мы остались вдвоем с Левой. Каких же мне усилий стоило вернуть ее расположение. Она отказывалась со мной разговаривать. Да, что там разговаривать. Она начала терять в весе, слабеть. Она даже отказывалась прикасаться к моему члену! По всей Левой стало ощущаться онемение. Пришлось идти в больницу. Невропатолог долго меня осматривала, удивленно поднимала брови вглядываясь в моё глазное дно и результаты общих анализов, растерянно сопела. И ничего не могла понять. Я хотел было рассказать докторше,  что стало предпосылкой столь внезапной и непонятной для нее болезни руки. Но левая сама заткнула мне рот, когда я попытался начать повествование. Видимо, Левая лучше меня понимала, к чему может привести моя очередная откровенность, да еще в больничном учреждении…

Мы так вместе с Левой задорно и звонко смеялись , выйдя из больницы. Она мне говорила: « Ты представляешь , глупыш, что бы стало с врачихой , расскажи ты ей о нас с тобой! Её б поначалу бы схватил Кондратий! А потом бы тебя увезли в рубашке белой с не по росту длинными рукавами!» Я смеялся и в знак полного согласия кивал головой. Смех то нас и померил. В тот  момент меня и Левую переполнили воскресшие чувства. Я почувствовал , что не выдержу , а потому в припрыжку вернулся в больницу и забился в кабинку туалета. УУУээээ!!! Если бы вы знали какое блаженство мы испытали тогда. Правду говорят :  « Милые сорятся – только любятся !».  Тогда в туалете Левая так зашлась в экстазе, что у меня долго еще болел член. И именно тогда в больнице я понял, что Она и Толька Она Левая моя судьба…

……………………………………………………………………………………………………..

Я сделал очередной глоток белого вина, заговорщицки оглянулся по сторонам, и полез  в карман за кольцом. Пришло время надеть его на  пальчик Левой! Если бы Вы видели ее реакции на мои слова « Я хочу , чтобы ты стала моей женой!»  Я чувствовал , что она вот-вот потеряет сознание.  Левая кинулась к моим губам я стал ее жадно целовать.

- Спасибо милый! Я так долго ждала этого! – плача от радости шептала она мне на ухо, - Как я тебя люблю, я хочу тебя.

В этот момент в Левую вселился бес. Она прошипела в припадки вожделения:

- Я хочу тебя прямо здесь у стола.

Левая стремглав ринулась к ширинки моих штанов и стала ее расстегивать. Я попытался сопротивляться левой , сказать ей , что ресторан не место для этого, что кругом люди. Но я был бессилен. Было одновременно и безумно приятно и страшно от мысли – что мы творим. Перед глазами, словно бы находясь за бракованным оконным стеклом, поплыли лица блюющих посетителей, официантки уронившей поднос с заказом  и арфистки на эстраде , которая от происходящего за нашим с Левой столиком порвала струну на инструменте. Но меня и мою уже невесту было не остановить …

Очнулись мы с Левой на полу кухни. Вокруг нас стояли официанты в белых передниках. Нас потащили к колоде для разделки туш. Шеф-повар итальянец, гГрязно ругаясь на итальянском ( я уловил только «буста путана»), взял со стола огромную скалку для раскатки теста для пицц и потребовал , чтобы помощники положили Левую на колоду. Я закричал что есть силы « Неттт! Только не Её!!!!!!»

……………………………………………………………………………………………………..

Я вновь открыл глаза. Рядом сидела медицинская сестра и делала мне укол. Всем своим ведом она показывала – как ей это неприятно. Но мне было наплевать на нее. Меня интересовало , что с моей Левой.

- Сестра! Сестра! Что с моей любимой, - прохрипел я .

-  С какой еще любимой?! – решила съязвить тётка.- У вас ее  , по-моему. Отродясь не было. Не нужна вам любимая. Бугога.

- Что с Левой? Что с моей девочкой? Что с моей рукой? Она выживет? – заплакал я. – Я не смогу без нее!!!

Сестра брезгливо сплюнула и выскочила из палаты.

Я не прощу им то, что они сделали с моей Левой.  Я отомщу им! Они узнают, что такое вендетта по-нашему…Мысли смешивались со слезами отчаяния , я вновь засыпал… «Левая. Моя Левая! Мы никогда не расстанемся. Никто не в силах…»