Эти выходные я решил провести в Эстонии в гостях у брата. Дома жена будет печь куличи, красить яйца и весь день смотреть по телевизору церковную херотень. Надоело. У брата же всё конкретно и ничего лишнего – только водка, закуски и баня. Не, я уважаю православие и ничего не имею против христианства, но ведь и я имею право и на свободу совести.
Очереди на границе почти не было. Два часа это разве очередь? И вот я уже на даче у брата. Светит солнышко, поют птички, скворец усадил свою скворчиху в скворечнике на яйца, а сам, наслаждаясь свободой, что-то чирикает на электрических проводах. Мы разминаемся пивком. Пиво в Эстонии хорошее. Баня на всех парах готовится принять наши грешные тела.
После бани пиво идёт ещё лучше. Но пиво без водки – деньги на ветер, и я вытаскиваю захваченную в дюти фри литруху вискаря. С каждым стаканом мир становится всё добрее и добрее. На соседнем участке неспеша копошится какой-то хрен в белой бейсболке и исподтишка кидает на нас завистливые взгляды.
- Илья, а что это за перец за забором суетится?
- Дык это сосед. Он эстонец.
- Как эстонец? Они же все на хуторах живут?
- Этот тоже на хуторе живёт, а эта дача осталась от родителей его русской жены. Он хочет эту дачу продать, но никто не покупает – кризис.
Брат обращается к соседу:
- Здорово, Томас! Как дела?
Томас говорит почти без акцента.
- Нормально. Вот хочу посадить в теплице помидоры, перекапываю землю с навозом.
- Ну, давай, успехов тебе.
Русские люди очень щедры, особенно когда в их организмах бурлит кровь вперемешку с алкоголем. Я вступаю в беседу.
- Эй, Томас, выпить хочешь.
- Не, спасибо, сегодня нельзя – пост.
А по глазам вижу, что хочет.
- Да ладно тебе, заходи. Господь всемилостив, простит тебе сто грамм вискаря.
Томас изобразил адскую борьбу добра со злом, зло в нём победило и он, обречённо махнув рукой, направился к нам.
Выпили за знакомство. Потом за урожай, потом за дружбу народов. В бутылке осталась треть. Этого мало даже для двоих. Меня начинает душить жаба. Однако Томас уходить не собирается. Я начинаю делать намёки.
- Томас, ты гнева божьего не боишься?
Илья хохочет.
- Для него гнев божий, это когда его Наташка на него бочку катит. Кстати, как там Наташка?
- Яйца красит и печёт куличи.
По его роже видно, что он уже понимает, что вискарь кончается. Но уходить ему не хочется.
- Илья, тебе навоз не нужен? У меня на хуторе конюшня, а конский навоз самый лучший.
- Нахера он мне, я же ничего не сажаю.
Томас оборачивается ко мне.
- Радик, может тебе навоз нужен?
Я делаю круглые глаза. Потом вспоминаю, что жена мне плешь проела про навоз на дачу.
- Вообще-то нужен, но…..
Томас радостно засуетился.
- У меня отличный навоз, я его продаю по пять евро за мешок.
Я малость прихуел.
- Ты мне его продать хочешь?
Томаса на минуту заклинило, на лице его отразилась яростная борьба знаменитой эстонской бережливости с желанием залудить ещё пару стаканов. Бережливость потерпела фиаско.
- Не, что ты. Это подарок тебе. На Пасху.
- Хороший подарок на Пасху – куча говна. А как я повезу?
- Он показывает на мою машину.
- Это твой универсал?
- Мой.
- Ну дык в него и загрузим.
Я выпучил глаза.
- Ты хочешь мне загрузить говна в машину?
- А что такого. Навоз у меня в мешках, мешки в плёнке – ничего не пачкается. Я как раз три мешка привёз с хутора.
В общем привёз Томас на тачке три мешка навоза и мы загрузили их ко мне в багажник.
Когда окончился вискарь, братан поставил ещё поллитру виру валге, и вечер удался на славу.
В воскресение отпивались берёзовым соком и потихоньку млели во вновь протопленной бане. Но пора и домой ехать. После недолгих прощаний я открыл дверь машины, и сразу же в нос ударил пряный запах навоза.
- Чё за хуйня?
И тут я всё вспомнил.
- Ё-маё, у меня же полная машина говна, как я через границу поеду?
Брат меня подбодрил
- Не ссы, проедешь. Это же не наркотики.
И я поехал. Эстонцы в багажник даже не заглянули, отштамповали паспорт и пожелали счастливого пути. Наши пограничники тоже ничего против не имели, только посмеялись. А вот на таможне начались проблемы.
- Откройте багажник.
Я открыл.
- Что это?
- Навоз.
Они хотели не поверить, но запах стоял очень убедительный.
- Вы что, за границу за говном ездите?
Я замялся.
- Ну, типа, да.
- Так, а что у Вас спрятано внутри мешков? Оружие? Наркотики?
- Ничего.
Сказал я и засомневался, а вдруг этот Томас мне туда чего-то загрузил. Заметив моё сомнение, таможенник сказал:
- Будем досматривать.
- Досматривайте.
Служебная собака нюхать мешки отказалась, и озадаченные таможенники задумались.
- Можт просветим на ленте, да и всё?
Но тётка с ленты сказала, что говно она не будет пропускать – потом запах не отмоешь. Смотрите вручную. Металлоискатель ничего не показал. Вытряхивать это всё им явно не хотелось. И вдруг одного из них осенило.
- Гражданин, в соответствии с приложением 5 к таможенному кодексу, Вы имеете право провозить беспошлинно груз весом не более 50кГ. У Вас тут не меньше сотни. За каждый килограмм лишнего веса Вы должны уплатить сбор 2 евро с килограмма.
Я возмутился.
- Два евро за килограмм говна? Вы чо, смеетесь?
- Вам показать документ?
- Не надо мне документов. Я всё лишнее выкладываю, беру свои законные 50кГ и еду.
- Ну, уж нет. Нам тут куча говна не нужна. Слышь, Михалыч, гражданин нам тут взятку предлагает. Говном.
Михалыч возмущён.
- Всё, давайте его заворачивайте, пусть везёт своё говно обратно в Эстонию.
Первый таможенник мне заявляет.
- Гражданин, у Вас есть два возможных способа разрешения ситуации. Или Вы возвращаетесь обратно, или платите пошлину в установленном размере.
Блин, вот засада. И тут я вспоминаю.
- Мужики, в конце года вы нашли у меня два лишних литра вискаря. Ну, дык девушка практикант зачитала мне мои права. Там был ещё третий вариант. Я могу оставить излишки в камере хранения, а в следующий приезд забрать.
- Мужик, ты совсем ахренел?
- Что значит ахренел? Это моё законное право. Груз может храниться в камере хранения до десяти дней. Затем он изымается в пользу государства.
- В пользу государства?
Таможенника начал разбирать смех. Но он крепился изо всех сил.
- Вот мы сейчас арестуем ваш груз…..
И тут он начал ржать в голос.
- И поставим Вас в отстойник…
Второй уже не сдерживал хохот.
- Михалыч, можт пусть он уже едет, клоун этот? Давай закроем глаза в честь Пасхи….

Я ехал домой и думал о вечном. Господь в самом деле всемилостив и умеет прощать даже таких грешников как я.