Не прошло и двух минут, как в дверь позвонили. Полпятого утра, долгов двадцать штук и непрерывный звонок в дверь. Пришлось открыть.
На пороге колыхалась, как я понял, давешняя пьяная компания из пятиэтажки.
- Людка у тебя? - так можно было интерпретировать издаваемый ими гомон.
- Нету.
- Как, нету?
- Улетела.
- Ты, козел, я сам видел, как вы целовались на твоей сраной кухне! - проорал самый крупный из визитеров. - Людка! Людка!
- Да нет здесь вашей Людки! Идите, идите! - я изо всех сил пытался не впустить пьяную публику в свою квартиру. - Что там у вас? Свадьба? Проводы? Вот и гуляйте себе, во всех смыслах!
- Не, я сам видел! Пусти! Людка! - не унимался бугай и продавился наконец через меня в прихожую. Я сдался.
"Ищите, дети природы, - пробормотал я, пинаемый со всех сторон непрошеными гостями". Нельзя сказать, чтобы краем сознания не понимал, что поступаю нечестно. Я ведь знал, что они говорили правду и имели все основания искать у меня свою подружку. Но после того как я закрыл окно, все происшедшее стало казаться мне очередным кошмаром. Никогда до этого женщины не влетали ко мне в окна, поэтому я автоматически пытался подыскать всему рациональное объяснение. Лучшим из них казался сон. Даже заявления пьяных свидетелей не могли поколебать мою материалистическую базу. Я просто решил, что ведьмины друзья мне тоже снятся.
Страшно матерясь, они покатились по квартире, оскверняя воздух, оставляя на полу и погребая под собой милые моему сердцу хрупкие безделушки. Не найдя Людку, здоровый мужик, который, видимо, был у них предводителем, неожиданно сменил тему и направил свою настойчивость на то, чтобы присоединить меня к своей свите.
- Ты мне сразу понравился, - заявил он. - С нами пойдешь.
Я мечтал только о том, чтобы очистить свою территорию, и я решил одеться и сделать вид, что собираюсь идти с ними. Я надеялся таким образом выпроводить гостей и потихоньку вернуться. Наматывая на шею шарф, я услышал истошный, душераздирающий крик.
Следующей моей мыслью было удивление от того, что я не проснулся - это было бы логичнее всего. Но нет. Я стоял с мохеровой петлей на шее, со всей ясностью понимая, что под моим окном нашли труп. Так оно и было. Все как-то сразу притихли, протрезвели и спускались во двор в тишине и порядке, так что вой и причитания над телом были слышны даже на лестничных пролетах, выходящих окнами на противоположную сторону дома. Кричали женщины, видимо, из ожидавших компанию внизу. Я тоже спустился и зашел за дом.
Людку уже вытащили из снега. Она лежала на утоптанной дорожке и, на первый взгляд, казалась совершенно не пострадавшей, наверное, она сломала шею. Глаза были закрыты, и в тот момент, когда я подошел, на труп накинули дубленую куртку. Кто-то вытаскивал из сугроба мой складной стул.
Одну за другой я курил сигареты, затягиваясь до самого фильтра. Мертвая женщина была куда как реальна, не в пример парящей над фонарями ведьме. Я серьезно сомневался в своей нормальности. Из окон выглядывали соседи, дом весело засветился, а через несколько минут подъехала скорая помощь. Я отвернулся и побрел восвояси.
У самого подъезда меня окликнул типичный, хотя и незнакомый голос: "Гражданин, задержитесь, пожалуйста". Я сплюнул последний бычок и остановился. Меня догонял обаятельный сорокалетний мент в чине капитана, сопровождаемый крупным Людкиным дружком.
- Гражданин?..
- Слипченко, - сказал я.
- Вы, вроде как, по делу свидетель, - начал мент. - Поступила информация, что вы последний видели покойную перед смертью. Пока вас ни в чем не обвиняют, но обстоятельства для вас не лучшие.
Я кивнул. В голове болтнулся тошнотворный страх, и при этом мне сильно хотелось рассказать приятному милицейскому дядьке всю безумную историю, и пусть он решает, где мне место: на зоне или в дурке.
- Может быть, поднимемся в вашу квартиру, - предложил мент. Какой же он был приятный, розовощекий и здравомыслящий. За несколько последних недель он был первым, кто проявил обо мне хоть какую-то заботу. Он поднял глаза от моих голых ног и улыбнулся. - Холодно, и осмотреться полагается.
В квартиру мы поднялись вдвоем. Я старался осмотреть его глазами, и отметил чудовищный беспорядок. Мы сели на кухне, носившей явные следы борьбы. Мент включил чайник и предложил мне рассказать все с самого начала.
Некоторое время я не мог начать рассказ. Я трясся, пытался закурить и стал себе окончательно противен, но мой допросчик смотрел по-доброму и налил мне чаю. Без лишних вопросов он насыпал сахар на свой вкус и пододвинул мне чашку.
- Вы успокойтесь, - сказал он. - Вы, гражданин Слипченко, я вижу, трезвый. Стало быть, не пили с той компанией, - я подтвердил. - Что же вы делали?
- Работал.
- Покойная находилась в вашей квартире?
И тут меня прорвало. С огромным облегчением я рассказал все, не задумываясь, что было в мою пользу, а что могло мне повредить. Мент качал головой и делал пометки в блокноте. Он мне поверил. Или сделал вид, что поверил, что в сущности означало одно и тоже.
- Гражданин Слипченко, - начал он, когда я полностью выговорился. - Вы, конечно, чудеса рассказываете и поверить вам трудно. Вот, если б вы жили на первом этаже, тогда другое дело. Тогда я так и записал бы в протоколе, что женщина силой проникла в вашу квартиру, но записать, что она влетела, я, сами понимаете, не могу. Давайте так, вы не пили - это факт. И я его записываю. Остальные свидетели все как один в алкогольном опьянении. Покойную мы проверим, и если она тоже выпивала...
"Не надо было ни в чем призваться, - думал я, пока составлялся протокол". Хотя я решительно не мог придумать, как я мог не сознаться. Ну что я стал бы говорить? Что спал, что ничего не видел?
- И еще, - продолжал капитан. - Я записываю, что женщина проникла к вам через дверь. В голом виде. Именно через дверь. Та-ак, - говоря, он продолжал записывать. - Имели место сексуальные домогательства. Будучи в нетрезвом состоянии, выпала из окна. Вы все запомнили, на вас можно положиться, гражданин Слипченко?
Если до меня что-то и дошло, так это то, что этот замечательный капитан был моей первой настоящей удачей за многие дни. Мне не хотелось расставаться с ним. Я нашел в холодильнике банку икры и бутылку пива. Но капитан вежливо отказался:
- Нет, спасибо. И вам не советую, будьте сегодня трезвым, Слипченко. И попрошу вас до конца следствия пределов города не покидать.
Записав все интересовавшие его данные и душевно попрощавшись, мой новый знакомый ушел. За окном тоже стало тихо и пусто. Даже мой стул исчез. Толи в интересах следствия, толи его просто сперли под шумок. Вот так. Что было большим чудом, летающая на морозе голая ведьма или герой фантастического рассказа про милицию? Об этом предстояло подумать, но только после завтрака. Жрать хотелось нестерпимо. В моем-то положении...
Я съел все свои припасы, включая погрызанную Людкой колбасу. Следы ее зубов я отрезал и выбросил в окно, совершая некий мистический акт. Небо светлело, надо было собираться и ехать. Еще несколько минут я смотрел телевизор. Вести машину я был не в состоянии. Я не выспался, перенервничал так, что мало не показалось, к тому же выпил пива. Разумно было поймать тачку и добираться на ней, но из-за недавних снегопадов дороги стали отвратительными, кругом пробки, и я решил, что быстрее будет использовать метро.
Я собрался и вышел. Заявляться в контору в такую рань не имело смысла, и я решил наведаться в новое помещение клуба, где как раз шел ремонт. Мысль о долгах я переместил в подсознание. По крайней мере, на время пути. Поймав попутку, я через пять минут был в метро. Я уже и забыл, когда ездил там в последний раз. По-моему, тогда еще были жетоны по два рубля.

(продолжение следует)