Эпиграф:
Without shelter from the blasts,
In vain we hope the tender plant!
W. Shakespeare

- Пык!
Роскошный чёрный внедорожник со столичными номерами запер двери и, погасив фары, встал на охрану. Немолодой подтянутый мужчина с благородной проседью в густой чёрной шевелюре двумя упругими шагами взлетел на крыльцо провинциальной парикмахерской. Уже открыв дверь, чуть задержался и оглянулся, окинув взглядом утопающий в июньской зелени безлюдный небольшой дворик, окружённый дореволюционной постройки двухэтажками. Окна напротив отражали золотисто-розовые лучи вечернего солнца, и в этих лучах медленно, почти незаметно, похожие на маленьких средиземноморских медуз, опускались на пыльный потрескавшийся асфальт тополиные пушинки.  Мужчина блаженно зажмурился, глубоко вдохнул ароматный тёплый воздух, тряхнул головой и уверенно вошёл в прохладный полумрак.
- Милые дамы, здравствуйте! Запоздалого клиента примете, или завтра прийти? – неуловимо грассирующий низкий баритон заставил двух предбальзаковского возраста мастериц ножниц и фена оторваться от ленивого перелистывания потрёпанного журнала «Каравай историй» и обратить заинтересованный, оценивающий взор на вошедшего.
А оценивать, отметим, было чего. Нет, на первый взгляд, всё как у всех: легкие кремовые мокасины из перфорированной замши, голубые джинсы и стального цвета футболка с надписью «Хуга Боос». Но только им - женщинам, львиную долю сознательной жизни проведшим в листании глянцевых журналов, - одного взгляда хватило, чтобы понять: одет дорого. И не в этой стране. Вдобавок ко всему, телосложение пришельца выдавало в нём заядлого посетителя тренажёрного зала, спокойный взгляд серых глаз на загорелом лице излучал властность  и лёгкую иронию, а завершал картину и одновременно усиливал произведённый кумулятивный эффект стремительный силуэт большого чёрного авто, отчётливо видневшийся в проёме входной группы за спиной незнакомца.
- А мы гостям всегда рады! – неуместно игривый тон одной из барышень, обрюзгшей не по годам блондинки Насти, заставил плейбоя невольно поморщиться – у нас и мужской мастер есть. Надежда Ивановна, к вам клиент!
- Заходите, прошу вас, – из открытого соседнего дверного проёма внятно донёсся сиплый полушёпот.  Со старинного бархатного кресла в дальнем углу мужского зала навстречу посетителю поднялась высокая сухощавая абсолютно седая пожилая женщина и по-балетному, с поворотом головы, медленно указала на неприметный офисный стул напротив зеркала. – Как стричься изволите?
- Спортивную, пожалуйста: сверху оставить девять, а по бокам и сзади – семь. И да, просьба… Не волосков, а миллиметров, - дежурная шутка клиента вызвала феерически бурную реакцию старухи: белёсые глаза сузились, а бескровные узкие губы на мгновение обнажили удивительно ровный и белоснежный верхний ряд зубов. – Желание клиента для нас - закон, - прошипела она и с усилием затянула тесьму накидки на шее плейбоя.
Мужчина расслабленно прикрыл глаза и погрузился в неторопливые приятные размышления. Командировка в эту дыру закончена, через час начнётся банкет по случаю поглощения его холдингом полуразорившейся местечковой торговой сети. После торжества - традиционная баня со всеми причитающимися приятностями… Завтра – домой, послезавтра – чемодан – самолёт – Майами… Сквозь убаюкивающий шум парикмахерской машинки послышалась негромкая женская болтовня. 
- Давай! – звонкая отрывистая команда вывела почти задремавшего олигарха из блаженного ступора.
В то же мгновение лезвие опасной бритвы легко, как в масло, погрузилось в шею мужчины под левой скулой и беспрепятственно проложило себе путь под правую. Он открыл глаза и увидел алый фонтан собственной крови. Дёрнувшись в бессмысленной уже попытке встать, почувствовал свои предплечья плотно прижатыми к подлокотникам, а в зеркале увидел склонившихся по обе стороны от кресла дамочек-парикмахерш. Дамочки весело переглядывались и заливисто хохотали. – Смотри, какой бойкий: трепыхается, не то, что остальные! – радостно сообщила обрюзгшая блондинка Настя своей подруге.
Изображение перед глазами внезапно выцвело и потеряло резкость. Как на экране старого телевизора, если выставить яркость на максимум, а контраст – в ноль. Уши наполнились назойливым беспорядочным шумом. Обрывки мыслей крутились вокруг холдинга, банкета, Майами и тополиного пуха, висящего в лучах предзакатного солнца. Постепенно картинка сузилась в точку и пропала, мысли исчезли, и угасающему сознанию на какие-то секунды остался только слух.
- Настенька, голубушка, отгони машину в бункер, пусть ей займутся: завтра приедет покупатель, - неожиданно звонкий и бодрый голос старухи проникал в мозг понемногу затухающими ритмичными волнами, - И по дороге позвони в морг, отмени заказ. Заморозку брать не будем, сегодня у нас свежатинка. Верочка, спустись в подвал, приготовь мясорубку и проверь специи. Вернёшься – поможешь прибрать тут…
«Верочка. Вторую зовут Верочка» - радостная и нелепая последняя мысль мелькнула на долю мгновения и навсегда растворилась в черноте и тишине.
- Пык-пык – сказал на прощание старому хозяину внедорожник, почти сразу завёлся и с короткой пробуксовкой стартовал в неизвестность.
- Пык-пык – в неумолимо замедляющемся темпе отсчитывало последние удары тренированное сердце. Пык-пык…


От аффтора.
Все описанные в креативе имена и события вымышлены. Особенно - имена.
И да, варианты названия «Чих-Пых» и «Пук-Пук» уже приходили в иногда светлую голову Автора, но были отвергнуты за их неостроумностью и вульгарностью. Гы!