Скайп улюлюкнул в четверть четвертого.
Капитан Козолуп, осторожно отложив «последнюю-перед-сном» сигарету, глянул на окошко видеовызова, и обычно бравые его плечи жалобно обвисли. Звонок от Шефа в это время суток мог означать одно из двух: либо началась-таки Третья Мировая, либо же Шеф изволит пребывать в очередном своем приступе бессонницы, а проесть плешь некому. Капитан глянул по сторонам – увы: в муаровой тропической мгле ничто не летело, не горело и не взрывалось. Значит, оставалось предположить самое страшное…
Окончательно придавив в пепельнице желанную сигаретку, Козолуп помахал перед монитором ладонью, рассеивая дым. Затем накинул пижамную куртку, сообщил волосам легкую растрепанность, а лицу – укоряюще-прямодушное уставное выражение №17/3-бис: «я-конечно-уже-спал-но-ради-Службы…». После этого он кликнул курсором по мигающей плашке «Принять вызов».
Лицо и плечи Шефа не спеша всплыли из виртуальной мглы. Что характерно, начальник тоже был в пижаме, и тоже – с небрежностью в прическе. Клубы же дыма вокруг священного образа не разогнал бы, пожалуй, и вертолёт: Шеф обладал способностью курить все то время, которое не спал.
Заметив же на лице начальника чуть виноватое, но подкупающее любовью к Службе выражение №17/3-бис, Козолуп едва не хрюкнул, но сдержался: и субординацию, и 188-ю Инструкцию «О теле- и радиопереговорах с агентом, пребывающим в помещении, где кроме него предположительно также могут находиться…», никто пока не отменял. В условиях же стабильно растущего госдолга за рис и бананы, и при безвизовом режиме, висящем на волоске, лучше всего было придерживаться служебных инструкций дословно.
- Доброй ночи, товарищ полковник, - полуофициально кивнул капитан.
- И тебе не хворать, Михал Евграфыч, - еще на полтона снизил Шеф. – Уж не обессудь, что в такой поздний час беспокою...
- Никакого беспокойства, Дмитрий Тихонович, - улыбнулся Козолуп, - служим Отечеству! Как раз вам к завтрашнему докладную заканчиваю…
- Вот по поводу этой докладной я и хотел с тобой поговорить, Михаил.
- Заранее? – зачем-то уточнил капитан. Он уже сообразил, что причиной полковникова звонка стала не война, конечно же, но и не бессонница. Он вспомнил, какое сегодня число, и какое будет завтра, и где по этим числам ежемесячно проходят оперативки на уровне начотделов и выше. Разумеется, с участием представителей от «смежных» министерств. Шефу требовалась информация по последнему инциденту, причем – заранее и вся. И особенно – та, которую ни в какую докладную записку не утопчешь.
- Заранее, Михаил! – подтвердил Шеф.
- С чего начать прикажете?
- Да с начала и начинай. Для полной, так сказать, ясности картинки.
- Что ж, с начала так с начала. По легенде я сейчас, как знаете, журналист в отставке, на писательских хлебах, диссидентишко эдакий… В интернете активничаю, публичная персона. Само собой, многие пишут, познакомиться хотят, в гости приехать – ну, вроде как свой человек в тропиках. Он, дескать, и отель, и цены на девок правильные подскажет, а заодно с ним можно и кухонные свои идеищи развить, об Отчизне позлословить…
- Капитан, - перебил Шеф мрачно, - о том, что бог создал небо и землю за шесть дней, я тоже знаю. С такого начала – не надо. Ближе к телу!
- Так точно. Двое, с Рязани, с обоими шапочно знаком еще по России. Собирались на пару недель. И еще с парочкой друзей, но те на недельку всего. И обязательно просили – чтоб рядом со мной: в гости каждый день ходить, чаи гонять, барбекю жарить с ананасами… В общем, понял я так, что дом мой их интересует. И не тех двоих, с которыми знаком – тех-то я знаю более-менее, нормальные мужики, трудяги, а вот дружков их недельных – да. Так я и решил – что ж, пойдем навстречу! Своим ребятам по соседству бунгало снял, а эту парочку – к себе поселить решил. Пусть, думаю, аренду мне за месяц оплатят, а заодно – и разнюхают, что им надо, нюхать-то всё равно нечего. А я, значит – погляжу, где они нюхать станут, и…
- А ведь тебе, Михал Евграфыч, - уточнил Шеф, - стало быть, переезжать пришлось? Да еще – не тебе ведь, а – вам… К слову уж – как там агент Магдалина, справляется? На личном, так сказать, фронте – как?
- Никак нет, Дмитрий Тихонович, - на этот раз помрачнел Козолуп. – Но, поскольку к докладной это никак не относится, то с вашего позволения…
- Э-хе-хе, молодежь… - закряхтел полковник, - …а ведь сколько учили вас – не путать постельное с казенным… Ладно, сыпь без подробностей.
- Так точно. Приехали, значит, разместились как задумали, давай отдыхать во все  тяжкие – девочки там, ромчик, травка да кокаинчик. Только смотрю – мои-то в порядке, каждый день во синь-порох, и из двух дружков один – с теми наравне, а вот второй, который вроде за главного у них – ни-ни. Девку-то взял себе, как все, но вроде бы для отвода глаз. А так, чтоб стакан принять, или нос с нами попудрить – нет. Тверезый – службу правит…
- Мне нравится это «с нами», - с напускной суровостью бросил полковник. – Ты, капитан, смотрю, хорошо устроился там, в джунглях да под прикрытием – не подкопаешься. Прямо хоть к очередной звездочке тебя представляй, ясна сокола! Да премировать еще – лишением месячного оклада, чтоб за государственный счет ты свой носище долгий не пудрил… Ась?
- Виноват, Дмитрий Тихонович, - с напускным же огорчением ответил Козолуп, - производственная необходимость… Да и госсчет тут ни при чем: с сэкономленных барышей, между прочим, служу Отчизне!
- Про производственную необходимость ты в милиции расскажешь, - буркнул Шеф. – Мне давай по существу рассказывай. И фото этого трезвенника рязанского – есть же у тебя? – покажи.
- Так точно, - капитан открыл папку на рабочем столе ноутбука, выбрал файл .JPG и двинул в окошко скайпа, - принимайте. Двое слева – они самые, один рыжий, а наш клиент – коротышка, второй.
- Ага, - чуть оживился Шеф, - этого спеца - гента мы видали, второй раз под ноги попадается. Наворовал немножко, недвижимостью в Канаде обзавелся, думает, что не знает никто – не наши, ни ихские, хехе. Свалить насовсем хочет. Только свалить ему не даду-ут, ой не дадут… а теперь уж точно нет. Только он об этом не знает еще. А пора бы узнать, галифе замарать… слушай! Он у тебя в разработке под кличкой «Рязанец» проходит ведь, угадал? Переназови в «Канадца», посмеюсь завтра…
- Не угадали, Дмитрий Тихонович, - извинился Козолуп. – «Рафаэлло» он…
- Почему – «Рафаэлло»?- нахмурился Шеф, обожавший угадывать верно.
- Да как-то так… уж больно много текста от него было, а болтун – находка сами знаете, для кого. Вот мне реклама и вспомнилась – вместо тысячи слов, мол… Случайный ассоциативный ряд.
- Случайные ассоциативные ряды пусть в булошной случаются, - сдвинув брови, рыкнул Шеф. Наступила, судя по всему «пятиминутка-вкладывания-младшим-ума-через-задние-ворота». – А в нашем деле случайностей быть не должно! К завтрашнему – и хоть до рассвета сиди, Михал Евграфыч! – а во всех бумагах обеспечь мне «Канадца»! Уяснил? Продолжай.
- Так точно, виноват. Так вот, в ночь с 5-го на 6-е бьются наши ребята на машине. Та парочка, естественно, дома сидела, а мои покалечились – один ногу сломал, другой ребра. Продажную девку, с ними была, едва без глаза не оставили. А за рулем наш же Лёшка сидел – ему больше всех досталось, лучевую кость в руке на железный прут заменяли…
- Слышал уже, - буркнул Шеф. – Терминатор, блядь… Работнички… Небось, тоже пьяный был? Или, как и ты, загодя носик попудрил?
- Никак нет, - не задумавшись ни на секунду, соврал Козолуп. – Ребята – да, было дело, а сержант Соколов у нас язвенник, да и без того за рулем – ни-ни.
- Чудеса-а-а… - повел плечами Шеф. – Скоро нахуй послать будет некого – кругом одни язвенники, интеллигентные люди… Продолжай, капитан.
- Утром позвонили мне, приезжаю полеты разбирать. Сперва в свой дом заглянул – там один «Рыжий» спит, растолкал его – говорит, «Рафаэлло» в соседний дом ушел, к пострадавшим (полковник сурово зыркнул за «Рафаэлло», но перебивать не стал). Ну, я туда. По дороге еще в отель заглянул – туда, где Магдалина до того, как мы… неважно. Подъезжаю ко второму дому, где хлопцы мои побитые на крыльце сидят и ромом лечатся. А тут и Рафаэлло своим пешком бежит, криком кричит: отдай, не то убью! А отдашь, все забуду и прощу! Я – что такое, что случилось – Епиходов кий сломал? А у него iPad, видите ли, из дома пропал, и никто кроме меня туда не входил, даром что дверь нараспашку. На все село кричит – ребята слышат, соседи слышат… Ну, думаю, что-то тут нечисто, не зря так забегал: грязно работают, ох грязно! И тут приходит ко мне догадка: что-то запланировано было на день отъезда, на послезавтра. А тут авария эта им все карты спутала – и теперь сроки, надо понимать, поджимают. Вот вы бы на моем месте…
- Я на твоем месте, сынок, четверть века отслужил. Давай уж сам теперь.
- Так точно. Что ж, говорю – надо в полицию ехать, да заявлять по горячим следам. Слава Будде, как раз на острове живем, и увезти отсюда iPad – это время надо. А мы включим режим «найти iPad», запросим позиционирование – и прямо из полицейской машины его и отследим. Google Maps точность дает – от 20 до 50 метров, его и «на слух» поймать можно будет вместе с грабителями, если повезет. Тут главное время не терять, чтоб батарею не вытащили, на запчасти не разобрали – а остальное дело техники. Нет, кричит – хватит врать, какая еще полиция, отдавай мой планшет, крыса! И так правдоподобно – чуть было я не поверил… да спасибо вашей, товарищ полковник, школе. Ей же благодаря я и «крысу» проглотил молча, но на поездке в полицию стою твердо – других вариантов, говорю, нет. Тогда я сам поеду, кричит Рафаэлло, прыгает в машину и уезжает…
- Но в полицию он не ездил, - это прозвучало не как вопрос.
- Не ездил. Вот тогда-то я и догадался, что контакты с полицией…
- Когда?
- …в его планы не входят, а значит, налицо элементарная схема…
- Когда?
- Когда – что? Когда я догадался?
- Когда он вернулся! И не надо мне излагать элементарных схем!
- Виноват. Через полчаса, через сорок минут. Выяснилось, что в полиции он не был. Тогда я предложил все же ехать вместе. Отказ. Немотивированный. Снова разговор про «крыс», правда, теперь уже – про тех, которым «не хватает денег на наркотики». Тогда я поехал в полицию один.
- А вот это напрасно. Не надо было оставлять их одних в доме.
- Дмитрий Тихонович, формально, на неделю – это их был дом. Потом, они в госпиталь собирались, на рентген – святое дело. А я ж, даром что не рентген, но вижу – не хочет Рафаэлло в полицию, ни со мной не хочет, никак. А что он тогда хочет? В общем, надо было дать ситуации развиться! Словом, возвращаюсь я, нахожу честну компанию status idem…
- Ты мне латынью не блещи, капитан. Дальнейшие действия?
- Пересказ разговора с дежурным полицейским. О том, как он, дежурный, рад меня видеть. О том, что ему – дежурному – в отсутствие хозяина планшета, который мог бы описать пропажу, и без владельца – а не арендатора – дома, в котором случилась кража, ему – дежурному – будет крайне затруднительно мне – сбоку припёке – хоть чем-то помочь… А времени было уже – половина четвертого. Хозяина дома вызвонил я тут же, обещал тот подъехать с работы к шести. Договорились, что поедем втроём заявление подавать. И после этого я, Дмитрий Тихонович, уехал – вздремнуть хоть на пару часов. Предыдущей-то ночью мне не довелось поспать… Хотя, к чему вам мои личные бессонницы? Но вот что уехал – это было ошибкой… Каюсь.
- Раскаявшийся капитан дороже трех майоров, известно, - процедил Шеф, смерив Козолупа своим «фирменным» взглядом. Так, должно быть, смотрел Ньютон на пресловутое яблоко, обнаружив, что оно еще и червивое. – Но когда твои личные бессонницы о двух ногах становятся причиной твоих служебных ошибок, они тем самым перестают быть личными – уж прости за откровенность. Я к тебе в душу не лезу, но – какая еще, блядь, ошибка?
- Любая блядь – ошибка, простите за каламбур. Интуиция подвела. Подумать я не мог – а должен был! – что вижу всю компанию последний раз.
- Что-о?! – на этот раз полковник даже привстал из кресла.
- Да уж вот так вот. Приехал я вечером – никого и ничего, оба дома заперты, и свет потушен. Звоню одному, другому – не отвечают. Уж ехать думал – СМС приходит: мы на массаже, мол! Что за бред, думаю? Рафаэлле планшет свой ловить надо срочно, те двое вообще побитые, поломанные – самое то для массажа, ага? Ну, отбил им СМС – перезвоните, мол, как только сможете, на завтра решать будем. Извинился перед хозяином, да и уехал сам.
- Машина, которую разбили – чья была?
- Арендованная, хозяин местный, а оформлена на девчонок-соотечественниц, ребята с ними через Лёшку познакомились. Она и застрахована была, но ведь в страховую девчонкам с водителем надо было идти, а Лёшка – в госпитале…
- Распустил я вас, ох распустил, - меряя Козолупа взглядом, сказал Шеф. – Машинки, девчонки, пудренные носики… вы на службе или на каникулах?! В следующий раз в загранкомандировку оформляться будете – приказом обяжу хуи на Родине оставить, ясно тебе, капитан? Дальше!
- На следующий день приезжаю – без перемен. Звоню – и телефоны уже не в сети. И только через день еще – мои приятели отписывают, из Рязани уже – добрались, мол, кое-как, и сразу на больничный. На тебя, мол, обид не держим, а главное – Рафаэллин планшет найти постарайся, уж больно он тут на тебя лютует – за десять-то тыщ километров! Ну, я даже загордился собой маленько… - позволил себе улыбнуться Козолуп.
- Ну, особо-то ты не гордись, Михал Евграфыч, - улыбнулся наконец и Шеф. – Не столько, думаю, потому они ноги в руки взяли, что ты такой грозный, сколько, я полагаю – боялись, что за машину разбитую их полиция подтянет. И за аборигенку искалеченную – тоже, небось, боязно.
- Вот тут – в десяточку угадали, Дмитрий Тихонович! – льстиво закивал Козолуп. Шеф благостно сложил руки на животе, явно готовясь слушать комплименты своей интуиции, и капитан продолжил:
- Ребята пишут: когда поехал я тогда перед вечером отсыпаться, Рафаэлло их на летучку собрал и говорит – плохи наши дела, хлопцы! Если пойдем мы с ним в полицию, как бараны на веревочке – чую, нам оттуда уже не выйти. Ведь Козолуп этот извести нас задумал – смотрите, что творит! До нитки обобрал, аварию вам подстроил, меня средства связи с внешним миром лишил – и Лёшку-киллера тоже нам подсунул неспроста! А как не по его вышло – видите, в полицию нас тащит... Зачем, думаете? А затем, чтоб мы здесь канули безвестно! Закон-то у них какой – в яму с решеткой кинут на девяносто девять лет – вот тебе и весь суд, и адвокат с кассацией... Так что надо нам за эти два часа, а лучше раньше, брать ноги в руки – хош поломанные, хош как – и тикать с острова, пока целы! А ему – ни-ни, ни слова, а то в аэропорт полицию подошлет, наркотики подбросит или еще как. Давайте-ка мне, говорит, все ваши телефоны, я их отключу от греха подальше – чтоб соблазна не было ни звонить, ни отвечать. Не ровен час, отследит нас Козолуп по сигналу, у него руки длинные да загребущие…
Полковник не выдержал – расхохотался. Минуты три он кашлял, чихал, отплевывался даже, и Козолуп, видя начальничье полное благорасположение, достал и зажег свой недокурок. И напрасно: дешевая местная сигаретка, не оценив бережного отношения, с первой затяжки фукнула снопом искр на пальцы капитану, а вывалившийся огонек – прицельно нырнул в клавиатуру лэптопа… К тому моменту, когда Козолуп  закончил серию ритуальных прыжков, щелчков, дутья и ругани, Шеф уже демонстративно закуривал капитанов любимый Кэмел, которого здесь было – не достать.
- Прислали бы пару блоков с оказией, Дмитрий Тихонович, а то это ж не куренье, а мука сплошная, - пожаловался капитан.
- А порошочку вдобавок не прислать? С оказией? – язвительно осведомился Шеф. – Сидишь там, как в мультике про Чунга-Чангу, в шортах круглый год - в отличие от некоторых… Ты поди и забыл уже, сколько она весит – шинель, под октябрьским дождем со снегом промокшая? Так что не зарывайся, Штирлиц дорогой, за сигаретами – сам приедешь, снежку нюхнешь…
- Кстати, по поводу «сам приедешь», товарищ полковник – я ж не досказал вам. Ребята-то мои сказкам этим хотя и поверили сначала – ну сами понимаете, чужая страна, а тут и шок, и больно, и похмелье туда же – но, до дома доехав, в себя пришли и над собой посмеялись от души. А Рафаэлло – тот так и продолжал меня сказками кормить. Вспомнил вдруг – уже там – и про геопозиционирование, и про режим пропажи, якобы все включил – и давай меня на понт брать. То среди ночи СМС пришлет: «iPad подает сигналы из твоего дома, верни, не будь крысой!». То письмо по электронке пришлет: «Я знал, что наркоманы беспринципны, а когда у них кончаются деньги…» и прочие бла-бла-бла, то скриншоты какие-то прикладывает – перемещения iPad по острову, и опять – крысы, деньги, наркотики… Всё, видать, никак поверить не может, что задание провалил вчистую…
- Видать, у них форма отчетности строгая стала, - ухмыльнулся Шеф. – Вот и отрабатывает по этим, как их… никак не запомню словечко модное… тэги?
- Тэги, Дмитрий Тихонович, тэги. И так надоели мне эти теги, несмазанные телеги, что поехал я и сам в полицию заявление подал – играть так играть. И что б вы думали – нашелся тот iPad! Рыбак местный принес, в полицию сдал как находку – дети, сказал, нашли… Ну, может, и впрямь дети в дом залезли, слямзили… а может и нет, детишек-то у нас с детства буддизму обучают – да не в этом суть. Пишу я Рафаэлло – так мол и так, нашлась твоя игрушка незаменимая, приезжай да забирай. В полицию я тебя, так и быть, сопровожу, заодно и по дороге выясним коротенечко, по мужски – кто из нас крыса, а кто наркоман, и у кого деньги кончились… И вот тут оказалось, что iPad не больно-то и нужен: Рафаэлло ехать отказался наотрез, разобиделся весь – «дарю» да «подавись»… Что скажете, товарищ полковник?
- Что скажу? Служивый – он тоже человек, и та резинка, которая гавно откусывает, у него не железная – жим-жим резинка-то! Да и за планшет, так бездарно потраченный, по головке не погладят. Впрочем, ведомство у них не бедное, переживет потерю. Хотя я, - Шеф расплылся в ухмылке, - завтра на этом внимание не-пре-менно скон-цен-трирую – все ж народное добро, с трудовых налогов-с… Порадовал ты меня, капитан.
- Служу Отечеству! – по-уставному мотнул головой капитан. И тут же осекся – в пижаме, без фуражки… старый вояка Шеф этого не терпел. Сейчас…
- Служить-то ты служишь, но как? – оправдал предчувствия Шеф. – Они грязно работают, а ты – считай, работу за все лето завалил, нет? Девочки, машинки, пудренные носики… А в итоге всем понятно, что – никакой ты не журналист-диссидент, а кокаинщик на госслужбе! Распустились в тропиках! Придется тебя, чтоб страху божьего не терял, выговором взбодрить!
- С занесением? – огорчился Козолуп.
- Кхм… надо бы с занесением, конечно… хотя, если успеешь к утру в докладной во всех местах Рафаэлло на Канадца переправить…
- Будет исполнено, товарищ полковник! – радостно отрапортовал капитан.
- Тогда ладно уж – в устной форме… Ну а за бессонные ночи – так и быть, выпишем тебе премию в размере месячного оклада. Доволен?
- Премного вами благодарен, Шеф. А то вот как раз подумываю iPad себе купить – замечательная машинка, возможности мне ее нравятся.
- Айпэд, говоришь… почему бы и нет, - одобрил Шеф. – А вот скажи-ка мне, Михал Евграфыч, ты же с молодежью общаешься – правда ли, что нынче модно стало по скайпу чокаться, выпиваючи? А то времечко-то – тово… к трем ночи, пора мне рюмочку успокоительного принять – да в горизонт идти… Да и ты, если есть чем, присоединяйся по желанию… Ась?
- Так точно, Дмитрий Тихонович! – браво рявкнул Козолуп. У него на часах времени было – к шести утра, а ведь предстояло еще переписывать окаянную докладную, и алкоголя не хотелось вовсе – хотелось чего-нибудь более бодрящего. И в море хотелось искупаться – за две недели впервые. И еще хотелось – к шлюхе, с замечательной девушке Сон, чемпионке острова по подводному минету… Но Шеф умел делать «предложения, от которых невозможно отказаться». – И по скайпу нынче чокаться модно, это вы верно услышали. Я, с вашего позволения, ромчику с колой, из холодильничка…
Выпили. Капитан пожелал полковнику доброй ночи. Шеф дал отбой.
Уже вовсю светало. В кустарнике зацивиркали спросонок первые, несмелые, но легендарные сиамские цикады. Вернувшись из комнаты на открытую терраску, бессонный Козолуп, подозрительно шмыгая носом, склонился над ноутбуком. Неспешно щелкая клавишами, улыбаясь своему, он напевал:
- …в бананово-лимонном Сингапуре… в буре! ...когда поет и плачет Рафаэль… вы гоните взашей любую дуру… а прочих – на дуэль… магнолия в этнической глазури… в буре! …когда под ветром курится кальян… вы врежете по уху вашей шкуре… а прочих – на кукан… Там, там, тараридам… рита-тита-тита… Абрам!
Над островом разгоралась заря.