Начиналось все прекрасно. Просто охуительно все начиналось. Как-то ночью Гоша проснулся от яркого холодного света. Сел в кровати, моргая изумленно. Посреди комнаты стоял мужик в просторном белом балахоне, на боку болтался меч. Гоша молча смотрел на него.
- Привет, избранный. – звучно сказал мужик.  – Не удивляйся, я к тебе.
Честно говоря, Гоша особенно и не удивился. Всю жизнь подсознательно готовил себя к чему-то эдакому. Мечтал о чуде втайне от самого себя. И вот оно.
- Ты избран, - вещал меченосец, - избран вершить Справедливость и сеять Добро, но расплата за это будет жестокой.
Дальше мужик понес маловразумительную ахинею о законах сохранения, о равновесии и энтропии Вселенной, о склоняющихся в ту или иную сторону весах. Но суть Гоша выхватил – за то, что он будет вершить Справедливость, платить придется именно ему.
Гоша хотел было спросить, есть ли у него время на раздумья – согласен ли он, готов ли взять на себя сию ношу…
- Рукополагаю!!! – взревел ликующе мужик и хлестнул плашмя мечом Гошу по плечу, да так ловко и сильно, что у Гоши помутнело в глазах от боли, а когда прояснилось, мужика уже не было. Почему-то дико захотелось спать, и, оставив сомненья и раздумья на завтра, Гоша провалился в сон.
Утром, естественно, он решил, что все это ему приснилось. Поставил чайник на огонь, кинул пакетик чая в чашку, и вот тут это случилось первый раз.
Невыразимое, неумолимое желание идти. Идти вершить справедливость. Как бы со стороны видел он себя  - вот он проходит квартал, поворачивает в дворы. Безлюдный закуток между двумя домами; ковыляет бабулька с палочкой. Он знает, что идти  нужно к ней. Из-за угла выскакивает парень, рвет сумку из рук. Поворачивается бежать – и тут Гоша, высоко выпрыгивая вверх, бьет его ногой в спину. Отбирает сумку, возвращает перепуганной бабке.
Когда вечером у него сгорел телевизор, Гоша не увязал это с дневным происшествием. Его больше занимал фантастический прыжок с ударом – бойцом Гоша не был никогда, и совершенно точно знал, что не способен так подпрыгнуть.
Лишь много позже он сумел увязать все в логическую цепь.
В момент свершения справедливости Гошино тело творило чудеса. Он мог размахивать ногами как Брюс Ли, выдавать такие левые боковые, что увидев их, Тайсон взвыл бы от зависти. А потом наступала расплата. Восстановление равновесия. Приключавшаяся с Гошей пакость была прямо пропорциональна совершенному доброму делу.
Гошу обливали грязью проходящие машины, пиздили в подворотнях гопники, посылали нахуй бабки-смотрительницы в платных туалетах, вывешивая перед самым носом табличку «ПЕРЕРЫВ». А затем пытающегося поссать в кустах Гошу ловили мусора.
И совершенно перестали давать бабы… Но Гоша стойко нес свой крест.
В тот день Гоша, возвращаясь с работы, вновь ощутил знакомый зуд. Нужно было идти. Предотвращать преступление.
Двое держали девчушку за руки, третий неторопливо расстегивал на ней джинсы. Она не сопротивлялась – страх парализовал ее.
- Стоять! – лениво произнес Гоша. Парни обернулись.
- Вали отсюда, - угрюмо посоветовал один.
Гоша никогда не знал заранее, какой вид единоборств выберет его тело. На этот раз оно почему-то выбрало капоэйру. Прыгнув на руки, перекатившись колесом, Гоша врезал обеими ногами снимателю джинсов. Пружинисто вскочил, развернулся…
Посрамленные насильники уползали прочь. Гоша гордо протянул спасенной руку. «Красивая», отметил он.
- Разрешите, провожу. Или, лучше, зайдем в кафе, вам необходимо выпить…
Через полчаса Гоша думал только о том, как бы выебать ее. То есть думать об этом он стал сразу, но после того, как он обнял ее, и она не отстранилась, хуй не собирался ложиться. «Сколько ж я без бабы?» - мысленно Гоша уже ебал ее во всех позах.
- Пойдем ко мне? – Гоша дрожал от нетерпения.
Живот скрутило, когда они были в двух шагах от дома. Все случилось мгновенно. Гоша не успел даже отскочить за угол, бормотнув на прощанье «Где-то совершается преступление», подобно Робокопу. Резкая боль, и…
Звук и запах нельзя было спутать ни с чем. «Господи, ну почему ж ты сделал гавно таким вонючим?», - в отчаяньи подумал Гоша. «По крайней мере, мое?!». Девушка сделала шаг назад, потрясенно глядя на Гошу.
- Пиздец, - выдохнула она. Повернулась и бросилась бежать. Сучка, горестно думал Гоша, глядя ей вслед. От тех троих небось не съебывалась.
Отмывался Гоша около часа. А переодевшись в чистое, вновь ощутил необходимость идти. Спасать людей.
Дверь на чердак. Бесшумно открыть… осторожный шаг вперед. Где-то там, впереди опасность. Какие-то ящики,  обойти… вот он, красавец, лежит. Снайперская винтовка выставлена в слуховое окно. Еще шаг вперед, быстрее, еще быстрее. Стрелок услышал, повернулся, и вместе с поворотом головы вытягивает руку. Руку с пистолетом. Вооружен до зубов, прям как Леон-киллер. Но поздно, Гоша уже рядом и бьет ногой. «Маваши» - всплыло откуда-то из глубин памяти. Голова стрелка дергается вбок, он заваливается назад и затихает. Преступление предотвращено, можно сваливать…
Брел домой Гоша без настроения. Впереди была расплата за содеянное. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. За все в этом мире нужно платить. И за добрые дела тоже. И даже святые платят за свою святость…
И кроме всего, сегодня опять дрочить. И завтра. И хуй знает сколько еще… Привести проститутку? Да не выйдет тоже ни хуя, пробовал уже. До сих пор со стыдом вспоминается. Блядь, а на улице лето, и вокруг бабы, бабы, бабы… В мини-юбках, шортиках, без лифчиков, соски сквозь майку… Гоша тоскливо помотал головой.
Вот и остановка перед Гошиным домом. А на остановке стоит она. Живет на первом этаже, в Гошином подъезде. Потрясающая телка. И… Гоша не поверил своим глазам… она ему улыбалась! Сверкала глазами призывно, головой махнула – подойди, мол.
Гоша шел рядом с ней, как во сне. Он частенько с ней заговаривал, приглашал во всевозможные места, но все время был облом. И вот, наконец-то, вознагражден. Каждый мужик, с гордостью думал Гоша, каждый мужик достоин любой самой пиздатой бабы, а кто так не думает, пусть всю жизнь в параше «занято» орет. Нет таких баб, которые не дают, а есть мужики, которые не умеют просить. Он, Гоша, умеет.
Мягко захлопнулась за ними входная дверь. Гоша полез было целоваться.
- Не спеши. Пройдем в комнату, - мягко отстранила его она.
А в комнате сидел на диване амбал со мрачным взглядом и громадными бицепсами.
- Этот? – зловеще спросил он.
- Этот, - капризно подтвердила она. – Заебал уже, мудак, проходу нет от него.
- Понятно, - амбал поднялся. – Пойдем, зайка, больше он к тебе не будет приставать.
Он прошел в коридор, она за ним. Гоша стоял с пересохшим горлом и вспотевшими яйцами. «Равновесие… восстановление равновесия» - билось в голове. А из коридора вместо амбала в комнату зашел кавказец. В смысле, не пес. И бицепсы у него были не меньше. Гоша сделал шаг назад. За спиной что-то скрипнуло. Гоша обернулся – из спальни выходили еще двое. Стоящий в дверях расстегнул ширинку. Гоша почувствовал, как по спине стекает липкий противный пот. В безумной надежде он ринулся вперед. Вдруг тело включит свои фантастические возможности, и он вырвется, вырвется, как вырывается волк из капкана, отгрызая собственную лапу. Он мягко прыгнул на руки… вот, сейчас тело разогнется стальной пружиной, ноги врежут кавказцу по ебалу, он уйдет, уйдет… Бесконечную долю секунды казалось, что так и будет, а затем Гошины руки подломились, и бессильным куском мудака он рухнул на пол. Закрыл в безумной тоске глаза. Ни одно доброе дело не останется безнаказанным.
Кавказец по-доброму улыбнулся, и сделал шаг вперед…