Часть 1. http://udaff.com/read/creo/114757/
Часть 2. http://udaff.com/read/creo/114787/

Часть 3.

Двое гестаповцев в длинных кожаных пальто поднимаются по лестнице, поворачивают к его квартире и сходу: 
- Вы что только что сделали?
- Ничего! Что за двусмысленные вопросы! – Он непринуждённо приседает и, делая вид, что правой рукой чешет лодыжку, левой -  незаметно и беззвучно ставит окровавленный молоток за дверь - как ему кажется,  незаметно.
- Разрешите пройти! – Фашисты настроены решительно.
- Не разрешаю! Это советская территория! У вас есть ордер на обыск? Мне тут прятать нечего. (Кроме трупа за дверью, трупа в лифте на первом этаже  и двух ведьмочек, приготовленных на заклание.)
Он пятится и перед носом «кожаных» ловко прикрывает вход в квартиру сорванным дверным полотном. Внешнюю дверь закрывать нельзя – за ней труп, картина А.Горки на стене и серебряный молоток с  отпечатками его пальцев.

В большой комнате никого нет. Раскрыто окно.
Он подбегает к окну, свешивается через подоконник – точно, всё как он и видел,  внизу на мокром  асфальте два женских тела. Аккуратные, почти никаких повреждений не видно, правда, у одного тела от колена неестественно вывернута левая нога – вперёд на 90 градусов, будто она сделана из пластилина, и не видно головы, зато второе женское тело – лежит на спине  совсем невредимое и с безумной безучастностью, не моргая, глядит в серое небо ясными голубыми глазами. Снова эти глаза!
Кони в пальто деликатно колотят копытами в дверь:
- Вы должны пойти с нами.
- Ничего я вам не должен!
Судорожно мечутся перепуганные мысли в сведённом судорогой мозгу: «Зайдут! Надо  срочно драпать отсюда и увести отсюда гестаповцев! Что-то надо придумать!»
Он представляет себя советским  разведчиком в фашистском логове - Штирлицем, он берёт с комода какую-то бумажку похожую на квитанцию, надевает свитер и выходит, прислонив за собой внутреннюю дверь.
- Я должен пойти и получить в ателье платье жены!

Двое в коже угрюмо пожимают плечами. И следуют за ним чуть поодаль.
Он чувствует в груди какое-то беспокойство, трогает свитер и что-то нащупывает под тонким трикотажем. Он тихонько запускает руку под  одежду и вытаскивает  клубок из четырёх розовых махровых резинок для волос, ненароком прихваченных вместе со свитером.  Это  явно тех девок! Надо от них срочно избавиться!
«Куда же деть?» -  Незаметно роняет одну из резинок в недотаявшую кучку снега, притаптывает носком ботинка, стараясь не замедлять шаг. Через два шага вторую, третью тем же макаром.
А вот снега больше впереди нет, только лужи, но в луже розовая резинка будет, как бельмо на глазу. Тогда он едва уловимым движением надевает улику на левое запястье под рукав. И рука тут же начинает гореть огнём – «Так вот как на воре шапка горит!» - ему становится физически ясным смысл пословицы.
Двое, воспользовавшись замедлением темпа его ходьбы, приближаются, берут в тиски:
- Мы должны вместе с Вами  пройти на квартиру Вашей сестры.
- Она в отъезде. В бесстрочном. В Антарктиду. Навсегда.
- Это мы уже знаем, что навсегда. В квартире обнаружена её мумифицированная голова. В  антресолях. А в морозильнике среди пельменей отдельные части тела. Антарктида, бля!
- Не может быть! («Я же только оттуда!»)
- … череп, конечно, высохший, как вобла, но соседи опознали. Вы должны пойти туда с нами.
- Нет! – Почти капризно. – Мне жена наказала взять из ателье её вечернее платье. Мы вечером  идём в театр! На «Остров пингвинов» Анатоля Франса! Срочно нужно вечернее платье! – Он хотел вынуть из левого кармана квитанцию и помахать ею злорадно  перед любопытными носами, но ожоговой  болью напомнила о себе резинка.

«А вот и ателье! Очень кстати!» - Он, пока сопровождающие не опомнились, ловко  выкручивается из их неприятного оцепления и быстро забегает в ателье.
Фашисты, как дураки, остаются курить на крыльце. – «Что съели!» - ехидно усмехается он.

В ателье весьма приличная для этого времени суток очередь.
«И что это все со сранья припёрлись за вечерними платьями?» - Раздражённо думает он. Но раздражение быстро сменяется спокойным умиротворением. – «Очередь - это хорошо! Спешить-то мне  некуда. Очередь – это очень кстати!»

И тут его начинают занимать насущные вопросы:
«А вот, что интересно… эти двое тоже фашистские оборотни или просто гестаповцы… Интересно,  за платье полностью уже  заплачено или надо ещё доплатить?» - Развернул квитанцию – в ней пятьсот рублей, видимо, необходимая доплата. Сбоку купюры какая-то  тоненькая ниточка торчит, хотел оторвать, а она тянется. Тянется. И пятисотка раскладывается на две половинки. «Фальшивка! Это имитация нитей. А вот - внутри металлическая полоска… Точно фальшивка. Сейчас вот возьму суну купюру этим в кожаных польтах, пусть  фальшивомонетчиками займутся! А от меня отстанут!»

Очередь между тем стремительно рассосалась. Он ещё недоверчиво  подумал, что такое бывает только в счастливом сне.
Сразу две приёмщицы в синих халатах обратили на него своё драгоценное внимание и  выставили вперёд острые подбородки, вопросительно  растопырив глаза.
Он собирался непринуждённо поболтать с приёмщицами, но голова работала со скрипом, видимо, сказывалось давление тяжёлого, угнетающего биополя  от ожидавших снаружи фашистов, поэтому всего его ораторского настроя  хватило только на строгий вопрос:
- Так, готово платье или нет? Вечернее.
- А вам к спеху? – Первая кокетливо. «Дура!»
Вторая дерзко сверлит его глазами, как сосед смежную стену в восемь утра в воскресенье. «Пидарасина!»
- Ну, я такую очередь отстоял, хотелось бы знать, пока ещё народ не набежал.
- Сейчас спрошу закройщицу. Маша, там платье вечернее у тебя готово?
- А смотря кто спрашивает…
- Да, тут какой-то…
-Симпатичный?
- Ничего себе. Только какой-то зашуганный и нервный. Маньяк, наверное…

И тут неожиданно заходит его жена.
- А, ты тут уже получаешь?
- Слушай тут пятисотка фальшивая! Давать? Может прокатит?
- Да, ты что! У нас Вера Ивановна дала в магазине фальшивку, так потом не знала, как  откреститься! Вот тебе ещё пятьсот рублей! Ладно, ты тут получай, а я домой побегу, приготовлю какого-нибудь мяска.
- Это… там…Ай! Эй! – Как бы  задержать. Как бы подготовить к неожиданностям. -  Ты  что платье даже смотреть не будешь?
- Нет, у меня уже три примерки было! – убегает.

Платье получено. Надо выходить! Двое в шпионском прикиде никуда не делись.
Торопливо отбросив сигареты, они радостно берут его в клещи:
- А мы Вас ждём! Ну, что к сестре  пойдём или к обратно к Вам домой. Вашу жену и дочь кто-то выбросил из окна. Только что нашли. С признаками насилия. И сына нашли,  на площадке за дверью. Тут однозначно – убийство. Молотком. Орудие там же. Отпечатками эксперты занимаются. И незнакомый…неопознанный  мужчина в лифте с многочисленными  следами ударов молотком. На голове и теле.
- Да, вы шутите! Вы же видели, жена только что вышла отсюда! Какого насилия?! Над оборотнями?! А сына у меня нет и никогда не было! А дочери тем более! Что это за издевательство! Я ещё с ума не сошёл! И главное,  никакой неизвестный мужчина мне неизвестен! Это парадокс и беззаконие! А вы знаете, что по городу совершенно свободно расхаживают оборотни?!  …и распространяют фальшивые денежные купюры! Вот!
- Ну-ну. Вообще-то, так чисто для вашего сведения,  сюда в этот сарай, гм, так сказать, «ателье» за всё это время никто не заходил и никто соответственно отсюда не выходил. Ну, что идём.
…

- Смотри, что этот Ванька Жуков пишет. «Антарктида. Моей сестре. Лично в руки. Конфиденциально.»
- Жжот чувак!
- Ты вон,  на,  ещё текс почитай! Вот цитата:
«Люди здесь хорошие. Мне сосед помогает костюм выходной пошить. Правда, из шерстяного одеяла костюм очень колючим получается, но зато красивый – бордовый.
И руками ещё шить очень трудно – все пальцы исколол. Иголку-то и ножницы я в подушке прячу. Пришли мне с оказией швейную машинку. Правда, её спрятать  в подушке очень трудно. А без машинки шить долго.
Зато когда костюм  будет готов, мы можем сходить с тобой в театр. Конечно, если у тебя там в Антарктиде есть театры, в чём я сильно сомневаюсь. Пингвины ведь только с виду артистичные и милые, а на самом деле тупые оборотни.»
- Ржака! А говорят, этот перец жену и детей порубал? И сестре, говорят, голову отрезал?
- Про сестру не знаю, а остальное -  байки! Он у нас тут с одиннадцати лет реабилитируется безвылазно! Просто у него странная патология – его организм вырабатывает совершенно дикие дозы  скополамина, и он в кумаре постоянно. А мы его постоянно промываем…


xxx. Тока што (с … тьфу-тьфу-тьфу-тьфу-тьфу!)