Пятница. Хороший день - последний рабочий день недели. В 17.00 работники различных организаций и ведомств собираются в радостные усталые демонстрации и идут встречать субботу и воскресенье. Вот и я, сидя у монитора и дорабатывая последние минуты рабочего дня не менее рабочей недели, предвкушал выходные. Эмоции мои усиливала еще и культурная программа посещения бани. Да, я не ошибся, именно культурная, ведь культура мытья очень древняя и в некоторых государствах того, древнего, времени была возведена в культ. Я считаю, что к пословице: "Какой же русский не любит быстрой езды" надо бы добавить "и бани".
Выйдя на улицу, я ощутимо почувствовал, что мороз усиливался - февраль давал о себе знать. Подняв воротник куртки, я неторопливо пошагал в сторону помывочно-оздоровительного учреждения. Неторопливо потому, что у меня была еще масса времени и я хотел подольше надышаться этим морозным воздухом и немного замерзнуть, чтобы ощущение жара парилки усилилось во сто крат.
Было совсем темно, когда я дошел до места. Тетенька на входе участливо спросила у меня фамилию и номер заказанной парной и подала ключи от нее. Зайдя в предбанник, я осмотрелся – тяжелый дубовый стол, две скамьи, зеркало. Чисто. Открыв дверь парилки, я почувствовал приятный пахнущий мокрой сосной пар. Красота! "О, надо пойти у банщицы веник купить", – подумал я. Выйдя из номера, я поспешил на второй этаж, где продавали банные веники. Работница бани усиленно махала у меня перед носом ощипанным веником, которым явно кто-то уже пользовался, и заговорщески шептала мне: "Эквалиптовый он, эквалиптовый… берите, больше таких нету!" Я отказался от этого чудесного "эквалиптового" веника и взял новый, с присохшей смолой, березовый веничек.
Первое, что я увидел, зайдя в номер, это женскую попу в черных стрингах – девушка снимала джинсы. Буркнув "извините", я закрыл двери и вышел, но, посмотрев на дверь, понял, что не ошибся.
- Девушка, вы не ошиблись номером? – пытливо рассматривая попу снимавшей джинсы девушки, спросил я.
Девушка подняла голову и повернулась ко мне. Я увидел задорные яркие зеленые глаза и копну рыжих волос, ее маленький чуть загнутый носик усеивали веснушки.
- Не… а что, вам жалко? – хитро улыбаясь, сказала она и повесила джинсы на вешалку.
"Да нет, не жалко, в принципе", – подумал я.
- Да нет, не жалко, в принципе, - сказал я.
- Вы все время говорите то, что думаете? – засмеялась девушка и продолжила раздеваться дальше.
Я растерялся. Во всем ее виде не было ничего неестественного и похабного, она вела себя просто и невинно.
- Да не бойтесь вы, - сказала она. – Раздевайтесь!
Боясь показаться трусом, я решительно рванул на себе свитер.
- Номеров свободных не было, а в общий идти не хотелось, увидела вас и подумала, ну чего жалко ему что ли, номер то на троих.
- Я не понял, что есть еще и третий?! – снимая майку, посмотрел я на нее.
Девушка снова засмеялась, при этом согнулась в поясе, и я увидел, как заколыхались ее большие белые груди в бюстгальтере.
- Да нет же, я одна, не бойтесь.
- Я и не боюсь, - сказал я и пожал плечами.
Я отвернулся от нее и стал снимать джинсы и все остальное. Обвязав полотенце на поясе, я думал: "На аферистку не похожа, на проститутку тоже… на ведьму, пожалуй, больше всего смахивает".
В это время девушка закончила раздеваться и, повязав простынь на груди и полотенце на голову, пошла в парилку.
"Ну помоемся просто и всё, что я голых девушек не видел", - успокаивал я себя и пошел в душ.
Открыв двери, парной я поднялся на верхнюю ступеньку и сел с противоположного края от девушки.
Откинувшись на деревянную стенку парной, девушка закрыла глаза. На голову она повязала полотенце, а коротенькая простынка, повязанная чуть выше груди, открывала сбоку от руки полоску ее розового сдобного тела.
- Вы меня боитесь, что ли? – спросила девушка и открыла глаза. – Идите ближе, там же жарко.
Хорошо, что мы были в жаркой полутемной парилке, и девушка не видела, как я покраснел. Спустившись ниже, я сел рядом с ней. Почти рядом. Девушка протянула ногу к моей и чуть толкнула ее своим маленьким накрашенным пальчиком.
- Не знала, что еще есть такие застенчивые мужчины.
- Я не застенчив, просто подумал, что даже такие смелые и отважные девушки держат дистанцию. Тем более мужчина незнакомый и неизвестно, что от него ждать.
- Ну так давайте познакомимся. Меня зовут Римма.
"А меня Вася", - чуть было не ляпнул я.
- Дима. Очень приятно, - и я наконец-то улыбнулся.
- Ну вот, Дмитрий. Теперь мы познакомились, очевидно, теперь мне известно, чего от вас ждать, - улыбнулась она, и я увидел, как блеснули ее глаза.
Только теперь я обратил внимание, насколько девушка хороша. Большая высокая грудь, лениво колыхаясь под простыней, очерчивала сосками зигзаги по мокрой ткани. Бедра ее, довольно крупные, скрашивала тонкая талия, а это, как поймут меня мужчины, главное в женщине. Ее длинные ноги заканчивались маленькой красивой ступней, как у азиаток. Вообще, довольно крупная девушка, с сильными и красивыми руками, покрытыми красивой гладкой, чуть розоватой кожей. Ресницы и волосы рыжеватые и - яркие, просто дьявольские зеленые глаза.
- Дима, а как насчет немного побить девушку березовым веничком? – и она снова блеснула зубками и глазами.
- Можно. Наверно, запарился уже, - промолвил я и спустился за веником, томившимся в кипятке внизу.
И тут Римма развернула простыню. Пауза. Оценивая произведенный эффект, девушка потянулась. Я несколько секунд зачарованно смотрел на нее. В полумраке ее точеное тело блестело капельками пота и было похоже на красивую статую эпохи Возрождения. Теперь я смог разглядеть ее умопомрачительную грудь с розоватыми сосками, красивый животик с маленькой родинкой, аккуратный пупок и… да, то, что ниже. Русский язык не позволяет нормально назвать это замечательное женское место, эту "мекку" удовольствий, куда стремятся все нормальные мужчины. Могу сказать только, что девушка явно ухаживала и регулярно косила "газон" своих прекрасных рыжеватых волосков практически под корень. Картину завершали маленькие и очень аккуратные маленькие губки, которые вопросительно искривились на меня. Ух! Надо успокоиться.
Итак, Римма легла на живот. Спина ее производила не меньшее впечатление, чем животик. Мощная, с глубоким желобком по позвоночнику, разделявшим спину вдоль на две упругие половины. Девушка явно увлекалась спортом.
Я начал аккуратно обмахивать ее спину веником. Нежно и не сильно. Мягко охаживая ее березовым веником, я спустился до ее упругих розоватых ягодиц, за которые даже при большом желании невозможно было ущипнуть. Как я уже говорил, тонкая талия выделяла их в выгодном, просто обольстительном свете. Мне на секунду захотелось дотронуться до них рукой и провести по ложбинке вниз.
- Сильнее Дима, не бойтесь, я крепкая, - откуда-то снизу произнес голос и отвлек меня от навязчивых мыслей.
И замолотил веником по ее спине, попке и длинным ножкам, спускаясь до самых ступней. Римма глухо застонала. Я остановился.
- Не больно? – спросил озабоченно я.
- Все хорошо. Продолжай, пожалуйста, - глухо сказала она.
Продолжив банную экзекуцию, я начал задыхаться от жара парной, усиленной работы с веником и вида сногсшибательного женского тела. Скинув полотенце, я выбежал из парной и нырнул под холодный душ. Струи ледяной воды стекали по моему телу и сердце бешено колотилось, то ли от разности температур, то ли от вида прекрасной незнакомки.
Почувствовав сзади руки, обнявшие и гладившие меня по спине, я обернулся. Девушка сразу впилась мне в губы. Она кусала их, облизывала и засовывала свой маленький быстрый язычок мне в рот. Схватив ее в охапку, я стал целовать ее губы, потом, слегка покусывая, спустился вниз к шее. Она хрипло застонала. Дойдя до ее очаровательной груди, я принялся облизывать ее соски, переключаясь с одной груди на другую, дабы не обидеть и не обделить их лаской. Я мял их, как тесто, и крепко сжимал в своих ладонях, а Римма при этом извивалась, как змея. Выгибаясь всем телом и немного присев, она пропустила мою ногу между своих бедер и стала двигаться в такт моим поглаживаниям и щипаниям. Я почувствовал, как моей ноги касается влажная и горячая промежность. Укусив ее за сосок, я спустился ниже и провел рукой там, где давно хотел. Мои пальцы попали в горячий и мокрый капкан, там внизу я почувствовал ее опухшие губки и выступивший клитор. Девушка при этом забилась в конвульсиях и глухо зарычала. Обхватив одной рукой мой член, она начала ласкать меня. Так, лаская друг друга, мы доставляли огромное удовольствие себе еще и тем, что предвкушали скорый момент соития.
Наконец, не выдержав (и хорошо, что не выдержала, а то бы я не выдержал), Римма, обхватив рукой мой раскрасневшийся член, направила его себе между ног, но так как помещение душевой не позволяло нам лицом к лицу сделать это, она развернулась спиной. А точнее попкой. Проведя набухшим членом вдоль ложбинки ее розовых ягодиц, я нащупал им то, что искал. Аккуратно войдя в нее, я почувствовал ее обжигающее обволакивающее лоно. Как же там у нее хорошо! Так бы там и остался. Двигаясь в такт её вздрагиваниям и всхлипываниям, я искал то место и тот ритм, который наиболее был бы подходящим для нее, и вывел ее побыстрей на орбиту оргазма.
Но я ошибался. Взять эту крепость сразу и без боя мне не удалось. Римма не останавливалась, а только наращивала темп, требуя от меня полной отдачи. Она согнулась вперед, обхватив руками свои розоватые икры, тем самым изменив угол вхождения, и открыла моему взору все свои прелести. Всё я больше так не могу! Ускорившись в ритме, я быстрым движением вытащил член и излился на ее красивую с ложбинкой спину.
Потом мы терли друг друга мочалкой и, смеясь, вспоминали мое замешательство при виде её попы в стрингах и снова парились.
Уже напарившись, сидя за большим дубовым столом, пили пиво и разговаривали ни о чём. Я смотрел на нее и не верил, что мне так повезло. К сожалению, наше время подошло к концу. И Римма вытащив фен из сумки сказала, что пойдет посушит волосы в фойе.
Одевшись и выйдя из номера парной, я увидел кастеляншу, которая, сидя за стеклянной перегородкой, листала журнал, больше никого в фойе бани не было.
- А где девушка? – тупо спросил я у кастелянши.
- Какая девушка? – спросила кастелянша и нехотя оторвалась от журнала.
- Ну здесь была – волосы сушила, - протянул я.
- Никого не было, - сказала тетка и подозрительно на меня посмотрела.
- Ну, как же! Рыженькая такая, красивая, – и я попытался изобразить руками девушку.
- Молодой человек, вы последний. Больше номера никто не занимал и девушек никаких не было, - сказав это, она хмыкнула и снова уставилась в журнал.
Выбежав с мокрой головой на улицу, я огляделся. Было темно и морозно и на улице ни души.
Не буду рассказывать, в каком смятении и каких чувствах я был, но, придя домой, обнаружил длинный волнистый рыжий локон у себя в трусах. До встречи, Римма!