О детях, стариках и животных можно рассказывать бесконечно. Но, если ты приезжий и поговорить об этом хочешь  именно в Одессе, то помни!  В  лица одесских прохожих  нужно смотреть  прямо! К уличным разговорам присоединяться  немедленно ! Мнения  высказывать бескомпромиссно, а  котам и собакам улыбаться непрестанно!

Так что,  наслаждайся влагой приморского города, топай ножками  по заснеженным  улочкам,  перепрыгивай через  никогда не  застывающие лужи и  не строй  из себя  столичного  интеллигента.  Рассыпайся в комплиментах  раскормленным  одесским  детям, щедро улыбайся их  размалеванным  мамам  и, не вздумай  «выкать», и  называть по-отчеству их  бабушек.

Ох уж эти одесские  Лоры, Адели, Неллички, Джины и Наташи! Только  надгробия еврейских  кладбищ способны выдать тайну  отчеств  этих вечно юных женщин. Давно почившие Львы, Францы, Генрихи, Николаи и Георгии дарили этому городу, прежде всего  блистательных дам, ну, а потом уже преданных дочерей.

В общем, в Одессе нужно смотреть, слушать, говорить, улыбаться, уважать молодость стариков и  будет Вам в этом городе  счастье и  всегда найдется, что рассказать своим  детям.



Наша одесская соседка очень пожилая женщина. Зовут ее  Лора. Отчества женщины не знают даже опекающие  ее  волонтеры и милиционеры. Не будь она столь  безобразной,  я бы назвала ее  бабушкой.  Но наша крючконосая Лора больше похожа на растрепанную Достоевским седовласую ростовщичу, нежели на добрую лучащуюся морщинками  бабушку.

Летом она часто распахивает дверь своей квартиры, усаживается на ступеньки  парадной и просит соседей не закрывать ведущую на улицу дверь. Старость и маразм  давно свершили свое разрушительное дело. С соседями Лора в ссоре, и, сидя на лестничном сквозняке, она терпеливо ждет случайно забредших собеседников. 

Наша соседка не одинока. У нее есть дети. Одна из Лориных  дочерей  живет в Израиле, а вторая в Америке. На мой вопрос, почему дети не заберут ее жить к себе, бабка только фыркнула: «А кто ж из нормальны хлюдей  поедет туда жить? Там же на каждом шагу наркоманы!»
Недавно милиция выселяла из квартиры нашей соседки квартиранта-цыгана. Надеюсь, что он не был наркоманом. Но,  аренду не платил, точно.  Седовласая гурия  верила цыгану сколько могла, но, таки позвонила в милицию и, посулив 1000 гривен могорыча, упросила выселить из  квартирыразговорчивого обманщика.
Теперь бабка снова живет одна и регулярно  заливает водопроводной  водой  необщительных  нижних соседей.


Выходим мы намедни из дому. А Лора  тут как тут! Восседает на ступеньках парадной.
- Здрааасьте! - говорит. - С Новым годом! Не зайдете ли на чашку чаю?!
Я от вида растрепанной, хохочущей , облаченной в шубу и  ночную рубашку старухи, малость опешила.
- Нет,- выпалила. - Спасибо. Я не люблю чай.
А муж, так толерантно, по-одесски.
- Лора, привет! А, что хороший чай? А где брали? У Гриши или у Риты?  Отчего ж с соседкой чаю не попить?- И вдвоем с кокетливо опирающейс� � на его руку старушенцией заходит в тускло мерцающую берлогу. Входная дверь квартиры захлопывается прямо  перед моим  носом, и я слышу, как трижды щелкает ключ, как тают во мраке квартиры, удаляющиеся  шаги.


А я что? Я же  чай не люблю.  Присаживаюсь, на манер старухи,  на ступеньку  парадной и  жду...
Жду пять минут , десять, пятнадцать. Достаю мобильник, начинаю звонить мужу. Трубку никто не берет, и  жизнеутверждающих звуков за дверью я тоже не слышу.
Ну, думаю, грохнула! Завалила, зарубила старуха топором моего мужа и отомстила за всех убиенных соседями  одесских процентщиц.
Ринулась звонить в квартиру - звонок не работает. Принялась стучать - деревянная дверь поглощает все звуки.
Мечусь по парадной. Что делать? Кого звать на помощь?!
Тут, наконец-то слышу за дверью отдаленные голоса, смех, топот,  звон множества  ключей  и... наконец-то  дверь распахивается и на пороге возникают улыбающийся муж и сияющая, радостная соседка.


Оказывается. У нашей соседки  погас старый, еще  дореволюционной конструкции котел, и муж долго пытался его зажечь. Он соорудил  из тряпок, ниток и деревяшек лучину и раскочегарил  бабкин котел. А потом, пожилая женщина долго не могла вспомнить кудаона положила ключи, и вдвоем с соседом они  примеряли к замочной скважине, все найденные в комоде связки.  А затем Лора  пыталась отблагодарить соседа деньгами, и предупреждала, что соседка снизу  жадная, а сынок у нее воровитый. А когда она наконец-то  выпустила из квартиры моего мужа, то вцепившись деревянными от холода и одиночества пальцами, в его теплую  руку  приговаривала.
- Не упади, сынок. Не разбейся! Смотри под ноги, родной. Ребра не поломай!Береги себя, милый.  А то... будешь как я...

А вы говорите Достоевский.