- Итак. Почему ты выбрал себе имя Зеро?
Американка едва заметно хмыкнула, но сдержала улыбку. Мой вопрос прозвучал чересчур прямо.
Китаянка же закивала и громко сказала:
- Потому что он тупой!
- Это долгая история, - ответил смущенный бедняга-китаец, которому был адресован мой вопрос.

Мы вчетвером сидели в летнем баре на берегу реки, уж не помню Жемчужной или какой другой, текущей вдоль славного города мастеров Фошань. Чёрная  субтропическая ночь была переполнена звуками; тут и там трещали цикады, за столиками смеялись молодые китайцы, заливались кваканьем древесные лягушки и речные жабы, а из клубов, ютившихся рядами вдоль мутной реки, раздавались глухие биты и то и дело, при открытии дверей, накатывали волны музыки, казалось, по 100 децибел. Они били в меня совершенно осязаемо, окутывали мое тело, и сознание уносилось далеко в прошлое.

Мой вопрос действительно прозвучал чересчур прямо для воспитанного человека. Но я хотел узнать почему китаец решил назваться именем Ноль. Прожив в Китае уже около года, я знал, что они делают рыбные конфеты и томатные торты, закусывают пиво виноградом - и все это ещё цветочки в сравнении с абсолютно варварским отношением к животным. Даже по моим меркам убежденного мясоеда. Но выбрать себе имя Ноль...

- Что за история? - не унимался я.
- Она связана с моей семьей, - мягко ответил Зеро. Американка чуть подалась вперёд. Китаянка же скривила рот и закатила глаза.
- Опять ты о своей семье? - укоризненно заявила она на своём азиатском английском.
- Я рассказываю, - также мягко парировал Зеро, - Это история моего рода. Она начинается со времен Желтого императора Хуанди.

Китаянку звали Коко. Была ли она проституткой? Едва ли. По крайней мере я не хотел так думать. Возможно потому что не далее как за пару дней до описываемых событий единолично ебал ее в жопу. Это было не просто ибо китаянки таким в 99% случаев не занимаются. А эта ещё в придачу, сжимая руками простынь из расшитого золотом красного шелка, одновременно показывала мне оба средних пальца и по-азиатски пискляво стонала.
Уже не помню как звали американку, да это и не важно. Она тихо сидела на кровати рядом полностью одетая и читала журнал.

- Я слышал что Хуанди был пришельцем, инопланетянином, - сказал я. Китаец пожал плечами.
- Моя семья, наша фамилия происходят от Хуанди, - продолжил он.

Коко было женой Зеро. Они были вместе уже четыре года.

- Хуанди был первым императором Поднебесной. Он часто решал споры между представителями знати и таким образом заслужил авторитет. Однажды он узнал от людей следующее. Жена одного из придворных подружилась с чужеземкой. У них были общие интересы, они часто гуляли вместе, а позже стали проводить вдвоём почти все время. Белая гостья была образована, умна, но главное чертовски красива. Даже ночами они бывали вместе, играли в азартные игры, беседовали и спали в объятиях друг друга. Измена жены с другой женщиной была для вельможи непонятна, но не оскорбительна. Напротив, ему было даже любопытно.
- Ну хватит уже! - крикнула Коко, - что за чушь ты несёшь!
- Это история моей семьи, - вновь невозмутимо ответил Зеро, - нашей семьи.
Коко поежилась и накинула на плечи мягкий шерстяной плед.

- Но вот однажды появился чужеземец, который стал ухаживать за Белой гостьей. Жена вельможи заревновала и высказала требование прекратить все сношения. На что Белая гостья с улыбкой предложила сыграть в новую азартную игру. Если выигрывает жена вельможи, то гостья прекращает общаться с чужестранцем. Но если же она проигрывает, то обязана будет отдаться этому самому чужестранцу, стать его рабыней на целую ночь.

Зеро пристально посмотрел на Коко. Та зажгла сигарету и, глядя в даль, жадно затянулась.

- Жена вельможи согласилась, но проиграла. Она провела ночь с чужеземцем, похоть которого не знала границ. Таких грехов не было даже в индийских трактатах.

Теперь уже и мой пульс пошёл галопом.

- Но у вельможи были свои лазутчики. Они доложили ему обо всем. И он отрубил жене голову!..
- Что за ху..., - голова Коко не договорила, как-то неестественно накренилась, съехала с шеи и плеч, и подкатилась ко мне, оставляя ярко-красные размывы на стеклянном столике.

- Теперь еби ее голову! - заорал Зеро, взмахивая окровавленным тесаком.

Крепко схватив голову Коко за косу, я пару раз крутанул ее в воздухе, как Давид свою пращу, и запустил мертвой головой китаянки прямо в теперь уже бывшего ее мужа. Зеро попытался отбить подачу тесаком, но промахнулся, и мой снаряд смачно попал ему прямо в лицо. Он как-то по-животному взвыл, выронил тесак, но успел прихватить двумя руками голову Коко. Он посмотрел на неё и зарыдал. Упав на колени, он совершенно дико прокричал:
- Я давно знаю, что она мне изменяла! Поэтому я выбрал себе такое имя! И ты это отлично знаешь!
И только после этого обезглавленное тело Коко окончательно сползло со стула под стол.

Когда я вышел из полицейского участка моя американка, сгорбившись, сидела на скамейке и курила. Ее рассредоточенный взгляд был направлен прямо, в стену здания. Похоже она была где-то далеко. Я накинул ей на плечи пиджак и, поджав губы, кивнул.
- Мне нужно выпить, - сказала она.
- Да, конечно. Идём.