Дочь у царя Эврисфея росла - молодая Адмета.
Царь целовал её в тощую жопу, внимал всем капризам.
Как-то служанка ей на ночь читала забавную сказку
Про амазонок - воительниц диких и дюже свирепых:

"Где-то за морем, за краем земли, у пизды на опушке,
Город стоит Фемискира, живут там прекрасные девы.
Царствует там Ипполита, не Киса, не из "С лёгким паром",
Грозного дочка Ареса - бога войны и баталий.

Матриархат там махровый, мужчин днём с огнём не отыщешь.
Поразвели феминизьму, мы, типа, и сами с усами.
Только весной ежегодно сбираются бабы гурьбою,
Чешут в соседние страны, пиздою чтоб там почесаться.

И, заодно, между делом могут зачать там потомство.
Если мальчишка родится, сразу сплавляют подальше.
Девочек пестуют, любят, тщательно в бошки вбивая
Принципы, блядь, феминизма, таких же растят ебанашек.

В прочее, собственно, время делать им нех совершенно.
Вот и придумали, суки: курсы шитья-рукоделья
Нахуй они упразднили. Секции бокса повсюду,
И джу-джитсу с кендзюцу. Все с малолетства там трутся.

Словом, ебальники чистить бабы те учатся раньше,
Чем отучаются ссаться мимо горшка да на ляжки.
И Ипполита не знала в жизни хоть раз пораженья,
Ведь есть у неё чудо-пояс, дар от отца, от Ареса".

- Ёптыть, - вскричала Адмета, - мне бы такой чудо-пояс!
Уж я тогда б показала козью, блядь, морду соседу.
Ишь чо удумал, паскуда, мною манкирует, гнида,
Я ему строю, блядь, глазки, он же, козёл, ноль вниманья!

Я уж как та амазонка: хоть бы раз в год хуй пощупать,
Только с моей тощей жопой и лошадиным ебалом
Что-то я не наблюдаю толп ебарей под балконом.
С поясом я бы, конечно, хоть одного б, да словила.

Эти слова Эврисфея задели за самое сердце
(Он возле двери грел уши, очень уж был любопытен).
Кликнуть велел Геркулеса: пиздуй, мол, дружок, к амазонкам
И раздобудь чудо-пояс, хоть расшибись, сука, в гирос!

Хуле поделать, собрался, сел Геркулес на корабль,
Взял сухпайки с вещмешками и арсенал свой, конечно.
Об амазонках наслышан: мало ль, моча ёбнет в бо́шки,
Недоебит застарелый - это вам, братцы, не шутки!

Долго ли, коротко ль плыли, город вдали показался:
Средь плодородной долины высились стройные башни.
Куча бабья в лёгких латах, с разнообразным оружьем
Пиздили всяко друг друга: стало быть, тренировались.

Это была Фемискира - столица страны амазонок.
Только причалил Геракл корабли к каменистому брегу,
Тысячи взглядов и стрел оказались в него устремлённы.
Вышла вперёд Ипполита с копьём, в золочёных доспехах.

- Кто ты такой и какого ты хуя забыл в нашей бухте? -
Гласом стальным вопрошала Геракла царица, нахмурясь.
Ей Геркулес отвечал, что явился он по порученью,
Волей богов, исполняет приказы он, мол, Эврисфея.

И не могла бы царица, раз так повернулись событья,
Шмотом своим поделиться - отдать ему пояс волшебный?
Дескать, все в курсе: всегда Геркулес добивается цели.
Очень ему б не хотелось за тряпку тут всех отмудохать.

И отвечала царица, мол, воин ты авторитетный,
Прав ты, ведь было б прискорбно мне править толпой инвалидов.
Пояс тебе подарю я без всяких ненужных баталий,
Папа же свяжет мне новый. Пошли-ка обмоем обновку.

В честь Геркулеса устроили пир небывало роскошный.
Гера ж с Олимпа с тревогой за всею хуйнёй наблюдала.
Дюже она осерчала: слишком легко всё выходит!
И в Фемискиру примчалась, прикинулась, блядь, амазонкой.

Стала по улицам шастать, смешалась там с бабьей толпою,
Ссать стала в уши всем встречным и слух прокатился по царству:
Мол, Геркулес наебал всех и пояс царицы - отмазка,
Нахуй ему не упёрся, приплыл же он за Ипполитой.

Щас её чпокнет втихую, сразит колыбахой своею
В самое сердце. Да, впрочем не только в него, он умеет.
И амазонки взроптали, шушукаться стали тревожно,
Паника по Фемискире тяжёлой волной прокатилась.

В этот момент Геркулес, отобедав, прощался с царицей.
Друг подле друга стояли они на мостках у причала.
Шаркали ножкой друг другу, мол, было приятно знакомство,
Да приезжайте ещё, да спасибо за гостеприимство.

Вдруг над пологим холмом, что причал отделял от столицы,
Словно живая волна, появилась толпа амазонок.
Рёв возмущённый причала достиг: амазонки бранились,
Словно нетрезвый гусар, прищемивший залупу ширинкой.

К ним обернулась царица, пытаясь их утихомирить,
Но потонули средь рёва толпы её пылкие речи.
В бешенстве бабы лишаются слуха и поодиночке,
Как что вобьют, блядь, в башку, аргументы и логика похуй!

Баб же толпа, да одной одержима идеей безумной -
Неуправляема и разрушительна, словно цунами.
Вынул Геракл меч, копьё и снаряд зарядил в катапульту.
Сиськами, копьями грозно тряся, амазонки скакали.

Стаей свирепых лихих хомяков облепили Геракла,
Ну его тыкать оружием всяким! И на ногу, блядь, наступили!
Львиная шкура Геракла, конечно, вполне защищала,
А на ногах лишь сандали, и стало вот прямо обидно!

- Ах вы, паскуды! - культурно вскричал Геркулес громогласно, -
Щас, суки, зубы повыбью, а ну разбежались все нахуй!
Разума глас утонул в общем гаме, не вняли ему амазонки.
А джентльменства, как класса, в то время не существовало.

Грустно вздохнул Геркулес и щитом уебал прям наотмашь.
Бабы и зубы их в воздухе перемешались красиво.
Взмах дубинатора - весело кости в ответ захрустели.
План Геркулеса отпиздить, короче, был с треском провален.

Дрогнули бабы, они не встречали ещё оппонента,
Силой и ловкостью что хоть немного б Гераклу подобен.
Поняли: тут не Версаль, пиздюлей раздают здесь душевно,
Нахуй помчались уёбывать от Геркулеса подальше.

Дуры, в порыве своём, позабыли совсем о царице
И, в предвкушении битвы, немного её потоптали.
Отковырял Ипполиту Геракл от какого-то камня,
На удивленье, царица дышала. Привёл её в чувство.

Горько скорбила царица по павшим в бою амазонкам
И Геркулес ей принёс глубочайшие, нахуй, пардоны.
Все понимали: среди амазонок какая-то крыса
Семя раздора посеяла, как тут искать виноватых?

И Геркулес попрощавшись тепло с Ипполитой, отчалил
От берегов Фемискиры. Домой возвращался с добычей.
Гера грустила и цокала зубом: опять провалился
План её, блядь, гениальный по уничтоженью Геракла.

*****

Царь Эврисфей наблюдал из окна, как дочурка Адмета,
В пояс волшебный завёрнута, по подворотням гоняет
Юношей стройных. Да что там! Не стройные тоже канали.
Да и постарше мужчины объектами были охоты.

От наблюдений отвлёк его голос негромкий, но звонкий:
Гера его посетила, придумала для Геркулеса
Новое, сука, заданье: пускай Геркулес раздобудет
Стадо быков, что пасутся на сочных лугах Эритеи.