После окончания института, точнее после выхода из двухмесячного запоя по поводу защиты диплома, я вдруг осознал, что нахожусь в состоянии невесомости. Я мог медленно кувыркаться и летать по комнате в общежитии или парить в городе. Меня ничего не поддерживало, и я ни на что не опирался. Я мог проснуться в одиннадцать часов утра или в три часа дня и меня не мучили угрызения совести. Я никому не был должен, и я был абсолютно независим. Некоторое время я получал от этого состояния удовольствие. Потом я начал испытывать определённое беспокойство. Во-первых, исчезли практически все мои сокурсник, а те что остались, появлялись в общежитии только вечером. Были они странно уставшие, практически не пили, зато начали много есть. Во-вторых, мне не давал покоя вопрос: "Куда же деваются толпы людей, которые с семи до девяти утра и после пяти дня, обычно мешают мне наслаждаться общественным транспортом?" И в-третьих пачка купюр оставшихся от последней шабашки уже давно похудела больше чем на половину. Страшное слово возникло у меня в голове. "Работа". Наверное, с таким же ужасом наши предки осознавали слова: "Война", "Чума", "Голод". Я догадался, что нужно искать работу. Даже сам не знаю, как догадался.

"Здравствуйте, я по объявлению, по поводу вакансии менеджера. С кем я могу проговорить?" - обратился я к молодому человеку, который работал в позе лёжа на столе, закрывшись от внешних раздражителей обеими руками. Он оставался глух к моей декларации. Я обошёл его и с удивлением обнаружил, что он спит. С не меньшим удивлением я обнаружил, что спят и три других сотрудника моего возможного места трудоустройства. Я человек деликатный и считаю, что будить людей на рабочем месте вульгарным криком или дёрганьем за плечо просто невежливо. Поэтому я взял телефон на свободном столе и позвонил по номеру указанному в объявлении. За моей спиной, на столе у молодого человека зазвонил телефон. Он проснулся. Я не оборачивался, но в зеркальной поверхности шкафа увидел, как он потянулся и с длинным зевком протянул: "Бл-и-и-а-а-а-А-А-т-ь-э-э-о-оо". Потом он взял трубку: "Фирма "Сигма", добрый день". "Добрый день, я по объявлению, подскажите какая у Вас комната?" "четыресто семь". "хорошо, я сейчас зайду". "ждём вас" - ответил он, но в зеркальной поверхности лицо у него было совсем другое. Я положил трубку и развернулся к нему. Он так же положил трубку, и собирался было опять погрузится в работу. Я успел подойти к его столу пока он не закрыл глаза. "Я только что звонил, я на собеседование". "Странно" - сказал он. Он что то хотел сказать ещё, но его заломило, и он предложил мне сесть на стул и подождать начальника. Я сел и погрузился в ожидание. "Молодой человек, молодой человек" - меня грубо и вульгарно трясли за плечо. Я открыл глаза. "Вы меня извините, но вы очень громко храпите и мешаете работать и не могли бы вы подождать в коридоре?". Я долго не мог понять, где я нахожусь. На глаза попались настенные часы. Я уже три часа находился на собеседовании. В комнате ничего не изменилось. Только молодой человек, разбуженный моим храпом, стоял теперь рядом. Я протёр глаза, извинился и пошёл искать другую работу.

Меня смущало, что текстильный техникум собирался платить программисту сто восемьдесят пять долларов. Меня так же смущало, что из арсенала программиста в моём личном снаряжении присутствовал небольшой опыт компьютерных игр и пользования офисными приложениями. Но в активе была безоблачная карьера программиста, масса свободного времени, и не забывайте техникум то текстильный! Я не специалист в дверных петлях, но по моему так скрипеть они не могут. Я ещё раз закрыл и открыл дверь. На этот раз никакого звука не было. Я смело вошел в маленькую комнату отдела кадров текстильного техникума. Почти всё её пространство занимала одна женщина, точнее, наверное, не женщина, а нечто среднее между женщиной и бегемотом. Судя по вони, которую уловил мой чуткий нос, она же являлась источником звукового сопровождения открывания дверей. Я сделал два смелых шага назад. Затаив дыхание я попытался выяснить, по какому курсу будет выплачиваться зарплата, является ли указанная сумма к выдаче или же ещё будет секвестроваться налогами и одержаниями. Сведения ,почерпнутые мной из монолога с Женщиной-Бегемотом, заставили меня призадуматься. Во-первых, как мы её все заебали. Во-вторых, не долларов, а гривен, а это в пять с половиной раз меньше, то есть почти ничего. В-третьих, естественно с удержаниями и налогами и ещё раз как мы все её заебали. Я извинился, протёр глаза и ушёл искать другую работу.

Огромный чёрный джип остановился возле меня. Я стоял под знаком остановка запрещена. В пяти метрах стоял гаишник. Он посмотрел на джип, на его номер и продолжил втыкать в свои непосредственные обязанности. Из джипа высунулся питбуль и человеческим голосом спросил: "Слышь братишка, это мы с тобой договаривались? Ну, садись побазарим". Мой возможный работодатель объяснил, мне, что ему нужен не наёмный работник, а неибаться партнёр и соратник. Его очень обрадовало то, что у меня ничего нет и прописка в общежитии, мне даже показалось, что он пробормотал "хули взятки гладки". Моя будущая работа заключалась в руководстве большим концерном с годовым оборотом в несколько миллионов долларов. Приступить к работе нужно было уже сегодня, но блядь Машка уже сьебнула, поэтому в край завтра с утра. И самое интересное, что делать практически ничего не нужно было, так подписать пару бумажек в день и всё. Зарплата же ограничивалась только размером моих карманов и других полостей на одежде. "Ёб, я бы тебя подвёз да у меня стрела, давай адрес пиши и до завтра". Джип объезжая яму на дороге выехал на тротуар. Гаишник вежливо подвинулся, уступая дорогу. Питбуль проехал на ещё красный и скрылся в городских джунглях. Больше я его не видел. Назавтра по указанному адресу были съёмки маски-шоу и куча питбулей в штатском с рациями. Задним чутьём я понял, что карьера топ менеджера отодвигается. Тут, какой то полудурок в бронежилете случайно выстрелил патроном со слезоточивым газом. Я протёр глаза и пошёл искать другую работу.

Да пошли вы все на хуй!

Я шёл по улицам любимого города. Я был независим и прекрасен. Я был сильным и опасным. Я был конкурентно-способным. На пути мне попался исполком. Я зашёл и узнал, как регистрировать предприятие. Мыслей никаких в башне не было. Через четыре дня, полегчав на двести долларов, я стоял на ступеньках последней инстанции с папкой регистрационных документов и кулёчком с печатью и штампом. Я сам стал точкой опоры, и мне срочно нужно было дать объявление о наборе сотрудников.

AMOUNT
KHARKOV. UKRAINE
ALBERT_73@YAHOO.COM