Вася спит весь день, потом ходит по залу и улыбается. Домой едет. Немножко еще в иммиграционной тюрьме и затем – в Молдову. Он уже мысленно на улице, заботы свободного человека. Я тоже думаю об этом иногда, хотя еще рано. Отгоняю мысли, стараюсь оставаться в настоящем... «день за днем».
Снежок за окном... красиво, навалило снега, паркинг пустой. Хочется на улицу. Вася всё время говорит о том, чем будет заниматься дома. Он постоянно болтает, уже начинает утомлять. Я рад соотечественнику, но иногда хочу и тишины. Он даже сам
с собой разговаривает. Столько мата молдавского я давно не слышал. И конечно воспоминания о домашней жрачке, все супер там дома... и вино, и мамалыга, и плацынды... Ностальгия. Но все же – слишком много разговоров. Привык я уже
к немногословию.
Сегодня в наш зал принесли теннисный стол и Cornhole игру. «У-оу»! Мы некоторое время с недоверием смотрели на это чудо: слишком хорошо, чтобы было правдой. Потом осторожно раскрыли стол и начали играть. Я радовался как ребенок, время до обеда пролетело даже не заметил, вспотел, с блестящими глазами бегал.
В блоке шумно, сегодня магазин получили, все нажрались сахара. Хохот, пинг- понг, домино, Cornhole, шлепают мешочки об доски, гулко отдавая эхом, теннисный шарик стучит нон-стоп, крики, смех, шум... движухи полно в зале, от этого легкая слабость, много эмоций. Такие события шокируют, когда каждый день похож один
на другой. Да и народу нового подвалило, после праздников полицейские вернулись
к любимой работе.
Несколько человек прибыло сегодня утром, зал полный, по трое в клетках. Федералы работают, перевыполняют план, получают премиальные, повышаются в чинах и вообще радуются своей службе империи. Соединенные полицейские штаты.
В нашем блоке почти не осталось одиночных камер... биографии и статьи вновь прибывших распространяются моментом, имена висят на стенке... узнают детали через охранников, у них инфа в компьютере. Если кто пытается скрыть статью, пытливые звонят домой, там – гуглят.
Черный из Ямайки приехал этим утром из тюрьмы Рочестера. Вася его узнал, они там вместе сидели. За кредитные карты вроде три года получил. С золотыми модными зубами спереди. Вася говорит, у него двенадцать детей. А его депортируют после отсидки. Дети все равно на вэлфере. Папаша пытался пару лишних денег замутить им на сникерсы, используя чужие кредитки, но не получилось.
Мексиканец один по кругу ходит. Он уже сидел в тюрьме – шесть лет за наркоту. Жена пришла навестить и принесла гостинец: два грамма кокаина. Ему добавили три года, её тоже посадили. Ребенок у них маленький, отдали в приют.
Четверо из наркодиспансера прибыли. Отравились синтетической марихуаной. Вышли на террасу покурить и вдруг начали падать на землю, биться в конвульсиях, пена изо рта, глаза навыкате, подумали что у них эпилепсия. «У всех четверых сразу?»
Вызвали скорую, откачали. Троим дали по два месяца за употребление, поставщику — пять лет.
Мужик белый, интеллигентного вида, грустно ходит по залу. Шесть месяцев за то, что цепь у его собаки была... слишком тяжелая. Я представил себе собаку: маленькая такса или болонка, уныло бродит с громоздкой цепью и укоризненно поглядывает
на хозяина: «цепь тяжелая, босс, поменяй...» И тут копы подъезжают с весами... взвешивают поводок, а тот тяжелее нормы. «Получай шесть месяцев, изверг, будешь знать, как животное мучить».
Негр из Кливленда, еще появился, Гарольд зовут, шесть месяцев получил. Пришел домой выпивший, ключи забыл. Стучит, стучит... мать не открывает (они вдвоем жили). Гарольд разозлился и выбил двери. Мать вызывает полицию. Шесть месяцев тюрьмы сыну, плюс триста долларов за дверь.
Черный паренек с дредами, лет восемнадцати, сидит за столом грустный. Был
на пробэйшн, выставил на Фэйсбук фотку с пистолетом. Молодые негры любят такие снимки: оружие, золото, блестящие машины... Посадили за незаконное хранение оружия.
Привели колумбийца одного, две тонны кокаина нашли в подвале дома. Этот
по грамму на перекрестках не продавал... наркоту перевозил фурами. Федералы ему пожизненно обещали, но нанял дорогих адвокатов, удалось снизить срок до десяти. Пять отсидел в областной, здесь транзитом. Рассказывал: имел партнера, тому тоже скинули срок от пожизненно до десяти. Отправили в лагерь минимальной охраны «Моргантаун», а он оттуда сбежал. Вышел в лесочек, что окружал территорию тюрьмы, там ждала подруга на машине, оттуда на частный аэропорт и в Колумбию.
24 января, суббота. Сколько суббот я тут провел? Сорок? Сорок пять? Кроме Ларри, калеки на костылях, я дольше всех в этом зале, с пятого мая прошлого года. Когда прибыл, надеялся отпустят через пару месяцев... разберутся и выпустят. Или адвокат покажет судье видео с патрульной машины и его светлость скажет: «Аха, вот негодяи полицаи, обманывают... Отпустите человека и выплатите компенсацию. У нас тут самая справедливая страна и мы не можем просто так арестовывать людей, швырять их
за решетку, держать в страхе и паранойе. Нет, мы гуманное общество, самое справедливое в мире. Выпустите Мистера Смирноффа, верните ему всё обратно, плюс компенсируйте ему за время что он сидел тут в страхе, миллион долларов моральный ущерб!» —
И молотком по столу. — «Свободен сэр, примите наши извинения».
В зале звучит пинг-понг. Те, что не умеют играть или с трудом передвигаются, ненавистно поглядывают на играющих. Уже пишут кляузы. За соседним столиком играют в домино: Зинк, Малик и негр из Ямайки. Этому лет пятьдесят, золотые зубы с узорами
и двенадцать детей. Отсидел три года за кредитные карты, сейчас транзитом
в иммиграционную тюрьму. Говорит, планирует судиться и выиграть денег
у правительства, прежде чем вернуться на остров. Но когда на твоих бумагах, в левом верхнем углу, написано «Unites States vs Черный из Ямайки»... Кто выиграет? Но этот негр не верит. А может ему просто жить негде, а тут бесплатный стол, кров и развлечения.

Рассказывал, как его первый раз арестовали, еще в 1988-ом году, в Нью-Йорке. «Иду — говорит — по улице, ем мороженное... Знаешь, то что за тридцать центов,
с шоколадной корочкой, такое. Иду... в левой руке ice cream*, в правой — бумажный пакет с деньгами – пять тысяч долларов... а в кармане семьдесят центов. Семь монеток
по десять, мне сдачи дали. Иду... Вдруг, коп меня останавливает... подозрительная у меня походка... я хожу как гангстер, вразвалочку и не спеша, деньги есть, ем мороженное
за тридцать центов.
Я посылаю копа на три буквы, а он меня палкой по спине! Без предупреждения. Я роняю пакет, деньги сыпятся на асфальт... мороженное падает сверху. А я такой — мне все равно, коп это или нет, разворачиваюсь и — левой (я левша) ему в лоб! И за это меня судили. Три года дали. Сказали, что у меня нож был. А у меня ножа не было. У меня мороженное было, пакет с деньгами (я их выиграл) и семьдесят центов мелочью. Помню, потому что при освобождении мне их вернули. А пакет с деньгами конфисковали. Сказали, я наркотики продавал. А доказать не могут. Поэтому я сейчас судиться буду, чтобы мне и те деньги вернули с процентами. Да... Так и сделаю. Что они думают... такие шутки со мной не проходят. Я же с Ямайки!»
Вон он, сидит за столом, играет в домино, веселится и хохочет, блещет зубами. А чем здесь плохо... жрачка, койка, телик, домино.
Вчера вернулся еще один педофил из суда. Джон. Белый, с усиками и конечно же в очках: отличительная черта сексуальных насильников. Получил двенадцать лет. Улыбается ходит. Боялся дадут больше... еще успеет с внуками поиграться. Вчера допоздна сидел окруженный педофилами и делился опытом: что говорить и что нет при вынесении приговора. Все внимательно слушали. Теперь он уже судим, гора с плеч, будет ждать отправки. Можно расслабиться и тянуть срок.
Через столик – еще тип по той же статье. Сидит, задумавшись. Белый, лет сорока, выглядящий вполне прилично. Познакомился на интернете с женщиной из Кливленда. Переписывались. Та вдруг ему предлагает: «...а не хочешь и с моей дочкой пообщаться? ей пятнадцать лет, а выглядит на двадцать». «Конечно, буду очень рад».
Поговорил и с дочкой. Выслал им фото в обнаженном виде, они его пригласили
к себе. Накупил нижнего белья, летит в Кливленд. В аэропорту, вместо мамы с дочкой — федералы. И теперь, вон он... стоит с пластиковой кружкой у микроволновки. Нашел
на жопу приключения.
*ice cream мороженное
Вася уехал. В полдень появился офицер из отдела иммиграции и в два часа после обеда его увели. Я так радовался, будто меня выпускали вместе с ним. Впервые за все это время, вижу кто-то из этого зала домой едет, а не в другую тюрьму.
Повезло Васе, легко отделался, преступление его было мелкое. Федералы пытались навесить больше. Приносили коробки с контрафактом похожих афер, утверждали что он
в них во всех участвовал, стращали, чтобы он заложил сообщников. Но Вася был лишь подставным лицом, «mule» (ишак). Он открывал банковские счета, используя фальшивые

документы, а люди что его наняли, «продавали» на Ebay дорогие машины и переправляли деньги (полученные за несуществующие авто) на открытые Васей банковские счета. Потом он шел в банк и пересылал деньги в СНГ. Для перевода крупных сумм, нужно было лично присутствовать в банке. Таким образом, камеры засняли Васино лицо...
и в профиль и в анфас и даже номер его машины. Но это все позади. Домой, домой... Свободен.
Вася скрылся в коридоре, руки за спиной, я проводил его взглядом, сделал себе чай и поднялся наверх, предвкушая уединение в клетке. Вася, хоть и земляк, но болтовня
с ним две недели подутомила. Захожу в хату и тут заводят мне следующего «банки».
Немец. Зовут Джесси, говорит без акцента, с четырнадцатилетнего возраста
в США. Два университета, доктор наук. Применил свое образование для отмывания наркоденег колумбийских наркоторговцев. Играл сам с собой в покер через интернет, IP менялось через утонченный прокси сервис, все выглядело так, будто играют из разных стран. Получал 6% от транзакций. Заработал около десяти миллионов долларов. Часть удалось перевести на свой счет в Европе. Один компьютер был настроен на швейцарский IP. Деньги якобы переправлялись туда выигравшему игроку, а точнее, самому себе,
в Швейцарию. Те денежки он успел превратить в золото и спрятать на анонимные депозитные ящики в Люксембурге, а что было дома, полтора миллиона, было конфисковано. Плюс около пяти миллионов что лежали в американских банках... Ну
и машины, драгоценности, всё что находилось в США, отобрали.
Получил Джесси пять лет, отсидел от звонка до звонка, за драки лишили кредита за хорошее поведение. В сентябре прошлого года вышел, но не надолго. Поехал в бар
с женой, кто-то на нее не так посмотрел — драка... Дали ему еще один год.
Сидел он в шестом блоке в этой тюрьме... опять подрался, посадили в карцер. Неделю там оттусовался, перевели сюда. Еще немножко осталось до мая, божится что будет вести себя хорошо. Потом probation два года... после этого — в Европу. Раньше
не сможет, так как федералы лишили его обоих паспортов (американского и германского), а пока он на probation, возобновить не сможет. Уже пробовал получить новый немецкий паспорт, когда был два месяца на свободе, но немцы отказали. Надо отслужить до конца, сказали.
Вот так в Америке. То что показывают в кино, мол выходит зэк с чемоданом
из ворот тюрьмы, вдыхает полную грудь воздуха, и – свободен... Еще предстоят несколько лет непрестанных отмечаний в полиции, длинный список условий: не покидать область в которой числишься, не принимать алкоголь и наркотики. Периодически вызывают на сдачу анализов... Не сдал? Обратно в тюрьму. Паспорта лишают до конца probation, путешествовать невозможно. С лицами имеющими судимость общение запрещено, иначе обратно в тюрьму... А с кем общаться? Тут скоро пол страны будет судимости иметь.
Четыре после обеда. Джесси спит. Или пытается спать. Злой. Потому что
из карцера (откуда он сюда пришел) не прибыли его личные вещи. Только документы и чуть кофе на донышке пакетика – всё что он получил. Так бывает, когда отправляют

в карцер. Народ возвращается без ничего оттуда. Не надо было драться. За мордобой он и вернулся в тюрьму еще на год; за потасовку посадили в карцер, за драку отсидел лишний год по первому сроку.
Всякий раз, когда появляется новый «банки» – не знаешь что ожидать. Только
с Василием, земляком – не было совершенно никакого напряжения. Все-таки из одного племени. Так что щас, со спящим злым немцем рядом, сижу как мышь, стараюсь
не шуметь, неизвестно какие у него тараканы в голове.
Джесси. Интересная история (во всяком случае, что он мне рассказал). Многое невероятно, люди любят приукрашивать свои биографии будучи, в тюрьме. Как Малик, например... Он забывает что рассказывал раньше и его история постоянно меняется
и обрастает новыми деталями. То у него отобрали Bentley и полмиллиона, то он ездил на кредитовой Тойоте и снимал дешевую квартиру. Сегодня он мне сказал, что умер его адвокат, которому он сто пятьдесят тысяч наперед заплатил.
Но вернемся к Джесси. Белый, молодой, высокий, худощавый, рано начинающий лысеть, с голубыми глазами и широкими зрачками (из-за контактных линз). Приехал
в США из Германии с семьей, выучил инглиш (говорит без акцента), закончил два факультета в Университете Пенсильвании, защитил докторскую. Сразу же по окончании учебы был нанят NSA (Агентство национальной безопасности). Говорит: ФБР — дети по сравнению с этой организацией. Там он считался компьютерным гением, только три- четыре человека такие как он в США (по его словам). IQ (коэффициент
интеллекта) — 176.
Изобрел интересный агрегат для NSA («Скремблер» называется), который за долю секунды генерирует множество файерволс, гарантируя полную анонимность пользователю. Слава его дошла до южно-американских наркобаронов, которые предложили ему работу: промывать деньги через онлайн покер сайты.
Однажды утром, когда Джесси пил свой кофе с молоком и коржиком, к нему
в дверь позвонил маленький мужчина в блестящем дорогом костюме. Вежливый, учтивый, посланец наркомафии. Предложение следующее: Джесси будет сам с собой играть в покер на интернете. IP адреса будут 100% анонимизированы с помощью его «скремблера». Одна играющая сторона, якобы будет играть из Швейцарии (туда удобно переправить деньги и прятать в банках), другая сторона — из Венесуэлы (там наркодельцы обитали, его новые компаньоны).
Итак, деньги через покер сайты, легально курсируют между двумя странами,
и никто не догадывается, что это делает Джесси, сидя в своей комнате в Пенсильвании. Его доля: 6% от суммы. То есть, если отправил полмиллиона долларов, а это два выигрыша в покер по двести пятьдесят тысяч, то он получает тридцать тыщ. Но если он попытается их кинуть — он труп. Так же как и его ближайшие кровные родственники.
Для банковских переводов таких крупных сумм, ему приходилось периодически летать в Женеву и Венесуэлу, так как требовались его отпечатки пальцев и сканирование роговицы глаза. Там же Джесси выдавали его долю наличными. Но перевозить без декларации нельзя более десяти тысяч, поэтому его всегда встречал в аэропорту молчаливый мужчина с табличкой. На ней было написано имя, под которым Джесси путешествовал (все паспорта были поддельные), Джесси передавал этому человеку свои деньги. Иногда это было тридцать тысяч, иногда — триста. Тот молча брал сумку
с деньгами и удалялся, а Джесси садился в самолет и летел в Америку. При выходе, его

встречал тот же самый субъект и возвращал сумку с деньгами. Доллары путешествовали дипломатическим багажом.
Джесси всякий раз боялся, что в последний раз видит сумку, но мужчина
с табличкой неизменно встречал его в аэропорту и возвращал деньги. Они за два года не перемолвились ни одним словом.
Это предприятие продолжалось около двух лет. Джесси сорок раз посетил Женеву и столько же раз Венесуэлу. И заработал около десяти миллионов долларов. Пять лежали в американских банках под разными именами; три с половиной в Люксембурге (золотые слитки в анонимных ячейках), и полтора миллиона кэш находились дома. Еще
не рассортированные, в купюрах по 20 и 50.
Жена Джесси работала в банке с 9-ти до 5-ти, она ничего совершенно не знала об его деятельности, думала он работает на NSA и в связи с работой путешествует
по миру. Под кроватью, в спальне, лежал персидский ковер, который Джесси самолично пылесосил, радуя этим жену. А под ковром — тайник, там лежали пакеты с деньгами: полтора миллиона в сравнительно мелких купюрах.
Однажды, Джесси спешил на день рожденье к сестре, торопливо выбежал из дому и выключил свой «скремблер» на пятнадцать секунд раньше. Этого хватило, чтобы владельцы покер сайтов заметили, что два игрока вышли из игры в совершенно одинаковое время, вплоть до доли секунды. «Красный флаг!» Покер сайты популярны
в сфере промывки денег. Они оповестили ФБР и те через три дня пришли в гости. Закинули горящую светящуюся гранату в окно, ворвались в масках, электрошоком вырубили двух любимых ротвейлеров Джесси... А он в это время, как раз вытащил пакеты с деньгами из тайника, высыпал кэш на кровать, решив пересчитать
и рассортировать всё пачками по десять тысяч... И тут вломились федералы. Джесси упал на колени, закинул руки за голову и закричал: «Не стреляйте»! Когда начальник этой банды увидел на кровати гору денег, он повернулся к Джесси, обмерил его взглядом
и спросил: «Really»*?
Дали Джесси пять лет. Американские счета заморозили, нашли все фальшивые документы и банковские бумаги под чужими именами и конечно же, те полтора миллиона кэш с удовольствием конфисковали, даже расписку не дали. Мерседес 500-ый, новенький, серебристый, тоже отобрали. Но дом остался, так как был записан на гражданскую жену. Если бы они были расписаны, то коттеджик также перешел бы к государству.
Джесси повезло, что успел три с половиной миллиона превратить в слитки
и упрятать в Люксембурге. Это его грело в тюрьме, да и сейчас успокаивает нервы. Когда выйдет, еще два года probation в США, потом — в Европу. Там на эти деньги
и коэффициент интеллекта 176, может еще что-нить придумает. Хотя, божится, что планирует жить честно.
Really? На самом деле?
28 января сегодня, десять месяцев со дня ареста. За окошком чудесная погода, солнышко и снег... Яркий искристый снежок, синее небо.

Джесси спит сегодня целый день. Я сделал себе кофе, сижу тихо, даю ему отдыхать. Пытаюсь уважать отдых сокамерника и надеюсь, он будет поступать так же. Взаимный респект — это свято в тюрьме, так как приходиться сталкиваться с теми же самыми людьми каждый день, напряженные отношения никому не нужны.
За окошком загорелась заря. Какое красивое небо! Розовые, с голубизной, облака. Я благодарен, за то что имею этот вид из окна, благодарен за растворимый кофе, которым наслаждаюсь сейчас, благодарен за тихую тюремную клетку...
Джесси всё еще спит. Надеюсь, не будет та же история как со спящим до ужина африканцем. Посмотрим. Скоро ужин.
Джесси встал, поел и обратно спать. Почему-то хочется называть его «Вася».
У меня был автомеханик в Молдавии — Вася. Точно такого же роста, телосложения, ну почти братья, только у этого коэффициент интеллекта повыше. Вася приезжал чинить автомобиль на велосипеде, инструменты висят в пластиковом пакете на руле. Работа
у него стоила десять долларов. На любой вопрос отвечал: «А че ж нет?». Невозможного для Васи ничего не было. Однажды я был в полторы тысячи км от дома на машине
и у меня двигатель застучал. Иду в местную мастерскую, механик угрюмо послушав машину, говорит: «Двигатель при смерти. За две тысячи баксов оживим». Прозвучало как одолжение. Звоню Васе, объясняю ситуэйшн. Вася говорит:
— Приезжай, сделаем.
— Уверен, что доеду?
— А че ж нет.
Доехал. И Вася за сто долларов, плюс запчасти, все починил.
Только что заходил Малик с новостью: его второй адвокат при смерти, инфаркт.
А он ему тоже сто пятьдесят тысяч наперед заплатил! Не знаю... мне кажется, Малик много привирает. И насчет Бентли и насчет полумиллиона, что у него отобрали. То ему пять лет обещают, то отпускают на следующей неделе. Фантазирует. Говорит, уже заложил пятерых поставщиков и за это ему прочат только пробэйшн с шайбой на ноге. Думаю, он все-таки пару лет отсидит.
Сегодня он ездил на встречу со своим третьим (живым, пока) адвокатом. Говорит, его отпускают домой, для того чтобы он помог посадить всех остальных с кем он занимался наркобизнесом. Тридцать семь человек планирует заложить. Не знаю, этому факиному Малику верю все меньше и меньше. И жутко это слышать: столько человек засадить в тюрьму, чтобы себе сократить срок. И Зинк тоже тринадцать заложил,
по словам Малика. Быстрей бы уехать отсюда.
29 января. Проснулся в полпятого, выполз на завтрак. Иногда, рано утром, смотрю новости, будто тоже участвую в жизни свободного народа. Море рекламы вливается
в подсознание: поглощайте пропаганду вместе с утренним кофе. На четырех телеках – реклама, на пятом — спорт, на шестом – шоу про полицейских. Мигалки освещают небо городов, непрестанно что-то противозаконное происходит. И это не дядя Степа милиционер. Эти с удовольствием кладут мордой в асфальт, наручники, а потом уж разбираться. Каждый гражданин — потенциальный преступник.

Шесть утра, в зале оживление, принесли магазин. Очередь у микроволновки, кофе делают, обмениваются товарами. Рано утром большинство еще спят под наркозом снотворного и антидепрессантов, но так как сегодня магазин, то сидят в зале, общаются, порозовевшие от прилива сахара. Только Кевин, мой бывший банки, лысый толстячок
в очках, сидит злой за столом и с растерянностью глядит на счастливчиков, получивших свой кофеин. Даже не у кого стрельнуть. Я ему три раза кофе давал, последний раз
на кончике чайной ложечки, намек чтоб больше не просил. Не просит. Понял что хватит. Зависимость от кофеина — жалкая привычка. Разве можно, чтобы ничтожное химическое вещество держало в твердой хватке короля и вершину цивилизации? Можно. Очень даже. Половина в тюрьме из-за наркотиков.
Сегодня утром наркомана одного, с гнилыми от метафимина зубами, в карцер посадили. Пошел на визит (мать навещала). В зале ожидания, пока ему снимали наручники, мама решила себе баночку колы в автомате купить (в зале для гражданских стоят автоматы). Машина деньги взяла, а колу не выдала. Мамочка расстроилась
и стукнула кулачком по аппарату, «отдай напиток»! Охранник подлетел: «Мэм, нельзя по машине стучать!» Слегка грубовато. Так они привыкли в тюрьме. Не церемонится. Сыночек увидел это со своей стороны из-за стекла и разбушевался. Маму обижают! Стал молотить по стеклу телефонной трубкой. Двое охранников газовыми баллончиками его угомонили и в карцер.
Четверо зэков за соседним столом в домино режутся и хохочут. Смеются, вытаращив глаза друг на друга, широко раскрыв пасти, рожи красные... Молодой шизофреник с клочковатой бородой, смотрит ТВ рядом и тоже хохочет.
Народу много набралось, более семидесяти, почти все по трое в клетках. После праздников народ прибывает, а отсюда пока никто не уезжает из-за непогоды, четыре автобуса на парковке стоят.
Через столик сидит недавно прибывший албанец из Кливленда – Азиз. Четыре года за мутки в интернете. Продавал несуществующие товары, получал деньги на PayPal, переправлял их на фиктивные банковские счета, снимал кэш в Албании. Жил там несколько лет, решил вернуться в США, посмотреть на аллею звезд в Голливуде (он мечтал стать актером). При пересечении границы паспорт отсканировали, а там ордер
на арест за неуплату алиментов. Пока копали дело, отмывание денег нашли. Дали четыре года.
Еще мусульманин один из Йемена, прибыл вчера, сидит общается с Азизом. Позвонил в полицию (со своего собственного телефона) и сказал, что на фабрике Кодак (в Рочестере, штат Нью-Йорк), им устанавливается бомба. Пытался доказать прокурору что это была лишь шутка, но два года все-таки получил за звонок. Никакой бомбы
не было. Зачем звонил?
По кругу гуляет чернокожий, позавчера приехал. Двадцать пять лет
за вооруженное ограбление. Во время судебной тяжбы, подкупил судью, дал ему взятку сто пятьдесят тысяч, чтобы скосили срок до пяти лет. Светило двадцать первоначально. Когда судья получил деньги, негр настучал федералам, так как те обещали ему только два года, если он донесет на судью. Но им не удалось доказать что судья получил взятку и его светлость в этот раз всучила негру по полной: двадцать пять лет! Ходит задумчивый сейчас, башку расчесывает.

Инвалид один бродит в коляске, армейская стрижка, лапы в тату. Служил в Ираке, получил ранение, отправили домой работать в офисе на военной базе на пол ставки, одновременно получал две пятьсот в месяц за инвалидность. Начал там воровать оружие
и перепродавать. Закрыли, начали стращать пожизненным (за терроризм), он заложил всех своих покупателей (около ста человек), надеялся выйти. Но все-таки дали пять лет герою войны.
Тут любят закладывать. Негр один настучал на свою собственную мать (вместе продавали наркотики). Ей дали двенадцать лет, а его, за то что донес,
отпустили. «Спасибо, сынок».
Еще тип позавчера приехал. Жил с девушкой, гражданской женой, пять лет вместе. Она ему давала свою кредит карту, чтобы он в магазин ездил за продуктами, у нее не было машины. Однажды пара повздорила... она позвонила в полицию и заявила, что жених незаконно пользуется ее кредиткой. Просмотрели видеозаписи, сверили транзакции, закрыли. Светило полгода, но пробив криминальную историю, обнаружили что у него были раньше преступления: кража конфет в магазине в семилетнем возрасте и драка
в школе ранцем по спине. Дали три года.
Тут копов вызывают даже при краже печенья и всё заносится в досье. Следующее преступление выдает срок всё выше и выше. Называется: «категория преступника». Таковых шесть. Первая категория, это те у кого пока нет криминальной истории...
а шестая — это у которых категория самая высокая. У нашего героя была категория «три». Поэтому он получил, вместо шести месяцев — тридцать шесть. Три года, за то что ездил за продуктами, помогал по хозяйству невесте. «Спасибо, дорогая».
За окном красивый снегопад, крупные пушистые хлопья. Джесси наконец встал, вышел в зал со стаканчиком кофе, общается. Наслаждаюсь коротким уединением в клетке, грызу орешки с кусочками банана.
Снег валит пушистой стеной, небо прорвало. Скоро автобусы отсюда не уедут,
а это значит и мое отбытие задерживается. Живописно снег падает, леса почти не видно.
Вчера лег рано и проспал двенадцать часов. Спасибо Джесси, что не будил. Встал отдохнувший, ровно к обеду, перекусил, потом оделся и стал ждать РЕК. И, о чудо, выпустили на улицу даже при таком морозе.
Только я и Зинк выходили. Словно дети, разгребли участок для игры в Cornhole
и целый час весело играли, восхищаясь погодой. На воле я бы на улицу при таком морозе, только перебежками и матерясь, выходил бы. Всегда спрашиваю охранников, как им погода, или каковой была их поездка на работу? Как правило, жалуются: «погода ужасная, холодно, дороги отвратительные, трафик». Нас же когда спрашивают: как на улице... мы всегда отвечаем: «Beautiful, beautiful!» (Прекрасно!) С блестящими глазами, порозовевшие от мороза. Охранники только качают головами. Не понять им этого, когда у них есть возможность выходить на улицу в любое время; некогда им такой ерундой заниматься как вдыхать полную грудь сладкого воздуха, смотреть в удивлении на природу, на красавицу зиму, на падающий искристый снежок. «Некогда». Надо смотреть на скользкую дорогу,

на медленно ползущий трафик, надо волноваться о том, что «может» произойти. Ведь в новостях только аварии и копов показывают. Будто нет ни одного удовлетворенного человека на планете, да и кому он интересен, таким не поманипулируешь, ему ничего не надо, он уже и так доволен.
Вернувшись с улицы, принял горячий душ, сделал чай и вот сижу на своей железной полке и наслаждаюсь видом из окна. Не с кем разделить восторг от зрелища природы и танцующих снежинок за окном. Этот вид из окна подарил мне столько радости... Это мое маленькое убежище, мое уединение, мое место для интроспекции.
Как все-таки красиво снежок крутится за окном! Снежинки будто гоняются друг за дружкой, потом танцуют когда встречаются. Вот и всё, что они делают. Не спешат, не переживают, не волнуются, не жалеют о прошлом и не мечтают о будущем, а просто танцуют. Это их короткая жизнь и они ее проводят в танце.
А машины стоят угрюмо на парковке. Они с неудовольствием поглядывают фарами на беззаботные снежинки и хмурятся. За них еще не выплачены кредиты
в банке... владельцы, недовольные жизнью, погоняют их, наливают дешевый бензин, масло опять забыли поменять, а давно пора. «И вообще держат нас под снегом весь день, а мы может хотим в гараж, в тепло, и никуда не ехать, а поспать всю зиму. Но мы
в рабстве у беспокойных хозяев. Приходится терпеть... слушать их дебильную музыку
в салоне, терпеть вонь сигарет и противных детей, которые в грязных ботинках влезают на сиденье».
Темнеет за окном. Снег идет так же медленно и красиво, парковка почти пустая. Разговаривал с Васей — Джесси (почему-то именно «Васей» хочется его называть) ... Рассказал о том, как откинулся. «Самое обалденное чувство в жизни — это когда выходишь из тюрьмы», — сказал он.
Рано утром, вызвали в приемную, выдали стандартную одежду для выходящих на свободу: спортивные штаны, футболку, джинсовую курточку. Вручили дебетную карточку с остатком денег; на карте его морда тюремная с табличкой на груди
и федеральным номером.
У выхода ждал гражданский водитель на бусике, который должен довезти его до автобусной остановки. Сел в автозек – впервые без цепей.
Доехав до вокзала, водила ему говорит: «если хочешь, вон там, двести метров вдоль улицы, есть заправка, там можешь купить себе сигареты и всё что тебе там еще надо». Вася-Джесси поблагодарил и потопал в направлении заправки. Зашел, оглянулся... никто на него не смотрит, подошел к кассе.
«Невероятно, — думает он — неужели я сам... лично, все это могу купить?» — Увидел сигареты... — «Сигареты! У-ау»! — За прилавком стеллаж с пачками,
и не по триста долларов как в тюрьме, а по пять баксов, как положено.
— Пачку сигарет, — сказал он — Вон тех, в зеленой пачке... — у Джесси заблестели глаза. — И зажигалку плиз... и... и... чипсы... и Колу... и Red Bull...
Он протянул свою дебетную карту, клерк выдал квитанцию и покупки. Вася- Джесси радостно вышел из шопа, огляделся по сторонам, закурил... — «О, Боже...

неужели я курю на свободе...» — И он стал быстро затягиваться, чтобы успеть пока охранники не появились, но никто за ним не следил.
В голове слегка помутнело от никотина. Джесси открыл колу, выпил полбанки,
с удовольствием отрыгнул, опять огляделся. Все гуд, никто не смотрит... Открыл чипсы, пригоршню в рот... жует... жизнь прекрасна... Оглядывается опять... — «Неужели я
на улице?» — И потопал обратно к вокзалу.
Там стоял ждал автобус. Ему надо было ехать из Моргантаун в Питтсбург. Купил билет, вошел... внутри никого – начало маршрута. Вася-Джесси встал у входа
и нерешительно смотрит на пустые сиденья... Ждет, чтоб ему указали куда сесть. Водитель автобуса глядит на него... Неловкая минута. Наконец, водила спрашивает: «Чего стоишь, проходи...» А Вася: — «А куда? — «А куда хочешь!» — «Куда хочу?» — Очередной шок... «садись куда хочешь». Никто не указывает «куда»... свободный человек – принимаешь собственные решения.
Вася проходит, занимает самое последнее место, в конечном крайнем ряду, у окна.
Едут. Джесси смотрит в окно. — «Неужели я в автобусе, без цепей, еду куда хочу, смотрю в окно... неужели...»
Подъезжают к Питтсбургу... Всё как было... центр города... те же здания стоят... ничего не изменилось... «Неужели я смотрю на все это? Чудесно...»
Вышел на автобусной остановке. На улице февраль – метель, а Вася стоит в джинсовой тоненькой курточке, ошалевший от счастья. — «Я на свободе... я на свободе...»
Впереди увидел кафе и зачем-то направился туда. Пройдя шагов пятьдесят, он вдруг заметил, справа... большое серое федеральное здание суда. Вася остановился
в легком ступоре: тут его судили когда-то. Он резко ускорил шаг... быстро засеменил, глядя в противоположную сторону... будто боясь, что кто-то из федералов вдруг выглянет в окно, увидит его и воскликнет: «Вон он!!! В джинсовой куртке... Это о-он! Что он тут делает?! Надо на всякий случай его арестовать!» Поэтому Вася, семеня ножками
и опустив голову, быстро прошел мимо и зашмыгнул в кафе.
Уютно, тепло, пахнет кофе. За стойкой улыбается девушка. Симпатичная. Вася уставился на нее. «Боже мой... девушка! Настоящая девушка... молоденькая, милая,
и она мне улыбается». Вася обомлел, молча смотря на нее. Неловкая пауза. Молчат. Вася глядит на девицу, она на него, напряженно улыбаясь.
Наконец, она выговаривает:
— How can I help you?*
Вася очнулся, мелькнул взглядом по меню на стенке и говорит:
— Bagel with everything*.
Она приготовила ему «bagel», Вася протянул дебетную карту с протокольной
фоткой, девушка посмотрела на снимок, потом медленно подняла глаза на Васю... Он улыбнулся.
— А-а... это шутка, — сказал он. — Я решил прикольнуться... такую фотку выставил.
Девушка нервно засмеялась и выдала ему «Bagel with Everything».
Вася решил его съесть на улице, так как хотелось и закурить для полного счастья. Извлек «bagel» из пакета, откусил... Вкусно: сыр, лук, приправы, пахучий настоящий bagel. Закурил, затянулся, выпустил дым через нос, огляделся... Нет, никто не смотрит.

Откусил опять и жуя, потопал обратно к автобусной остановке... туда должна была за ним подъехать мать. Жене он не говорил, что именно в эту пятницу возвращается: сюрприз.
Мать поджидала на парковке в машине. Объятья, даже слезы. Она ни разу ему
не написала и не навестила за пять лет, хотя езды до тюрьмы из Питтсбурга полтора часа.
Привезла его к нему домой. Жена еще на работе, ничего не знает. Дочка в школе. Заходят в дом, собаки тут же узнали, завизжали, бросились лизать. Это те самые питтбули, которых федералы пять лет тому назад электрошоком вырубали.
Посидели с мамой, попили кофе, поговорили. Но Вася хочет увидеть жену. Еще пару часов до ее возвращения домой, не терпится. Мамины разговоры не настолько интересны, как желанная супруга.
Отправляет маму домой, обещая завтра навестить, и стал ждать жену. Сел
на диван, оглядывается по сторонам... неужели он дома? Собак решил в подвал закрыть, чтобы они его за голую задницу не тяпнули, когда он будет, забывшись с женой,
на кровати. Сидит, оглядывается... «О-о! Холодильник.» Он увидел холодильник! Подошел... А на нем, сверху, целая упаковка (двадцать четыре пакета) китайской лапши... То, что он ел в тюрьме каждый день в течении пяти лет. Вася аж раскрыл рот
от неожиданности. Схватил упаковку (не распечатанную) и воткнул в мусорное ведро. Открыл холодильник, извлек кусочек курицы, пожевал задумчиво, выпил пиво, сел обратно на диван. Еще один час и сорок пять минут до возвращения жены. Сидит, смотрит по сторонам. Чем заняться... «О-о... Телевизор!» Он схватил пульт и стал щелкать, переключать каналы. Никто ничего не запрещает, переключай сколько хочешь. Выключил, отложил пульт, смотрит по сторонам... чем бы еще заняться... «О-о! Компьютер!» Подошел на цыпочках к компу и с благоговеньем включил его. Тот зашелестел, загорелся экран. «О-о, неужели... компьютер...» Вася с удивлением осматривал современный интерфейс, водил рукой по экрану... все новое, другая планета.
Время пять вечера... вот-вот жена должна приехать. Тут недалеко от банка, где она работает. Поднялся в спальню, сел на кровать, стал ждать. Послышалась подъезжающая машина... Вася напрягся.
Жена вошла в дом, некоторое время возилась на первом этаже, понятия не имея, что Вася дома и ждет ее. Наконец, послышались шаги на лестнице... Вася затрепетал, уставившись в дверь.
Он вошла, раздеваясь на ходу, не замечая мужа, сняла кофту, осталась в лифчике. Вася сидит, глаза навыкате. И тут она его увидела и вскрикнула, прикрывшись кофтой.
Ну а потом – объятия, сердечки в воздухе розовые, Амур на подоконнике целится, вспотевшие окна, скрип дивана.
Это был самый счастливый день в его жизни. Всё было ярче, свежее, цвета были красочнее, обоняние острее, радость давила грудь.
How can I help you? Чем могу вам помочь? Bagel with everything Бублик со всеми начинками