Надеюсь, парни, я поступлю правильно!

Есть, парни, в общем, такой дебил один, который меня просто вымораживает. Можно сказать, я его ненавижу, блядь, просто. Просто фееричный дебил. Тошнит меня от него. Он мне зачем-то вчера написал в личку сообщение про то, как он первый раз кому-то дал в жопу за деньги. Как будто мне, блядь, это интересно! Я спросил:
- Олега, зачем? Зачем ты это сделал?!
И этот дебил мне стал в подробностях писать, что ему, якобы, просто было интересно, что, типа, попробовать хотелось, да ещё и деньги, мол, дополнительный стимул. Просто дебил, бесит аж! Я спросил:
- И ты не жалеешь о том, что ты сделал, Олега?
И этот баран мне стал подробно писать о том, что нельзя сожалеть о содеянном, что любой опыт – это полезный опыт, что горького опыта не бывает, что, кажется, он нашёл себя, что он купил себе новый компьютер на вырученные деньги и маме шикарный букет приобрёл… Как будто мне, блядь, ни жить, ни быть, а нужно это знать! Я спросил:
- Так ты теперь планируешь этим зарабатывать?
Этот жоподавальник начал мне втирать, что любая работа – это почётно, что каждый делает то, что умеет и хочет, что нужно выбирать такую работу, чтобы она радовала тебя, а не угнетала, не давила на тебя тем, что тебе приходится выполнять неинтересные, монотонные действия ради куска хлеба… Блядь, как будто мне необходима эта его очкодранская философия! Я спросил его:
- Как ты решился-то на такое, Олега?
И этот начинающий педомагнат, прикиньте, начал мне объяснять, что всегда нужно делать важные шаги, что без движения вперёд жизнь немыслима, глупа, бесцельна, что пора и мне уже задуматься о своём будущем, начать двигаться вперёд, искать пути саморазвития, самосовершенствования, заниматься саморедактированием, самокритикой, самотыком и прочее!! Блядь, как будто я сам об этом не знаю, ей богу, осёл, как умственно отсталому, типа, всё объяснил, глаза мне, блядь, открыл на незыблемые истины!
Мы долго ещё переписывались потом, всё уж не буду рассказывать, и я убеждался всё больше и больше, какой дебилойд этот Олег, какой он самонадеянный, самовлюблённый кретин! Как будто, блядь, он познал суть всего на свете, типа, он великий гуру! ПИДОР ОН БЕСТОЛКОВЫЙ, А НЕ ВЕЛИКИЙ ГУРУ! Думаю, пора мне прекращать с ним общаться, только мозг мне засерает своими суперпрогрессивными идеями, сволочь, блядь, неадекватная! Да ведь, парни? Нафиг с таким умником общаться, да? У меня своих проблем хватает, тут этот анальный счастливчик ещё мне пишет о своих духовно-финансовых успехах! Да пошёл он в баню! Сегодня, наверное, удалю его из друзей в Контакте. И, думаю, что правильно поступлю. Да ведь, парни? Нафиг такой друг нужен? Пошёл-ка он со своими умными мыслями куда-нибудь подальше, дебил, тошнит аж!

Мой Кумир

Я начал работать в одной скучной конторке, пытаясь сотворить себе кумира. Лелюд Сергеевич Желтожопиков, молодой секретарь в нашем захудалом местечке, идеально подходил на роль моего идола. Нет, он не был высоким атлетом с широкими скулами. Это был обычный косоглазый клерк с тяжеловесной жопой, с унылой, постной, вечно вспотевшей физиономией; мой никогда не улыбающийся рыцарь канцелярской тупизны, мой кривопалый Лелюд. Я знал, что он талантлив, знал, что о его таланте никто не знает. Я не хотел раскрывать его талант миру. Я предпочитал созерцать обласканный мною гений Лелюда в одиночку. Таков я, старый одноглазый хитрец Анатолий Запердычко. Однажды я пришёл в контору и пришёл в восторг. А ко мне пришло озарение. И пришло время для того, чтобы прийти в мир скрываемых мною чувств. И вот вошёл он, а я вошёл в роль. И всё вошло в своё русло.  Лелюд вскрикнул: «Акула!» И всё замерло. В конторе стало ещё тише, чем было, а было уже и так достаточно тихо. Я оглох.
А потом он говорил. Говорил, а я не слышал его, но читал по губам. Я зачем-то записывал за ним каждое слово, что я видел в его жующих губах, мягких и толстых, как пальцы безработной толстушки. Я сидел на стуле, он сидел на моих коленях, я качал его, как меня качал в детстве человек, у которого я однажды сидел на коленях в то время, как человек сидел на стуле, как сейчас это делал я. Я записывал в блокнот эти прекрасные желтожопиковские мысли, просветлённый ум мой впитывал каждое исторгнутое Лелюдом слово, и сердце моё громыхало, как весенний гром. Лелюд не воспринимал меня как мужчину. Он говорил мне, что я просто те самые старые трусы его покойного брата, которые он хранил пятьдесят шесть лет после войны во Вьетнаме, где ему пару лет назад приснился его брат, который умер месяц назад. На часах было уже много лет, а Лелюд всё так же искал этого загадочного поползня в роще, что ветвилась возле поликлиники на улице Карла Маркса. Возможно, сейчас мой пересказ не очень точен, но я читал по губам, потеряв слух от этой ужасающей тишины, к которой я привыкал миллионы секунд, проведённых с моим очеловеченным Богом. Потом его речь оборвалась, ко мне вернулся слух. Лелюд сказал мне грустным голосом: 
– Где жил дрозд, там быт непрост. Не лукавь, если лук заставил плакать. Будь собой, когда свеча войдёт, не сжигай за собой ведьму. Жвачку жевать – не борщ варить. Ешь да молчи, ёж – не грачи. Не люблю тебя, Матвей, эге-гей, эгегегей!
Я потерял сознание, не дослушав его откровения. Когда открыл глаза, Лелюд оказался обычной жабой, которая сидела на зелёной болотной кочке. Жаба квакнула, довольная тем, что в очередной раз наебала меня, и нырнула в болотную глубь… Я зачем-то нырнул за ней…

Пётр Червяков. Дело 123. О роботах

Не знаю, зачем и почему, но родился на свет Олежка Тапиров. Где? От кого? - непонятно. Да и знать не нужно, ведь рассказ этот фантастический и мистический очень. А дело было так: родился Олежка Тапиров и сразу же умер.
А расскажу я вам, друзья, о Тупне Светлооком. Идёт, бывало, какая-нибудь бабень, потряхивает сисиндройчиками... увидит Тупня и говорит: "Ебить твуй за ногу! До чего ж хорош Тупень Светлоокий! До чего ж очи светлы! До чего ж тупой он, страсть просто!" И дальше идёт. А Тупень только глазами своими светлыми мигает. Но вот в чём хлеб - после того, как бабень восхитится тупостью и светлоокостью Тупня Светлоокого, через неделю становилась она лесбиянкой. Да ещё и роботом. 
Взялся расследовать это дело знаменитый на весь мир журналист, критик и сыщик Пётр Червяков. Чтобы посочней, пожирней описать процесс расследования, приведу отрывки из записей Петра, которые он делал в своём записном "Блокноте Сыщика":

"Понедельник. Ничего не понимаю..."
"Вторник. Кажется, чё-то понял..."
"Среда. Иду к Пятилаповым. Сегодня будет хорошая попойка, говорят..."
"Четверг. Нужен клей, молоток, охапка сирени и одеколон. И всё будет нормально!"
"Пятница. Опять звонят со скрытого, суки! Вот что за суки!!" 
"Суббота. В выходные так реально делать вообще нефиг... Пойду к Пятилаповым..."
"Воскресение. В выходные так вообще скучно... мне нужны гвозди, лодка и пачка арахиса..."
"Понедельник. Как бы всё это решить? Может, Грише Пятилапову позвонить, спросить?"
"Вторник. Сегодня роботов видел. Надо зарплату получить и статью написать про роботов, которых я сегодня видел..."
"Среда. Ну и блядина эта Мария Павловна Пятилапова!"
"Четверг. Всё. Я врубился."

Так наш Пётр Червяков и разгадал загадку Тупня Светлоокого. Позже он написал статью о том, как опасен настолько стремительно движущиеся на человечество технический прогресс и толпа дебилов.