Родя, опять?!.. Эх, Родя, Родя… Всё, мальчик, ты мне не мой сын! Мой тебя, не мой… Взгляни на себя. Ты же адский рудокоп из преисподней!
Ты грязен сильней, чем мы с мамой любим тебя. Ты хуже дедушки Жоры в целебных грязях Куяльника. Его потерянные трусы и сейчас пугают там отдыхающих.
Что ты улыбаешься? Ах, любишь дедушку. А вот он смотрит на тебя сверху как шоколадный заяц и плачет квадратными слезами. Он на тебя обиделся и больше не приедет. Не хнычь, у тебя словно тушь течет. Что ты копал лицом, негодяй?
Где в детском саду ты нашел распутицу, сорвавшую наступление Вермахта в сорок первом? Солнечно, сухо, кругом дорожки, песок, камеры, а ты весь в глине. Если тебя обжечь и вытряхнуть, получится горшок.
Родя, клянусь, я буду забирать тебя из сада ночью. Днем тебя стыдно возвращать домой, а я уважаемый человек. Ай-ай, такой маленький, а уже бомж, решат встречные. Куда смотрит эта полиция! А я и есть полиция. Участковый.
Ступай впереди в десяти шагах и не оборачивайся, мы не знакомы. И не называй меня папа. Как называть? Старлей?! Я тебе!.. Никак! Молчи, не позорь отца. Маму ты уже опозорил. Придется кого-то нанять, чтобы тебя забирал. Кого-то с чувством юмора. Мне уже не смешно.
Что ты делал? Скитался? Просто играл? Во что, если мне хочется плакать квадратными слезами тебе по голове? Все Родя! В Макарове восемь патронов, тебя предупреждали… Я доплачу саду, пусть тебя привяжут за!.. Как барана, одним словом! Дай руку, золотарь, не хнычь! Нас ждет мама, то-то будет рада…