Скаски на ноч для самых маленьких падонкаф.

Мышки-абдалбышки в стационаре - лечат после блядак триппер, бедныи твари. А дитишык бес скаски впадлу аставить, ани от бизделья могут фсё расхуярить. Помни, радитель, не займёшся с малым - вместо тебя педофил позанимаецца с ним. Держы развитие чада пад кантролем - ебошь ремнём па жопе, чтоп хуйнёй не был болен. Читай педагогичиские книшки, приучай дитё не пакупать некачиствинные шышки. Поучай стараницца водки палёнай, пакажы как праверить, есть ли дырки в гандоне. Детей без пригляду аставлять бес понта - будут пажары и ранние аборты, слидите за маладёжью - не то будит себе дароже.
Самый лучшы спосаб занять дитё без апаски - напиздеть ему на ноч нармальныи скаски. Харошайа скаска лучшы чем шыкалатка - будит спать малыш патом пиздата и сладка. Такайа прискаска, а сичас - слушай скаску малыш в ачиридной рас.

Кароче, фтыкай, ребёнак - жыл аднажды в избе дед-падонак. Инагда выхадил парыбачить на речки, но обычна мирно бздел на натопленнай печки. Была у деда старуха - ёбаная-переёбаннайа им сука. Жыли долга и дружна, слово в слово - но гатовила бабка фсё равно хуёво. Пака не въёбёт стары валенкам ей падсрачник, не дождёцца ат карги никакой сибе жрачки. Вот аднажды лежыт дед, чешыт древнюю елду, хочит схавать какуйу-нибудь еду:

Слушай, старайа карга -
жрать хачу я с читверга!
Я не зафтракал давно,
счас вьёбу те пад гавно.

Сидит бабка вяжет, слова никакова не скажет. На деда внимния не абращаит, тагда снова её дед стращаит:

Ну-ка старайа пизда,
подь же, блядь, ка мне сюда!
галадайу - нечем бздеть,
так магу и памереть!

Бабка тут встрепенулась, матам пра сибя ругнулась. Но если дед ат голада умрёт, то ейна пизда савсем мохам зарастёт. Каму кроми нево ейну стару пизду продуть, хто тагда схватит за сморщинуйу грудь? Охаит бабка, ахает - здохнет дед, никто тагда не аттрахает:

Што ты бздиш там, стары хрыч?
Заебал ужэ - не хнычь.
Нет прадуктаф ни на грам -
фсё на шышки снёс хачАм!

Понял дед, што не видать ему абед. Памрачнел, помолчал, задумчиво навонял. Вытащил козлищщу из носа, пососал намастыреннуйу папиросу, покашлял в телогрейку, спустился с печки на скамейку:

Слышь-ка, старайа пизда -
Можыт есть ещо еда?
Хоть бы и с мышыны хер,
бля - давно ничо не ел!
Ты мне мозги не еби -
по сусекам поскреби,
можыт там найдёш кусочик -
жрать хачу я са фсей мочи!

Сказал дед речь, пёрнул и съебал на печку жопу греть. А бапка крякнула ат дасады и пашла к шкафам, портя воздух старым задом. Скребёт по котелкам и скавародкам - складывает ф кучу ашмётки. Атлепила са стенки катышки казлов, наскребла вшэй ис дедовых трусоф, хуйнула фсё в кучу, паперчила покруче. Засунула ф печку, керасинам палила, зажгла агаркам свечки и штота наварила. А палучился у бапки какой-ты калабок, хуёва прапичоный и ванючи как ейо лобок. Калабок был ат ражденийа ебанутым, выпрыгнул ис печки, и съебал чериз две минуты. Катицца па двару, ваняит, песинку свайу напиваит:

Я, бля, Колаб-Калабок, Калабок.
У миня хуёвы бок, хуёвы бок.
Не умеит бабка, старайа карга
калапкоф цывильных делать нифига.

Думаити калабок патом путишэствовал и разных звирей встричал? Хуй вам - увидил дед, што калабок съябываит, закричал:

Йоптвайу, какова хера!?!
Сцука, хуй убежыш ат царскава афицэра!
Пиздуй, старайа, быстрее сюды, ё-маё!
Давай, нах, ис сундука ахотничье ружьё!

Взял дед ружьё, йобнул па калапку - атдачей ф крофь расхуярил сибе елду. Но был он раньшы варашилавски стрелок - напавал калапка с первово выстрела уёб. Падашол дед к калапковаму трупу, пачисал ушыбленнуйу залупу. Гаварит дед: "То-та! Убижать вздумал, круглайа паебота." Будит дед севодня сыт - калапку пиздец, тут и сказачке нашей, дитишки, канец...