- Вадим, вставай – Вика трясла Еврея за плечо, - тебе на работу…
- Ты кто? – опер посмотрел на Вику отстраненным взглядом, попытался приподняться на кровати, но, обессиленный, рухнул обратно.
- Действительно, кто я тебе? – на секунд задумалась Вика, - не жена, не невеста и даже не любовница… - вставай же, - тянула она опера с кровати.
- Где я? – пытаясь продрать глаза, спросил Вадим
- Дома! – радостно сказала Вика, но осеклась – у меня… - грустно добавила она.
- Вика, ты? – наконец то открыл глаза опер.
- Да, господин поручик, а когда вы сегодня ночью пьяные пришли, вы меня узнали… В порыве страсти жениться обещали, любить вечно и кольцо с бриллиантом подарить… Еле к пяти утра угомонила, – улыбнулась Вика.
- Между нами что-то было? – попробовал улыбаться Еврей, но вышло не натурально – ему было плохо – во рту нагадили котики, в голове стремительным домкратом пульсировала боль. Хотелось сдохнуть здесь и сейчас. Последнее, что смогла запечатлеть его память, это был танец с молодой женой Папы. Что было дальше - он не помнил, но судя по отсутствию синяков на лице и наличию удостоверения в кармане пиджака – всё было в рамках приличия.
- Хуево мне, Жорик, – Еврей взял руку Вики и прислонил к своему лбу, - рука была нежной, тёплой и облегчения страждущему не принесла. Льда бы…
- Кофе? – спросила она
- Пива – ответил Еврей и упал на постель…
- Тебе на работу пора…
- Я лучше здесь сдохну – ответил опер и попытался спрятаться под одеялом, - тебе хорошо, на поминках попляшешь, и мне неплохо – лежи себе, и никуда идти не надо.
- Выгонят тебя, дурака из органов, за прогул и пьянство…
- Меня? – пробурчал опер, - это как надо пить и гулять, что бы тебя из ментовки выгнали? – отстань, женщина… ой, бля… - простонал он.
- Что?
- У меня оружие на постоянном ношении.
- И?
- Сегодня в 10 утра тесты у психолога, всю Контору собирают… будут выяснять, кто из нас псих, кто алкаш, а может, гомосеки затесались в наши ряды… не сдам – ствол отберут. А как тогда работать? Буду у тебя под юбкой сидеть…
- Я согласна – запрыгала Вика от радости – давай, ты никуда не пойдёшь, а? – прыгнула она на опера, - ну пожалуйста..
- Ну да, - я пойду в адвокаты, эту мразь, какую сейчас сажаю - отмазывать, а ты – учительницей в школу. Потом мне бывшие коллеги голову отобьют. Или твои коллеги меня приложат за всё хорошее… Ты вечерами будешь возить меня на инвалидной коляске в парк, там будешь читать стихи, а потом дома мы будем грызть макароны, купленные на твой оклад в 600 рублей. Сухие – заржал Еврей, уворачиваясь от Викиных поцелуев, - … пойду я собираться, отстань.. .
- Зря ты так… я лучше буду с тобой макароны сухие жрать, чем с Джоном черную икру, - обиженно надула щёчки Вика.
- Ты не забыла, что ты Джону жизнью обязана? Как он ещё про меня не знает… или знает?
- Про тебя? Вряд ли. Иначе бы он меня давно… - Вика провела ладонью по горлу, - для него люди – пыль. Он с Афгана такой. Слушай, я давно хотела тебе сказать… Ты знаешь, чей агент Джон? – спросила она серьёзно, глядя Еврею в глаза.
- Догадываюсь – серьёзно ответил он, - все лидеры и авторитеты на связи у ФСБ. Поэтому и в стране бардак… Делают вид, что ловят кого-то, госбезопасность обеспечивают – на самом деле бандитов крышуют. Штирлицы сраные. У кого конкретно из оперов?
- Ахмед у Джона в бане был…
- Он тебя тоже что ли?
- …….
- … блядь… - Еврея чуть не стошнило, он сбросил с себя Вику, - отвали…
- Это работа, милый – холодно сказала она, - ты же тоже со мной по работе? – гневно сверкнула она глазами…
Еврей попытался взять себя в руки, но приступ гнева подавить не получалось. Ему хотелось выть… он сел на кровать.
- Ревнуешь? – она обняла его за плечи…
-… да! … нет – испугался он ответа, - это наша работа. Твоя и моя… всё правильно – мы ушли на работу и попали в другой мир, в другое измерение… каждый сам за себя…
- А потом встретились в этом… - задумчиво сказала она и положила голову ему на плечо…, - я предупредить тебя хочу….
- Что опять? – удивился опер.
- Ты понимаешь, что целый посёлок – я имею ввиду Дикий, не может открыто торговать наркотиками просто так – зашептала она, - все бароны уделяют в «общак» и мусорам…
- Не мне, я надеюсь, а то я замучался «бабло» скирдовать, только пью до сих пор за твой счёт, – хмыкнул опер, - Басте что-ли уделяют? .
- Дурачок ты, и Баста твой дурак – срубят пятьсот долларов, на утро об этом весь Дикий знает – шептала она, - правда ты не взял денег?
- я? – удивился Еврей, - нет.
- Я так и думала, потому, что ты – дурачок. Времена меняются – таким как ты, места в системе больше не будет.
- Почему это? – удивился Еврей
- Потому что, ты взял деньги и не пропил их - отдал часть начальнику, он – своему начальнику. Твой начальник повысит тебя, а его начальник – повысит твоего начальника за эти деньги – это называется – вертикаль. Власти. Недаром, я старше и умнее тебя…
- Папа не такой, и Контора не такая.
- Я знаю. Поэтому вас уволят – и тебя, и Папу твоего, а Контору – разгонят. Вы не вписываетесь в рынок…
- А кто работать будет? – вспылил Еврей, - это же не просто так… взял, поймал, привёл, посадил…. Нужны специалисты…
- Ты правда считаешь, что твоя работа кому-то нужна? – ухмыльнулась Вика – оглянись вокруг - вся страна ворует, а ты у всех под ногами, словно легавый пёс – глаза умные – всё видят, уши большие – все слышат, только укусить ты можешь только того, кого прикажут, или кого разрешат.
-… ага, ещё и регулярно ногами эту псину бьют – добавил Еврей, - и редко кормят.
-… это чтобы легавый злее был – без малейшей иронии добавила Вика, - а кормежку сам добывай, - тебе дали пистолет, - и крутись, как хочешь… вон, люди крутятся…
-… но…
- Без но, поручик, без но… - она приложила указательный палец к его губам, - с цыган собирает Джон, а часть относит Ахмеду. Джон крайне недоволен вами, беспредельщиками – Бастой, тобой и Стендалем, жалоб на вас много. Вы распугиваете клиентов и сажаете продавцов – он теряет деньги – значит и Ахмед тоже. Ахмед будет убирать вас с посёлка. Для этого он в баню и приезжал…
- Хуй ему… ослоебу сраному…
- Будь осторожен, Ахмед возит оружие с Кавказа – говно всякое подбрасывет БОМЖам, а потом у них изымает, а нормальные стволы продаёт через Джона. Ему за эти «изъятия» орден дали, хотя все знают, чем он занимается, видимо, за награду тоже «отмусолил». Эта информация стоила минета в бане? – она заглянула в глаза оперу
- Ты из за меня?
- Нет. Я работаю. «Девочка, вы работаете?» – изобразила она подвыпившего «клиента» - работаю, блядь… Джон сказал – я отсосала.
«В эти губы я её целую…» - подумал Еврей обхватил голову руками и промолчал.
****
В малом зале управления МВД было многолюдно – собрали сотрудников, имеющих оружие на постоянном ношении. За последние лет десять, случаев утраты табельного оружия у личного состава допущено не было – но психологу из отдела кадров нужно было отчитаться о выполнении плана по поддержанию морально – психологическом состояния сотрудников, для чего он решил их протестировать и доложить. Сделать это на следующий день после дня милиции его надоумил, видимо, сам Князь тьмы, не меньше. Казалось, психолог – сорокалетний лысый старлей согнулся от презрительных взглядов оперов и спецназовцев, которые сидели за столами держась за испорченный ливер и банки с «джин-тоником».
Еврею повезло меньше других – он не успел занять место на «Камчатке», усевшись в первом ряду с пулеметчиком Вовкой. Вадиму было плохо, но Вовану было намного хуже – он был старше, и его организм давно и сильно был измучен нарзаном в лучших горных санаториях Чечни, Ингушетии и Дагестана. Вован был легендой спецназа - богатырь, человек огромной личной отваги и Мужества
А ещё Вова был чемпионом мира по дзюдо в тяжёлом весе. Огромный, похожий на медведя, кряжистый, со сломаными ушами и носом, короткой стрижкой. Вова был чемпионом СОБР по шиш - беш и литрболу. Согласно боевому расписанию Вова был пулеметчиком и носил ПК левой рукой - словно любимую игрушку.
Вова был человеком - войной. Мирную жизнь он считал серой и скучной, поэтому пропадал в командировках на Северном Кавказе. Дома он пил изъятую операми паленую водку и протирал штаны в дежурке, надеясь опять попасть в сводный Отряд.
Вова покорял дам орденами Мужества и медалями, но больше всех наград он гордился честной солдатской медалью “За Отвагу”.
… и был бой…
Редкую цепь сводного Отряда МВД накрыло минометами - кто, непонятно, скорее всего доблестные армейцы. Бойцы залегли по канавам, воронкам - кто где успел.
Посреди ада осколков, взрывной волны и разрывов, по широкой улице чеченского села, с пулеметом наперевес шёл Вова. Шёл гордо, осколкам не кланялся - во весь рост.
Вова шёл не просто так - среди пыли и дыма он заприметил дом знакомой чеченки - она продавала чачу.
… когда обстрел прекратился - Вову потеряли. Первичные меры розыска результатов не принесли - майор милиции пропал. Надо докладывать о пропавшем без вести… а как не хочется… Жаль Вову
- Дядь, а дядь - закричал Командиру чумазый чеченский мальчик - помогите - там Вова всё село в плен взял и заставляет играть в карты…
- Где он?
- В клубе!
Руководство Отряда обнаружило Вову в сельском клубе. Он сидел во главе стола, на который он водрузил свой пулемёт. Рядом с пулеметом стояла бутылка чачи.
За столом сидели бледные мужики - чеченцы, которым Вова сдавал карты. Игра в азартные игры для мусульманина - харам.
Это, конечно, байка, но само наличие легенд многое говорит о герое.
Еврей Вову уважал.

****
Большинство оперов разошлись из кабака под утро, и многие даже не успели переодеться – так и пришли на тестирование в костюмах и «гаврилах». Еврей спрятал галстук во внутреннем кармане пиджака и периодически вытирал им вспотевший лоб.
- имеете ли вы влечение к лицам своего пола? – прочитал опер в тесте и посмотрел на соседа-пулеметчика. Ему показалось, что Вовка уже морально готов стать Борисом Моисеевым за 150 грамм водки для опохмелки.
- переступаете ли вы через трещины на асфальте? – опер почему то вспомнил дрезденскую мостовую и след на ней траков тяжёлой техники.
Когда танковая дивизия возвращалась с полигона Равенсбрюк, все жены и дети встречали своих родных у КПП части, а маленький Вадим выбегал из толпы искать в колонне командирскую БМП своего отца – он хотел увидеть его раньше матери и маленького брата. Солдаты из оцепления хватали его и возвращали обратно в толпу, но он выбегал опять…. Когда то его страна крошила траками танков вековые немецкие мостовые, а теперь… боится переступить через трещину на асфальте… ему захотелось назад в детство и в ту великую страну. Или просто бокал разливного пива. А лучше – два.
- Жидяра, слышь – старый пулеметчик толкнул опера в бок, прервав мечты и воспоминания.
- Чего, Володь? – прошептал он в ответ.
- Давай с этой херней заканчивать, мне плохо – аж глаза болят…
- Да мне тоже не особо хорошо – прошептал в ответ опер, - но тысяча вопросов…
- Давай поставим от балды – и пошли в «Лиру», я тебе пиво куплю.
При слове «пиво» у опера потекла слюна, - да, не мешало бы…
- А оружие отберут?
- Еврей, но ты же самый умный у нас, – если мы сейчас оба сдохнем с бодуна, - то зачем нам, мёртвым, оружие?
- Логично, - согласился Вадим, - пишем по принципу трёх «П» - палец – пол – потолок, и – валим!
Через десять минут с тестами было покончено – написали от балды.
- Нюрка, чисть картошку, мой пизду – с остановки я иду! – любезно предупредил Вован хозяйку «Лиры», уложившись в предоставленные компанией «Билайн» бесплатные девять секунд.
Ещё через десять минут товарищи по несчастью и братья по оружию были в «Лире».
В тошниловке было пусто – жулики и местные алкаши знали, что за праздник был вчера, и решили не испытывать свою и без того нелегкую судьбу.
- Нюрка – заорал Вова, - я пришёл, встречай!
- Ой, Вовочка – бросилась на шею к пулеметчику хозяйка, - ты не заходишь, - я волнуюсь… хорошо, позвонил, картошку пожарила… тебе водочки налить?
- Ага, сто пятьдесят неси, и этому молодому чемодану – пиво! – гусарил прокуренным басом спецназовец, - сынок он ещё!
Через полчаса закусочная была полна офицерами милиции. Хмуро смотрели они на мир сквозь бокалы пива и водочные рюмки.
- Да возрадуемся, братие! Не ради пьянства окаянного, но здравия для, дабы жидкость животворящая разлилась по перефирии телесной – декларировал на всю тошниловку пулеметчик Вова.
- Вот идёт инспектор УР, вечно пьян и вечно хмур – думал хмельной Еврей. Как нас Ахмед с Дикого убирать собирается? … так, я пьян… поеду к Вике… поцелую её в губы, которыми она сосала у… брр.. Не, лучше поеду к Ирочке… она умная, следователь, может, чего подскажет… пока пацанам говорить не буду… мало ли, что Вике привиделось… да и соскучился…
****
На кухне древней, съёмной «сталинки» горел тусклый свет. Смеркалось.
Ирочка пила кофе, а Еврей потягивал пиво.
- Я тебе говорила, чтобы ты ко мне пьяным не приходил? – спросила у него Ирочка, глядя на него исподлобья.
- Я не пьяный – нелепо икнул в ответ Еврей, - я по делу…
- Знаю я твои дела… бухло и шлюхи… ты вообще, как дальше видишь наши отношения? – раздражённо спросила Ирка
- Я? – осекся Еврей, - Зая, что ты начинаешь?
- Дело говори, раз пришёл…
- Информацию я получил. Типа Джон крышует «Дикий» и все движения в нём по «белому» и «черняге»…
- Вот это да… поздравляю тебя, товарищ старший лейтенант с великим открытием – Ирочка театрально выпучила из орбит свои и без того огромные красивые глаза и таинственно прошептала - об этом весь город знает уже лет пять. Поздравляю вас, товарищ старший оперуполномоченный – следователь и протянула руку оперу.
Еврей упал на колени и театрально поцеловал предложенную длань.
-… шлюха твоя сказала? – с пренебрежением продолжила Ирочка, - да, сильный агентурный источник. Ты бы вместо того, чтобы её трахать, лучше бы газеты читал. Там больше пишут, чем она знает… за Дикий в том году разборки были. Со стрельбой. Тогда его Пончик отжал, под ним Джон ходил. А теперь Пончика убили. Говорят, его же братки. Смекаешь?
- но дело даже не в этом, - продолжил Еврей, - говорят, он сам на связи у нашего куратора из ФСБ, Ахмедова…
- удивил… - пренебрежительно фыркнула Ирочка, - бандиты все на связи у «пиджаков». Какие ты ещё новости принёс мне, мой храбрый витязь? Может я к тебе на связь пойду? Я же лучше твоей, этой… - Ирочка замялась, - и знаю больше. Буду тебе утром отдельные поручения писать, а вечером – оперативную информацию давать, кто кого крышует и кто у кого на связи…
«Зато какие у Вики сиськи» - подумал Еврей и спросил - Дашь? – он попытался обнять следователя.
- отвали – вывернулась Ирочка, - протрезвей сначала.
- Джон руками Ахмеда хочет убрать Басту и нас с Дикого… мы ему портим бизнес…
- подбросит патроны, наркоту в кабинет или Басте ласты завернет за взятку. Что, твой Андрей Вадимыч, ангел что-ли? – зло улыбнулась Ирочка, - тоже собирает с цыганвы… кого сажает, а с кого…
- точно, ангел – опер обнял Ирочкины колени, – сажает и собирает – черно-белый, серый – прошептал он.
- слушай меня, дурачок – генералом станешь, – погладила она Еврея по голове.
- Не хочу быть генералом, хочу быть подполковником. Как отец. Пошли? – кивнул опер в сторону спальни.
- Да… Побуду лучше под лейтенантом – игриво улыбнулась Ирочка.

****
… а вы знаете, почему у нас нет «палок» и показателей? – закричал на личный состав сидящий в президиуме совещания Папа, - вот, мне дали результаты теста, который проводил наш психолог. Почти все вы – педерасты. Большинство – шизофреники. С суицидальными наклонностями – чеканил он каждое слово.
- Алкоголики? – шутливо крикнул кто-то из личного состава
- Это я и без тестов знаю, - без тени иронии парировал Папа, - но то, что вы - боевые гомосеки – это я узнал от психолога.
- Из – за тебя всё, – Еврей толкнул сидящего рядом Вована в бок… похмелиться он спешил… всю контору зашкварил.
- Отвааали, праативныый – тихо засмеялся пулемётчик, - не время сейчас – Родина в опасности!
-… у меня есть наградное оружие – пистолет и кортик – Папа извергал в микрофон громы и молнии, - я застрелюсь и вскрою вены от сознания того, что руковожу такими пидарасами, как вы! Которые не могут обеспечить выполнение плановых показателей за полугодие!
- А оружие оставят? – раздался вопрос из зала.
- Идите, работайте, по рабочим местам – заревел Папа, - стволы не проебите, гомосеки…
- Товарищи офицеры! – прогремела команда. Зал вскочил.
- Товарищи офицеры, - скомандовал в ответ Папа и улыбнулся чему-то своему…