А вот история про черный алмаз величиной с куриное яйцо, и огранка у него такая хитрая, что он блестит как белый, хотя на самом деле черный. Ну, и что за него можно сказать? Обычно говорят, что таких алмазов в природе не бывает. Ну, ладно еще, что он черный, это иногда бывает, и насчет размеров - ну, ладно, особенно если алмаз очень большой, а яйцо очень маленькое, тогда да, размер вполне даже может соответствовать. Но вот огранка... Такая огранка, чтобы он блестел как белый - это уже реально невозможно, это даже кто угодно скажет, что это невозможно, потому что в натуре невозможно, да, и всё. И вот как раз на это она и рассчитывала.

Она - это, то есть, царская дочка - принцесса, то есть. Она замуж идти не хотела, потому что, вобще-то, мужиков презирала, но это между нами. И вот она замуж не хотела, а царь, наоборот, очень хотел ее замуж выдать. И все время к ней приставал с этой темой, женихов подсовывал, про наследника речи заводил - и так он уже ее достал, что однажды она ему сказала: хорошо, ладно, будь по-твоему, выйду я замуж, но... Но только в том случае, если ты, папа, подаришь мне на свадьбу черный алмаз величиной с куриное яйцо, и с такой хитрой огранкой, чтобы он блестел как белый.

А царь тогда ей говорит: а может быть, уж сразу луну с неба попросишь? Ее ведь, ей-богу, полегче достать, чем такой алмаз. А принцесса ему на это: луну бы тоже неплохо, но алмаз лучше. И без него я замуж не выйду, это уж точно.

И стал царь голову ломать, где бы такой алмаз достать. Созвал советников, а они ему говорят: а не обломался бы ты, царь-батюшка? Неужели нельзя на нее как-то по-другому воздействовать? А царь говорит: ну, вы ж ее знаете. Тогда один советник говорит: а знаешь что? Пошли кого-нибудь к дедушке Али, что на Тупиковой улице живет. Этот дедушка что угодно достать может: и кокаин, и кетамин, и диметилтриптамин, и шишки самые наилучшие. Глядишь, и про алмазы он кое-что знает.

Царь говорит: ага! И тут же отправляет к дедушке Али своего придворного курьера. А курьер - ну, короче, с курьером все ясно. Костюм, кейс, мобила, охрана, черный мерседес, и вот в таком вот оформлении приезжает курьер на Тупиковую улицу. А там...

Ну, короче, типичное гетто! Улица-то сама в свалку упирается, и стоят на ней домики-хибарки, которые из шифера, которые из шлакоблоков, а которые и вовсе из картона. Дорога как после бомбежки, и где-то в самом конце, уже почти на свалке, берлога дедушки Али: на фоне общего мусора и разглядеть-то трудно. Придворного курьера аж перекосило! но он свою брезгливость преодолел, с машины вылез, к домику подошел и голову свою внутрь засунул.

Смотрит - а там сидит очень толстый, очень черный, давно не мытый и, к тому же, насмерть убитый. Курьер его спрашивает: Это ты, что ли, дедушка Али? А толстый-черный-уколбашенный смотрит на него хитрым глазом и говорит: Ну, да. Я дедушка Али.

Тут курьер принимает важную позу, делает официальное лицо, щеки надувает и говорит: А известно ли тебе, дедушка Али, что царь-наш-батюшка желает иметь черный алмаз, величиной с куриное яйцо, и с такой огранкой, чтобы он блестел как белый?

Говорит - а по ходу понимает, какую хы он несет. Но остановиться он уже не может, и проговаривает всю шнягу до конца. А дедушка Али выслушивает его очень внимательно, прямо глаз не отрывая, а потом говорит: Мужик, ну у тебя и шифры! Я проперся! Но, ты знаешь, мужик, я ведь ничего не понял, что ты конкретно хочешь. Ты, давай, не шифруйся, говори открытым текстом, что тебе надо, тут все свои, никто тебя не спалит, так что, короче, давай конкретно: что надо?

А курьер к таким базарам непривычный, и тоже не сильно врубается, чего от него хотят. А потому повторяет свою телегу еще раз, слово в слово, как заучил. Тут дедушка Али радостно улыбается и говорит: а, мужик, я понял! Ты больной, да?

А курьер говорит: нет. Я не больной, и говорю серьезно. А дедушка Али: не! значит, ты точно больной. Ты посмотри на меня, и на хату мою посмотри, и на мебель посмотри, и в холодильник загляни, он все равно поломанный. А потом подумай: ну, откуда здесь возьмется алмаз? да еще и черный? да еще и с куриное яйцо? да еще и с такой хитрой огранкой, какую вобще в принципе невозможно!

И в ответ на эти его слова сзади начинается модная музыка и вступает хор негритянских голосов с такою вот телегой: мужик, ну что ты к деду привязался! мужик, ну что ты к деду привязался! мужик, дай закурить! мужик, дай пять рублей! мужик, дай пиджак поносить! мужик, ты кого это на хуй послал? Курьер оглядывается и видит, что это ни фига не музыка, а это на его мерседесе сигнализация, потому что по мерседесу черные детишки лазят и чего-то там открутить пытаются. А негритянские голоса - это, в натуре, реальные негритянские голоса. Это у курьера за спиной уже полсотни негров столпилось, все обкуренные, все руками машут и каждый свою шнягу прогружает. А охраны не видно - охрана в мерседесе спряталась, окна законопатила и ждет, чем дело кончится.

Тут курьер как развернулся! и как ломанулся сквозь толпу к своему мерседесу! Толпа перед ним расступилась, а дедушка Али со своего места приподнялся и говорит: эй, мужик, слушай сюда! Если ты и в самом деле от царя, тогда скажи ему, чтобы другой раз он таких дураков ко мне не присылал. А прислал бы кого-нибудь поумнее.

С тем курьер и уехал. И рассказал царю обо всем, и о том, что ему дедушка Али потом сказал. То есть, про умного человека. А где ж его взять, умного человека-то? Был один, да и тот в Израиль уехал. А еще другой умный был, так он уж давно умом поехал. А есть ведь еще умники, наверняка ведь есть, но они же ж, гады, все под дурачков косят, чтобы их никто не выкупил, что они умные. Короче, хоть вот это сам бери и иди к дедушке Али за черным алмазом!

И решил царь над этой проблемой серьезно подумать. Вызывает садовника и говорит: принеси-ка нам, друг Мустафа, полстакана очень умной травы: мы думать будем.

А Мустафа его спрашивает: и о чем же это вы, царь-батюшка, думать будете, если не секрет? Царь отвечает: да вот... Будем, короче, думать, как бы нам к дедушке Али подъехать. Чтобы он достал нам одну вещицу, которая для процветания нашей державы не то что бы нужна, а просто необходима.

А Мустафа его спрашивает: не тот ли это дедушка Али, который на Тупиковой улице живет? Царь говорит: тот самый. Тогда Мустафа говорит: ну, это проще простого! Мы же с ним кореша - ну, не то что бы совсем кореша, а какими-то краями знакомы: я у него тарился, и он у меня тарился, и травой менялись, и курили мы вместе не раз и не два. То есть, если вы, царь-батюшка, конечно, не против, тогда я сам к нему схожу и про все договорюсь.

Ну, и пошел Мустафа к дедушке Али. Только не сразу пошел, а сперва сходил на свой заветный дербан и намацал с хорошего куста весьма приличный шарик. А потом завернул его в фольгу, сел на велосипед и поехал на Тупиковую улицу.

Приезжает, стучится: здравствуй, дедушка Али, это я, Мустафа! А дедушка ему: заходи, Мустафа, очень рад тебя видеть. Дальше идет стандартная тема: чаек, магнитофон, про погоду, про урожай и все такое. Наконец и до травы очередь доходит.

Мустафа говорит: а мне тут недавно марокканский гашиш подогнали: ох, и неплох марокканский гашиш! А дедушка Али говорит: та! Что там тот марокканский гашиш! Возьми птичьего дерьма, смешай его с известкой, вот тебе и марокканский гашиш. И по виду, и по вкусу, и по действию.

Тогда Мустафа говорит: дедушка Али, а насчет египетского гаша - что скажешь? А дедушка ему на это: ага. Это дерьмо курить можно, если ничего другого нету - но только он ни фига не египетский, они его из Йемена везут, и причем берут что подешевле, потому что жадные очень.

Тогда Мустафа говорит: ну, а насчет индийского гашика - что скажешь? А дедушка Али: ничего плохого не скажу - хорош индийский гашик! Но вот зачем они его терьяком бодяжат? Это и у них, и у афганцев, и у пакистанцев кругом одна и та же фишка, а в результате и приход мутный, и отходняк тяжелый, и присада развивается, если много курить. То есть, больше пяти грамм я бы его не брал по-любому.

Тогда Мустафа говорит: ну, а насчет тибетского гашиша - что скажешь? А дедушка Али: ничего не скажу, потому что не пробовал. Но, говорят, хорошая штука тибетский гашиш: чистый, вкусный, ароматный, и приход от него небесный, звонкий и прозрачный, будто ангел пролетел да крылом зацепил. Но вот, не возят его в наши края...

Тогда Мустафа говорит: как это, не возят? Мне тут как раз грамм двадцать подогнали - и вот я сел, покурил, порадовался, а потом подумал: с кем бы этой радостью поделиться? А потом думаю: а хрен ли долго думать, если дедушка Али еще жив-здоров! И вот я разломил шматок напополам (и тут он кропаль достал), пришел на Тупиковую улицу (тут он кропаль развернул) и говорю: угощайся, дедушка Али! И не говори больше, что ты тибетского гаша не пробовал.

И вот они покурили совсем по-тибетски. То есть, по одной хапке, а потом целый час сидели медитировали да тихо улыбались. А потом дедушка Али говорит: Мустафа, дорогой, расскажи что-нибудь.

Мустафа говорит: да как бы и не о чем мне рассказывать: у меня ведь жизнь скучная-обычная, как у всех. А вот у тебя, дедушка Али, должно быть, много занятного случается?

Дедушка Али говорит: да. Случается. Сегодня вот тибетского гаша покурил, будет о чем рассказать. А на днях мужик приходил глючный, насмерть убитый, все от меня какой-то черный алмаз требовал. Прикинь, Мустафа! совсем цывильный мужик, в костюме, при галстуке, с мобильником, на тачке приехал и говорит: достань мне черный алмаз величиной с куриное яйцо, и чтобы он блестел как белый!

Мустафа говорит: ааа... Так это ж не ему! Это царю реально надо такой алмаз достать. Там... ну, короче, там такая смешная история, типа у богатых свои причуды. Царская дочка замуж выходить не хочет, ну, вот она и придумала. Достань мне, говорит, такой алмаз, а то без него я замуж не выйду.

Дедушка Али говорит: непорядок, однако. Девушки должны выходить замуж. Короче, ты тут посиди, я сейчас.

И с этими словами он встает - а это дело непростое, в нем ведь килограмм триста, в дедушке-то, -- встает, короче говоря, встает, берет в коридоре вилы, выходит на свалку, роется там минут пятнадцать и вручает Мустафе какой-то предмет, похожий на белое блестящее яйцо. Правда, грязное слегка, но это не беда, Мустафа его обтер, и видит -- а оно на самом деле не белое, а черное, и не яйцо, а, понятно дело, алмаз.

Ну, у Мустафы челюсть до колен отвисла! А дедушка Али говорит: вот, возьми и передай царю, если это ему поможет. А меня потом как-нибудь пивом угостишь.

Мустафа алмаз в карман положил, всячески поблагодарил, а потом отломил новый кропалик, и они опять покурили, но уже не совсем по-тибетскому, а скорее, просто по-бытовому. Ништячок, само собой, у дедушки Али остался - а там добрячий ништячок был, грамм на десять, не меньше, вся Тупиковая улица его два дня курила. А царь как алмаз получил, так его сразу принцессе вручил, при большом стечении свидетелей, чтобы потом не отмазывалась. А потом выдал ее замуж за такого принца, что она через два дня свое мнение о мужиках изменила, и счастлива была. А садовник Мустафа им на свадьбу такой веселой травы подогнал, что от смеха во дворце все стекла полопались. Да, кстати, а садовнику-то царь денежек отсыпал немерено, и вот он расширил садовое хозяйство, открыл свой магазин, купил себе дом и женился. На фига женился, непонятно - наверное, думал, что так лучше будет. А оно и в самом деле неплохо вышло.

(c)rastaman.tales.ru