Игрок, ожидающий от игры финансового обогащения – или незрелый придурок, или лох.
Истинному Игроку не важно, как называется игра и какими техническими средствами она ведётся. Истинный Игрок ищет в игре ни с чем несравнимое по остроте чувство риска, чувство хождения по краю. И тем острее это чувство, чем большее ты готов поставить на кон.
    Но что поставить? Деньги? Это пошло. Жизнь, как в пресловутой русской рулетке? Глупо.

Нам с Карташовым в этом плане невероятно повезло, мы нашли, чем рисковать. Да так, чтобы по-настоящему, чтоб волосы в жилах стыли дыбом.
Источником этого риска стал для нас наш школьный однокашник Веня Полуярцев.
Веня – косячник, причём косячник экстра-класса. Нет, не торопитесь вызывать ФСКН, Веня не по этой теме. Его стихия – на ровном месте находить неприятности, попадать в передряги и влипать в авантюры. Не жалея ни собственных сил, ни терпения окружающих.
С юных лет Веня обладал неуёмной дурной энергией, буйной (в самом худшем смысле этого слова) фантазией и ощутимым сдвигом по фазе. С возрастом он своих талантов не утратил, а, напротив, отшлифовал и довёл до совершенства. 
Но как раз это мы и взяли на вооружение и положили в основу нашей Игры.

Правила просты: из колоды по одной раздаются карты. Кому выпал король крести, тот и будет решать очередную Венину проблему при следующем его обращении к нам за помощью. А то, что такое обращение последует – гарантия 100%.
Есть в нашей игре ряд ограничений.
Первое – Веню нельзя бить. Равно как душить, топить, сжигать или иным способом причинять вред его бестолковой жизни и здоровью. Это очень жестокое ограничение, поскольку желание прибить Веню возникает постоянно.
Второе – общаясь с Веней, нельзя употреблять мат. Вообще и несмотря ни на что. Поначалу это требование казалось нам абсурдным, да и попросту невозможным, но со временем мы привыкли.
Третье – мы договорились не давать Вене "живых" денег на сумму свыше 500 евро по курсу Центробанка на день обращения. А также вне зависимости от суммы не выступать поручителями по Вениным кредитам, которые он умудряется нахватывать, как пудель блох.
Четвёртое, и последнее – кормление Вени в моей харчевне за выполнение задания не засчитывается. Это связано с тем, что я владею маленьким ресторанчиком южноамериканской кухни под названием «Сендеро Луминосо». А поскольку Веня регулярно бывает голоден по поводу и без – это (по мнению Карташова) могло бы дать мне преимущество в игре и избегать настоящих испытаний.
Любящий пофилософствовать Карташов утверждает, что наша игра, помимо щекотания нервов, ещё и развивает ум, закаляет волю, а также способствует духовному росту. И ссылается при этом на дзен-буддистские практики и французских экзистенциалистов с их «выходом из зоны комфорта».
Я же так глубоко не копаю, мне достаточно того адреналина, что при каждой новой раздаче колоды выплёскивается ушатами.

Чтобы было понятно, о каком риске идёт речь: четыре кона назад король треф выпал мне.
Тягостное ожидание, и вот он, "долгожданный" Венин звонок. В двенадцатом часу ночи.
Оказалось, что это долбак бражничал с приятелями в гараже, но просто бухать ему было скучно, поэтому он на спор засунул свою мошонку в горловину двухсотлитровой железной бочки. Туда всё прошло с лёгкостью, а назад – никак.
И именно мне пришлось проводить спасательную операцию. Нет, сам я извлекать Венины тестикулы из западни не решился. Хотя соблазн обхватить Веню под руки со спины и резко дёрнуть его на себя был огромен. Но… смотри Ограничение №1. 
Вызывать же МЧС Веня категорически запретил. Там, видите ли, работает его бывшая супруга, и ему стыдно.
Я сорганизовал впавших в отчаяние Вениных собутыльников, они поместили БочкоВеню на строительные носилки – получилось что-то вроде паланкина-кабриолета. И таким вот манером мы донесли Веню до больнички.
Спасателей вызвать всё же пришлось. Те проделали болгаркой в бочке дыру, а дежурная докоторица снизу пальчиками легко вытолкнула Венино хозяйство к свету без потерь.
Когда потом мне довелось посетить эту больницу по своим личным делам, я от стыда прятал лицо под медицинской маской, а ну как меня вспомнят? А Вене - всё нипочём. Ну, зовут его теперь в гаражах падишахом, так и что?

После того случая «чёрная метка» трижды подряд выпадала Карташову. Но, откровенно говоря, все эти три Вениных проблемы не отличались ни яркостью, ни креативностью. Складывалось впечатление, что Веня либо утратил былую хватку, либо, что много страшнее, копил силы.
Сразу по счастливом окончании последнего задания (Веня всего-навсего затопил соседей – мирных грузинских автоподставщиков) мы вскрыли свежую колоду. Я тянул первым, и, соответственно, моими были все нечеты.
Крестовый король оказался двадцать седьмым…

Веня позвонил через неделю.
- Привет, старик! – бодро заорал он. - Спешу тебя порадовать, что у меня всё блестяще! По всем фронтам! Во-первых, я придумал совершенно новаторский бизнес, грозящий оглушительными прибылями. Во-вторых, я познакомился с девушкой, ну просто ангелом во плоти. И, представь, второе было бы невозможно без первого. А хочешь знать, где произошло наше знакомство?
- Нет, не хочу, - буркнул я.
- Ни за что не угадаешь! – продолжил Веня как ни в чём не бывало. - В приюте для собак. Неожиданно?
- Даже страшно представить, что ты там делал, - сказал я мрачно. 
- Реализовывал свою бизнес-идею, - сказал Веня, удивляясь моей непонятливости. - Это супер, что за идея! Даже странно, что никто не додумался до такого раньше. Вот скажи, что сейчас популярно у гламурных тёток? На что они охотнее всего тратят бабло?
- Веня, избавь меня от своих загадок, пожалуйста.
- Нет, ты скажи!
- Да масса вариантов. Силикон, шопинг, фотосессии…
- Ты лопух, старик. На собачек, конечно! Гламурных собачек! А их, этих собачек, нужно периодически стричь. Да не просто, бараньими ножницами чик-чик, а с разными там выебосами.
- Допустим, - обречённо сказал я, - и что с того?
- А то! Вот, к примеру, решил ты с нуля открыть собачий барбершоп, но опыта у тебя нет. И кто поведёт к тебе на стрижку своё сокровище? Никто! В итоге бизнес твой стоит, текущие расходы растут, инфляция галопирует. И вскоре - крах, банкротство и суицид.
- Ну, так для этого, наверняка, есть какие-то курсы?
- Есть. Но они, эти курсы, стоят кучу денег. Я же предлагаю абсолютно новую концепцию обучения. Отбираю десяток самых лохматых дворняг, довожу до кондиционного состояния, холю и лелею. А потом за умеренную плату предоставляю их парикмахерам-неофитам для оттачивания навыков. Стартовых вложений минимум, а прибыль, считай, халявная. Сечёшь? - Веня аж хрюкнул от удовольствия и продолжил тарахтеть:
- Кроме того, со временем, можно сказать автоматически, сама собой зародится новая эксклюзивная порода тонкорунных псов повышенной волосатости. А я становлюсь её правообладателем. От перспектив дух захватывает! Ну, как тебе?
- Чушь, – буркнул я. - Собаки, какими бы дворняжками они ни были, требуют ухода. Их надо где-то держать, мыть, кормить, желательно мясным.
- Это как раз решается просто, – оптимистично заявил Веня. - Недавно один мой знакомый, полярник, уезжая в экспедицию, поручил мне присматривать за его дачей. Я специально спросил его - могу ли я заниматься на даче сельским хозяйством? Он ответил утвердительно. Животноводство – одна из отраслей сельского хозяйства, а собаки – животные, сверься с Википедией, если не веришь. Так что вопрос с местом закрыт.
Мытьём и вычёсыванием будут заниматься сами начинающие парикмахеры, это станет для них хорошим почином.
Что касается кормления - я тут договорился с одним зоомагазином, они любезно согласились передать мне груды просроченного корма. А что такого, этим дворнягам, поди, и не такое приходилось жрать. Но потом, безусловно, в меню появятся и деликатесы.
Есть ещё альтернатива - ангорские морские свинки. У них волосья аж под 20 сантиметров, стриги не хочу. По слухам эти свинки – грызуны, из чего следует, что они смело могут обходиться в рационе без мяса. Ну, уж с грызунами я как-нибудь, да справлюсь.
- А бизнес ты будешь вести совместно с ангелоподобной девицей? – спросил я.
- Ох, старик, ты представить себе не можешь, до чего она хороша! – вздохнул Веня. - Но нет. Мы просто познакомились с ней в этом питомнике. Я как раз присматривал потенциальных кандидатов в модели, а она там типа волонтёрит. Ну, знаешь, зоозащитники, эко-активисты, неравнодушные сердца и всё такое.
Мы разговорились, я рассказал ей, что мечтаю организовать собачий спа-салон, и как у меня душа болит, когда я гляжу в эти беззащитные четвероногие глаза. Тут-то между нами искра и бабахнула.
- Рад за вас, – сказал я. - Пригласи её в мой ресторан.
- Да ты что! Она ж веган, а у тебя там со стейков на пол текут реки крови. Нет, об этом и думать нечего.
- Хорошо, Веня, - сказал я устало, - молодец, что позвонил, совет вам да любовь. Пока.
- Эй, стой, стой, старик, мне ж как раз позарез нужна твоя помощь!
- Какая? – спросил я похолодевшим голосом.
- Я ж толкую тебе, что договорился с зоомагазином насчет корма и ещё кой-чего по мелочи. А у них доставка только по городу. Так они всё это на днях доставят в твою забегаловку. А я потом найму «Газельку» и перетащу к себе на дачу.
- Веня, у меня общепит. А ну как какая-нибудь СЭС нагрянет?
- Старик, где твоё чувство локтя? Я ведь не говорю выставлять это на барной стойке. Там того груза – всего-ничего, в чулане вместе со швабрами сложишь. Тем более, что твой адрес, как место назначения, я магазину уже сообщил и даже аванс заплатил. Вот теперь пока!

Вечером я обстоятельно доложил этот разговор Карташову.
- Ну и замечательно, – сказал он. - А ты-то чего так напрягся? Давно пора было привыкнуть.
- К этому невозможно привыкнуть, - сказал я. - Он косячит не покладая рук, ни минуты простоя. Я всякий раз от стыда за него сгораю, а ему хоть ссы в глаза.  Однако ж любому идиотизму должен быть предел! Я понимаю, у нас Игра и правила. Но в данном конкретном случае могут пострадать невинные живые существа.
- Какие ещё существа?
- Собаки и полярники. Не считая зоозащитного ангела.
- Слабак! – сказал Карташов. – Имей в виду, чувство стыда за других есть наивреднейшее чувство, присущее…
- Тонким натурам? – перебил его я.
- Тухлым интеллигентишкам, – презрительно парировал Карташов. – И стыд этот нужно беспощадно искоренять.
- И как, позволь тебя спросить?
- Диалектически. Переходом из количественного в качественное. Иными словами, пережить ещё больше стыда и позора, чтобы потом выйти на новый уровень мировосприятия. Ну, или съехать с катушек.
- Может ты и прав, только… - вздохнул я. - Давай раскинем карты по новой? Формально ведь я задание выполнил, дал согласие на приёмку и размещение груза.
- Слабак, – повторил Карташов. – И формалист. А настоящего стыда ты ещё и не нюхал. Ну да, даст Бог, нюхнёшь. Ладно, вскрывай.

Я распечатал колоду, снял верхнюю карту. Это был он, король крестей.
Судьба явно действовала на форсаже. Пока Карташов заливался слезами от  злорадного смеха, пришло сообщение от Вени: «Старичок. Вопрос жизни и смерти! Завтра к 10.00 приезжай в собачий питомник. Подробности на месте. Без опозданий 10 утра. Вопрос жизни и смерти!».

    На следующий день в назначенный час я подъехал к собачьему приюту. Веня уже ждал меня на входе.
- Дружище, – сказал он неожиданно тихо. - Я всегда говорил, что ты - всем старичкам старичок!  К кому, как не к тебе можно обратиться в трудную минуту! С тобой хоть за пивом, хоть в разведку! Ты не подведёшь! Ты…
- Веня, - осадил я его, - давай по существу. Это вообще надолго?
- Минуты три, и ты свободен.
- Даже так? Однако…– удивился я. – Что конкретно ты задумал?
- Старик, приготовься. От тебя сейчас потребуется максимальная выдержка, на какую ты только способен. Выдержка и смирение – вот твой девиз на данный момент!
- Веня, ты меня пугаешь… - начал было я.
Но тут события стали развиваться предельно стремительно.
Открылась калитка приюта, и на оперативный простор вырвалось несколько молодых гражданок с чрезвычайно одухотворёнными лицами.
В тот же миг Веня вдруг заорал что есть мочи:
- Мерзавец! Кровавый упырь! Живодёр! Чтоб ноги твоей тут больше не было! – после  чего  схватил меня за шиворот и потянул в сторону моей машины.
- Ты чего, идиот! – возмутился я, и уже хотел было врубить ему с локтя, но он быстро-быстро зашептал мне в ухо:
- Всё, старик, всё. Теперь езжай поскорее. Объяснения потом…

Чёрта с два я хотел уезжать. Наоборот, я решил наплевать на все ограничения и, наконец, начистить Вене харю, и пусть потом Карташов записывает мне техническое поражение.
Но когда я увидел, как одухотворённые лица гражданок обрели гретатунбергский оскал, а сами гражданки принялись вооружаться дрекольем и каменьями, заключил, что чистку хари всё же следует отложить.
Я запрыгнул в машину и резко, с пробуксовкой, стартанул, а Веня с гражданками ещё метров тридцать гнались за мной и посылали мне вслед проклятья.

Веня перезвонил где-то через час.
- Никудышный из тебя импровизатор! - заявил он. – Неужто трудно было проявить хоть капельку больше трагизма? Завопить что-нибудь в духе: «Не надо, я больше так не буду!»?
- Урод, - сказал я с ненавистью. - Я тебе морду набью.
- Старичок, смотри на мир проще! Лёгкий дружеский розыгрыш в форме театральной постановки, что такого?
- Что такого? Это ты так яйца подкатываешь к своей б… бл… барышне?
- Причём тут яйца. Я обкатываю свою новую методику покорения женских сердец! Посуди сам, раньше моя прекрасная дама знала меня всего лишь как обаятельного и умного собакофила. Но этого явно недостаточно. А вот если собакофил при этом ещё и герой, способный вступить в схватку со злом – тут уж никакой ангел не устоит!
- А зло это, стало быть, я? С чего бы?
- Так я ж сказал ей, что ты – владелец экзотического ресторана, где с утра до ночи готовят собак. И что ты приехал в питомник за пополнением продовольственного запаса. Вот я и встал на защиту…
- Боже, дай мне сил! Веня, у меня южноамериканская кухня! Откуда там собаки?
- В самом деле? Хм, странно, я думал южнокорейская… Ну, даже если и так, то что? Южноамериканские индейцы не жрут собак, что ли?
- Нет.
- Откуда такая уверенность? Ты разве индеец?
- Я не хочу продолжать, Веня. Всё? Твоя дама очарована?
- Что ты! Пока только два этапа пройдено. На очереди щедрость. Кстати, раз уж об этом зашла речь. Не мог бы ты мне скинуть на карту восемнадцать тысяч? Мы сейчас как раз собираемся поехать в одно зверохозяйство выкупать из плена норок.
- Кого?
- Норок. Это такие зверушки шубной породы, по типу хорьков. Только представь - я на глазах у ангела выкуплю норку, а ночью она за это допускает меня в свою норку. Улавливаешь иронию? За норку в норку!
- Ты дебил, Веня, сомнений нет.
- Так что насчёт восемнадцати тысяч? По совести мне надо тридцать, но сойдёт и восемнадцать.
- Пошёл ты… в норку.
- Это значит нет? Подумай хорошенько, упускаешь шанс совершить доброе дело!
- В норку, Веня! Никуда не сворачивая и ни на что не отвлекаясь!
- Ну, нет, так нет. Пусть это ляжет тяжким бременем на твоей чёрствой мясоедной душе! - с пафосом сказал Веня. – А знаешь, какой следующий этап? 
Я не дослушал и нажал на отбой.

Вечером того же дня я сидел в своём ресторане, проверял накладные, параллельно размышляя - стоит ли признаваться Карташову в том, что я отказал Вене в финансировании. Когда вдруг сам Карташов ворвался в зал буйным ветром.
Вообще-то Карташову не свойственно врываться куда бы то ни было, он - человек солидный во всех смыслах.
Но ещё больше поражало то, что лицо, да и в целом вся фронтальная часть Карташова оказались выкрашены в алый цвет, отчего он стал похож на разъярённого индейца (приняв допущение, что бывают индейцы в центнер весом). Это, безусловно, соответствовало духу «Сендеро Луминосо», но никак не привычному Карташовскому стилю. 
Пока я осмысливал увиденное, Карташов принялся орать:
- Какого чёрта тут происходит?
Я недоумевающе пожал плечами.
- Разуй глаза! – громогласно продолжал Карташов. - Какие-то мрази у тебя перед входом стоят пикетом! Несут пургу про убийство животных! Меня, когда я к тебе прорывался, краской вот облили.
- А, понятно, – сказал я, апатично махнув рукой. - Чего-то подобного и следовало ожидать. Веня с ними?
- Причем тут Веня?
- Долгая история. Но будь уверен - если он и не организовал это лично, то уж идейно вдохновил точно.
- Поражаюсь твоему спокойствию, - сказал Карташов, размазывая салфетками краску по лицу. - Надо же что-то предпринять. Полицию вызвать или ОМОН.
- Только полиции мне сегодня не хватало для полного комплекта,  – мной овладело какое-то противоестественное спокойствие, - Ладно, будь что будет. Сейчас сам всё улажу, – сказал я и бесстрашно вышел на улицу.

В самом деле, крыльцо было оккупировано группой граждан в семь особей: двое - мужского пола (если, конечно, ставить такой диагноз по наличию бород), четверо - предположительно женского, плюс один юнит неизвестного гендера в ростовом костюме Скуби-Ду. В руках они держали плакаты: «Здесь едят друзей», «Позор!» и «Моральный урод». Венины фото, к сожалению, плакаты не украшали, что зря, на последнем оно бы смотрелось предельно уместно. 
Завидев меня, митингующие немедленно принялись громко выть и скулить на собачий манер, а Скуби-Ду так и вовсе упал на землю и забился в корчах.
Удивительно, но краской в меня никто не запульнул. То ли вся краска уже была израсходована на Карташова и на двери ресторана, то ли активисты постеснялись новостных телевизионщиков, развернувших съёмку на месте событий.
Я невозмутимо, без единой эмоции выждал, пока они устанут надрываться. А потом холодным мерным голосом пригласил всех на экскурсию по ресторану.
Не знаю, что подействовало: моя ли олимпийская невозмутимость, хипстерское ли любопытство или, может, скрытый умысел проникнуть в логово врага и уже там устроить обстоятельный погром. Но, так или иначе, весь этот протестный коллектив в едином порыве проследовал внутрь заведения. В кильватер к ним пристроилась та самая бригада телевизионщиков и несколько неравнодушных зевак.

Со мной произошла какая-то дивная метаморфоза - я вдруг ощутил невероятный прилив энергии. Мой мозг заработал напористо и чётко, как перфоратор ранним воскресным утром. Меня обуяло вдохновение, я буквально излучал сердечность и харизму. Вот реально, случись тогда в нашем одномандатном округе выборы, я б на таком подъёме без усилий занял бы на них второе место вне зависимости от того, подал бы я заявку на участие или нет.
Я, на правах радушного хозяина, провёл «гостей» по всем помещениям, показывая и обстоятельно разъясняя, что у нас что, зачем и для чего. Я ярко и образно рассказывал об истории и географии Южной Америки. О кулинарных традициях индейцев, африканских рабов и европейских колонизаторов. Об отличии мулатов от креолов. Про асьенды и асьенто, про пампасы и маракасы, про гаучо и севиче. 
Я отметил, что вегетарианские блюда занимают треть, но, пожалуй, лучшую треть нашего меню. Однако, сообщил я, мы будем решительно бороться за устранение такого несправедливого дисбаланса, в связи с чем я ратую за введение специальных дней, когда нашим посетителям станет подаваться исключительно растительная пища, хотят они того или нет. Также я объявил, что отныне и впредь в нашем ресторане всем веганам на постоянной основе будет предоставлена беспрецедентная скидка.
В довершении своего выступления я клятвенно заверил всех, что зверушек у нас в заведении никогда и пальцем не трогали, и уж тем более не…

… И тут, расталкивая экскурсантов, ко мне приблизился какой-то крепкий мужичок в ярко-жёлтой спецовке и громко отрапортовал:
- Вы директор? Ваш заказ - двадцать морских свинок, доставлен.  Ну и ну! Я сперва даже не поверил, всё думал - нафига ресторану морские свинки? А потом - как озарение! Южноамериканская кухня же! А вы их как готовите? Запекаете или барбекю? Имейте в виду, захотите свинок пожирнее - заранее сообщайте, подберём, не вопрос!
Немая сцена длилась недолго. А потом начался апокалипсис…

Месяц спустя мы сидели с Карташовым в моей харчевне и болтали за жизнь.
- Представляешь? – делился Карташов последними новостями. - Веня тему парикмахерского собачьего колледжа закрыл, к зоозащитнице охладел и теперь организовал курсы пикапа по своей личной оригинальной методе.
- Курсы онлайн? – спросил я.
- Нет. Говорит, что ничто не заменит живого общения. Созывает семинары.
- А когда? Я бы сходил.
- Да вот, первый уже в эту пятницу, – сказал Карташов. – А тебе-то зачем? Проблемы в личной жизни?
- Ещё чего! – сказал я. – Просто хочу кое-что в себе проверить.
- Но что? – удивлённо спросил Карташов.
- Узнать, сработала ли твоя диалектика. Буду ли я после всего пережитого испытывать стыд. За него и стыд вообще.
- Ты думаешь, что Веня не растеряется и даст повод? – спросил Карташов.
- Можно подумать, что ты в нём не уверен. – ответил я. – Конечно даст, будь спок.