Три дня назад я был в отпуске и мог спать столько, сколько хотел, вчера меня вызвали, сказали срочное задание. Я приехал в Саратов, забежал домой умыться и прибыл в участок. – Дом такой-то, квартира такая-то, - сказал мне начальник и кинул на стол фотографию. Я взглянул на нее, и мне стало жутко, на наркоманов у меня нюх, я могу вычислить их по чертам лиц. - Он уже законченный, наркотики влияют на его мозги, - пронеслось в моей голове и, выйдя из кабинета, я направился на задание. Соседи наркомана уже были выселены - вместо них по лестницам ходили куклы с автоматических управлением. Дырка в стене тоже уже была просверлена, оставалось только проковырять обои, что я и сделал, когда приступил к наблюдению объекта.

Объект сидел на табурете и смотрел в окно, глаз мне его не было видно, он сидел боком, но по худобе его тела, по бледной коже я понял, с кем имею дело. Конечно же, он употреблял, причем давно уже попав в зависимость. Существует мнение, что к марихуане нет привыкания и она благосклонна к человеку. Но это не так, это заблуждение и миф. Я за время своей работы видел десятки человек, которые, не покурив, не могли заснуть и мучались в своих постелях, сминая простынь и вставая чуть ли ни каждые полчаса попить воды. В эти моменты мне их было жалко, хотя я всегда осознаю, что именно они сами выбрали себе такую участь и никакое общество здесь не причем. Сейчас, когда на дворе нет коммунизма, каждый человек зависит только от самого себя и от своего желания работать. Создать семью, вырастить детей и посадить дерево – все это реально, это не запредельная мечта. Просто надо трудиться и желать этого всем своим сердцем.

Объект обернулся, посмотрел по сторонам и медленно пошел на кровать, сев на нее, он включил телевизор. Взгляд его был направлен на экран, а зрачки наблюдали за моим глазом. Я понял, что он обнаружил дырку, он смотрел на меня, и мне становилось от этого не по себе, я чувствовал за собой некую вину, но я не был виноват, у меня работа такая, ради развлечения я не стал бы ни за кем следить. Мне всегда жалко бывает тех людей, которые по своей же глупости стали моими объектами. Обнаружив наркотики, я звоню по телефону, вызываю группу быстрого реагирования, а сам плачу, хотя не хочу этого, убеждаю себя в том, что они деклассированные элементы и если я их во время не уберу, они продадут наркотики моим детям. Но не помогает, я очень сентиментален, подобная работа не мое призвание, я работаю только ради денег, платят хорошо.

Объект наблюдал за мной, не отрываясь и не осознавая, что я это замечаю, он был, безусловно, накурен, оставалось только подождать, когда он это сделает еще раз, но только при мне - достанет либо трубку, либо чилим, либо пластиковую бутылку и совершит преступление. Он сидел на постели долго, не понимая что время бежит, не чувствуя его скорость, я же чувствовал и после отпуска не мог привыкнуть к новому заданию мне хотелось спать, очень хотелось. И, не выдержав, я позволил себе на некоторое время уснуть. Сплю я всегда с открытым правым глазом – профессиональная привычка – то, чем приходится расплачиваться за пособие за вредность. Глаз перестает закрываться и порой им трудно даже моргнуть, приходится долго терпеть, пока он не начинает ломить от собственной сухости. Только тогда моргаю. От усталости во время сна болели кости, а потому снился кошмар, в котором однажды люди ни с того ни с сего побросали свои семьи, своих жен, своих детей и уехали жить на северный полюс. – Сложно, но свободно, - говорил во сне один из активистов нового движения.

Проснулся я оттого, что объект обрызгал меня водой из пластиковой бутылки. Это было неприятно, захотелось закричать на него, но нельзя было. – Чтобы не произошло, делай вид, что тебя не существует, - учил меня начальник, - наркоман больной человек, он немного покрутится вокруг тебя и, в конце концов убедит себя в том, что ты очередная его галлюцинация. Объект стоял перед дырочкой и улыбался, потом закрыл ее ладошкой. Ну, разве он не больной? Какой здоровый человек может себя так вести, здоровый человек давно бы уже позвонил в милицию и сообщил о том, что за ним кто-то наблюдает. Внезапно у меня зазвонил сотовый телефон, не отнимая глаза от дырочки, я достал его из кармана и приложил к уху. Звонила жена и рассказывала о том, что старшая наша дочка привела домой своего парня, что он сидит сейчас за столом, практически не пьет и рассказывает всем собравшимся про транзисторы, поскольку он физик и знает про транзисторы все. Меня данная новость очень порадовала, и я отвлекся от своего наблюдения, представляя себе нашу кухню, стол, всех собравшихся и среди них молодого человека с огоньком в глазах, рассказывающего о том, чем он увлечен, не обращая внимания на стоявшие рядом спиртные напитки. - У моей дочери молодой парень с высшим образованием, - от подобной мысли в тот момент я отрывался от земли и взлетал к потолку вверх ногами, вращаясь вокруг своего глазика, казавшимся приклеенным к дырочке - даже подсознательно я выполнял свою работу.

Когда мой разум пропустил через себя воодушевления и вновь кристаллизовался, я увидел как объект, смазав тетрадный в клеточку листок клеем, стал по ту сторону стены заклеивать им дырочку. Я решил воспользоваться моментом и сходит в туалет помочиться, что было запрещено, специально для подобного рода нужды на задание выдавалась пластиковая бутылка с широким горлышком; срать же не разрешали совсем - перед заданием заставляли день голодать и каждые три часа делать клизму.  Сходив в туалет, я проковырял пальчиком листок, объект пытался меня схватить, но я успел вовремя его убрать. Объект гневно посмотрел на меня, а потом стал ходить кругами по комнате. Он начинал нервничать, хороший признак того, что мне оставалось ждать недолго, ему хотелось курнуть.

Наркоманы, если они не находятся под чем-нибудь, всегда очень раздражительны, нервны и обидчивы, очень восприимчивы к изменениям в окружающем их пространстве. В этом нет ничего особенного, это логично, как закон сохранения энергии. Когда его мозги и чувства стимулирует наркотик, объект положителен, мягок, добр, позитивен, когда же действие наркотика истекает, объект становится раздражительным, нервным и злым, что обеспечивает сохранения нужного равновесия, в котором находится весь созданный кем-то мир. Гармония разделяется на две противоположные сущности так же, как нейтральный атом разделяется на протоны и электроны под воздействием приложенной энергии. Чем чаще объекты употребляют наркотики, тем сильнее и продолжительнее становятся их депрессии, когда они перестают это делать.

Объект перестал ходить кругами, подошел к столу, нервно вырвал еще один тетрадный листок и, смазав его клеем, вновь стал заклеивать дырочку, но я не дал ему этого сделать, сразу же проткнув его пальчиком. Тогда объект схватил со стола покусанное заветренное яблоко и заткнул им. Я его так же без труда выбил. Объект что-то сказал, но что именно я не смог расслышать, по его состоянию я понял, что еще совсем немного и он потеряет над собой контроль и возможно, не выдержав, плюнув на мое внимание, все-таки употребит.

Каждый объект уникален, но у всех у них прослеживаются общие черты, так или иначе высвеченные употребляемыми ими веществами. Так же как, например, разные люди-шахтеры имеют один общий признак – несмываемую черноту кожи. По этим признакам правоохранительные органы их вычисляют, причем не надо видеть объекта в неадекватном состоянии, это необходимо для доказательства его преступной деятельности, для подозрения же достаточно просто взглянуть на его взгляд, на его поведение, услышать склад его мыслей. Я знал милиционеров-специалистов по наркоманам, которые могли выловить взглядом наркомана из толпы, отстоящей на расстоянии более ста метров. Одной из общих черт является рассеянность мыслей. Объекты могут быть писателями, великолепными инженерами, гениями, мысли их могут летать в далеких сферах приобретенных знаний, но наряду с этим они не могут порой подумать о чем-то насущном и мелком. Почему бы объекту не забить дырку доской или не закрыть ее пододвинутым шкафом? Или еще чем-нибудь? Зачем он лепит эти нелепые тетрадные листки, которые, не прилагая никакого усилия, я могу проткнуть? Это некая игра, в которую играет его сознание, развлекаясь, отдыхая от трудных высоких полетов.

Объект стал приклеивать очередной тетрадный листок, и я в очередной раз его порвал. Тогда в глазах объекта сверкнула ненависть, и я увидел в них что-то совершенно страшное, а потом резкая боль захватила меня, языком своего пламени дотронувшись до мозга. Я отдернул глаз от дырочки, она была вся в крови, в глазнице торчала авторучка. От понимания того, что произошло, от охватившей меня боли и растерянности я сел на стул, немного молча посидел на нем и потерял сознание. Я понял, что потерял работу и стал калекой. Единственный вопрос сплыл во мне тогда – Как я буду теперь кормить своих детей?

2004г. Сергей Трехглазый.