«Красный Зверь с медведем схож, в рост три сажени есть. В глухих чащобах обитает, на глаза не показываясь – свету белого боится. За одиноким странником увяжется, ходит кругами, воет и плачет аки дитя малое, жуть и морок наводит…»


- Саня, выл ночью кто-то, - бледный и взъерошенный Павел сидел перед догорающим кастором с жестянкой черного чая.
- Волки наверно… позорные… здесь их много.
- Не так выл, как человек выл.
Саня перестал рыться в рюкзаке и посмотрел на Пашу.
- Чета ты, Паша, погнал ваще, здесь на 100 километров вокруг ничего кроме заброшенных деревень нихуя нету.
- Плохое это место…
- Бля, у тебя везде место плохое, на острове плохое, здесь плохое. А где хорошее? Там где нас нет?
    Ничего не ответив, Паша не отводя взгляда смотрел на угли.
- Давай домой плыть, а?
- Ты совсем погнал уже? Мы чё зря неделю тут ебались, курган этот ебаный рыли? Нет, хуй я отсюда не уеду пока его до конца не вскроем.
- Давай хоть на остров тогда переберемся.
    - А как же твои «плохие» камни?
    - Я передумал… а камни плохие. Нету тут таких камней, странные они, не отсюда.
    - Нормальные камни, за один такой штуки две отвалят не глядя. Важный Фан Фаныч там зарыт, если не поленились такие глыбы в такую глушь тащить.
    Оба замолчали, Саня снова начал рыться в рюкзаке. Над рекой стоял утренний туман.
    - Красный Зверь
    - Чё красный зверь?
- Красный Зверь на них написано.
- Ты чё руны читать научился?
- Нет, который выл сказал.
    - Так он говорил?! – Санек вскочил на ноги, держа в руке ружье.
    - Не так говорил, в голове говорил.
    - Совсем уже колесами своими уебошился! Нет здесь никого! Нету!
    В подтверждение своих слов, Саня набрав полную грудь воздуха заорал «ЭЭЭЙ! ЛЮЮЮЮДИ!!!».
- Видишь, нету! А найдется доброхот, так места здесь глухие, хуй кто найдет. - снова упокоившись сел на бревно и вернулся к своему баулу. - Ладно, видок у тебя неважный, отоспись. А я один сегодня схожу.
- Нет! – перспектива остаться в одиночестве наводила ужас на Павла. – Я с тобой пойду… и лагерь надо на остров тоже…

***

Солнце уже садилось, двое грязных мужиков в камуфляже возились с лопатами на поросшем высокой травой холме посреди поляны.
- Есть! – вскрикнул Саня, под слоем земли виднелось старое почерневшее от времени дерево. – Видишь! Давай лом. Теперь все будет, чики-поки.
    Размахнувшись посильнее Саня двумя руками ударил ломом. С сильным треском дерево лопнуло и незадачливый ломоносец с потоками земли и матюгами провалился вниз.

    ***
    
-    Санек? Санек! Санек!!!
-    Не ори, бля, здесь я.
-    Че там, Саня?
-    Фонарь давай.
-    У тебя все нормально?
-    Нормально, нормально, фонарь говорю неси.
    Павел скользя и спотыкаясь побежал по склону к рюкзакам.
    
-    Ну че там?
-    Веревку кидай!

    Саня вытянул край обрыва грязного товарища в руке которого была зажата черепушка.
-    Ну че там?
-    Кости там, дохуя костей. – и вытащил из-за пояса покрытый ржавчиной меч. – И еще всякого антиквара навалом.
    Меч был около полутора локтей в длину, прямой, без гарды, на конце закругленный. Рисунок на клинке был из затейливо переплетающихся тонких нитей.
-    А, бля? А ты ныл! Вот тебе джип, вот тебе и бумер. – Санек радостно соскабливал гряз с рукоятки. – Наугад взял. А там еще да хуя всего! Нет, я отсюда не уеду пока весь этот склеп не выгребу.
-    Много еще? – Павла тоже охватило возбуждение и забылись ночные страхи при виде добычи.
-    Я ж говорю да хуя! – передав меч Саня снова подошел к краю и начал спускаться, светя пред собой тяжелым фонариком на ручке.
Громкий возглас вывел Пашу из оцепенения:
-    Че за!?
-    Что там?
-    Тащи. Быстрей давай!
    У Сани в это раз в руке оказалась запыленная зеленая бутылка из под пива.
-    Что это?
-    Бутылка вроде.
-    Я, бля, вижу что не шлем Алесандра Македонского! Я спрашиваю, как оно туда попало?
Бутылка была самого обычного вида, только старая, с отвердевшим коричневым осадком на дне.
-    В лагерь надо идти, темнеет уже – прервал молчание Павел.

    ***

-    Спать, будем у костра, посменно по 4 часа, – жуя кашу с тушенкой из большой литровой эмалированной кружки, сказал Саня – Похоже тут какой-то пассажир с нами шутки шутит.
-    Уезжать надо, – на Палва вместе с опускающимися сумерками возвращались ночные страхи.
-    Я сказал нет! Если есть тут кто я этому шутнику башку отстрелю и в кунсткамеру поставлю, в спиртовом растворе, – с этими словами Саня отхлебнул из армейской флаги.

***

-    Санек. – Павел тряс за плечо спящего товарища.
-    Че? Отстань… - спросонья отряхнулся Саня.
-    Он опять… - тихий шепот – завыл.
-    Где? – Саня уже не спал, шаря руками по земле в поисках ружья.
-    Там где мы вчера стояли.
Словно в подтверждение вдалеке на берегу послышался тонкий жалобный вой постепенно нарастая и приближаясь.
-    Отче наш… - бледный Павел держался за нательный крестик и молился.
Внезапно с боку в метрах 10 в зарослях ивы раздался громкий детский плач. Громыхнул выстрел и стало пронзительно тихо, что кузнечики перестали трещать в траве, и всплеск реки. Тяжело дыша стоял Саня с дымящимся ружьем и шаря лучом фонаря по тонким стволам деревьев.
-    Все уходим нахуй. В пизду такие приключения.

Почти бегом, пятясь подошли к берегу.
-    Саня, лодки нет.
На песке был свежий след от киля но лодки не было.
-    Ладно Паша кончай прикалываться.
-    Это не я.
-    Я говорю хватит! – переходя на крик заорал Саня.
Снова послышался тихий детский плач со стороны костра, и стал медленно приближаться к берегу.
-    Прекрати немедленно – дрожащий ствол был направлен в голову Павла.
-    Не я…

***

Земля с гулким ударом сыпалась на дно лодки. Большой ком шерсти ворочался на кургане редкими мощными бросками засыпая яму, и тихо скулил.
    Сейчас в склепе лежали два новых обглоданных трупа и зеленая армейская фляжка.