Пермь-Кунгур

Неожиданно дед захрипел, закатил глаза и, схватив сидящего впереди водителя локтевым сгибом под горло, принялся его душить. Машина вильнула, вылетела с трассы и понеслась под уклон. Место для аварии, лучше не придумаешь. Крутой склон, длинный и ухабистый, а внизу, на расстоянии метров пятисот резкий обрыв, под которым гремя колёсами, летит товарняк.

Очумевший водитель попытался выровнять машину, но старик не отпускал его. Октябрь попытался отцепить деда от перепуганного на смерть человека, но вы помните о габаритах Шаула? Не удалось! А старик, на секунду вынырнув из безобразного припадка, выхрипнул пару слов: - Бей, не жалей! – и снова впал в тот же жуткий ступор.
Октябрь мысленно попросил у деда прощения и коротко замахнувшись, ударил старика кулаком в висок.

Голова деда мотнулась, как тряпочная, ударилась о стекло, и старик потерял сознание. Тут же ослаб его захват, и водитель получил возможность хоть как-то исправить ситуацию. Внизу сходил с ума товарняк. Тщетно и поздно! Машина, последний раз подпрыгнув на ухабе, с пятиметровой высоты ухнула прямо на проплывающую под ними железнодорожную платформу. Октябрь больно прикусил язык и в первый момент не понял, что произошло. Обретя возможность соображать, он оценил положение. Смех и грех, два друга ходящие парой.

Голова водителя запрокинулась назад. Шея, вывернутая под абсолютно немыслимым углом, говорила о бренности всего сущего. Рядом заворочался дед. Глаза его резко открылись. Белок подёрнут паутиной лопнувших сосудов, но взгляд острый, как нож и исключительно понимающий. Слава богу!
Машина продолжала своё путешествие на платформе. А впереди, по ходу движения состава стояло нечто зачехлённое. От резкого удара упавшего с высоты автомобиля, край брезента сорвался, обнажив нацеленный на международный империализм танковый ствол!

Щелпы (байки?)

- Лёня, ты должен рассказать мне всю правду, - Полина отдышалась, но так и не отделалась от испуга, - что всё это значит, кто или что этот огненный шар?
- Да об этом уже все уши прожужжали, Поля. В прессе было, по телику фильм гоняли. По-моему свердловчане снимали. Одни называют их инопланетянами, другие, те, что умней, считают иной, не похожей на нашу формой жизни.

Старики говорят, что щелпы были всегда, что они могут принимать любую форму, человека ли, скота ли. Чаще всего оборачиваются в гигантского змея. Не отсюда ли растут ноги о Полозе, сторожащем руду и самоцветные горы? Не знаю, Поленька, трудно верить в подобное, особенно прожив столько лет в мире людей. Где человек заглавное существо, а сказки отметаются напрочь. Скажу просто, они есть. Теперь и ты знаешь. Если отдохнула, то пойдём дальше, доча. Помнишь, я тебя спрашивал об умении нырять? Готовься.

Далее был кошмар, которого девчонка не смогла бы представить в жутком сне. Они по краешку гранитной гряды подошли к пролому, где подземная река ныряла в недра скалы.
- Набери поболее воздуха, - Леонид придирчиво оглядел попутчицу, - он тебе сейчас пригодится. Нам нужно преодолеть под водой примерно двадцать тире тридцать метров.
- А если мне не хватит воздуха? – девушка с испугом посмотрела на своего проводника.
- Ну, тогда дыши, чё я тебе ещё могу сказать? Погнали!

Леонид нырнул, а вслед за ним, уж лучше захлебнуться, чем остаться одной в этой берлоге, нырнула и Полина.
Девушка отлично плавала, ныряла, как акула, однако когда над тобой скала, болото и преследователь с местью в крови, плаванье несколько осложняется.
Она плыла и умирала от страха. Впереди маячило мутное пятнышко фонарика, мелькали ноги в сапогах. На эти ноги она и ориентировалась.
Воздух кончился быстро, но злость, врождённая ярость женщины с Кавказа, не дали ей запаниковать.

Ноги Леонида пошли вверх, и девушка, как за нитью Ариадны, последовала за этими уже родными ногами. Ещё миг и в плеске воды, они вырвались на свободу, на воздух. Жадно хватая раскрытым ртом эту бесценную смесь, воздух, Полина не забывала смотреть по сторонам. Вновь пещера, только больше. Коридор, теряющийся в недрах горы, ледяные сосулины огромных размеров. С пола и потолка. Но, главное воздух, масса воздуха, мегатонны этого благословенного напитка жизни!

Леонид вышел на сухой берег, отряхнулся, как большой пёс, подал руку девушке. Они без сил упали на камни, но уже через мгновение лесовик копался в своём сидоре. Вот когда Полина оценила умелые руки егеря и его предусмотрительность.
Герметично упакованные продукты, не пострадали. Пара настырных капель не в счёт.
Они поели копчёного мяса с хлебом, запили водой из фляги, и Поля снова почувствовала себя живой и полной энергии.

- Что дальше, Лёня? Мы так и будем гулять под всем Уралом, или когда-то увидим солнышко?
- Увидим, дитятко, обязательно увидим, - егерь улыбнулся, - и не просто увидим, но ещё и позагораем под ним, погреем косточки.
- Ой, а это что такое?! – Полина выхватила у егеря фонарик и с величайшим удивлением рассматривала стену пещеры.

- Что-что, соты какие-то, - егерь пытался закурить, но зажигалка отказывалась работать, - не видишь, наскальные рисунки. Им, наверное, пять, а может десять тысяч лет. Древние люди тоже сладкое любили, вот и нарисовали медовые соты.
- Лёня, а ты точно знаешь, что это соты? – девушка с открытым ртом изумлённо разглядывала мутный, но всё же видимый рисунок, - дело в том, что у меня в школе была пятёрка по химии. То, что я вижу, очень похоже, на кристаллическую решётку алмаза. Я ещё тогда, на факультативе запомнила, что она ужасно похожа на пчелиные соты.

Леонид задумался. Отметать утверждение девчонки вот так сразу, глупо. В этих краях давно творится чёрт знает что. А может это те же щелпы внушили пещерным свердловчанам и пермякам форму рисунка? А может, они уже тогда владели определёнными технологиями? Вернее, тогда владели, а потом зачем-то надолго забыли, и уже возмужавший род человеческий, делал для себя открытия.

- Ладно, Полинка, - сказал он вслух, - не будем забивать голову. Ты уже и сама увидела, что здесь тайн больше, чем у мадам Вонг. Отдохни ещё немного, и пойдём дальше. Чуешь, как холодно? Надо отсюда выбираться, а идти ох долго.
- А как долго? – на девушку, измученную приключениями и массой свалившейся информации, было больно смотреть. Глаза запали, под ними обозначились тёмные круги. Да ещё влажная одежда. Как бы не простудилась.
- Не долго, лапонька, километров сорок. А что, ножки уже устали?


Тем временем наверху происходили события. А что делать, коли они, всё время происходят?
Довхан, измученная гнусом, болотами и бездорожьем, прочесавшая предполагаемое место исчезновения беглецов, вернулась на сушу. Её проводник развёл костёр, и немного согревшаяся баба, связалась с работодателем.

- Нет их нигде, Олхазар, словно в воду канули. Я каждый миллиметр прочесала, каждой жабе в пасть заглядывала. Словно их вертолёт подобрал. Да нет, конечно же. Я бы услышала. Признаться, сами с вашим хвалёным проводником, еле выбрались. Тут какое-то колдовство. Компас показывает одновременно все стороны света, а если долго находишься, начинает звенеть в ушах и в глазах темнеет.
Да чёрт его знает, аномалия какая-то. Как там их называют? Биомагнитная?!
Ну и если не найду, то что делать дальше? Пусть в болоте подыхает? Прекрати! Это твоя сестра, моя бы так не забегала. Как скажешь. Я возвращаюсь.

Переговорив с боссом, Довхан, не обращая внимания на проводника, развязала рюкзачок и занялась приготовлением к действу. Вынув череп давно ушедшего человека, она поставила его на поляну перед собой. Следом явились три церковные свечи. Довхан достала склянку с настоем виноградного сока пополам с полынью, и, выпив половину, приступила к действу.

Подняв руки над черепом, женщина замерла, представив себе того, кого звала. Проводник, утомлённый дорогой, спал сном праведника. Внезапно над черепом появилось свечение и Довхан, задала первый вопрос: Здравствуй, бывший когда-то! Ты мой проводник в этом мире. Девчонка ушла, с ней ушёл егерь. Где они и как мне быть дальше?
В голове женщины прозвучал сонный далёкий голос: Я знаю, где они. Их нужно остановить во что бы то ни стало! Они в доме нашего врага, чернокнижника, как и ты. Запоминай вектор поиска!

Когда сеанс связи с потусторонним миром закончился, ведьма поблагодарила своего поводыря, и, возложив руку на череп, проводила его тропой луны. Затем быстро отвернулась и несколько минут рассеянным взгядом смотрела на какую-то травинку. Законы некромира суровы. Невыполнение любой мелочи может повлечь смерть вызывающего.

***

Пока двое «чехов» пытались выяснить истину, наши герои немного отдохнули, успокоили бунтующие желудки, и теперь, подстелив под себя ветровки, лежали на каменном ложе пещеры. Прохладно, но пока терпимо. Разгорячённые тела ещё не успели остыть.
- Лёня, а ты меня не бросишь? – девушка прижалась к горячему боку лесовика.
- Да как же я тебя брошу, морковка? – егерь улыбнулся, - что уж я вовсе упырь какой? Завёл, кинул, сбежал…

- Нет, Лёнечка, я не об этом. Я не хочу, чтобы ты меня бросал в другом смысле. Я хочу жить с тобой всегда. Где-нибудь в глухом лесу, в избушке. Я буду варить тебе суп и кашу, мыть полы и топить печку. Вечерами ты станешь рассказывать мне разные истории. Ты ведь их, наверное, много за жизнь скопил? А хочешь, я рожу тебе ребёночка? Если что, я здоровая. Со всем справлюсь. Ты не думай, мне разные там шмотки импортные совсем-совсем не нужны. Я ведь когда у отца жила, тоже водопровод и тёплый унитаз не видела. Это нормально. Смотри, как здорово сказала поэтесса:

Я скоро выучусь прясть,
Чесать  и  сматывать шерсть.
А детей у нас  будет  пять,
А будешь орать - шесть...

Леонид потянулся к девушке, обнял её за плечи и шепнул в ухо: Хочу, милая, вот только с проблемой справимся, и решим, что делать дальше.
- Я грязная, - задумчиво прошептала Полина.
- Ты мокрая! Да, вобщем, и я не чище, - горячо дыша в ухо спутнице, шепнул Леонид, - что нам двум грязно-мокрым терять?

Через время, точно не скажу сколько, ибо в пещере глубоко под землёй и болотом, оно видится иначе, двое, наконец, оторвались друг от друга. Леонид переводил сбившееся дыхание, когда Полла, легонько тронув его за плечо, сказала: - Лёня, а ты теперь мой муж.
Мужчина поперхнулся пещерным воздухом, однако сдержался, не закашлялся, как это водится в иных повествованиях: - Как скажешь, милая. Если тебе нравится так думать, то тому быть.

Неожиданно девушка вскрикнула: - Лёня, что это?!
Егерь посмотрел в том направлении, куда смотрела Полла, и сам временно потерял дар речи. На стене, на высоте полутора метров, сиял голубым цветом драгоценный камень. Что за дьявол? Леонид встал, потрогал сокровище. Ёлки зелёные, да это же целое состояние! Алмаз? Нет, этого не может быть. Грани, обработанный алмаз в недрах Уральских пещер? Бриллиант!

Минут пять он ковырялся своим Златоустовским клинком, и не без труда вырвал камень из его гнезда. При этом словно пошатнулись стены самой пещеры. По ним прошла странная дрожь-вибрация. Как в кино с той губастой расхитительницей саркофагов. Леонид списал это на переутомление, спрятал камень в карман и рассмеялся. Ну и ну!

Жар-птица

Потом они сделали по глотку воды, привели себя в какой-то порядок и снова шли. Нескончаемыми пещерами, гротами, низкими, едва на карачках, переходами. Фонарик, первое время спасавший от темноты, вскоре начал выдыхаться, и Леонид благоразумно тушил его. Полагаясь на чутьё и условия местности. Из длинного грота-коридора никуда не денешься, а в пещере можно на малый срок подсветить едва желтеющим светочем.

Примерно часа через два, если верить встроенному будильнику, Леонид понял, что они заблудились. По его расчётам, они уже давно должны были выйти в большую пещеру, из которой до солнышка не более пятнадцати минут ходу. Однако пещеры не было, а со всех стороны поджимали каменные стены. Холодные и не дружелюбные.

- Лёня, - шёпот девушки вывел егеря из безрадостных дум, - ты нас заблудил? Только не обманывай меня, я уже готова к смерти.
- К какой ещё смерти? – лесничий опешил, - ты меня не зли, сыкуха. Что ещё за разговоры! Сейчас сориентируемся и пойдём дальше. Присядь пока, перекури, а я за угол схожу.
- Зачем, Лёнечка?
- Шлаки выведу! Всё тебе знать надо, егоза.

Потом они снова шли. Давно кончились остатки жалкого провианта. Закончилась вода, однако, умереть от жажды егерь не боялся. В подземных источниках и озерцах недостатка не было.
Первой выдохлась девчонка. На очередной из стоянок, она просто не встала.
- Ты иди, Лёнечка, а меня брось. Я девушка горская, и смерти не боюсь.
- О чём ты говоришь, дурёха, - возмутился Леонид, на ощупь нашёл лицо спутницы и поразился, до чего же она горячая. Так и есть. Простудилась!

Последние километр или два, Лёня почти нёс девушку на себе. Та едва перебирала усталыми ногами, иногда впадала в полуобморочное состояние, но упорно, на инстинктах, шла. Настырная, - в который раз поражался про себя егерь. Маленькая, а вон какая сильная. Темень, хоть глаз выколи, - вслух пробормотал егерь, и чуть не упал от возбуждения. Прямо перед ним, в каких-то трёх-пяти шагах, появилось округлое светящееся облако. Размером с крупное яблоко или тот импортный плод, с чисто русским названием – Помело.

Лёня, уже ничему не удивляясь, в тайге много чего увидишь и услышишь, важно уметь видеть и слушать, продолжал автоматически переставлять ватные конечности. Облако плыло впереди, подсвечивая и подсмеиваясь над незадачливым проводником. Прям Жар-птица!
Его ноги с разгону ворвались в очередное озерцо, ледяная вода отрезвила и пробудила.
Леонид собрал всё своё мужество. Ещё несколько шагов. Считаю до ста и перекур…

Он уже не помнил, сколько углов стесал плечами и головой. Ноги шли сами, подчиняясь единственному и самому мощному призыву. Жить!
Девяносто семь, девяносто восемь… девяносто девять. На последней цифре, эх жаль не сто, светящееся облако пропало. Словно его выключили, и он вывалился в большую пещеру. Рядом, ничего не понимая, полуобморочная и вялая, крутила головой Полинка.

В последней вспышке незримого помощника, он успел увидеть большой белый камень, вроде монумента или обелиска.
Подсветив еле живым фонариком, Леонид уставился на чёрную мемориальную доску, принайтовленную к спине камня. На ней настоящими русскими буквами (Цивилизация, спасение!) было сказано:

Налево пойдёшь – «Атлантиду» найдёшь!
Направо пойдёшь – к озёрам придёшь!
Подземного мира красоты храня, Сам – Дух пещеры – проводит Тебя!

-Едриттваюмать! – выдохнул егерь, - вот это погуляли!
- Лёнечка, - слабым голосом, со всхлипами прошептала девушка, - а мы где? Мы уже умерли, или у меня глюки?
- Нет, солнце, мы не умерли, - всё ещё пребывая в растерянности, прохрипел егерь, - и теперь вряд ли умрём. По крайней мере, не сегодня. Вот этот камень … эта табличка … Мы в Кунгуре, Полинка. Это Кунгурская ледяная пещера. Твою же мать!

продолжение следует...