Хочу хранить историю страны своей…

Александр Розенбаум



Возвращаясь после полугодовой зимовки в Тайланде, решили пару месяцев пожить в Барнауле – подышать, наконец, свежим воздухом, пообщаться с родственниками и знакомыми перед возвращением в Москву.

Остановились в квартире родителей (они уже с полгода, как жили в Москве). Устроились неплохо, даже маленькую в частный сад начали водить. Я занимался  трейдингом, возобновил частную юридическую практику. Лена помогала.

Как-то звонит мама:

- Лёш, там в ящике, в стенке, в зале, где документы, поройся, справку мою 2-НДФЛ захвати. Если назад поедете…
(То ли для пенсионного, то ли для социальной карты москвича нужна).

-Ладно, - говорю, - посмотрю.

А сам в Новосибирске.

Потом опять мама звонит:

- Ну ты посмотрел?

- Нет, - говорю, - привет тебе с Чике-Тамана.

- А может, все-таки на Алтае останетесь?

- Билеты уже купили.

Звонит за неделю до отъезда:
- Ну, взял?!

- Я в Верх-Катунском, дождь пережидаем под навесом, потом перезвоню.

- Вы поедете? Говорят уже до Люберец долетают…

- Значит - в столице все спокойно. Поедем. Вернее, тоже полетим.

Собрались уезжать, поставили в коридор чемоданы, начали обуваться.

- Давайте, говорю, присядем на дорогу.

Посидели, посмотрели друг на друга, маленькая язык показала. Спустились, ждем такси.

Мама пишет:
- Счастливого пути, справку не забудьте.

Тьфу, ты, - думаю, - женщины. Как это у них получается?!

Возвращаться – плохая примета, но возвращаться без справки –хуже всяких примет…

- Подняться, - говорю, – надо. За бумагами.

Лена напомнила про платное ожидание такси.

- Не дороже денег, - отвечаю, - а сам заказ отменяю. Время еще есть.

Поднялся, разулся, аккуратно, как урну с прахом из Кремлевской стены, начал вытаскивать доверху набитый ящик из бледно-рыжей румынской, по-моему, стенки.

Помню, как отец каждый раз выговаривал за отчетливые отпечатки моих маленьких ручек на ее лакированном покрытии.

Как ругалась бабушка:

- Антошка, или, язви тебя, Алёшка, ты зачем ногой ящик закрыл?! Все отцу твоему расскажу, он тебе даст.

Или как укоризненно смотрела мама, когда я не закрывал двери шкафов на ключ, беря полотенце для душа.

Как игриво поддерживал девчонку из компании, которая на табуретке доставала хрустальные фужеры из серванта в центре стенки за несколько часов до боя Курантов.

А ещё, как, однажды, достал из прозрачного книжного шкафа полистать «Воспоминания о Пушкине», и понял, что уже пережил поэта…

Разместил ящик на диване и начал его разбирать.

Целлофановый пакет с черно-белыми фотографиями. Отец еще совсем маленький с яйцом в руках посреди деревенского двора. Дядька -дембель в армейской форме с фотоаппаратом. Другая моя бабушка, прямой взгляд, сдержанная собранная улыбка, я у нее на коленях.

Отдельно - выписка моей первой дочки – все деды (кроме одного) еще живы …

Архивная справка о репрессированном прадеде – председателе совхоза Пушкове Захаре, якобы в 1937 году совершившем хищение народной социалистической собственности… Срок – 14 лет лагерей.

Металлическая круглая коробка из-под конфет с медалями деда. Всего - 17 штук. Распечатанная копия наградного листа «младший лейтенант Пушков Алексей Захарович 13 августа 1944 года представлен к ордену «Красная Звезда» … в сильную дождливую погоду и полное бездорожье, под артиллерийским и минометным огнем противника осуществил подвоз в украинский Золочев конным транспортном на 24 подводах горючее, боеприпасы и провизию, за 41 час совершив марш-бросок 61 километр, отбивая своим взводом яростные контратаки окруженного противника...». Тут же - часы деда «Полет» с гравировкой «от Генерального прокурора СССР».

Справка на половинке оторванного по линейке листа на гербовой бумаге Алтайского крайсуда - о реабилитации Пушкова Захара от 1961 года. Реабилитирован посмертно.

Еще одна половинка листа – в связи с организационно-штатными мероприятиями сократить по должности и оправить в запас подполковника Пушкова А.З. Прокурор военного округа такой-то – 1976 год.

Свидетельство о смерти деда (в один год с Высоцким и Олимпиадой).

На хранении военный билет нашего друга семьи - «с 12.1980 по 12.1981 принимал участие при ликвидации банд мятежников на территории Демократической Республики Афганистан».

Мое свидетельство о рождении – 1984.

Партийный билет КПСС отца – последняя запись в 1989 году.

Бабушкина Сберкнижка (той, что про ящик говорила) – 6 015 рублей на счету по состоянию на 1991 год. Их так и не удалось снять.

Мое свидетельство о крещении в 1992 году в Новосибирске – бабушка никому ничего не сказала и просто крестила меня и сестру.

Пожелтевшая Конституция России 1993 года издания. Господи, а это откуда!? Разве что – семья юристов…

Зеленый сертификат 1994 года на 5 акций МММ.

Папка документов на дачу – купили в 1995 году участок в поле сорняков с ручьем под горой и о продаже в 2017 году – дома с гаражом, бани, туалета, контейнера на том же участке - всё за 50 тысяч рублей. Меньше тысячи долларов, а сколько жизненных сил, ресурсов, прикладного труда.

Фото сына тети Тони на бронетранспортёре в Чечне (был снайпером, сейчас водителем работает, никогда ничего не рассказывал).

Значок «Голосуй или проиграешь» с портретом Ельцина.

Билет 1/8 Чемпионата Мира по футболу. Как сейчас помню как шумела Москва, после победы наших на Испанией.

Бордовое удостоверение к госнаграде «За заслуги перед Отечеством 2 степени» отца, подписанное действующим Президентом.

Удостоверение мамы – Почетный адвокат России.

Мои перетянутые резинкой прокурорские подполковничьи погоны в мультифорке (файлике). Ушел сам, за 5 лет до пенсии.

Несколько одноразовых масок в пакетике – в Ковид мама больше месяца провела в больнице…

Расписка, что приняли 4 пакета вещей. Место получателя – Донецкая республика.

Фотография второго ребенка младшей сестры…



Зазвонил телефон:

- Машина еще не приехала. Ты долго?!

- А ты случайно мамину справку не видела?

- Я уже давно ее сложила, она несколько раз просила…

Тьфу, ты, думаю, женщины…



- Понял, поехали, - говорю, а сам такси заказываю.

На всякий случай посмотрелся в зеркало.

Осунувшееся лицо, чуть скошенный взгляд, поджатые губы. За несколько минут пролетела судьба моего рода, моей страны, моего народа. И что мы хотим от себя, что требуем?! Непрекращающийся анамнез коллективной психотравмы на фоне достижений и счастливых моментов. Поэтому-то и происходит все медленно и неправильно, чтобы не успел загордиться человек, чтобы он был грустен и невесел…

И, все-таки, как пел нетленный Майк:



Вот так мы жили, так и живем,

Так и будем жить, пока не умрем,

И если мы живем вот так -

Значит, так надо!



Перекрестился и вслух, негромко, но твердо сказал: — ну, с Богом! Что еще тут скажешь!?



… когда взлетали, маленькая уже угомонилась.

Лена что-то спросила, я не успел ответить и вдруг вспомнил, что ящик так и остался лежать на диване, а в стенке на его месте – черная дыра.

Не зря говорят, возвращаться – плохая примета. Чтобы не возвращаться не следует уезжать.