В давние времена в одном большом, но ебанутом королевстве жил-был принц. Принц тоже был ёбнутый на всю голову, но это его мало беспокоило, так как все вокруг были такие же. Во всяком случае - он так считал. Мало того – он был почти уверен в том, что все его сограждане были ещё более «контуженными», чем он.
  К тому же принц выгодно отличался от своих соплеменников неудержимой тягой к подвигам. С детских лет папа-король и мама-королева внушали ему, что он герой и рано или поздно неприменно совершит что-нибудь великое. Подданные, а также дворцовые лакеи, умильно сюсюкая, вторили его родителям - и принц, со временем, полностью уверился в собственном величии, героизме и неповторимости. Лишь один старый пастух как-то посмел намекнуть принцу, что тот, возможно, никогда ничего не совершит и ни кем не станет. Разве что - обычным королём. Принц тогда очень расстроился. До слёз. Пастуха казнили.
  Шли годы. Пролетавшие мимо драконы не желали сражаться. Вместо того, что бы сойтись в честном рыцарском поединке, твари гнусно хихикали и гадили на героического принца с высоты птичьего полёта. Транзитом проезжавшие через королевство бродячие рыцари дразнили принца «говноедом» и с хохотом и улюлюканьем разбегались, когда тот хватался за фамильный меч. Местный паладин Ланцелот Помойный, вместе с дружками, однажды подкараулил принца на заднем дворе Дворянской Академии. Вся дворянская гоп-компания вломила наследнику престола бодрых рыцарственных пиздюлей. А Ланцелот, конченый падонАГ и мелкий пакостник, опорожнил на бездыханное тело принца свой, не совсем здоровый от разнообразных «кулинарных излишеств», кишечник.
  Но настоящего страха принц натерпелся, когда местный чёрный маг-скопец Мерин превратил его в говно и сделал вид, что забыл как расколдовать обратно. Три дня и три ночи несчастный отпрыск королевской династии в виде какашки пролежал за сараями . Колдун, будучи всем известным весельчаком и похуистом, разумеется – просто пошутил. Чуть позже он расколдовал несчастного юношу, но принц всё равно расстроился. До слёз. Мага казнили.
  Понял принц, что никакой он не герой. Он – говно. И это - его призвание, его жизненное кредо. Придворный психолог утверждал, что именно в это время у принца произошёл чудовищный внутренний конфликт, в результате которого принц обзавёлся перманентной депрессией и суицидальными наклонностями. Кстати, это утверждение случайно дошло до принца и тот снова расстроился. До слёз. Пришлось казнить ещё и психолога.
  Папа-король тут же издал указ - все колюще-режущие предметы, вплоть до вилок, хранить под замком. За огнестрельное оружие король был спокоен, так как никто из подданых никогда бы не доверил «ствол» принцу. Даже за большие деньги. Ведь наследник престола, по всеобщему мнению, рос редкостным долбоёбом. И в будущем – обещал быть великим.
  Пытался принц утопиться, да не вышло – пронесло. В прямом смысле. В дворцовом фонтане было слишком мало воды и при этом – не кипячёной. Принц к такому питью не привык. Нахлебался он ею по самое «нехочу» и заработал диарею. Отравиться ещё пробовал – спичечной серой – с тем же успехом.
  Но однажды принцу повезло. Сидел он как-то на ступенях главной лестницы дворца и размышлял о новом способе свести счёты со своей никчёмной, основанной сугубо на говне, жизни и услышал рядом смутно знакомый скрипучий голос.
- Здорово, ебанутый!
- Я не ебанутый! Я – ёбнутый! – привычно гордо ответил принц и увидел перед собой пожилого пастуха, который напророчил ему как-то бесславную королевскую жизнь.
- Эй, дед! Тебя ж того… казнили вроде? – удивился принц.
- Эт с хуя ли? – усмехнулся дед. – Такого пастуха как я на тыщу вёрст не сыщещь. Меня казнят – кто пасти будет? Ты, что ли?
- Но папа же сказал – «четвертовали наглеца».
- Чё-то напутал ты… мне папаня твой просто «четвертушкой» проставился, за беспокойство. Вот и сказал – четвертовали, то есть - наградили четвертью. А тебе что наплели? Мол - помер я? Так это к тому, наверное, что бы ты, долбоёб, не расстраивался понапрасну. И так убогий, чё дитё мучать…
- Ну, дела… - принц закручинился пуще прежнего. – Родные мамка с папкой – и те наёбывают. О, времена! О, нравы! Быть или не быть? Вот в чём загвоздка!
- Задумываешься о бытии, что ли, прЫнц? Растёшь, однако… - снова усмехнулся пастух. – Никак руки на себя наложить собрался, горемычный?
- Ага… Я – говно, бытие мое – говно, всё – говно. И это ещё… в жизни нет места подвигу!
- Понимаю. И знаю как твоей беде помочь.
- Правда? Это, дед… скажи, а?  – взмолился принц.
- Ты, сердешный, не изводи себя понапрасну-то. Повесься - и дело с концом. А чё – все так делают. – уверенно сказал старый пастух.
- Да пробовал… - расстроенно ответил ему принц. – Не получается – задыхаться начинаю.
- А ты и впрямь долбоёб! – радостно воскликнул дед. – Я так и знал! Предсказание сбывается!
- Чё за предсказание? – лениво поинтересовался принц.
- А это тебе, долбоёбу, знать не положено! – строго произнёс пастух и щёлкнул его по носу сухим старческим пальцем. – Ты, сынок, это…  разбиваться ещё не пробовал?
- Меня, дед, на башни и стены стража не пускает. Папа запретил. – расстроенно ответил принц.
- У меня есть для тебя идея! Только сегодня и, заметь, совершенно бесплатно. Недалеко от столицы нашего ебанутого королевства есть высокий старый дуб. Так ты залезь на самую макушку и сверху как – хуй-як! Одно мокрое место останется! Надёжно, дёшево и сердито!
  Принц аж подскочил от восторга. Идея ему очень понравилась. Помчался он на предельно возможной скорости прямиком до старого дуба. Даже забыл поблагодарить старика за совет. Впрочем, пастух на его благодарность и не расчитывал, так как герой наш был той ещё сволочью.
  Добежал принц до старого дуба. Смотрит – дуб-то и на самом деле высоченный – самое то! Ну и полез наш наследничек венценосного наверх. Долго лез, упорно, так как цель у него была. Мечта заветная.
  Забрался наверх, на самую макушку векового древа. «Красотища-то какая! Священное таинство природы раскрывается. Вселенская гармония! Божественно!» - подумал принц, оглядев окрестности с высоты двенадцатиэтажного дома. Но вслух вырвалось привычное:
- Ёб твою мать!
  Впечатлился принц и желание убиваться как-то слегка подостыло. Смотрит вокруг, любуется и видит – внизу, на поле - стадо коз, а рядом с ними молоденькая пастушка в коротком платьице на траве-мураве сидит. На флейте играет. И мелодия такая – красивая очень. Посидел принц на ветке, подумал, да и решил спуститься. Познакомиться-пообщаться, музычку послушать, а потом уж и того… нет, не то что вы подумали! В смысле – «прощай, жестокий мир!»
  Спустился на землю наш герой и прямиком к пастушке направился. Та сидит, на флейте играет, делает вид что принца в упор не видит.
  « А сиськи-то у неё ничё-так, зачётные…» - подумал принц заглянув в глубокое декольте девушки . Это была вторая правильная мысль за всю его жизнь и от этого он совершенно справедливо собой возгордился. «О, прекрасная юная леди! Вы так милы и к тому же очень искусно играете на флейте. Я очарован вашей красотой и талантом! Позвольте представиться – принц!» - хотел было произнести он, но снова вырвалось более привычное:
- Эээ… слышь. Ну это… звать то тебя как, а?
- Пастушка Аглая. А тебя? –  игриво ответила ему пастушка и звонко засмеялась.
  «Ещё одна ебанутая.» - обречённо подумал принц, но ответил с гордостью:
- Я – принц! Ко мне надо «ваше высочество» обращаться, если чё…
- Ты ебанутый?
- Я не ебанутый! Я – ёбнутый!
- Очень приятно, ваше высочество. Реверансов делать не буду. Не обучены мы таким тонкостям. Прошу вас - присядьте со мной, послушайте музыку.
  Принц опустился на траву и минут пятнадцать сидел молча, совмещая приятное с полезным – слушал трогательную мелодию флейты и рассматривал сиськи юной прелестницы.
- Пиздато лабаешь! – не выдержал он наконец. - И это… Сиськи - тоже зачётные. Я тут, знаешь… Задумал, того… мол, пиздец мне и всё такое… А тут смотрю – ты. Выходи за меня замуж – прЫнцессой будешь! Отвечаю!
  Принц хотел было подтвердить сказанное символичным жестом «зуб даю», но сдержался. Долбоёбом он, конечно, был редкостным, но воспитание всё же получил королевское.
- ПрЫнцессой, говорите? Хочу! Я согласная. – с милой улыбкой произнесла Аглая. – Только у бати моего позволения спросить надобно.
- А где он есть-то? – недоумённо произнёс принц.
- А я туточки, здеся я. – услышал он знакомый голос из-за спины. Обернулся наш герой, а позади него старик-пастух стоит, тот что «четвертью награждённый», в бороду седую улыбается. – Спрашивай, детина, коль надумал.
- Да я это… Ну, ты ж понял… - замялся принц. – Отдаёшь за меня Аглаю?
- Дорога мне дочка. Красавица, пастушка, сиськи –ого-го! Флейтистка в конце концов отменная (если ты понимаешь – о чём я). А то, что ебанутая – так это ничего, мы все такие, сам знаешь… Отдам за тебя Аглаюшку мою, но есть два условия.
- Какие? – удивлённо спросил принц.
- Первое – о суициде забудь. Я тебе дочку в жёны отдаю, а не во вдовы. Ага? Второе – останешься с нами жить. Во дворе работать будешь, за хозяйством приглядывать, хлева-курятники чистить. Дел у нас, фермеров, сам понимаешь – до хуя. Не то что у вас – королей.
- Ну это, старик… Жжёшь ты. – задумался на мгновение принц. Оглядел ещё раз улыбающуюся Аглаю, сопоставил потери с приобретениями, и махнул рукой:
- Замётано! Хуй с тобой, дед, уболтал. Всё равно во дворце без подвигов житья нет. Одно говно. А тут хоть - Аглая… и сиськи.
  Подмигнул принцу старик-пастух и обвенчал молодых на месте, без суда и следствия. Принял напыщенную позу и произнёс слова таинственные и для новобрачных – священные:
- Объявляю вас мужем и женой! Пастухом и пастушкой!
  Обратился к принцу:
- Рождён ты был принцем (вы все ебалаи)
  Теперь же - пастух ты – супружнЕГ Аглаи!
  И к дочери:
- Была ты Аглая – дочь ебалая!
  Теперь ты Настёба – жена долбоёба!
  С тех пор жили принц и пастушка душа в душу – супруги ведь, а не хуйня какая-нибудь. Пастушка, как ей и полагается – пасла. И каждый вечер, как любая порядочная жена, принцу «на флейте играла». Принц трудился и радовался жизни вместе с любимой.
  Для тех, кто озабочен раскрытием темы сисек – сиськи были большие и круглые, всем на зависть! Мягкие, тёплые и упругие. Не висели – задорно торчали в разные стороны, только что сосками не подмигивали.
  Для тех, кто озабочен раскрытием темы ебли – еблись! Еблись, как кролики. Принц её, Аглаю-Настёбу эту, во все дыхательно-пихательные по нескольку раз в день. И в «миссионерской», и раком, и каком кверху. Короче – « Камасутра» отдыхает. Так что – еблись. Сам слыхал.
  Принц потихоньку пообвыкся в новой должности – чистильщик навоза. Спустя полгода так ловко управлялся с любым говном, что и описать его виртуозность в этом деле не возьмусь. Сложно очень - специфика профессии, термины, слэнг…Боюсь – навру чего.                                                  Вскоре ему стали доверять не только хлева и конюшни, но и городские общественные туалеты. Стал наш беспонтовый герой известным на всё королевство говночистом.
  Старик-пастух, кстати, оказался крупным зарубежным бизнесменом и олигархом, построившим свою финансовую империю на животноводстве и платных туалетах. Так что - не голодали они, если что. Король с королевой продолжали править страной и очень гордились своим сыном – первым в семье великим говночистом.
  Сказка – ложь конечно, это ещё классЕГ сказал, но…
  Даже если ты погряз в говне, а душа жаждет подвигов и свершений - не стоит вешаться, тем более - если тебе при этом трудно дышать. Найди своё призВание и получишь – призНание. Пусть все вокруг говорят о том, что твоё дело нитожно, твоё дело – говно. Если занятие тебе по сердцу, это – ВЕЛИКОЕ ДЕЛО. Гораздо приятнее быть ЛУЧШИМ в мире ГОВНОЧИСТОМ чем ОБОСРАННЫМ всеми ПРИНЦЕМ.
  Если ты обречённо думаешь о том, что твоя избранница всего лишь «ещё одна ебанутая», то просто скажи ей что-нибудь ласковое или весёлое и послушай как звонко она смеётся. Сделай ей предложение, от которого она не сможет отказаться и она с удовольствием каждый вечер будет «играть на твоей флейте». Если и это не помогает – не парься, забей! Просто – оцени сиськи.
  И ещё – пускай вокруг тебя одни ебанутые.Помни всегда о том, что ты - не такой. Ты не ебанутый. Ты - ЁБНУТЫЙ!

P.S. Смею надеяться, что уважаемый фтыкатель не расстроится, прочитав эту сказочку. Букф, знаю, дохуя и вообще - кирпич. При всём уважении к глазам читателя - сократил как мог. Аффтор приносит читателю свои искренние извинения за объём. И соболезнования – тому, кто «асилил эту хуйню» потратив на это своё драгоценное время.
  К тому же аффтор выражает глубокую благодарность всем «асилившим». Это, беспесды –  настоящий подвиг!
  С уважением
BlohaSKota. Насекомое, графоман и последний романтЕГ в одном флаконе.