Даже не знаю, что тебе подарить.
Остоебенила вся наша мишура…
Надо бы будет съездить на остров Крит.
Там – Минотавр и наверняка жара.

Остоебенили все эти холода –
так притомили, что снится песчаный пляж.
А за окном – километры снега и льда,
и третий месяц – не пейзаж, а коллаж.

Скоро уже наступит полный пиздец.
Надо совсем немножечко обождать.
Мир превратится в расплющенный холодец,
и бесполезно прятаться и бежать.

Скоро уже придет наконец-то коллапс,
апокалипсис – плиты материков
пустятся в сказочный, ритуальный пляс,
путая звенья цепочек земных мирков.

Что же, друг, тебе все-таки подарить?
Тридцать три – это, знаешь ли, не предел…
Вдруг наша звездочка вскорости догорит?
Вдруг нам наскучит скрываться в утробе тел?

Вдруг мы другие? Ну, то есть – совсем… СОВСЕМ!
Просто – забыли или вышла подстава,
и одинаково чётко привиделось всем,
и одинаково слишком провидилось всем
в треснувшей грани магического кристалла,

что победили юбки и колбаса,
телепрограмма и наглухо занавески…
Только бы нас потерпели ещё небеса –
было бы круто, было бы охуенски.

…жизнь продолжается – даже когда на миг
станет отчетливо виден сюжет спектакля.
Жальче всего, конечно, себя самих
и неприступные стены собственной сакли,

крепости, щастья, сворованного очага,
теплящегося в коморке у папы Карло.
Жизнь, как граната и выдернутая чека,
и ВЧК, и моря, и леса, и скалы…

Я бы хотел подарить тебе Марс и Луну,
светлое утро и долгую передышку,
и увеличить жизни твоей длину,
и прекратить твою затяжную одышку,

если взлетаешь пешком на седьмой этаж –
к скромной квартирке, в которой забылась юность.
…и не вернешь все это, и не продашь.
…и не запомнишь, чтобы оно вернулось.