А жизнь шла своим чередом - вернее, кто из героев нашей истории её видел, эту жизнь… Герои жили другой жизнью в параллельном мире - мире насилия, горя, лжи, “палок”, отчётности и бесконечных бумаг. Вжившись в неё и войдя в образ, никто из них остановиться уже не мог… Адреналин давил на мозги, заставляя работать больше и больше, минуты спрессовывались в часы, часы - в дни, дни в месяцы, месяцы - в годы, которых тоже никто не замечал.
Ни один день не был похож на другой - это разбавляло реальность и приучало не думать о будущем - будущего никто не ждал и планов на него не строил.
День прожили - и черт с ним. Завтра будет новый - что принесёт нам черт на кривой кочерге?
А черти нам принесли “глухарёк”, в виде очередного трупа.
- …второй, блядь, второй за неделю - пробурчал Баста, переворачивая труп мужчины на спину - “местные” менты в шоке, наверное… Кто же им портит статистику?
Прилично одетый мужчина возрастом около сорока лет лежал за памятником Героям революции, уткнувшись лицом в прелые листья, брошенные здесь с осени. Залитая кровью куртка лежала рядом, бумажника, документов не было. Потеряшка…
- Сам упал - с высоты падения собственного роста - попытался пошутить Еврей.
- Ну-ка дай, Андрюха - Стендаль тронул Басту за плечо и присел рядом с покойным, - он жив по-моему…
- Какой на хрен жив - глянь, на нём лица нет…
На молодом мужчине лица действительно не было - участок головы, на котором должно было быть лицо представлял из себя иссине-черное месиво: глаза заплыли сплошной гематомой - и не открывались, осколки выбитых зубов впились в распухшие губы, нос был свернут на бок, на лбу зияла скальпированная рана, обнажившая лобную кость.
- Живой он, Андрюха, я чувствую смерть - прошептал Стендаль, - проверь…
- Отойдите оба, - почти приказал Еврей.
Он упал на колени, взял руку мужчины и попытался нащупать пульс - живой! “Скорую!”
- Едет “скорая”, на счастье согласилась - граждане не разобрались, “скорую” вызвали… - сказал Стендаль, - я уточнил.
«Люблю наших граждан - подумал Еврей, - большие оптимисты… я бы труповозку вызвал…»
- Может, ему искусственное дыхание сделать? - поинтересовалась сердобольная дворничиха, обнаружившая мужика, - рот в рот…
- Мужу своему сделай - заржал Баста, - в рот… - не подходить и не трогать! - скомандовал он и пошёл встречать оперативную группу и “скорую”.
- Долго едете - крикнул местным ментам Баста, - мы уже тут…
- Ну, вам ближе - выбежала на встречу операм следователь Ирочка, запахивая на ходу модный норковый полушубок, - нам ехать - вам - пешком пройти… Живой?
- Вроде да…
- Хреново - вздохнула Ирочка - мне осмотр писать… И материал мой… 111-я... Может мертвый, всё - таки? Прокуратура пусть осматривает - мечтательно сложила прелестные губки бантиком следователь.
- Живой, не надейся - обозначился в разговоре Еврей, - здравствуй, сладкая моя…
- Здравствуйте, товарищ старший лейтенант - недовольно фыркнула Ирочка, отстранившись от объятий Еврея, - а найдите-ка мне понятых…
- Одна вот стоит, как живая - Еврей потянул за хлястик ватника дворничиху - а второго - участковый найдёт - здорово, Иван Иванович!
- Салам, бача - обрадовался Ваня - старые друзья обнялись, - как там, на “паркете”, по “земле” не скучаешь?
- На целую тысячу больше платят, сенсей - с напускной гордостью сообщил Еврей, - и выходной дают. Один… в месяц.
- Служи, сынок, как я служил…
- А ты на службу хрен ложил - забаянил Еврей.
Приехавшая “скорая” грузила несчастного мужика на носилки…
- Mutti, mutti - вдруг простонал он.
- Оппа, - заметил Еврей, а клиент наш - немец… Турист, что-ли?
- Ты немецкий знаешь? - спросил Баста
- Нет, жил в Германии. В ГДР. Знаю только “зиг хайль”, “русиш швайн” и “Гитлер капут. Мне хватает. Ну, Mutti, mami - тоже - мать она на всех языках одинаково…
- Ну раз ты умный такой - езжай с ним в больницу и сиди там, жди, когда в себя придёт и врача опроси на предмет травм. Если “терпила” в себя придёт - попробуй с ним поговорить.
- Яволь, герр гауптман - щёлкнул каблуками Еврей и метнул зигу - поехал я… Drang nach Osten!
- Езжай, жертва Холокоста… нах…

****
Опросив дежурного врача, опер прыгнул в последний автобус и поехал к Вике. Домой не хотелось, да и поздно уже - от Вики до работы ближе. Он поймал себя на мысли, что иногда скучает по ней.
- Привет - вы продаёте славянский шкаф? - спросил пароль куратор у агента
- Привет - Вика бросилась на шею оперу - ты вовремя, я скучала по тебе!
“Как это приятно, когда по тебе скучают”, - внезапно для самого себя прошептал Опер…
- Что ты сказал? - засмеялась Вика.
- Ничего - Вадим схватил девушку за талию и закружил - ни-че-го!!!

*****

- Вика, проточкуй, по Фрунзенскому “серия” гоп-стопов идёт. Сегодня второе “мокрое” чуть не застолбили… Народ окончательно с ума сошел…
- Живой?
- Этот - да, в реанимации, повезло – не добили. Дня три назад один - нет. Мужик зарплату получил, ну, выпил немного… Метров триста до дома не дошёл… забили… по голове ударили, он сознание потерял. Замёрз в сугробе. Двое детей.
- Не помогу, Вадюш, честно - Вика устроилась у опера на груди - это не мой уровень… Братва так не беспределит - вернее беспределит, но не так… Это не бандиты. А хочешь, я тебе расскажу, как Пончика убивали?
- Кого? - удивился Еврей, - он живой…
- Дня три как нет…
- Не ври.
- Я тебе говорю, он - мёртв. Он в Москву приехал, на хату, братва его спрятала. Но кто-то слил Джону, где он. Когда ребята к нему вошли, он под кроватью прятался. Ну и…
- Что – «ну и»?
- Голову ему отрезали.
- Джон резал?
- Нет, с “лужи” братва. Джон дома был. Голову они с собой забрали.
- Зачем?
- Не знаю, мне не сказали. Я разговор слышала.
- Адрес хаты помнишь?
- Трудно помнить то, чего не знаешь…
- Понял. Спим или ещё разок?
- Спим, поручик… Ржевский… Спим.

*****

- На, визируй, товарищ начальник…, - Еврей протянул Басте агентурную записку.
- Что? Еврей, ты ничего не попутал? – спросил Баста, прочитав содержимое.
- Нет.
- Вадим, ты представляешь себе, кто такой Пончик? Хотя бы уровень его? Он с Отариком якшался, когда ты в школу ходил. Кого убили, кому чего отрезали, ты с ума сошёл?
- Слушай, я - старший оперуполномоченный. У меня на связи агент. Я получил от него информацию, написал справку. Теперь докладываю. Проверить не могу - где Москва и где я…
- Я не буду это визировать. Это откровенное фуфло - какой-то сраный Джон убивает самого Пончика, вытаскивая его из-под кровати. Ты ебанутый или накурился?
- Никак нет, товарищ капитан - заржал Еврей, - первая группа предназначения по военно-врачебной комиссии, - ставь тогда “См.”. Я доложил.
- А вот не поставлю - вот моя резолюция - Баста начал писать размашисто - подготовить шифротелеграмму в соответствующий территориальный орган - пробубнил он, - пусть вся Россия знает, что ты у нас - мудак и источники твои - наркоманы обкуренные.
- Проститутка - улыбнулся Еврей
- Ещё хуже - колется, наверное, всяким говном - смотри, СПИД не подхвати на службе Родине, агентурист сраный.
- Разрешите идти выполнять? - Еврей изобразил строевую стойку.
- Идите, господин обер-лейтенант!
- Яволь, мой фюрер! - зиганул Еврей.

Заполнив бланк ШТ и сбросив спецсообщение шифровальщикам, Еврей засел за бесконечные дела - Папа объявил войну руководству и Контору ждала очередная внеплановая проверка. Папу хотели убрать - Папа мешал всем - от воров до ФСБ и Министра. Поэтому дела должны блестеть - Папу подставлять нельзя - лучше Папы папы нет. Облезут крысы штабные, отсосут…
Ближе к ночи от кофе и никотина разболелась голова и мучительно захотелось выпить. Желательно, не одному…
Зазвонил телефон - ну что за дебил звонит в восемь вечера?
- Жид, ты? Это Баста.
- Я.
- Где его голова?
- Кого?
- Пончика. Москва труп нашла. Без головы, как ты обещал.
- А я откуда знаю - я не брал. Пусть сами ищут.
- Бегом, на встречу со своей агентессой. Инициатива наказуема самоисполнением. Найди его голову.
- Не могу - я мудак. Всероссийского значения.
- Ладно, я - мудак. Иди, ищи голову…
В трубке прозвучали короткие гудки.
Пальцы на автомате набрали заветный номер: 469-89-63
- Вика, ты одна?
- Да.
- Сейчас буду.

****

Жертвой криминальных разборок пал преступный авторитет по кличке “Пончик”, об этом нам сообщил источник в правоохранительных органах, - радостно сообщил телеканал НТВ, - его обезглавленный труп был обнаружен…
- Вика, переключи, а… Новости у них, бля… На работе надоело…
Вика щёлкнула “лентяйкой”.
- “За всё, что мы делаем, отвечать будем вместе!» - радостно сообщил Первый канал, - представляем сериал “Бригада”
- Что бы вы сдохли все - разозлился Еврей и метнул в телевизор тапок, - все чтобы сдохли - и бандиты, и журналисты, и телевидение сраное. Одни дебилы снимут говно, другие насмотрятся - и в “бригаду” играть, а мне потом трупы оформлять… Ненавижу!
- Успокойся - я же тоже часть твоей работы… - Вика попыталась обнять опера.
- Нет!
- Что нет? - удивилась Вика.
- Всё - нет…
- А кто я тебе?
- Ты - часть моей жизни…

****

- Что делать будем, господа товарищи офицеры - Баста провёл рукой по чёрной шевелюре и закинул ноги на стол, - информации - ноль, никто ни хрена не знает, кто мочит мужиков…
Пусть местные работают, нам то что - мы - Управление, - заметил Еврей, - у нас другие задачи - выявлять преступления. А здесь - раскрытие «гоп-стопа» - задача “земли”…
- Легко бы отмазались, - ухмыльнулся Андрюха, - да последний “терпила”, - немец, гражданин ФРГ. Тут даже ФСБ подключают. У них, понятно, информации нет и быть не может, разве что водки попьют и пустые справки напишут… Но у нас её тоже нет…
- Предлагаю оперативный эксперимент… - задумчиво сказал Стендаль, - вот смотрите - нападения происходят приблизительно в этом районе - он ткнул ручкой в памятник героям Революции на карте.
- Ну…
- Без ну… Одеваем меня в дублёнку, в уши плеер, - и я пошёл…
- А потом тебя завалят, салют и гимн над могилой, поминки, мы нажираемся водки, снимаем тёлок и веселимся до утра. Ну а ты лежишь на Северном кладбище. Как живой. Потом девять дней, сорок дней – опять бухаем - замечательный план - заржал Баста.
- А вы на хрена? - вы их всех задерживаете.
- …а ведь мысль - заметил Еврей, - на безбабье и щуку раком…
- Рискнешь? - спросил Баста у Стендаля - на Еврея надежды нет - пока его будут грабить - пять раз убьют…
- Легко…
На столе у Басты зазвенел телефон - да, идёт он, идет - буркнул он в трубку.
- Вадим, иди в приёмную с делами - твой выход, - показал жестом на дверь Баста, - Штаб просит. Ничего секретного с собой не брать, возьми “литерные” и “контрольки” - сольют информацию штабные бандитам за недорого.

****
В приёмной у папы, развалив жирные ляжки на месте папиного секретаря сидела инспектор штаба, целый майор милиции Людка по кличке “два по пять", и водила Еврея носом по его делам.
В приемной было жарко, и товарищ майор расстегнула форменную рубашку чуть ли не до пупа, вывалив на стол порядком обвисшие титьки.
Почему Людку звали - “два по пять” - толком никто не знал, наверное, потому, что в реальной работе она была «два по пять», но была идеальна в надзоре за исполнительской дисциплиной.
Если убрать громкую фразу “исполнительская дисциплина” - Людку присылали тогда, когда на начальника подразделения надо было накопать говна и убрать с должности.
- План мероприятий по литерному делу носит формальный характер… - бубнила она и заносила свои слова в небольшой кондуит.
Еврей стоял молча с виноватым видом и соглашался - в Конторе он был новеньким, и как вести себя он не знал. Тем более, толстожопая Людка была "два по пять" не только мозгами, но и роскошной жопой в звании майора.
А Еврей - всего лишь старлей. Папу подставлять некорректным поведением тоже не хотелось.
- Вадим Евгеньевич, у вас нет в плане отметок об исполнении мероприятий… - торжествующе заявила Людка…
- Я… я, пытался оправдаться Еврей…
- Пятницкий! Ты чего перед ней стоишь? - вывел опера из ступора голос Папы, - ты - боевой офицер!
Еврей поднял глаза и увидел стоящего за стойкой приемной начальника Управления. Вид его был страшен - скулы играли желваками, глаза стали стеклянными, взгляд вперился в инспекторшу и казалось, сейчас он прожгет в ней дыру - впрочем, это было его нормальным состоянием.
- Ты каждый день жизнью рискуешь, а это говно только йух сосать умеет, я её ещё лейтенантом помню - у всех полковников за щеку перебрала - а ну, пошла на йух отсюда, шалава - заорал он на Людку.
Людка покраснела, вскочила, схватила свой кондуит и пулей вылетела из приёмной.
- Взял дела - и пошёл работать! - глаза Папы метали молнии - и скажи дежурному, чтобы этой жирной бляди в Управлении больше не было!
- Есть, товарищ полковник - чуть заикаясь от волнения сказал опер.
- Ступай, - уже спокойнее ответил Папа