Вот и пробил час вселенского откровения, спасибо что разрешили, да и  я созрела для этого, я не боюсь уже ничего.

ОНИ смотрят на меня, наблюдают  за мной,  и я не могу так больше.  Не могу нести это в себе, это слишком тяжело нести, неким внутренним бременем, которое еще и разъедает тебя, как ржавчина железяку.


.

***

Халва бывает разная.

Она разнообразная.

Но мне больше нравится та, которая если немножко постоит, после того как вы ее купили, то такая сразу маслянистая становится. А вот та, которая сухая, та  даже через месяц остается сухой, она мне не нравится, да она и приторная очень, я такую не люблю.

Маслянистая халва слюдяная на вид и на ощупь. Такими прессованными слоями ее производят. А рассыпчатая которая, так  та  комком продается  таким, будто намочили ее, и она так и высохла, и не раздолбить ее ничем, а если раздолбишь, если повезет, то она сухая становится, рассыпчатая  и приторная.

Мне очень нравится запах маслянистой халвы.

Обычно я убираю все в холодильник с обеденного  стола, на ночь. Но халву не убираю никогда, - во- первых, она на воздухе становится еще маслянистее, и во вторых, мне очень нравится запах халвы.

Утром заходишь на кухню, а если еще и выспался хорошо, потягиваешься, истома разливается по всему телу, и, значит, заходишь такая на кухню, и оба-на, в нос бьет запах сладко - масленичный, на душе сладко так и хорошо становится. Блаженство тела подкрепляется блаженством духа. И все благодаря обычной подсолнечно-масленичной халве.

Но, стоит только убрать халву на ночь в холодильник и с утра депрессия.

Один профессор медицины советует на ночь вдыхать аромат герани. Я же, без всяких профессорских регалий, настоятельно советую нюхать по утрам маслянистую халву.

Все и началось с этой слюдяной, слоистой, масленично-ароматной халвы.

И еще, совсем забыла,  в такой слюдяной халве попадаются желтоватые кусочки тягучие, точь в точь как жвачка, но только  съедобные, или как карамель мягкая, ну, очень вкусные кусочки. Может у них и название есть, типа ошметков, или хуерыжек каких. Но зачем мне эти названия знать? Да и вам тоже.

В мире осталось, ОКАЗЫВАЕТСЯ, только  две сладости, настоящие и избранные теми, о ком сейчас расскажу. Я и не знала сама, до этого.
Так вот, слушайте, пожалуйста, делюсь открытием.

Клюква в сахаре и маслянистая халва.

Есть ведь и другие сладости, - рахат-лукум, например, козинаки, сырные пончики и так далее и тому подобное. Но клюкву в сахаре и маслянистую халву ЭТИ любят больше всего...

ЭТИ…ЭТИ…ЭТИ…

Стала я замечать, что халву кто- то ест кроме меня. Кроме меня некому, но кто - то ел, я это понимала, даже делала завес.

Вот как только поняла, то сразу стала взвешивать на электронных весах. За ночь исчезало ровно 120 граммов.

Продолжалось это где-то с неделю, а надо сказать, что халва у меня не переводится с тех самых пор, когда я стала жить отдельно от родителей. Пока я жила с родителями, там были перебои с халвой, но как только я стала жить отдельно, халва поселилась в моем доме, и стала его неотъемлемой частью, как и запечный сверчок во всяких сказках про буратин.  Я покупала халву железными пятикилограммовыми банками и хранила в кладовке. Иногда я ничего не ела кроме халвы.  Целый  день я могла поглощать маслянистую халву  с несладким чаем. Ела, ела, ела, ела, ела и ела. И ела бы бесконечно.  Душа поет и норовит вырваться от кайфа в небесную высь в эти минуты поглощения халвы.

А по 120 граммов между тем с тарелки исчезает. Каждую ночь.


Живу я в частном доме, это переоборудованная в жилой дом дача.
Со всеми коммуникациями.

Да, когда-то это была дача, которую мои родители купили у поэта-песенника, продавал ее за бесценок, в связи со срочным переездом в Израиль. Я была тогда только в проекте, поэтому нюансов не знаю, но меня всегда раздражала дырка в полу, под холодильником.

-папа, что это за дырка, почему ее не заделывают?
- там же все равно холодильник закрывает
- а если крысы полезут?
- не полезут, там все предусмотрено, доча
- ну, трудно заделать что ли, что за тайны?

Отец однажды сказал.

-старый хозяин посоветовал не заделывать дыру, иначе начнут гнить подпоры под кухней, так и сказал.

И зияла эта дыра, сколько себя помню.

А тут и халву маслянистую кто то жрет вместе со мной.

Естественно, я связала эти два события.

Халва-дыра.

И поставила камеру наблюдения, наведя ее на низ холодильника.

Время шло, халва исчезала, камера не фиксировала. Я начинала потихоньку выходить из себя.
Крысу камера поймала бы, если бы это была крыса. Камера хорошая, поверьте мне.


Стою я однажды  на остановке, мучимая пропажей очередных ста двадцати граммов,  собралась в город прикупить еще железный бочонок халвы, и подходит ко мне женщина знакомая и, глядя мне в глаза, произносит
– ты совсем исхудала, дорогая.  Я врач и чувствую, что тебе кровь надо проверить, вид болезненный.

Я всегда пытаюсь отшучиваться и тут тоже решила пошутить

- а посмотрите внимательней, говорю,- признаков шизофрении у меня не наблюдается случаем? У меня халву кто- то ворует каждую ночь, но это не крысы и не тараканы.

Как по команде  все, буквально все,  кто стоял на остановке и ждал автобуса, все обернулись на меня.

-ОНИ вернулись - пробежал шепоток по толпе.

Куда- то я опять влипла. ОНИ. ОНИ. ОНИ.

В автобусе ко мне подсела уже другая женщина и сказала следующее

- не держите дома халву и клюкву в сахаре. Послушайте моего совета. Это давняя история, и вам старые хозяева должны были об этом рассказать. Убирайте халву и клюкву, а лучше вообще не держите в доме. Иначе ...иначе... я даже не знаю что будет, этого никто не знает, так как все соблюдают эту заповедь.


Так как я ехала именно за халвой, мне пришлось побыть какое-то время в прострации. Чтобы осознать творящееся вокруг меня не пойми что.


И как это бывает в такие моменты, выйдя из автобуса на автовокзале, я встретилась взглядом с ним. С единственным и неповторимым.


Есть такое понятие - абсолют обстоятельств. Может и нет такого понятия, может я его только сейчас придумала.. Это когда в один день с тобой случается много всего и непонятного и прекрасного и не очень. Очень много всего. Одна новость, вторая новость, огорошеннее предыдущей. Одна встреча, другая встреча, тебя даже поколачивает озноб немного от такого изобилия.


Если говорить о нем, о НЕМ, то в жизни любой девушки всегда бывают такие встречи. И не всегда они заканчиваются близостью. Человека видишь в первый раз, не знаешь о нем ничего, но очень сильно его хочешь. Прямо тут, именно в том месте, в котором с ним встретился. И надо еще чтобы желание было обоюдным, чтобы и его током прошибло.
Именно так все и произошло, даже его быстрее прошибло, чем меня, так как я же все-таки еще и о халве немного думала.
Парад стечений обстоятельств  достиг своего апогея, и мы поняли, что если прямо вот тут, на вокзале не сделаем то, что должны, мир рухнет.

Это был тот единственный случай в моей жизни, который мог ничем и не закончиться.

Сколько я слышала от мужчин подобных историй, да и от женщин. Мол, вижу девушку (парня), и понимаю, что хочу ее (его), и вижу, что и она (он) хочет, но тут подходит трамвай и она (он) в нем уезжает. Что- то типа того. Всегда что- то мешает. Всегда.

Мы живем один раз, подумала я. О халве я подумаю завтра.


Вернулась домой я, понятное дело,  не одна. Я точно знала, что ОН не маньяк, я это чувствовала, я прошла по коридору на кухню царской поступью, легла на стол, задрала ноги и поманила того, того, кого судьба посылает один раз, даже он пусть и мужем моим, в последствии, не станет.

Он подошел ко мне, погладил нежно мои ляжки, посмотрел на холодильник что стоял рядом со столом и произнес тихо

-ух ты... халва... маслянистаааааяяяя...

Я немного расстроилась, подумала, что он, конечно же, мой человек, но дело то надо делать не отвлекаясь.

Секс был удивительным, у меня никогда такого раньше не было, но в тот самый момент, как мы достигли невероятного по своей красоте и накалу оргазма, в этот самый момент и появились ОНИ.

Мы закричали одновременно и от оргазма и от страха. Зазвенели стекла, мелодично, хрустально, и пространство вокруг, словно немного наклонилось. Накренилось, как пизанская башня. 
В это трудно поверить, и многие в это не поверят, но… по дверце холодильника взбирались маленькие человечки, совершенно не обращая внимания на меня и него, назовем его Алексеем.

У человечков на руки и ноги были надеты присоски, похожие на овальные щетки, с брезентовым ремешком. Знаете, такие еще в советские времена продавали в хозяйственных магазинах, и всегда почему-то зеленого цвета, хаки. 
Маленькие люди ползли, молча, их было человек десять, лица их были сосредоточенные, суровые и закопченные, как у шахтеров. Одеты они были в одежду французских маргиналов начала девятнадцатого века.

Когда я почувствовала оргазм, я в этот момент  обняла ладонями лицо Алексея и так и лежали мы, он на мне, я с поднятыми ногами, обнимающая Алешино лицо, а он в этот самый момент стал судорожно вытаскивать рукой член, а может поправлять, мне еще показалось странным это,- представляете,  сколько событий выхватил мой мозг и запечатлел в этот самый момент.

А человечки ползли, не обращая внимания на нас, путь их был не близок, холодильник же высокий, почти достает до потолка. Человечки ползли к халве. Я это понимала, а Алексей был испуган так, что мне было его даже жалко.

И такое желание двойственное, хотелось и продолжения, тем более я чувствовала в себе пульсирующий, не обмякший еще член, и хотелось посмотреть, что будут делать человечки, когда достигнут вершины. Я понимала, что это все похоже на бред и сон, но это было явью, уверяю вас.

-ты куда меня привела... ты кто - наконец подал голос мой мужчина.
- я сама это вижу первый раз, я не знаю
- похоже на то, что они нас не видят и не слышат, смотри, они не реагируют никак

Алексей, наконец,  вытащил из меня свой член, присел на корточки у холодильника и стал внимательно разглядывать ИХ.

-кому скажи, не поверят,…ползут куда-то
-к халве они ползут…

Я тоже поднялась и тоже осторожно присела рядом с Лешей на корточки.

Человечки продолжали ползти. Мы пытались чинить им препятствия, ставя на их пути свои пальцы, вилки, ножи, ложки. Потом я попыталась намазать дверку постным маслом, и даже вареньем.

И не сговариваясь, будто нас кто-то натолкнул на это, нашептал в наши уши, дал команду, мы, два идиота,  одновременно стали давить их, безжалостно, хладнокровно, как маленькие дети отрывают крылья у бабочек.
Люди беззвучно кричали, открывая широко рты. Они кричали, а мы их не слышали. Три человечка повернули назад.
Я раздавила и этих трех, оставляя на дверце холодильника кишки, мозги. Примерно такое месиво остается на стекле от раздавленной мухи. Мы не успокоились, пока не подавили всех.

-тебе здесь оставаться нельзя… Наверное, нельзя…
- ты думаешь, они придут за мной?
- конечно, есть  еще и другие, как есть штампы и клише, как есть законы жанра.

Интеллектуал с  высоким айкью-подумала еще я в тот момент.

Трупы я смела на совок и вытряхнула в дырку под холодильником, холодильник любезно отодвинул Алексей.

Я осмелела, не одна же, и крикнула в дыру

- больше не будете жрать мою халву, крысы-мутанты.
- ты считаешь это были крысы-мутанты? Да ну. Нет. Не может быть. Я же сам пятерых раздавил. Головы, я даже лица успел разглядеть.

-а зачем мы их раздавили?
- трудно сказать, хрен знает, бдительность проявили, наверное


И снова вспыхнул огонь любви, но я сказала Алексею

-подожди-ка, милый

Я вынесла из кладовки все запасы халвы, вскрыла их консервным ножом решительными и волевыми движениями руки  и вытряхнула содержимое в дыру
Три пятикилограммовых банки!

Дырку закрыла куском линолеума и закрепила его скотчем.

-это ты зря, со всей округи крысы набегут
- не набегут, я им набегу - прошептала я, увлекая Алексея в спальню.

С той поры я не ем халву и клюкву в сахаре и не живу на даче. Дом мы продали, по моему  настоянию. Я больше не видела человечков, но у меня, вот как у каждого врача  есть свое кладбище, так и у меня есть свое, хоть и понимаю, что некорректно сравнивать. Интересно, мучаются  ли врачи угрызениями совести, как мучаюсь ими я, нет-нет.
Я не знаю, зачем мы их давили, возможно, это последствия стресса и оргазма, Алексея я больше тоже не встречала. Возможно, он меня и искал, скорее всего искал, хочется верить, что искал, но я решила, что жить с этой тайной лучше одной. Вдвоем с ума сходить было бы тяжелее.

Что это было, параллельный мир или что-нибудь еще, но это было и останется немым укором на всю мою оставшуюся жизнь.

А самое страшное то, что ОНИ следят за мной, они придут за мной, процесс распада халвы в моем организме долог, от меня до сих пор пахнет подсолнечным маслом,  а вдруг они придут за мной? Что же делать? Что делать?

За окном шумят одуванчики,…Вы слышали хоть раз как шумят одуванчики? Порыв ветра, и – шшшшшшуууурррхххххх, как кит из воды выпрыгивает, только потише. Всасывающий вздох и шшшуршащий выдох.

Ковер из одуванчиков напоминает мне маслянистую халву.


Она часто снится мне по ночам, маслянистая, пахучая, с желтыми тягучими вкраплениями, тает во рту, такое блаженство от таких снов. Маслянистая, слюдяная халва.
И десять трупиков сверху.
Обнимают ее.
Они так и не доползли.
Они любили ее, так же как и я.
Они это я.
Я это они.