Были у нас в карантине три узбека Бобоевы : два брата и один однофамилец. Как-то утром повели всю роту в санчасть на прививку от столбняка.К несчастью для нашего героя,брат и однофамилец несли службу в наряде,поэтому в строю дружно шагал один Бобоев. В кабинет заходили по одному,получали свой укол под лопатку,выходили и ждали остальных,потому что в армии,как известно,молодые перемещаются по территории только строем.
- Бобоев!-доносится из кабинета.Наш узбек покорно сносит экзекуцию,одевает гимнастерку и стоит,подпирая стену в коридоре.Лицо его бесстрастно.Угадать,о чем он думает,сложно.Предполагаю,вспоминает свой кишлак имени Тельмана,лепешки(очень,кстати,вкусные) и многочисленных родственников.
-Бобоев-снова призывают медики.На лица они не смотрят,мы для них-однородная масса,вызывают по списку.Сын хлопковых полей и верблюжьего молока принимает вторую порцию сыворотки.
-Бобоев!-звучит в третий раз,и это несчастье получает третий укол.
Надо заметить,что прививка от столбняка довольно болезненна,вернее-ее последствия.Долгое время нельзя поднять руку и процесс одевания-раздевания превращается в пытку.Это после разовой вакцинации. Как вы уже,наверное,догадались,вечером жертве санпросвещения стало плохо.Упал Бобоев на пол,захрипел,забился в конвульсиях.Увезли в госпиталь(благо,недалеко)-спасли.
Сержант-медик долго нецензурно поминал весь великий узбекский народ и Бобоева,в частности. Смысл высказываний сводился к тому,что,слава Богу,их всего трое.Четвертой дозы юный узбекский организм мог и не выдержать.
Вернулся Бобоев через пару дней,похудевшим и задумчивым.
Как ни странно,над ним даже не смеялись. Впереди были еще два года-обхохочешься.