Она до сих пор играет в школьные игры -- она не умеет иначе. Примерно раз в месяц я получаю от нее письмо. За несколько дней до того она всегда звонит мне -- рассказывает, что пишет каждый день, писем обычно не отсылает, но это отослала. Вот так ей было хорошо, когда она его писала, сидя летним днем за столиком модного кафе в СоХо и слушая в наушниках БГ, что не смогла она не выслать свои чувства мне.
В таком письме она писала, что жалеет, что я слишком нежен с ней в постели. Не говорю ей: "take it, bitch". Меня подобным не заденешь, но я решил поехать в Нью-Йорк, чтобы выебать ее.
А ебал я ее так.
В первый же вечер в Нью-Йорке мы встретились на русском гулянье. Выглядела она великолепно -- убийственно хорошо. Поздоровавшись -- "здравствуй, солнце" -- я ушел танцевать с Инкой. Было весело и шумно. Когда все разошлись, мы остались ночевать.
Мы стояли на краю крыши, курили и смотрели на город. Я расстегнул ей рубашку. Она открыла рот, глубоко задышала (явно вспомнила какую-то муть) и засунула мне руку в штаны.
Но почему?
Почему средний палец, которым она только что проверяла влажность своего влагалища, теперь у меня во рту? Что знает она о подобной любви, кроме песен Depeche Mode?..
Ничего. Она увидела пидоров на соседней крыше еще до того, как мы закурили. А я их заметил лишь после того, как она стала на колени, чтобы сосать мой хуй -- и один из них сказал: "oh my God, look!"
Ну, нормально. О ее "желании разлекать посторонних" я знал из писем. Мой хуй не вставал и она испугалась. Я перехватил инициативу -- все надо было сделать правильно, ебу я ее редко.
Я спустил ей джинсы до колен и просунул голову между ног. Она медленно покачивалась на моем лице, держась за перила -- концентрировалась на моменте. Вдохнув ее запах, я двинулся мозгами от той энергии, которая просыпается во мне каждый раз, когда я ем ее пизду.
А пизда у нее -- не простая, но особенная. Девчонки всегда морочат себе голову -- спринцуются, подмываются на биде, покупают шампуни, мыла, порошки, дезодоранты. Биде -- шмиде. Я люблю, когда свежий поток ее сока льется ручьем ко мне в рот.
Ее запах не отпустит меня до конца. Она должна кончить.
Я лизал ее клитор пятнадцать минут. Соки текли, дыхание ширилось -- все шло по обычному плану, но за пару секунд до оргазма я остановился. Я решил обернуть ее страсть в свою пользу. Она зашептала: "no, sweetie, don't stop", я грубо ответил: "заткнись".
Этого хватило.
Оргазм долго дергал несчастную девочку, выдавливая из ее глубин новые для меня звуки. На соседней крыше испуганно молчали. Казалось, вот-вот голова ее оторвется и закрутится с бешеной скоростью.