Самолет мелко завибрировал, в иллюминатор было видно, что и крылья у него дрожали, как руки алкоголика в треморе. Пассажиры начали тревожно переглядываться. А самолет вдруг резко накренился и стал терять высоту.
- Падаем! – прошептала  Марина.
И хотя стюардесса запоздало, но все же сообщила, что самолет  попал в турбулентную зону и всем надо просто пристегнуться и пережить всего несколько неприятных минут, ее никто уже не слушал. Народ-то уже привык к тому, что воздушные  суда, большие и  маленькие, почти каждый день где-нибудь да падают. А вот сегодня очередь, видимо,  дошла и до них.
Марина вопила уже во весь голос:
- Боже мой, мы сейчас упадем!
Ее муж Андрей, и сам трясущийся от страха, попытался как-то успокоить Марину, отвлечь ее от ужасных мыслей. И не нашел ничего лучшего, как обнять и сказать проникновенно:
- Раз уж такое дело, давай простимся, милая!
- А-а-а! - заголосила  Марина. – Я не хочу умирать!
- Не бойся, это не страшно совсем, - убеждал ее Андрей. – Хлоп – и все! Никто ничего и не почувствует.
- Правда? – притихла Марина. – Ты откуда знаешь? Ты что, уже падал? Без меня? Когда это было?
- Давно, - неопределенно махнул рукой Андрей. – В армии еще.
Это точно. В армии он один раз упал. Но не в самолете, а со второго яруса солдатской кровати. Во сне.  И было ему тогда очень больно, потому что приземлился он на копчик. Но зачем это сейчас  знать Марине?
- Ну ладно, давай прощаться, - согласилась Марина и всхлипнула. – И давай простим друг другу, если кто в чем был виноват.
Андрей подумал и поежился.
- А это еще зачем?
- Ну, так принято, милый, чтобы предстать перед Богом с чистой душой. Ну,  вот я, например, виновата перед тобой в том, что на прошлой неделе спрятала твои удочки.
- Зачем? – удивленно спросил Андрей, выуживая из кармана фляжку с коньяком – он увидел, что многие вокруг пьют, курят, а одна  парочка даже пытается заняться любовью прямо в кресле. В общем, все оттягивались напоследок, кто как мог.
- Ну, чтобы ты хоть одну субботу побыл со мной, - призналась Марина.
- Тоже мне, грех нашла, - отпив из фляжки,  хмыкнул Андрей.
- А что, у тебя есть что-то посерьезнее? – насторожилась Марина.
Слегка захмелевший Андрей подумал, что раз уж им предстоит погибнуть, то зачем скрывать то, что камнем лежит на душе? А так, глядишь, признание и в самом деле зачтется на том свете. Но он все же решил повременить. Тем более что инициатива открыть исповедальню на борту падающего Ту-154 принадлежала не ему, а Марине.
- Давай уж, продолжай ты,  раз начала, - сказал Андрей. – Не думаю, что у такой большой красивой девочки за душой всего лишь такой маленький и безобидный грешок, как припрятывание удочек.
- Дай-ка мне.  -  Марина  выхватила фляжку из руки Андрея  и отпила из нее солидный глоток. – Ну, было, было…
- Что было? Говори, ну? –  приказал Андрей и заиграл желваками.
- Помнишь, у нас на площадке жил Егор Петрович, отставной майор?
- Ну, помню,  - прохрипел Андрей. – И что?
- Так вот, я у него два раза была дома, - потупила заплаканные, с потекшей тушью глаза Марина.
- И что вы там делали?!
- Чай пили,  болтали, - пожала плечиками Марина. – Ему очень скучно было, он же совсем один жил. 
-Только чай? – недоверчиво переспросил Андрей.
- Ну да, - немного подумав, ответила Марина. – Зеленый… С изюмом. . А теперь ты давай сознавайся, в чем  грешен передо мной.
- Да я даже не знаю, - с сожалением поболтал опустевшей фляжкой Андрей. – Мы с тобой и живем-то всего три года…
- Три с половиной, - поправила его Марина и нежно провела по ладошкой по всклокоченной голове. – А детей так и не завели... Хотя это даже хорошо! А то остались бы они сиротами. Или, не дай Бог, с нами тут летели бы в самолете. Даже думать об этом не хочу. Ну, чего ты замолчал? Давай выкладывай свою гнусную подноготную.
- Ладно, - решился Андрей. – Помнишь, у нас как-то засиделась твоя подруга  Лина
- Это которая? А, Ерошина Ангелина!  Так,  и что?
- Ну, и ты попросила проводить ее домой, а сама не пошла с нами, у тебя голова тогда разболелась.
- Ну, и пошел ты ее провожать, дальше что?  -  Марина  сцепила руки и нервно захрустела тонкими пальцами. – Она, между прочим, очень даже ничего, Линка эта. Да, Андрюша?
- Не, ты лучше, - категорично заявил  Андрей.
- Ну и в чем тогда твой грех?
- А я ее поцеловал, - сообщил Андрей. И видя, как гневно изламываются тонкие брови Марины, торопливо добавил:
- Да в щечку, в щечку!
- То-то же! – облегченно вздохнула Марина.
И тут раздался ликующий голос стюардессы:
- Уважаемые дамы и господа! Наш самолет благополучно миновал зону турбулентности! Экипаж приносит вам свои извинения за доставленные неудобства. 
Все пассажиры закричали «ура!», захлопали в ладоши, кроме той парочки, которая все это время пыталась заняться любовью. И у них наконец-то это получилось, и потому они сейчас никого и ничего вокруг себя не замечали.
Андрей с Мариной  крепко обнялись и надолго так замерли.
«Боже, как хорошо, что я не все рассказала Андрею!» – думала Марина.
«Как же я вовремя догадался скрыть  горькую правду от Маринки! - радовался в душе в это же самое время  и Андрей. – А то ведь сейчас черт знает, что  было бы…»
Да, им было,  что скрывать друг от друга. На самом деле Марина  распивала не только чаи со своим соседом-вдовцом Егором Петровичем. Он ей как-то предложил даже шампанского, и Маринка из вежливости отпила из фужера  один глоток. Всего один. Но ведь отпила! В компании чужого мужчины!!
Да и Андрей был хорош! Он покривил душой, когда говорил, что поцеловал Маринкину подругу Лину в щечку. На самом деле это не он ее целовал, а она впилась своими бесстыжими  губами  в его губы и даже пыталась затащить его к себе в квартиру. Андрей тогда вырвался от нее с большим трудом и настоятельно попросил Лину больше не приходить к ним…
Ну и чего вы ухмыляетесь? Хотите верьте, хотите – нет, но так все и было.