Вот ведь, блять, знала же: не надо было после красной "Массандры" за восемьдесят два рубля бежать за второй. И считать я умею: ну никак на вторую не получалось. Нет же, попиздюхала. Иду, снег скрипит, мороз, что называется, трещит, а на чулке дырка. Ладно бы только дырка, у кого такого не случается, у меня же и трусики все замочены в стирке, специально замочила, дай, думаю, пить не буду, а буду всякие домашние дела делать и себя в порядок приводить. Ну, там, к примеру, душ наконец-то принять, подмести, тарелки вымыть. Подумаешь: одна!

Иду себе и сердцем чую: не хватит на вторую. То есть хватить-то хватит, но так противно в одиночестве хлестать за тридцать два рубля эту изготовленную в Кабардино-Балкарии "Анапу" подмосковного разлива. И она, к чертям, закончилась. Это потому что пятница, вечер, а точнее - ночь. Вот, блять, невезуха. Пялюсь на цены. А я терпеть не могу так стоять и позорится. Ведь либо денег не хватает, либо хватает, а всё равно жалко. Ещё хуже, когда говоришь себе: дай-ка шикану! Возьму бренди, или виски, или хэмингуэевский абсент (да, я такая, с претензией и на широкую ногу). Названия всё непонятные, сомнительные, ясно, что подделка и денатурат, и берёшь привычную "Анапу" (или как я шиканула час назад: красный портвейн "Массандра" с пряным запахом и ярковыраженным вкусом винограда каберне). Чё делать-то? Вот какой-то портвейн "Казачий" за тридцать шесть. Отогрелась малость и приняла несвойственное мне решение (надо заметить, что все мои собственные решения мне самой несвойственны). Да: взяла чекушку "Столичного доктора" за сорок два. Ладно, холодно и одиноко, почему бы не согреть свою страждущую душу водкой? Не водки, разумеется, я жаждала, а, как говорится, чего-то большего.

Иду обратно. За спиной шаги. О, вы угадали, в мозгу именно так и вспыхнуло: маньяк! То есть нет, не так, как вы представили. Я не испугалась. Напротив, я даже смущённо как-то обрадовалась: а вдруг маньяк!? Такой маньяк, из одиноких и озабоченных, что кое-как насильничает и быстро убегает?! Но следующая мысль моя быстро опередила первую: а что если пузырь отнимет? Что ты будешь делать тогда? Николаю Петровичу не позвонишь, - я ему, во-первых, должна, во-вторых, зарплата у него только пятого, а в-третьих, в третьих, уже поздно. С такими мыслями приблизительно я и дошла до дома. Да, дошла, не поскользнулась, чекушку не разбила и никого из этих, что попрошайничают у ночного, не встретила. Вот что значит мороз.

Бельё, значит, полощется, а я, значит, даже не переодеваясь в лёгкое, выхожу в сеть. Одно другому мне не мешает, пока умею делать несколько дел разом: и по клаве стучу, и наливаю, и вот уже закусываю квашеной капустой собственного приготовления (а пальцами хватать никто не мешает, я не замужем, и не в ресторане, и даже не у вас в гостях). Хватит, говорю себе, хватит шариться по сети пассивно, пора идти в ногу со временем, пора выгоду извлекать. Продвинутые юзера моё скромное желание уловили, а возжелала я, после второй, воткнуться в какой-нибудь чат соответствующего содержания. Я чё, в чате не видно, датая я или какая. Оно даже и хорошо, что датая. Датая я до определённой степени раскованная, а с похмелья мне вообще не до этого.

Какая же я всё-таки глупая дурочка: везде нужны какие-то пароли. Пароль-то и ник я придумать могу, а вот заполнять всякие формы, увольте, не на допросе. Ещё когда е-мэйл заводила намаялась, хватит. Это только наивным малолетним лохам кажется, что весь этот виртуал - невинные игрушки. А я то быстро догадалась, что через такие вот развлекаловки ФСБ или кто там собирает на тебя информацию (раньше это называлось компромат). Получается, что стучишь сам на себя. И сразу в соответствующие органы. А потом приходят к тебе, хватают своей мохнатой лапой за одно место ниже пояса и говорят: "Что, старая поскудина, любишь подглядывать как маленькие девочки со своими маленькими не обросшими письками и сиськами небесно-розового цвета принимают душ и ласкают друг дружку в самых запретных местах?!" Ты, конечно же, сразу в слёзы: "Дяденьки, один раз только было и то по пьяни. Поверьте, ну поверьте, это так, мимолётное любопытство, дай, думаю, гляну, чем там всё продвинутое цивилизованное человечество занимается..." Хорошо если без рукоприкладства и прочего мерзкого кордебалета, но всё равно ведь своего добьются: "Теперь ты, дорогуша, из-за своего любопытства будешь торговать героином. Объясняю один раз: ты теперь наркодиллер, а я твоя крыша". Вот поэтому я в чат и не вошла. Налила третью. Соображаю хорошо, можно сказать - кристально соображаю, но вот зудит. Что ты тут будешь делать? Тебе да, тебе можно, тебе моральные принципы позволяют, а вот мне после этого каждый раз плохо. Каждое утро.

Сижу себе, терзаюсь: налить вторую, или уже наливала? Нашла кому считать, сама себе уже считаю, вот до чего, блять, принципы доводят. Если кого ещё даст Бог в своей жизни встречу, все принципы нахер отброшу, ничего никому считать больше не буду! Да, я если чего решила, так уж решила. Раз и навсегда. Еттить: форум какой-то по теме. Всё для секса. Не только секс. Просто общение. Встречусь в интимной обстановке. Идиоты, всякая обстановка - интимная. Ага: проведу вечер с обаятельной и умной. Поди докажи, что я не обаятельная и не умная! Догадаешься только после того, как вечер пройдёт. А если достаточно примешь, так вообще, может, не догадаешься. И вообще, какое мне дело, до чего ты там догадаешься, и какие сделаешь выводы. Куда нажимать-то?! Создать новую тему, зарегистрироваться, отвечать, редактировать... Ладно, ещё одну.

Когда он приехал, я была уже совсем никакая. А приехал он быстро. Даже подозрительно быстро. Будто время сплющилось, а потом расплющилось: бах, звонок в дверь, я аж вздрогнула. Смотрю в окно: светает. Ё-моё, ты попала. Или это Николай Петрович припёрся: трубы, мол, горят, подыхаю и всё такое. "Кто там?" - спрашиваю, а ответа расслышать не могу. Сердце подсказывает: открой. Сердце подсказывает: не открывай. Стоит такой, не качается. А брать у меня особо нечего. Особо не особо, а страшновато. Входит, запирает мою дверь на все замки, проходит в комнату, молча так, по-домашнему, по-хозяйски заглядывает в гардероб, заглядывает под кровать, за шторы... "Уф, вроде никого". Это его первые слова. Вижу, что он сам боится, а мне отчего-то и легче. "А кто тут, - спрашиваю, - может быть?" "А мало ли кто. Всякое". Так и сказал: всякое. "Я могу разуться?" "Да, конечно, как хотите, как вам удобней". "Мне удобней разуться". "Так разувайтесь скорее, а сама чуть ли не в зубах несу к его ногам тапочки. Тапочки, правда, протёртые, но кто знал. Не люблю демагогии, но так и хочется написать: девушки, держите наготове опрятные тапочки! Новые тапочки - путь к новой жизни. Об этом даже мёртвые знают. И пьяным забывать не стоит. Ну, так вот. Прямо ему говорю: "Денег больше нет!" Он мнётся: "Мм... ты не говорила, что тебе нужны деньги. Сколько, надо-то?" Сколько-сколько, ликёрчику какого дешёвого взять, чисто за знакомство. Ну и для раскованности. Ну и для разгону. Николай Петрович всегда для разгону брал настойку боярышника. И дёшево и сердито и сердце успокаивает. У нас за углом как раз есть дежурная аптека, только я к ней стараюсь не ходить, всегда есть возможность на какого-нибудь местного алкаша нарваться, не обрадуешься, что со всеми деньгами на улицу вышла. Ладно, говорит, сгоняй, возьми пять флаконов. И ещё это... на запивку что-нибудь. Минералки. Ессентуки №21 или боржоми в пластиковой бутылке. Стольника хватит?

Иду, а у самой что-то типа истерики: на кухне незнакомый мужик по вызову остался, мою капусту жрёт, а в ванной грязные тряпки полощутся - ему даже ополоснуться-подмыться негде! Проблема. Хотя с боярышником мне и подфартило, всё равно какой-то лёгкий мандраж. Да, на первом свидании такое бывает: и смех, и слёзы, и страх, и лёгкая щекотка в области солнечного сплетения. И животик даже как-то так дёргается, уфф. И мороз куда-то исчез. И дырка на чулке успокаивает. Так и скажу ему: отвернитесь, мне нужно переодеться. И ещё скажу... Ишь ты, быстрая какая, компьютер-то не отключила, трафик в пустоту вылетает. Ладно, может он там пошарится, возбудится... как бы не перевозбудился... Не удерживаюсь, и прямо в подъезде один флакон опрокидываю. Вот, блять, запивку забыла. Я то не запиваю, печень берегу, а он, может, и не может ничего без запивки. Ни выпить толком, ни расслабиться после. Такой страх, такой страх: чой-то он сказал, что если кто будет звонить, то он не откроет? Хотя, правильно конечно. Разумно.

Тихо вхожу. Как не к себе. Тихо. Очень тихо. В ванной никого. На кухне пусто. Захожу осторожно в комнату. Никого! Хоть плач - никого. Неужели обокрал? А чего взял? Нет, вот выходит из-за шторы: "Одна?" "Н-ну. Как видишь. Была бы не одна, не ходила бы перед тобой тут на цыпочках". "Взяла?" "А то". Я могу раздеться, спрашивает. Вот это да, вот это профессионал, о таком и мечтать-то было неловко. Киваю: раздевайся. Шёпотом говорю, эротично так, с былым придыханием, еле слышно, но отчётливо говорю: мне отвернуться? Как хочешь, - и снимает шерстяные носки. Снимет ещё одни носки, с мелкими дырочками, а под ними, если я всё правильно помню, ну ещё одни, чёрные и вполне приличные! А я как кролик перед удавом: стою и заворожено смотрю на все его плавно-медленные действия. Пялюсь на незнакомого мужика, который неторопливо раздевается в моей квартире. Скинул на пол ремень, стягивает брюки. Под брюками - адидасовские спортивные штаны. Снимает и штаны. Под штанами какие-то жалкие треники точь-в-точь как у Николая Петровича. А у меня уже где-то под ребром покалывает: неужели маньяк? Из тех маньяков, что всё делают расчётливо и без следов преступления, а потом показывают в хронике происшествий: девушка с Украины привела в дом двух незнакомцев кавказской внешности... Одним махом стягивает свитер с водолазкой, расстёгивает рубашку, под которой виднеется белоснежная майка... "Фу... пройдём?" Прошли на кухню, сели. Поправляю чёлку, а сама думаю: ишь как бережёт себя, сволочь, я в дырявых чулках в аптеку бегаю, а он за шторой моей амазонией любуется... Полить её, кстати, надо, пока не забыла... "Ты куда?" "Цветы полить, а то забуду". И тут он мне улыбнулся.

И тут он мне улыбнулся. Так улыбнулся, ну, вы понимаете как. Так улыбнулся, что я сразу угадала его мысли. И ещё угадала, что он сильно заблуждается: я действительно шла полить амазонию. Он же принялся эстетствовать: взял с полки графин, протёр его рукавом, и осторожно-осторожно принялся переливать настойку в узкое горлышко графина. Что поделаешь, ну люблю я правильных мужчин! Снова загляделась, про поливку забыла, а он уже вежливо так, галантно и обходительно спрашивает: "Тебе сколько плеснуть?" "А вы как предпочитаете?" "А я предпочитаю в стакан, на три четверти. Где запивка?" "И мне тогда столько же. На три четверти". Думаете, он повторил свой вопрос про запивку? Или устроил мне скандал? Думаете, избил меня, и я теперь в больнице пишу мемуары? Или молча вышел? Нет! Он просто взял вилку. Просто, даже изящно насадил на вилку капустки, просто понюхал её и просто сказал: "Что ж... За знакомство". По радио в этот момент сообщили: в возрасте восьмидесяти четырёх лет скончался старейший писатель Америки Артур Хейли. И я, опешив и забыв, что происходит, прислонила ладонь к щеке. Вообще-то я хотела сесть и сжать обеими руками виски, но я уже держала стакан, я уже подносила его к губам, а он чуткий, спросил: "Любите литературу?" Я только кивнула и, резко и неслышно выдохнув, махом выпила. Села. Красиво вытерла губы. Я, честно говоря, сразу не закусываю. Он, оказывается, тоже. В этом мы сразу сошлись. Если я ничего не путаю, он так и сказал: "Мы с тобой будем как Генри Миллер и Анаис Нин". Я мысленно аж рот разинула. Если бы торопилась закусывать, обязательно поперхнулась бы. А он явно решил добить меня: "Будешь моей Анаис Нин?" А кто это, спрашиваю. В другой бы ситуации промолчала бы, но давно не пила такими стаканами, вот само собой сорвалось. А положение надо спасать, меня смех разбирает, в голову ударило, смеюсь так, как мужчин возбуждает, смеюсь чуточку похотливо, вызывающе, с намёком, смеюсь откровенно и безудержно, смеюсь долго, но с чувством, с хитрыми женскими уловками: то будто от боли мну свою левую грудь, то будто случайно касаюсь его правой коленки... Тебе плохо? - спрашивает. Ох, выкрутилась. "Я... я буду твоя Анаисовая Нина!" Ну-ну, - говорит, я то уже вижу: затосковал он со мной, срочно нужно ещё по одной разлить...

Зря, конечно, в нужных местах не подбрила. Не для него, нет, для себя самой. Это как в правильной чайной церемонии: можно пить и с мудаками, но заваривать нужно с умом... А, чего уж там, проехали.

Утром (вот дура-то) спрашиваю: "А кто это - твоя Анисовая Нина?" "Понятия не имею, - объясняет, - просто всякие наркоманы, неуравновешенные, извращённые и социально-опасные субъекты так выражаются. Это у них типа пароля". Молчу. Слишком для меня высокие материи, особенно в таком состоянии. А его состояние не лучше, давай в расслабленных чувствах мне жалиться: "Знаешь, сидишь на работе, отслеживаешь IP-адреса пользователей, фиксируешь, не приторговывает ли в нашем районе кто травкой, а они же шифруются каждую минуту. То это у них план, то ганжубас, то гандурас, то дудки, упоительная латино-американская музыка, культ Вуду, ширли-мырли, шуба-дуба, люля кебаб, дурдом на паравозе, гонец на переправе, а Рената Литвинова косила на четвёртом курсе под Беллу Ахмадулину... И это не всё. Весь хентай скачать бесплатно, взлом и безопасность, мегабайты отборного порно, проведу остаток вечера с чутким мужчиной, которой знает путь к сердцу женщины, подогретое сакэ и другую тошнотворную экзотику не предлагать, в ночном перовском парке не гулять, звёзды не считать, сама поэт со стажем, когда-то имела диплом, но душа выше всех наград и почестей. Приходи скорей, напои и обогрей, адресок пробить не составило труда. Голова так кругом пойдёт, что начинаешь придуриваться героем Филиппа Кэ Дика, это который пошёл в наркоманскую среду вычислить поставщиков... А вчера решил отключиться, но это уже после смены, дай, думаю, гляну, чего там с извращенцами на половой почве. Ба: а тут ты на форум приходишь. Пробиваю телефонную точку, и точно - район мой. Принял для храбрости семьсот пятьдесят, а напарник подзуживает: если ты не поедешь, поеду я. Всё равно девка хочет, а криминала здесь нет. Как нет, ору, она же ни своего адреса, ни своего домашнего телефона не оставила! Ну, жди, говорит, пока она с тобой спишется, жди, пока обменяетесь фотками, жди, пока она тебя в очередь запишет, а я поеду, посмотрю, что там за чучело такое. Ты уж прости. Нет, говорю ему, я нашёл, я и поеду. А он: давай жребий тянуть. Кукиш, говорю, моё. И почти не жалею".

Так меня поимел оборотень в погонах, настоящий вепрь, хотя я плохо что помню.И приходил он ещё два раза, но приходил уже из служебной ревности - проверить, не припёрся ли ко мне его циничный напарник. Между нами ничего такого не было: один раз он принёс литровку "Белого орла", но даже не допил, второй раз мы дегустировали Мартини, я думала настоящий, а он прямо сказал: что ты, подделка, это же конфискат. После этого раза я дала себе слово больше его не пускать, но он, видимо, это понял. Должно ли мне быть стыдно? Или вы считаете, что я совсем потеряла человеческий облик со всеми дополнительными моральными устоями? Умоляю, напишите мне своё мнение. Пусть Ваше мнение будет самым жестоким, только не оставляйте меня - как поётся в известной песне Юрия Шевчука - в безмолвной пустоте...

http://shortfilm.narod.ru/