Было это в те, незапамятные времена, когда и девчонки были молодые, и солнце светило ярче, и птицы пели звонче и мелодичнее, и жизнь казалась вся впереди. Короче в глубокой молодости. Было мне тогда всего девятнадцать лет. Хорошее было время. Казалось, весь мир придуман для меня и все удовольствия, если и недоступны сейчас, то будут доступны скоро, надо только побольше заработать и всё будет здорово. Вот и устроился я на каникулах, между курсами института, на завод, а там меня сразу отправили в подшефный колхоз, на пару месяцев. Дело прибыльное, на заводе зарплата капает и в колхозе можно ещё заработать. Красота, чего ещё студенту надо.
    Привезли нас на автобусе, высадили у барака с вещами, двери транспортного средства закрылись, оно развернулось и уехало, а мы остались. Место называлось Пелдожи. Это Подпорожский район. Деревней это было назвать трудно. Весь населённый пункт состоял из дома егеря, пары дач, нашего барака, на сорок человек и коровьей фермы. И всё. В радиусе десяти километров только поля и лес.  А нет, вру. Барак стоял на берегу большого озера, называемого Пидьм-озеро. Красотища, конечно, сказочная, но блин, тоска смертная. Это же пару месяцем в чисто мужской компании.

    С утра нас отвозили на машине ГАЗ-66 на работу и к шести вечера привозили обратно. А что делать мужикам вечером? По началу, я ходил на озеро ловить рыбу, но когда количество вяленой плотвы превысило грузоподъемность заводского автобуса, я понял, что делать вечером нечего. Мужики развлекались игрой в карты и домино, но и это мне быстро надоело. Осталось из развлечений только алкоголь. Этим развлекались все, в меру своих финансовых возможностей. К моменту, когда я совсем рехнулся от скуки, у меня скопилось немного денег, заработанных уже в колхозе, а мужики свои зарплаты давно оставили в магазине, который находился в двенадцати километрах от лагеря. Но охота пуще неволи. Решили мы немного порадовать Бахуса. Набралось таких желающих пятеро, набралось бы намного больше, но мой бюджет их уже не потянул.
    Сначала мы отправились к водиле заводской машины. Когда у него был бензин, он обычно не отказывал, но в этот раз горючего хватало только доехать завтра до работы и потом на заправку. Выход один, посылать гонца. Так как главный финансист я, то и идти мне, но одному шлёпать скучно и мужики кинули жребий, кто пойдёт вторым. Выпало Олегу, мужчине уже предпенсионного возраста, но лёгкого на ногу, с языком без костей и физически весьма сильному. Почему было важно физическая сила? А представьте, сколько надо вина на пятерых мужиков, и это надо тащить двенадцать километров.
    Дорога до магазина была пройдена почти незаметно. Где то на середине пути было большое поле, на котором паслось стадо коров из деревни Пассад. Мы миновали этот участок дороги, даже не обратив на них внимание, не до этого было. Мы торопились.
    Закупились в магазине, получилось четыре объёмные сумки брякающего товара, по две на брата. Обратная дорога до поля интереса не представляет. Мы просто наматывали километры на свои пятки и травили байки, вернее больше травил Олег, а я слушал. Разговоры, естественно, крутились вокруг женщин. А как иначе? Почти месяц не видеть женских лиц (даже в магазине, за прилавком был мужчина). Так мы достигли поля, на котором паслось стадо коров.
    Дорога проходила ближе к краю поля, а в трёхстах метрах, по центру пастбища, росла одинокая сосна. Возраст дерева не поддавался исчислению, её ствол обхватить было трудно и был он гол от любых сучков, метров на двенадцать-пятнадцать. Затем шла пышнейшая крона с очень толстыми, нижними ветками. Вы спросите – Зачем я столь подробно описываю это дерево? Терпение, господа.

    Так вот, идём мы по дороге, в руках сумки, в сумках брякает, Олег рассказывает очередную, скабрезную байку, вокруг пасутся коровы. Ну коровы, эка невидаль. Каждый день, по нескольку раз, мимо нашего барака проходит стадо подобное этому. Вот мы и не обращаем внимания на кормильцев села и города.
    Почему-то я засмотрелся на красивое дерево, посреди пастбища. Видимо внутренний голос подсказал мне, что в скором времени …. Но не будем забегать вперёд.
    Так вот, засмотрелся я на дерево, но неожиданно моё внимание привлёк тот факт, что Олег больше ничего не рассказывает. Не слышно его. Я повернул голову и не обнаружил своего напарника рядом. Это вызвало у меня живейший интерес.  Я посмотрел вперёд и увидел столб пыли, поднимаемый им в попытке обогнать ветер. Сначала появилось любопытство и весёлость, по поводу резвости пенсионера, но внутренний голос подсказал, что это «Ж-Ж-Ж-Ж» не спроста. Я начал искать причину паники моего попутчика и нашёл её очень быстро. Оказывается, Пассадское стадо, единственное на всю округу, имело племенного быка. Это я узнал позже (то что единственное) от пастухов. Но в тот момент я узнал, что БЫК ЕСТЬ и уж О-О-ОЧЕНЬ племенной. Сначала я услышал крики пастухов и их жесты показывающие направление. Взгляд в указываемую сторону, привёл в действие мой инстинкт «ой как жить хочется» и, с высокого старта я набрал почти первую космическую. Всего сто метров разделяло меня и свирепейшую тушу быка, с кольцом в носу и яростью в глазах. Он уже нёсся в мою сторону и было понятно, что от этой затеи он не откажется. Не знаю, что вызвало в нём такой гнев в отношении меня, может наши разговоры о женщинах, может он приревновал ко мне какую-то коровку, может всё стадо, может я ему просто не понравился, а может наоборот понравился. Я не стал выяснять причины, зачем мне выяснять отношения с неграмотным и невоспитанным, деревенским быком. По этому, я и рванул, не особо раздумывая, по направлению к самому ближнему дереву. И естественно, деревом этим была одинокая сосна. Как я добежал до спасительного растения, память не зафиксировала, возможно, я просто перенёсся. Дерево я тоже уже описывал. Очень гладкий ствол, двенадцать-пятнадцать метров высотой и потом, спасительный сук. Видимо, гравитация, в момент страха, особо не действует. Моё вознесение (иначе это не назовёшь) было стремительным и успешным. Уже сидя на толстой ветке, я с облегчением наблюдал быка, добежавшего до дерева и роющего передними копытами, перед ним, землю. Я заулыбался.
    Через несколько минут подбежали пастухи и пугами отогнали свирепого хозяина стада к своим возлюбленным коровкам. (Пуга – пастушья плётка) Но на этом мои приключения не закончились. Посмотрев на ствол, я понял, что мои попытки спуститься самостоятельно приведут к быстрому перемещению по вертикали с ускорением свободного падения. Это меня не совсем устраивало, высота-то четвёртого-пятого этажа, а парашюта, или зонтика в наличии нет.
    Я осмотрелся и, с высоты птичьего полёта, увидел Олега, на другом конце поля.
    - Олег, иди к нашим и проси водилу приехать с верёвками – проорал я.
    - Хорошо, жди – ответил он.
    И я остался ждать, как горный орёл, нет, скорее как дятел, сидя на суку.
    Ждать пришлось около двух часов. Олег выпросил на ферме, у тракториста пару литров бензина из пускача и принёс их водителю нашей машины. После этого нашли длинную верёвку и привезли её на поле. Я не буду рассказывать, как закидывали верёвку, привязав к ней кирпич, и как я был чуть не сбит с сука этим приспособлением, но в конце концов, верёвка была перекинута через нижнюю ветку и я благополучно спустился с небес на грешную землю. После чего, пастухи вернули мне две мои сумки, брошенные мною на старте, и мы поехали в барак.
    Опорожняли содержимое сумок мы вшестером. Ну не мог я не угостить водилу, за оказанную помощь. А уж рассказ Олега о том, как я словно орёл, взлетел на сосну, закрепил на весь следующий месяц за мной прозвище «Орлёнок».