Гуляли дома какой-то праздник. Ну, как какой-то? - мой юбилей. Куча родственников, друзей, знакомых. Гуляли основательно.
Потом кто-то самый пьяный вспомнил, что сегодня день города.
Народ загомонил «Хлеба хватит, хотим зрелищ»
Пошли дружной толпой в город. Гости, друзья, родственники. Даже отец увязался, покойный между прочим. Показалось, будто мелькнул в толпе, я аж вздрогнул.
По дороге всех порастерял, обходя плотные скопления людей и пытаясь обойти (а чаще форсируя вброд) лужи, которые образовывали необитаемые островки в обитаемой толпе.

Притащился на площадь. Одинокий в толпе. С мокрыми ногами и полный сомнений и раздумий «а не вернуться ли мне домой к недопитой трёхлитровой бутыли вискаря «Грантс», подаренной коллегами по работе.
Но происходящее на площади действо отвлекло от нездоровых размышлений.
Самолет времен 2-ой мировой. Военного цвета - цвета хаки. Я несколько названий помню - «Мессершмидт», «Фокевульф», «Ла-5», «Аэрокобра» - но не разбираюсь в этой теме. Одновинтовой истребитель. Впереди на фюзеляже присобачена типа танковая пушка с каким-то цилиндром. Естественно, цвета тоже хаки. Девайс напомнил разросшийся автомат для пейнтбола. Потом купол кабинки. На фюзеляже лик девы Марии, выполненный в объеме из листов дюрпля, склепанный и окрашенный целиком, конечно же, тоже в цвет хаки. По крылу ходит блондинка в черных ажурных чулках без подвязок, в белых ботфортах чуть выше колена. В обрезанных по самую поясницу шортах и в полурасстёгнутой очень выпуклой рубашке с карманами. Типа милитари. Тоже хаки. Девица принимает непристойные позы и делает ручкой приветики, как Мерлин Монро «пуди-пу-пу». Да она и похожа на американскую мечту русского ананиста!
Под самолетом толпа селфистов. И прочей шушары, у которых нет длинных селфи-палок, чтобы сфотаться вместе с красивым самолетом, но зато есть куча знакомых, готовых их фотографировать. У меня нет ни только палки (в худшем смысле), но и родственников-знакомых — смыты праздной толпой. Да и телефон у меня такой … нет фотик там есть, но качество камеры заставляет желать иного. Если им сфотографировать, например, Гошу Куценко, Аллу Пугачеву и собственную залупу - распознать кто где будет решительно невозможно. Проверено!
Но на счастье встречаю Александра Г. С красивейшим фотоаппаратом. Нет не цвета хаки, а наоборот, выполненным в стиле винтаж в белой эмали и золоте. Он больше щелкает ебалом, чем фотоаппаратом. Потому что тоже в одиночестве. А сколько можно щелкать один и тот же самолет и одну и ту же девицу. В однообразных позах. Тем паче цвета хаки. Саня с радостью принимается фотографировать меня под самолетом. На добрую, как говорится, память. Правда, всякие пидоры обоих полов всё время норовят закрыть меня от экспозиции. В попытке выделиться в отдельную группу я залез под самое крыло. И принял живописную позу — поднял «козу»: «Панки — хой!». Чувствую меня кто-то теребит за руку. Нежно так холодными пальцами. Поднимаю глаза — надо мной все прелести прекрасной истребительницы, присевшей в позе оправления естественных надобностей. Очень эротично. Провожу ответные тактильные заигрывания в районе её колен. Она что-то кладет мне в ладонь. Нет, не то что вы могли бы подумать, просто головка чеснока! Вообразите! - головка чеснока! - что за грязные намёки?! А у меня уж было зародились какие-то светлые чувства. В штанах.
Подхожу к Сане.

Александр, - спрашиваю. - а что это за развратная особа пляшет на самолете?

А ты не знаешь? А хуле тогда полез фотографироваться?

Ну, как хуле. Думаю ты мне фоток высокохудожественных нашлепаешь — я потом в час печали дрочит буду. Ну, то есть на стенку повешу в рамке, как говорится на долгую вечную память!

А! Придурок. Это Мерлин Монро. (да я так и подумал!) Не покойница, а просто двойник Мерлин Монро. Натуральная американка! Но она не просто двойник, а отправляется на этом самолёте в полёт с миссией выяснить есть ли Бог и есть ли Дьявол. Если есть Бог — установить с ним контакт. А если есть Дьявол, то расхерачить его из вот этой пушки, заправленной святой водой. Ее прадед на этом … «студебеккере» летал во вторую мировую! В болотах Карелии юннаты нашли, а американские предки восстановили. Реально летает!

Вон оно чо!

Тут народ резко охладел к этому Баженову женского рода в обрезанных шортах и ломанулся к проходящему томной походкой слегка бородатому мужику в сетчатом прикиде с толпой фанатов в фарватере . Рыбак какой-то. Тятя-тятя наши сети притащили... кой-кого...

Знаешь кто это?

??? - было написано у меня на ебале.

Ты совсем что ли в искусстве не шаришь? В театральном.

Я напряг свой интеллект: Виктюк что ли? - Спрашиваю скорее утвердительно.

Сам ты Виктюк! - обругал меня Саня. - Это Пабло … (не запомнил фамилию, пиздеть не буду, что бы какого-нибудь приличного Паблу не оскорбить). Известный сальсист.

Сосист! Ну я и говорю...

Саня понял, что я совсем темный в вопросах высокого искусства:
Ты и слова «сальса» не знаешь, видимо, судя по твоему возмущенному е... лицу. Это танец такой, весьма сейчас популярный. А ты что подумал?

А я и подумал, что это известный … сосист. А слово «сальце» я знаю и вполне уважаю.

Ладно-ладно, шютник панимаеж!

Я тем временем автоматически начищаю чеснок — всего-то три зубчика. Правда, не «зубчика», а таких три конкретных ЗУБА. Вельми приличного размера, каждый с перепелиное яйцо. Нахрена? Не знаю зачем-почему, на нервах, видимо. Охренел от избытка новой информации.

А пошли-ка мы с тобой в студию... дёрнем по рюмашке...

Давно не видел я Сашку... не стал ли он за этот десяток лет каким-нибудь... деятелем искусства. И одет как-то подозрительно. Опять же этот шейный платок аляповатой расцветки в красно-золотых тонах. И золотой фотоаппарат...
Хохлома! - подсказало подсознание.
Ну-ка тебя нахуй, дружок, с твоей хохломой. Не хочу я разочароваться в старинном приятеле! - Подумал я и, как говорится в литературе, растворился в толпе, что сделать было очень нетрудно.

Бреду в потоке. Зубчики чеснока перекатываю в руке, как Акопян яйца в кармане. Ну, он же фокусник! Что с ними делать? Как человек, воспитанный бабушкой-блокадницей, выкинуть еду (да хоть какую!) я не могу и не имею права! Возвращаюсь. Протискиваюсь сквозь толпу лесбиянов и молча сую в руку сальсо-виктюку чесночины. У него так сводит ебало, что я подумал было не упырь ли он натуральный... и что его сейчас от чеснока разорвет на тысячу упыриков-виктючков. Но я ошибся. Это была мина восхищения.

О-о-о, юноша! (блядь, «юноша» свежих пятидесяти лет!) Вы такой креативный! Приглашаю Вас на свои занятия сальсой.

Нет все-таки нормальное занятие таким словом не назовут!
Адью! - и быстро нахуй отсюда.

Подумайте! - Кричит вдогонку. - Из Вас будет толк!

Тьфу на тебя! - и газу.

И что бы вы подумали? Толпа притаскивает меня спустя какие-нибудь четверть часа к ангару, гордо именуемому Дворцом Спорта. Бывшего ликёро-водочного завода. Хоккейная команда... «Чекушка» или «Пол-литра»? А! ПЛВЗ! Может хоккей какой покажут на день города, с бывшими звездами бывшего Советского Союза, или споет какой-нибудь заслуженный... виктюк. Давненько я здесь не бывал... да никогда ты здесь не бывал! - подсказывает склероз.
Именно поэтому захожу точнёхонько в танцевальный зал. Ну, вы представляете — все стенки в зеркалах, вдоль зеркал палки никелированные — станок что ли называется. И несколько малышей в тесных трико копошатся парами. И в основном пацаны. Может секция борьбы какой или , извините, ушу.
Ошибаюсь.

О-о-о, юноша! Вы все-таки решились! Ну, молодец!
Пабло Пикассович Виктюк, блядь, собственной персоной. Весь в сетях.
Давайте-давайте переодевайтесь, - мне тоже какую-то сетчатую хламиду протягивает. - и покажите для начала несколько движений. Ну, простеньких. Что-нибудь типа вот таких! - и для примера начинает развязно вилять всеми частями тела.

Я на самом-то деле человек весьма интеллигентный. Если моих детей учесть в гинекологическом древе, то можно сказать, интеллигент во втором поколении. Поэтому я из всех возможных вариантов выбираю самый невозможный — напяливаю на себя сеть, причем кисти рук не хотят пролезать в отверстия рукавов, из-за чего вся конструкция сковывает любое движение руками, - и начинаю выделывать какие-то двусмысленные па. Па dt, как шутят физики.
Вот же, ...! Загипнотизировал он меня что ли?!

Вот, вот, вот! Раскованнее! У Вас определенно есть задатки!

Да меня в молодости, когда я еще старшую дочку на танцы водил, руководитель приглашал...

Ну, вот видите, не один я … значит, действительно, в Вас что-то есть!

Я расстраиваюсь, сомневаюсь, но продолжаю кривляться, обращая на себя нездоровое внимание зала, который постепенно заполняется людьми. Но что меня радует - в основном девушками. Причем ахуительными девушками в ахуительных нарядах. Не голых, а в совершенно сексуальных бальных платьях, которые куда как сексуальней самой наготы! Я раскрепощаюсь и начинаю изображать нечто среднее между чарльстоном, ламбадой и хейан нидан. Слышны похахатывания. Наверное, в мой адрес. Но меня это уже не останавливает, я уже как тот павлин... Напрасно, поперся я хрен знает куда после литры выпитой. Почти литры вискаря. Ой, напрасно. Спиритус вини и и шерше ля фам не доведут до добра!

О! Привет! И ты тут? Удивлена...Но рада тебя видеть! - моя старинная любовь. Любовь с большой буквы. Да потому что ее Любой звать! Ну, красавица! Ничуть не изменилась за столько лет. Хотя, конечно, может, литр вискаря наносит свою ретушь...

...
Как же я её хотел тогда... Это был последний халявный новогодний корпоратив перед кризисом 98-го...
Если наша беседа пойдет в таком русле, я наговорю тебе всяких грязных гадостей... - стараясь не выдать руками, каких именно гадостей я готов наговорить.
Говори-говори! Я хочу услышать это! - и льнёт ко мне всем своим прекрасным телом.
А в ответ я промолчал. Сглотнул слюну и промолчал. Не потому что, как говорил, Козьма Прутков «Не шути с женщинами — эти шутки глупы и неприличны!», а потому что был я на тот момент связан страшной клятвой на здоровье детей, данной буквально накануне жене, накрывшей меня на адюльтере. А здоровье детей (как и еда) для меня святое. Нет, не верю я во всякие чудеса, чертовщину и прочую хиромантию, но проверять не хочу и не могу!
...

Но сейчас-то я свободен! От клятв и оков.
Встреча придала мне вдохновения.
Заиграла музыка, до того лившаяся фоном, и народ начал отрываться.
Среди буйства разноцветья на периферии обзора мелькнуло что-то тревожное...

Как бы мне не растекаясь, как говорил Боян, семенем по древу, но и не слив финал, закончить прозу жизни...

Пиздеть не буду, Любовь не познал я и в этот раз. Ну, говоря той же прозой - снова не выебал я Любушку. Конечно, есть куда стремиться!
Зато спижжу, что выебал американку. Ту самую, цвета хаки, которая собиралась лететь на поиски Истины. Не знаю, найдёт ли она когда бога или дьявола. Но я нашел и того и другого. И это она. Богиня. Но ебётся, аки Диавол.
Недаром отец привиделся, как предупреждение.
У меня третий день болят и душа и тело, а особенно хуй и яйца.
Ну-ка её нахуй эту всю их буржуйскую БДСМ-хуйню. Мы за традиционные ценности.


хxx. Тока што (с перепилинными яйцами)