Едва мы вырвались из объятий дверного проема, как в правое окно по ходу нашего движения (единственное не зарешеченное) врезался полуметровый железный пингвин. Урна пролетела буквально перед нашими головами. Ошеломленные, мы даже не пытались укрыться от стеклянного дождя, усеявшего все пространство почтового вагона острыми осколками. В теплое помещение ворвался морозный воздух.
Я кинулся к топке за совковой лопатой, Серж схватил со стеллажа какую-то массивную бандероль. Ожидая атаки, мы присели под разбитым окном в самую гущу стекол. Теплый воздух из наших легких смешивался и создавал паровую завесу от нападавшей стороны.
Просидев пару минут в напряженном ожидании, так и не дождавшись атаки, мы осмелились заговорить.
- Наверное, он заметил твою лопату, - прошептал Серж.
- Хуй его знает.
- Давай отползем подальше, а то тебе и размахнуться не получится.
- Голова! - похвалил я товарища.
Мы отползли на пару шагов назад и медленно стали приподниматься.
- Не видно ни хуя! - Серж говорил в полный голос, в его руке уже сверкал столовый нож.
- М-да. Мы как в консервной банке - бери вилку да выковыривай, - попытался сострить я.
- Как Пятачки. - последовал ответ.
- Ты что, бредишь? - удивился я.
- Ну, блядь… Эти… Как в сказке про Пиф-Пафа, Нуф-Нуфа, блядь… Три поросенка.
- Заебись сравнил!
- Нам нужно выработать стратегию обороны, - убежденно заявил Серж, и в его глазах появилась искра безумия. Однако он был прав. Положение осажденных обязывало к предупредительным мерам, а мы бездействовали.
- Если в сказке варили кипяток, то и мы будем варить, - Серж взял на себя обязанности генштаба. - Полезет в окно сука, ливанём в глаза ему, падле.
Я уже ничему не удивлялся. Варить так варить. По большому счету, оружия против человека-горы у нас раз-два и обчелся. Лопата, да столовые приборы. Бедновато.
- Ставь чайник! - прикрикнул на меня Серж, ежась от холода.
- Заткнись, - отреагировал я. - Ща всё будет. Следи за окнами.
Я оглядел пространство вагона. В мирное время тут можно было играть в футбол, и было бы не тесно. А теперь, как быстро все изменилось, наш дом на колесах превратился в арену для смертельной схватки. То, что жертвы будут, думал я, глядя на остервенелое лицо товарища, никто из нас уже не сомневался.
Ход моих мыслей был нарушен ударом двери и душераздирающим женским криком: "Прости!" Мы с Сержем переглянулись, и лицо одного отразилось в лице другого. В них был и откровенный ужас, и предвкушение адских мук, и жалость с презрением ко всему женскому роду.
- Блядь! Сука! - заорали мы в один голос.
Я покрепче сжал в руке лопату, Серж схватил чайник, и мы рванулись навстречу судьбе.
Но противник был готов к контратаке. Из тамбура с визгом вылетела девка и затылком угодила мне в висок. В глазах потемнело, я инстинктивно пригнулся, выронив единственное оружие. Правый глаз залило вязкой кровью. Как в тумане левым глазом я наблюдал за развитием событий. Девка рухнула мне под ноги, при этом она ударилась об острое железо лопаты подбородком, затем прошептала "прости" и, кажется, затихла. Серж взмахнул чайником и обдал верзилу со сломанным носом водой, но тот, вытерев рожу правой рукой, левой апперкотом отбросил моего боевого товарища на пол к разбитому окну. При этом чайник остался в руках у грозного амбала.
Стремительный Чайник - вот что увидел я перед тем, как сознание покинуло меня. А последней мыслью была: "Не вскипела вода - хуёвый чайник, не надо было экономить на чайнике. Вот, что его спасло"

Окончание следует.