Иван Иванович Лужецкий на службу в милицию пришел недавно — пару недель как. Советская милиция умерла вместе со страной, новая — российская, еще не вписалась в рынок. Людей в милиции не хватало, как не хватало в стране всего. В избытке только спирт «Рояль» и обоссаные ларьки на каждом углу. Главное, чего не хватало в стране — денег у народа и совести у правителей.

  Юный педагог — дипломированный учитель истории, идти к детям в школу не хотел, там даже мизерную зарплату не платили, а богатырский организм Вани требовал витаминов, углеводов, белков и острых ощущений. Приключений в жизни Ивана хватило с лихвой: срочную службу проходил «за речкой», и не писарем в штабе, а разведчиком в десантно-штурмовой бригаде. Воевал, как следует, за что награжден честной солдатской медалью «За отвагу».

  Выпускник «педухи» с боевым опытом украсил бы собой любую банду города и хапнуть адреналина полной грудью, но роль экспроприатора народного добра у экспроприаторов Ваню не прельщала. Жуликов, бандитов и воров Лужецких не любил, человеком слыл неконфликтным, предпочитая выплескивать дурную энергию на боксерской груше. Спорт Ваня обожал — молодой, крепкий тягал гирю и штангу, боксировал и плавал, держал себя в форме. Как говорят в народе, «Бодливой корове Бог рогов не дает», Лужа сам любому рога сломает, но предпочитал худой мир доброй войне. Сильные люди — добрые.

  Сманили Ваню милицейские кадровики, пообещав должность шерифа, зарплату, продовольственный паек, выслугу лет, казенную форму, пистолет и приключения. Наш молодец взвесил «за» и «против» и согласился — куда еще идти? — в школу не охота, а заводы встали. Человек, не имеющий выбора, не имеет повода для сомнений!

  Пока в нескольких сотнях километров догорал расстрелянный демократами Белый дом, Лужецких впервые открыл дверь Фрунзенского РОВД, ставшим для него родным на многие годы. В честь знакомства молодому сотруднику милиционеры поднесли полный стакан водки. Ваня проглотил горькую, занюхал рукавом, и, улыбаясь, оглядел новый коллектив. «Пугать вздумали, и чем?» — говорили смеющиеся глаза.

— Ты принят! — сказали хором опытные коллеги и тут же прилепили Ване кличку — «Лужа», понятно, от фамилии.

  Начальник выдал богатырю самые проблемные участки — городские поселки «Шахты», «Шанхай» и «Агроном», полностью населенные алкоголиками, ранее судимыми, «химиками» и иными организованными и неорганизованными преступными элементами.

  — Ты справишься! — сказал начальник и похлопал новоиспеченного шерифа по плечу. Времени на раскачку новичку не дали, приказав составить десять протоколов за нарушение правил торговли. Через пару часов протоколы лежали перед начальником.

  — Как успел? — удивился шеф.

  — Пришел на рынок, собрал с продавцов десять паспортов, велел зайти в отдел после обеда в протоколах расписаться, штраф принести и паспорта забрать.      — с пролетарской прямотой признался Ваня.

  — Так может, они ничего не совершили! — обхватил голову руками шеф.

  — Сегодня не совершили — завтра совершат! — резонно возразил Лужа.  — Это же торговля, как без нарушений?

«Далеко пойдет, понял службу пацан» — подумал начальник участковых.

  — Иди с господцем, отрок — проводил он Лужу из кабинета. — Повезло милиции с тобой!

  — Что? — не расслышал Ваня.

  — Иди, молодец! — начальник спешил закрыть дверь, пока Ваня не отобрал паспорт у него самого.

****

  Первое дежурство — особенное. Каждый милиционер помнит , как первую любовь. Неуемная натура жаждет приключений, раскрытия убийств, погонь и перестрелок, но в реальности — бесхозный почерневший труп без внешних признаков насильственной смерти, срезанный кошелек в трамвае, кража кур путем свободного доступа и потерпевшие длинными косяками с заявлениями, жалобами и просьбами.

  Участкового Лужецких с утра отправили на «травму». Когда в больницу скорой медицинской помощи поступает увечный гражданин, бдительные врачи сообщают в милицию. Мол, перелом руки и гематомы у бедолаги, вы уж приедьте, разберитесь, вдруг болезный пал жертвой криминала.

— Ничего страшного, травма челюсти у бабы, — сообщил дежурный молодому участковому. — Едешь в приемный покой, выясняешь у врача что за травма, как челюсть свернули. Берешь от врача и бабы объяснения и везешь сюда. Не бабу, не врача, а объяснения! Да, и запомни, если поломатая заявления писать не будет, значит, сама упала. Тогда возьми встречное заявление, мол, прошу проверку прекратить. Отделу нераскрытые преступления не нужны!



  В больницу молодой участковый пошел пешком — идти недалеко. «Истребительная» больница на территории обслуживания родного отдела. Форму Луже еще не выдали, а удостоверение заменяла выписка из приказа со словами: «стажер по должности участкового инспектора милиции». Человек без звания, формы и оружия. И машины не положено, ножками иди, молодой еще. Ваня зашел в приемный покой, накинул халат на плечи и поспешил в ординаторскую.

  Врач —  молодой парень, окинул участкового суровым взглядом. Сказывалось недоверие к внутренним органам в целом и к участковому без удостоверения и формы в частности.

  — Подождите за дверью! — рявкнул доктор на Ваню, — переодеваюсь, смена закончилась!

  Ваня вышел за дверь ординаторской, оценил оперативную обстановку, оглядел страждущих, сидящих перед кабинетом травматологии.

  — Пушная кто? — громко спросил он

  — Я тут! — ответила из очереди молодая, дородная девка лет двадцати пяти.

  — Из милиции — представился Ваня. — Нужно поговорить!

  — Я вам, товарищ участковый, всю правду скажу, — била себя в грудь потерпевшая Пушная. Про таких говорят — кровь с молоком: вроде бы полная, а фигуристая и все при ней — титьки, жопа, лицо симпатичное.

«Вот стою я перед вами, простая русская баба.»

  Ваня присел на соседний стул, достал бланк , готовясь записывать объяснения потерпевшей стороны.

  — Фамилия, имя, отчество? — выдохнул Ваня.

  — Пушная Алла Сергеевна. — сторона сделала заговорщицкий вид и зашептала, — Бымшего мне так захотелось, аж жуть! Ну, вы не понимаете, вы же — мужчина.

  — Чего это вдруг не понимаю? — удивился Ваня, про себя перечисляя бывших баб, которых бы захотелось вновь. Эх, Милка... А титьки у нее... — расскажите, при каких обстоятельствах получили травму?

  — Прощание, понимаете... Я это... минуэт делала.

  — Чего? — удивился Ваня и уточнил — Минет?

  — Ну да... — прошептала Алла — в рот взяла! Прощались мы. Новая любовь теперь.

  — Кхм... — поперхнулся Ваня и взялся заносить объяснения в бланк.

«Как правильно писать — миньет или минет? — пофиг, пишем — взяла в рот».

  Ваня вздохнул и записал: «... я совершала половой акт в извращенной форме с бывшим сожителем», так трактовал оральный секс Уголовный кодекс РСФСР, а кодекс Ваня чтил, изучая его в Учебном центре местного УВД в перерывах между пьянками-гулянками и работой.



  — Вот взяла я и очень старалась, товарищ милиционер, — не краснела Алла, — а потом челюсть набок. Он скорую и вызвал. К соседке бегал, по телефону.

  — Сожителя как зовут? — Ваня начал описывать событие «преступления».

  — Кого? — обиделась Алла.

  — У кого ты... кому делала этот, как его, миньет. С кем прощалась.

  — А... Бымшего? — Володик, — Алла томно облизнулась. — Кабанов фамилия. На соседней улице живет.

  — Кем работает? — уточнил Ваня, глядя в протокол.

  — Не важно, — хихикнула Аллочка и добавила серьезно, — на ферме молочной работает. Кем — не знаю.

  — «Хорошо тому живется, кто с молочницей живет, — молоко он попивает и молочницу...» — тихо пропел Ваня.

  — Чего? — удивилась Алла.

  — Да ничего, — улыбнулся Ваня — частушка такая. Я тоже из деревни.  — дальше что было?

  — Дальше новый жених появился, Коленька. Красивый, большой такой. Он — бандит, в бригаде! У него денег много. И ревнивый — жуууть... Только ему ничего не говорите, ладно? — он меня убьет. И Володика убьет!

  — Не скажу. Дальше что было, когда челюсть выпала? — раздраженно спросил Ваня. Крутизна ревнивой любви Аллочки Ваню не волновала. Чего ментам бандитов бояться?

  — А... «Скорая» приехала и меня сюда, в приёбный покой и привезли.

  — В приемный. — поправил потерпевшую Ваня.

  — Да, в приёбный. Тут челюсть доктор вправил и вы пришли.

  — А милицию зачем вызывали? — выдохнул Ваня и уулыбнулся. — бытовая травма!

  — Я не вызывала — это врачи вызвали, — Алла кивнула в сторону ординаторской.

  Из коридора вышел доктор — юноша со взором горящим, высокий чернобровый красавец, скуластый, с трехдневной щетиной, одетый в костюм с галстуком-селедкой. Видно было — спешит домой человек. Сдал смену — гуляй смело!

Завидев врача, Алла мечтательно улыбнулась.

«Любвеобильная какая, — заметил улыбку девушки участковый. — Сучка ебливая, кобелей то за версту чует!».

Доктор подошел кАлле и скомандовал:

  — Встаньте, больная!

Юля встала.

  — Откройте рот!

«Какой внимательный доктор. — заметил Ваня. — Молодой и ответственный.»

  — Подвигайте челюстью. Вправо-влево. — доктор наблюдал за грешным отверстием, стараясь оценить свою работу. — Как себя чувствуете?

  — Холофо! — прошамкала открытым ртом Юля.

Сидевший рядом с врачом и пациенткой Ваня краем глаза заметил что-то синее, резкое и крупное. «Это» выросло перед ними внезапно, дыхнуло застарелым перегаром и прогремело басом: «Ах, это ты!»

Участковый, будучи парнем резким и крепким, не раз гонявший городских парней оглоблей на сельской дискотеке, вскочил с сидения и отступил назад. «Это» — оказалось молодым здоровым мужиком, весом кило под сто, бритым наголо, в слаксах и синей спортивной кофте.

Здоровый молодчик схватил левой доктора за ворот пиджака, дернул на себя и с правой пробил ему в челюсть. Доктор охнул, обмяк, схватился рукой за лицо и улетел на сидения.

«Ты чо, бля?» — крикнул Ваня, принял боксерскую стойку и врезал здоровяку с правой в голову. «Будем бить аккуратно, но сильно!»

Здоровяк завалился назад, не удержал равновесие и упал сверху на доктора.

Сотрудник милиции выполнил свой профессиональный долг, применив физическую силу и приемы борьбы — как написано в законе. Теперь сотрудник милиции обязан оказать первую помощь пострадавшим.

Юле помощь не требовалась — от удивления у нее отвалилась челюсть. Она смотрела в одну точку и молчала.

Ваня бросился помогать новому потерпевшему — доктору. Вытащив из объятий упавшего нападающего, Ваня поднял лекаря за подмышки и усадил на стул.

— Ыауыыы! — мычал доктор, держась за челюсть.

— Пиздец, согласен, — поддержал его милиционер. — Доктор, излечись сам!

— Оыие оаиаоую! — ткнул рукой в сторону ординаторской доктор.

— А с этим что? — указал на упавшего мужика Ваня.

— Уааиии еоо ааа ууу! — доктор показал рукой на стул — ооо ии ууу!



Бандит Коленька очухался от нокаута, сел на задницу и уставился на Ваню. Ваня схватил Алкину любовь за шиворот, словно куль с говном, приподнял и посадил на стул, как велел доктор.

— Доктор потом тебя примет, — сообщил поверженному Ваня.

Коленька держался рукой за челюсть и тихо стонал. Ваня приложил со всей пролетарской ненавистью — недаром Лужа славился на все село поставленным ударом.

Алла, оправившись от шока, бросилась на колени перед мужиком.

— Коля, Коленька!!! — завыла она и бросилась обнимать избитого.

— Ииии аа уууй, уууа! — отстранил ее мужик и схватился за челюсть.

— Ах ты козел, му-сооо-р! — Пушная, словно пантера развернулась, обнажила когти и вцепилась в лицо участковому, — Коленьку маааавооо!

Ваня схватил Аллу за подбородок и толкнул на сидение.

— А ну присядь, шалава! — цыкнул Лужецких.

Потерпевшая упала на кресло, схватилась за челюсть и застонала.

— Попустись немного, — сказал он девушке устало, потирая костяшки пальцев на правой руке.

— Ыыы, уаел — провыла в ответ Пушная съехавшей на бок челюстью.

Три челюсти сразу — это было много.



— В больнице задержусь! — сказал Ваня в телефонную трубку дежурному по райотделу. — Тут еще три травмы. Пока не заявили, но я сразу всех опрошу, чтобы два раза не ездить!

— Господи! — перекрестился дежурный, — прислали участкового на мою голову — была одна травма — стало три!

Редакция - Berg

#котПятницкого