на воде стоял парусник. Он стоял на воде долго. Три года парусник стоял на воде, но однажды подул ветер. И парусник поплыл. Ветер дунул еще раз. И парусник поплыл быстрее. Тогда ветер дунул изо всех сил. Паруса порвались и парусник застыл на месте, посреди океана. А ветер все дул и дул. Это смешно. Потому что ветер дул шмаль. гыгыгыгыгыгы.

Однажды одна маленькая девушка вышла на прогулку. Но так как она была очень маленькой, она таскала с собой большой тяжелый якорь, прикованный стальными цепями к ее хрупким запястьям. Она была настолько маленькой, что малейшей ветерок ее мог сдуть. Для того она и тоскала с собой якорь, что бы ветер ее не смог сдуть.

- Ах, какой же негодяй этот ветер: думала маленькая девушка, таща за собой треклятый якорь. И тут, ветер словно услышав ее слова, дунул. Дунул изо всех сил. Девушку резко оторвало от земли. Цепи натянулись, ее тонюсенькие ручки не выдержали и порвались. И улетела в чистое небо маленькая девушка. И это смешно, потому что ветер дунул косой.

Как-то раз, в некотором царстве в некотором государстве жил был царь. И не было у царя ни сыновей, ни дочерей. Даже жены у того царя не было. И вобще у того царя никого не было. Жил он один на своей земле. Один, один, совсем один. За много тысяч километров вокруг только один маленький человек. Но он был не просто человек, он был ЦАРЬ.

Но однажды ветер дунул. И принес на своих крыльях маленького принца на большом воздушном шаре. Но ветер дунул слишком сильно. Так что принц выпал и разбился нахуй, а шар упал прямо на голову царю, отчего тот и умер тот час же. И это тоже смешно, потому что ветер дунул косой.

Ветер дул, просто дул. Ветер в отчаянии все дул и дул, срывая с прохожих шапки и миниюбки, подымая столбы пыли с асфальта, вырывая многовековые деревья с корнями, разрушая целые горoда и страны. Но кротам было похуй на ветер. И это тоже смешно, потому что кроты дули под землей. Они надували воздушные пузырики и отдавали их ветру. За это ветер их не трогал.

На синем море, за зеленым океаном, в оранжевых прудах антарктиды жил медведь. Он жил много. Он жрал много. Он срал много. И он был не один. Медведя было много. Так много, что если бы перестрялять всех этих тварей, вспороть им животы, содрать с них шкуры, отрезать им головы, то тогда... они бы все умерли. Но это тоже смешно, потому что никому не было дела до этих медведей, потому что все дули шмаль.

Один мальчик очень любил пускать ветры. Он их пускал, когда его опускали. Его опускали не в помойные ямы. Его опускали в другом смысле этого слова. Мальчика ебали в жопу. Мальчик сидел в тюрьме, давал в очко и пускал ветры. Ветер, ветер, выпусти меня на волю. Молился мальчик могучему ветру по ночам. Но ветер его не слышал, он только сильно вонял. Но это не смешно, потому что мальчик дул изо всех своих сил, что бы не воняло. Тот мальчик не дул шмали.

Один человек один раз дунул. Ему понравилось. И он дунул еще раз. Ему снова понравилось, что он дунул снова. Ему так нравилось дуть, что он продул всю свою жизнь и сдулся. Но это не смешно ни одного раза, потому что тот человек дул в трубку. Играл на флейте блядь.

Июнь месяц. Погода ахуенная. Ты идешь по улице, смотришь через черные очки на голубое небо. А по небу плывут рыбы, одна за другой. Целые косяки разных рыб плывут по небу. А все люди идут по своим делам, смотрят себе под ноги на грязный асфальт в надежде. В надежде на маленький жалкий клочок ебаного счастья, найти что-то. У себя по ногами в мусоре и гавне. Или, я не знаю, почему они не смотрят на небо. А в небе рыбы. Разные. Красивые. И они тоже плывут, как люди, все куда-то по своим делам. Косяками... И только одна небольшая рыбка смотрит вниз, мы встречаемся с ней взглядом и она. Она падает, падает на землю с неба. На голову какому-то прохожему. Тухлая, вонючая селедка. И это смешно. ыггыггыгыгыы.