Режиссер явился последним, когда все уже собрались. Он был небрит, лохмат, без галстука, но зато с хуем, висящим из расстегнутой ширинки штанов. Режиссер был невъебенно эксцентричной творческой личностью, и показывал это всем при каждом удобном случае. Некоторые впрочем, считали, что режиссер просто показывает хуй, но вслух этого не говорили. Толерантность, бля.
- И так, все в сборе! – констатировал продюсер, и незаметно поковырял в жопе, сделав при этом вид, что пытается что-то достать из заднего кармана брюк.
- А зачем нас всех здесь собрали? – поинтересовалась исполнительница главной женской роли.
Сценарист, раскурив косяк, задумчиво заглянул в глубокое декольте дивы, и решил что с такими сиськами, ей и не нужны мозги. Продюсер видимо тоже придерживался такого мнения, поэтому ответил:
– Тебя – для того, чтобы ты сидела и молчала.
Дива надула губы, взяла со стола газету «Совецкий спорт», повертела в руках и недоуменно поинтересовалась:
– А что, «Космополитана» нет?
– Чтобы ты сидела и молчала! – внушительно повторил продюсер, сверля ее взглядом.
Дива поерзала в кресле, устраивая жопу со всей возможной удобностью, но наконец, затихла и приготовилась слушать.
Выдержав паузу, чтобы все прониклись важностью момента, продюсер, наконец, объявил:
– Сегодня у меня только одна новость, и думаю, вам всем она понравится: через неделю мы приступаем к съемкам. Наш фильм одобрили на самом верху! – произнеся все это, продюсер показал пальцем куда-то в потолок.
Этаж, на котором происходило это историческое собрание, был предпоследним. Этажом выше располагалась строительная фирма организованная выходцами из Узбекистана, потом шла крыша, на которой жили, наглые жирные голуби, а уже над ними простиралось безбрежное синее небо, где по непроверенным данным проживал бог. Кого имел в виду продюсер, узбеков, голубей или бога, для всех так и осталось загадкой, но новость все встретили с радостью. Ведь фраза об одобрении сверху, означала, прежде всего, что некая часть денег налогоплательщиков перекочевала в бюджет будущей картины. Дива радостно аплодировала, причем так энергично, что сиськи ее казалось тоже радовались, аплодировали и рвались наружу. Осветитель, оператор, и гример предложили это дело отметить, и тут же, не дожидаясь остальных, начали соображать на троих. Сутулый, носатый исполнитель мужской роли, звезда нескольких провалившихся в прокате фильмов и популярного сериала для олигофренов, запрыгнул на стол и стал танцевать лезгинку, но выебнуться получилось не очень - оступившись он улетел вниз головой под стол и дальнейшие события этого дня пропустил.
Как всегда все обломал падла режиссер. Он решительно грохнул о стол кулаком, встал и заявил:
– Снимать кино? Прочел я ваш сценарий, – он схватил лежащий на столе сценарий, показал всем и бросил обратно. – И вот что скажу по этому поводу: хуй я ложил на все это дело.
И действительно положил. Хуй. Прямо на сценарий.
Исполнительница главной женской роли осмотрела хуй режиссера, словно в первый раз увидела, и упала в обморок. Очень натуралистично, упала. А хуле, актриса, бля.
Сценарист недоуменно посмотрел на продюсера:
– И что теперь? Будем искать другого режиссера?
– Нет бля! – крупное мясистое лицо продюсера пошло пятнами от ярости. – Вы двое, – он ткнул пальцем попеременно в сценариста и режиссера, – Напишете новый сценарий, и не позднее конца недели!

1.    
– Хуй он, видите ли, ложил на сценарий! Мудак ты, Петр Аркадьевич! Таких мудил как ты еще поискать нужно! Ты, чмо, хоть в курсе, что нет такого слова – ложил? Я целый месяц на этот сраный сценарий убил! Месяц! А ты пидор толстый, за пять секунд его слил. Дать бы тебе по ебалу за это! А теперь скажи мне, хуйло, как ты собираешься за три дня сделать то, на что мне понадобилось четыре недели? Или ты думаешь, что это я стану писать новый сценарий? А вот хуй тебе!
– Гондонов! Че ты, блядь, бубнишь там? Ты срать сюда пришел или над сценарием работать?
Вообще-то фамилия сценариста была Антонов, но у режиссера Петра Корчагина было на этот счет свое мнение, которое он не забывал время от времени озвучивать, называя сценариста то Гондоновым, то Батоновым, то Картоновым, в общем как угодно по своему усмотрению. Но Гондоновым все-таки чаще всего.
– Жирный педрила! – прошипел Антонов вполголоса, рассерженно бзданул, подтерся, спустил воду и вышел из туалета.
Писать новый сценарий решили в квартире режиссера. Вернее решил, конечно, Корчагин, и Антонов с ним не спорил. Тем более квартира у режиссера, была вполне ничего такая. Антонов ютился в двухкомнатной коморке, на окраине города, с матерью и младшей сестрой, так что свою квартиру для совместной работы он и не предлагал. Пока Антонов избавлялся в режиссерском туалете от продуктов распада вчерашнего банкета по случаю грядущего начала съемок, Петр Корчагин ждал его сидя в кресле, с бутылкой пива.
– Может, скажете теперь, чем вас мой сценарий не устроил? – поинтересовался Антонов.
– Всем, – знаменитый режиссер был лаконичен. Известность ему, впрочем, принесли не фильмы, которые никто не смотрел, а постоянное участие в различных шоу, вроде «Большой кучи говна» на первом канале.
– Хорошо, – кивнул Антонов, закипая. – Но почему, вы решили заявить об этом только теперь, за неделю до съемок?
– Видишь ли Гондонов, – Корчагин решил пролить свет на свое поведение. – Раньше мне твой сценарий даже нравился, но проснувшись вчера утром, я подумал что сценарий – говно, и его нужно переделать. Ты читал про Колобка?
– Конечно, читал. А как иначе?
– Так вот, в оригинале Колобок убегает от бабки с дедом, потому что те хотят его съесть, у тебя он убегает по той же самой причине.
– И что?
– И ничего, – Корчагин счел, что сказанного им более чем достаточно.
– Нет, ¬– не сдавался сценарист. – И что не так-то?
– Все, не так. Тему нужно развить, переосмыслить. Например, дед хотел изнасиловать Колобка, а бабка убить и скормить деду. Из мести и ревности так сказать.
– Изнасиловать кусок хлеба?
– Не тупи Гондонов! У нас Колобок будет человеком. Я же говорил, нужно переосмыслить тему.
– Колобок будет маленьким мальчиком?
– Ты педофил что ли? Какие нахуй маленькие мальчики? Колобок будет девочкой, и не маленькой. Как раз Жеманскую на эту роль я и поставлю.
– Она же лису должна была играть…
– Гондонов, ты все-таки долбоеб. Какую лису? Не будет никакой лисы. Или ты включаешься уже в работу, или иди нахуй. Найду другого сценариста.

К исходу третьего дня новый сценарий лег продюсеру на стол.